Испания по-каталонски. Часть 3

Море смеется
у края лагуны.
Пенные зубы,
лазурные губы…
Ф. Г. Лорка


Если вы когда-нибудь думали, что в каком-нибудь мифическом "раю на Земле", на островах вечнозеленого лета живут без расписания, режима и распорядка, то вы, вероятнее всего, ошибались. Время течет по-другому, это факт, однако полное, вневременное ощущение свободы живому организму недоступно в принципе. Многообразная и изобильная еще природа подчиняется строжайшим законам - циклам, она тщательно организована, и любая гармония строится на равновесии. А чтобы взвешивать, нужно отсчитывать…
Что это значит применительно к человеческому отпуску, счастливо проводимому на море? Встать по будильнику, добыть дорожный утюг, быстро поплескаться в ванной, спуститься в умытый, с пляшущими солнечными бликами ресторан на desayuno* , собраться на пляж, отдать ключ на reception милой барышне и… ближе к полудню оказаться на пляже. Но именно сегодня, на второй день, в наше расписание вклинивается запланированная заранее встреча: ровно в полдень (mediodia en punto) мы приглашены на коктейль- знакомство с гидом. Что ж, не будем упускать заявленные в путевке информационные возможности…
До встречи в запасе около полутора часов, и мы отправляемся в пешее путешествие. По дороге нужно докупить пляжную экипировку(полотенца) и питьевую воду в номер (это естественным образом становится привычкой). Спускаемся по нашей улице, выбирая глазом торговую лавочку с наименее кричащим ассортиментом, наконец находим подходящую, соло от мужа:
- Э-э… (дальше излагается на английском).
Симпатичный глазастый юноша морщится. Твоя моя… Муж повторяет и в досаде добавляет пару русских слов. Молодой vendedor** даже подпрыгивает от радости и устремляется к высоко развешенным полотенцам. Дальше все предсказуемо.
- Ruso? Я знать р-русски. Ingles - no. Вам это? Это?
Мы берем у него стопку пляжных полотенец: грозный бык на фоне заката, горячие скакуны, карта средиземноморского побережья Испании… И даже не приходится иронизировать по поводу качества товаров массового китайского производства. У них свой Китай. И имя ему - Бразилия.
- Ко мне есть… это… - не унимается продавец, с которым мы уже благополучно расплатились, - р-русски…
Он показывает ветхую замятую десятку, сплошь исписанную афоризмами наших соотечественников, что и приложиться уже негде. Ах, вероятно парню захотелось все же пополнить словарный запас, на всякий случай.
- Сувенир, - усмехаюсь я.
- Si! Су-ве-ньяр, - старательно запоминает молодой человек, пока мы выбираемся из его лавки. Представляю, как забавно выглядим мы в подобных попытках взять языковой барьер и заговорить, как аборигены. Парнишка просто молодец. Salud, muchacho! *** Желаем тебе умножить и твои языковые успехи, и хорошие воспоминания о наших людях, и, как следствие этого, доходы.
Еще пару лавочек, пару пиццерий, паб (!), термометр на медучреждении (+35), развилка, поворот налево - нос по ветру. А ветер - с моря. Он зовет. Так. Запомнить дорогу. Ориентиры - малолюдный парк и пустырь, освобожденный, вероятно, под строительство. Лавчонки, лавчонки, лавчонки. Выход к морю - крутой спуск. Мимо нас проносится пестрый, смеющийся и плачущий детским плачем поезд. Локомотивчик блестит. Еще несколько шагов, впереди - панорама: пальмы, солнце, люди, море. Определение "городской пляж" формально неуместно, так как все пляжи в этой чудесной стране муниципальные. Но атмосфера именно та. Нам ведь повезло с отелем. И ближайший пляж, и даже само море воспринимаются как часть единого, хорошо продуманного пространства. А вот все эти люди с полотенцами наперевес, и с иными принадлежностями идут через город, чтобы прикоснуться, приобщиться, причаститься…
Приобщаются они, надо сказать, весьма цивилизованно, хоть и негде упасть ни яблоку, ни апельсину, ни даже мячику от пинг-понга…
Дочка сбрасывает босоножки и бежит, бежит, лавируя между телами. Я мысленно хватаюсь за голову, отслеживая траекторию струй и брызг мельчайшего золота, щедро рассыпанного повсюду. А босоножка уже бежит обратно, на лету развязываясь и расстегиваясь. И замирает на полдороги, испытав культурный шок: топлесс. Добегает, тщательно, закусив губу, проверяет завязки на купальнике, затем вскидывает абсолютно счастливые глаза:
- Идем, пап?
И они идут. Уходят от меня в море. Я же стою, обнимаюсь с пляжной сумкой: полотенцами, картой местности, карточкой отеля, кошельком. Стою как будто в самой населенной на этот миг точке Южной Европы, под лазурным куполом неба-моря, защищающего всех нас от возможных напастей - и реальных, и гипотетических. Мы все словно в голубом коконе, заботливо выстланном мягким бело-золотистым ковром. И там, где небо идеально и чисто переходит в море, создавая иллюзию вогнутого пространства, появляются и исчезают движущиеся точки, и чудятся Колумбовы корабли… Здесь обманывают и пространство, и время. Ах да, время! Мы спешим вдоль пляжа другой дорогой, напрочь забыв ту, которая привела нас сюда. Мимо бухт, песчаных и скалистых изгибов, мимо небольшого здания, имеющего внешность пансиона начала прошлого века, полощутся на ветру простыни, и, кажется, вот сейчас скрипнет своим миллионным, юбилейным скрипом дверь, и явится миру группа постояльцев в полосатых купальниках и шапочках; карабкаемся по крутой лестнице с осыпающимися ступенями… И - все выше, выше, к вереницам выбеленных мини-отелей, зарослям олеандра (а ведь любопытная маленькая фея с упоением и нюхала, и трогала неведомое, в пышном цвету, растение, и только позже выясняется, что этот древний, мифологический убийца вот так запросто растет здесь всюду).
Мы еще успеваем заскочить в душ… Внизу, в баре, нас ожидают: моложавый человек с разноцветными информационными веерами, мерцающие огоньки коктейлей, обернутых сахарными лентами и…выбор. Открываем буклет (орфография и стиль сохранены, комментарии - в скобках):

Понедельник.
Барселона Гауди (дети - прочерк);
Барселона обзорная (выезд в 8.35; ну не-е-т);

Вторник.
Музей Дали. Замок Гала (дети - прочерк);
Барселона Готическая + Пикассо (дети - прочерк);

Среда.
Каталония "мини" + покупки (???);
Испанская ночь (вот это да! О детях - ни намека);

Четверг.
Монсеррат + вина Торрес (о-о-о, плюс дети, но выезд в 8.35 и канатная дорога-а…)

Пятница.
Вечерняя Барселона. Фонтаны (выезд в 13.35, дети плюс)

Воскресенье.
Коррида в Барселоне ( с детьми старше 13)…


Раздаются характерные звуки мокрого босого шлепания. В то время как родители, вальяжно потягивая коктейли, примеряют уже выстроенные кем-то для них планы, русские дети выпивают весь сок в баре, бегают наперегонки к бассейну, те, что постарше, удаляются в номера, чтобы переодеться, те, что помладше, ползают тут же, оглашая бар сложносочиненными про-речевыми руладами. Два братца, два кудрявых Иванушки, регулярно являются (в масках и плавках) сообщить родителям что-то чрезвычайно важное ("Я посол!" - это надрывается младший, требуя, чтобы его отпустили с дипмиссией). Ходят они и бегают, босые и мокрые, всегда держась за руки, чтобы и падать вместе, и подниматься… Снова громкие звуки шлепания - то неугомонными ступнями, то все-таки разными другими частями тела. И весь путь проделывают с чрезвычайно серьезными лицами. Милые мальчишки!
Мы выкупаем две путевки и следуем на поиски дочки, которая, как выясняется, ожидает нас у бассейна, с где-то вновь добытым очередным стаканом сока. Кокетливый прищур, чуть отставленный в сторону мизинец (братья-аквалангисты уже здесь).
- А можно, я тоже попробую? - спрашивает воспитанный ребенок. Я думаю, она все-таки про бассейн.

Следующая за этими событиями сиеста - испанская йога - открывается суровой гастрономической аскезой: овсянкой на воде. Это такой обед. И справедливая плата за право чувствовать себя полноценными аборигенами за ужином (см. выше) и за завтраком (кава), и, главное, при этом дать возможность выжить избалованному изысканной московской кухней, не привыкшему к иноземным стрессам организму. Но если овсянке все равно, какой водой ее заливают, то чай, скорее всего, будет безнадежно испорчен этой бесхарактерной, безвкусной, опресненной… Ну, да ладно. Пьем его на балконе, обжигающим, под обжигающими лучами, любуемся синим-синим морем.
Дальше - плотные шторы, холодные простыни, детские крики во сне, стоны, смех, плеск в бассейне, гудки, приглушенные разговоры (арабский?) из соседнего номера. Хороша испанская йога. Но у счастливых каталонцев еще есть море. Поплавать идем в новое место - прямо, прямо, чуть вправо, вниз по винтовой каменной лестнице - к зарослям гигантских алоэ. У причудливой, по-мавритански сплетенной ограды, сквозь которую тянут юные, свежие веточки сочные кусты, кожей чувствуем наблюдателей. И вот, совсем близко, они: пары ленивых, раскосых, зорких, осторожных… У них подвижны только глаза, играющие размерами щелочек, словно выточенные тела твердо заучили позы и не шевелятся вовсе. Потомки Бастет, египетские статуэтки. А если подкрасться еще ближе?
Кошки чуют дух охоты, водят носами, ушами, самая любопытная не
выдерживает, привстают и другие. Боже мой, какие они тощие! Вспоминаю шарообразную Муську, проживающую у московской пятиэтажки, где ей и блюдец ряд, и ковриков. И ничья кошка, и практически к любому человеку идет поговорить, изумрудные очи вскидывает… Тем временем дикие остромордые создания уже тычутся носами в решетку и, забыв о гордом происхождении и природной грации, пронзительно, голодно визжат. Бедные gatitos****, нам ведь самим еще до ужина… Уходим в суккулентовый лес, ведущий к бухте.
Это второй пляж, доступный своим расположением, и если первый, вчерашний - длинный и протяженный, с мелководьем и предполагаемым аншлагом в любое солнечное время, то этот, напротив, выдвинут вперед, в глубину, но жестко ограничен скалистыми выступами, с более глубокой ванной, живописным видом и флером уединенности. А вот и уединенные: на полотенцах лежит парочка и томно, крайне неспешно ведет диалог на испанском, настолько неспешно, что различимы отдельные слова. Я невольно замедляю шаг.
- Esta claro*****, - встряхивает волнами распущенных волос девушка, царапая ухоженным ноготком по песку.
- Importante…******, - что-то объясняет юноша, поглаживая себя по шоколадному плечу.
Я, улыбаясь, смотрю на этот скульптурный шедевр: она на животе, он на спине, голова к голове, их тела образуют сплошную волнистую линию, показывающую путь к морю; к тому же, девушка тянет носок ноги, и пена легко касается его. Muchacha*******, конечно, практически без купальника…
Вдоволь нахлебавшись моря, возвращаемся в отель на тематический ужин. Сомбреро и пончо, тортилья и гуакамоле, Паола в красном – многоруким, раскаленным солнцем улыбается Мексика, зовет в патио, на сосновый воздух, к еще свободным столикам. Быть может, по текиле?
Мексиканские песни-танцы наблюдаем уже с балкона, с его торца хорошо видны нарядные, как жуки-солдатики, музыканты, юркие ящерки-официанты, пестрые мотыльки – ножка на ножку, огонек между тонкими пальцами, их важные, степенные спутники – в просторно-гавайском, не стесняющем движений – англичане, итальянцы, испанцы, русские… Сверху льет желтое масло дородная луна, лучи фонарей перебирают жесткие сосновые кудри, ловят в расставленные световые сети отражения в застывшем желе бассейна, лишь только раз всколыхнувшимся от чьей-то нетвердой походки. У нас тоже кружатся головы, ночь забирает к себе, послушно, по стенам, идем к кроватям, спокой…

* завтрак
** продавец
*** здесь: «Привет, дружище!»
**** котята
***** ясно, понятно
****** важный
******* девушка