Закат Нефертити

Обнаженная Нефертити сидела в кресле с львиными лапами у круглого золотого зеркала. Миндалевидные глаза, прямой нос, шея, как стебель лотоса. В ее жилах не было ни капли чужеземной крови, о чем свидетельствовал смугловатый оттенок ее кожи и теплый, свежий ровный румянец, средний между золотисто-желтым и коричневато-бронзовым. "Красавица, владычица радости, полная восхвалений… преисполненная красотами", – так писали о ней поэты. Но не радовалась тридцатилетняя царица своему отражению, как раньше. Усталость и скорбь надломили ее, складка морщин легла от крыльев красивого носа к смелым губам, как печать.

Вошла служанка, темнокожая нубийка, с большим кувшином ароматной воды для омовения.
Нефертити поднялась, словно очнувшись от своих воспоминаний. Но доверившись умелым рукам Тадукиппы, опять ушла в свои мысли.

Как счастливы они были с Аменхотепом в день свадьбы. Ему 16 лет, ей 15. Они принимали власть над самой могущественной и богатой страной мира. Тридцать лет правления предыдущего фараона не были омрачены ни бедствиями, ни войнами. Сирия и Палестина трепещут перед Египтом, Митанни шлет льстивые письма, Из рудников Куша регулярно присылают горы золота и благовония.

Самое главное - они любят друг друга. Сын царя Аменхотепа III и царицы Тиу не очень красив: худой, узкоплечий. Но когда он глядел на нее, одержимый любовью, и с его больших губ срывались написанные для нее стихи, она смеялась от счастья. Будущий фараон бегал за юной царевной под темными сводами фиванского дворца, а она хохотала и пряталась за колонны.

Служанка разложила на богато украшенном туалетном столике необходимые принадлежности: золотые коробочки с умащениями, ложечки для притираний, сурьму для глаз, помаду и прочую косметику, инструменты для маникюра и краску для ногтей. Ловко прихватив бронзовую бритву, принялась аккуратно и почтительно брить голову царицы.

Нефертити безучастно водила пальцем по золотому скарабею на баночке с рисовой пудрой и вспоминала, как однажды, еще до свадьбы Аменхотеп на закате солнца открыл ей свою тайну.

Он гладил ее тонкие пальцы и, глядя сверкающими глазами куда-то вдаль, сказал, что накануне во сне ему явился сам Атон, бог солнечного диска, и говорил с ним, как с братом:
-Понимаешь, Нефертити. Я вижу, я знаю, что в мире все не так, как мы все привыкли видеть. Мир он светлый. Он создан Атоном для счастья и радости. К чему приносить жертвы всем этим многочисленным богам. Зачем поклоняться жукам, бегемотам, птицам, крокодилам, если они и сами, как и мы – дети Солнца. Атон - единственный истинный бог!

Голос Аменхотепа звенел. Он говорил, как прекрасен и чуден мир, созданный Атоном, и сам царевич был прекрасен в эту минуту. Нефертити внимала каждому слову любимого и принимала всем сердцем его веру.

Получив титул фараона, Аменхотеп IV первым делом изменил свое имя. «Аменхотеп» значит «Амон доволен». Он стал называть себя «Эхнатон», т. е. «Угодный Атону».
Как счастливы они были! Люди не могут быть так счастливы. Почти сразу Эхнатон принял решение строить новую столицу – Ахетатон, что означает «горизонт Атона». Это должен был быть лучший город на земле. Там все будет по-другому. Новая счастливая жизнь. Не такая, как в мрачных Фивах. И люди там будут все счастливы, потому что будут жить в правде и красоте.

Картины тех счастливых лет Нефертити трепетно хранила в своем сердце.
Они строили город. Лучшие мастера и художники Египта собирались в Ахетатоне. Царь проповедовал среди них свои идеи нового искусства. Отныне оно должно было отражать истинную красоту мира, а не копировать древние застывшие формы. Портреты должны иметь черты реальных людей, а композиции должны быть жизненные.

Одна за другой появлялись на свет их дочери. Эхнатон обожал их всех. Подолгу возился с девочками на глазах счастливой Нефертити. Он баловал их и превозносил.

А вечерами они катались на колеснице по пальмовым аллеям города. Он правил лошадьми, а она обнимала его и весело подшучивала над тем, что у него появился солидный живот. Или катались в ладье по глади Нила, среди зарослей тросника и папируса.

Их семейные обеды были полны беззаботного веселья, когда бывало Эхнатон с куском отбивной в зубах изображал рассерженного Собека, бога-крокодила, а девочки и Нефертити покатывались от смеха.

Они проводили службы в храме Атона. Божество изображали в святилище в виде золотого диска, простирающего к людям тысячи рук. Фараон был сам верховным жрецом. А Нефертити – верховной жрицей. Ее голос и божественная красота преклоняли народ перед сияющим ликом истинного Бога.

Пока служанка умащивала тело царицы драгоценным маслом, распространявшим запах мирры, можжевельника и корицы, Нефертити вспоминала, какой был праздник в городе, когда Тиу, мать Эхнатона, приехала погостить к детям и внучкам в Ахетатон. Девочки скакали вокруг нее и наперебой веселили своими играми и танцами. Она улыбалась и не знала, кого из них слушать.

Эхнатон с гордостью показывал матери свою новую столицу: были заложены дворцы для знати, дома ремесленников, склады, мастерские и главная гордость – храм Атона, который размером, пышностью и великолепием должен был превзойти все существующие в мире.
- Алтарей в нем будет  не один, а несколько. А крыши не будет совсем, чтоб священные лучи Атона наполняли его своей благодатью,- воодушевленно рассказывал он матери. Молча слушала она своего единственного сына. Умные, проницательные глаза Тиу смотрели печально. Как она могла объяснить, что его старания сделать всех счастливыми никому не нужны. Что его не любят и не уважают, как государя, и отовсюду несутся только проклятья. Прекрасный город солнца за несколько лет опустошил царскую сокровищницу. Да, город красив и восхитителен, но он съедает все доходы. А Эхнатон и слышать не хотел об экономии.

А вечерами Тиу по долгу беседовала с невесткой, надеясь хоть через нее повлиять на сына.
Ах, почему, почему, тогда она не прислушалась к словам мудрой Тиу!

Все начало рушиться в год, когда умерла их восьмилетняя дочь, веселая и милая Мекетатон. Она так внезапно ушла к Озирису, что казалось, солнце перестало светить.

При воспоминании о том, как они с мужем отдавали распоряжения могильщикам и бальзаматорам, сдерживаемые долгое время рыдания потоком слез вырвались наружу. Служанка с баночкой краски для бровей в растерянности остановилась. Великая царица через минуту справилась с собой и, проглотив рыдания, выдохнула и распрямилась: «Продолжайте».

Со смертью Мекетатон закончилось счастье в их дворце.  Бедствия и горе пошли нескончаемой чередой, словно проклятия свергнутых богов обрушились на их головы. Вскоре за маленькой принцессой ушла в царство мертвых Тиу, единственный человек при дворе, который поддерживал Эхнатона. С ее смертью в Фивах не осталось никого, кроме врагов. Вдова могущественного Аменхотепа III одна сдерживала своим авторитетом ярость оскорбленных жрецов Амона. При ней они не решались на открытые выпады в сторону Эхнатона и Нефертити.

Нефертити сжала пальцами виски и покачала головой. Если бы тогда они с мужем были осторожнее, политичнее, хитрее. Если бы тогда Эхнатон не изгонял жрецов из старых храмов и не запрещал людям молиться своим богам…Если бы…Но тогда это был бы не Эхнатон. Не в его характере компромиссы. Все или нечего. Он рушил все старое одержимо и нещадно. Он был уверен в своей правоте и победе. Он не сомневался, что за ним пойдут…А никто не пошел. Кучка философов, художники и мастеровые – вот и вся его компания.

Она пыталась, неоднократно пыталась поговорить с ним, открыть глаза на реальную суть вещей. Он только злился и замыкался в себе, все больше времени проводя с архитекторами и скульпторами.

В очередной раз, когда она подошла к нему с разговором о судьбе династии, он закричал на нее: «Чем лезть в мои дела, лучше бы родила мне сына!»
Шесть дочерей родила Нефертити Эхнатону за двенадцать лет. Всегда она была рядом с ним. Его дела и проблемы были всегда ее делами и проблемами. На всех службах в храмах Атона она всегда стояла рядом с ним в короне, звеня священными систрами. И такого оскорбления она не ожидала. Она была пронзена в самое сердце. Молча вышла Нефертити и, шелестя плиссированной юбкой, удалилась в свои покои…

Неслышными шагами в комнату вошла кошка Баст. На шее изящного животного красовалось золотое ожерелье. Подойдя к хозяйке, Баст запрыгнула на колени и принялась тереться о ее руки. Нефертити грустно улыбнулась. Теплый, уютный зверек. Она порывисто прижала ее к себе. Баст каким-то чутьем всегда угадывала, когда хозяйке плохо и приходила утешать. Неферити водила ладонью по мягкой светло-серой шерсти. Янтарные глаза с вертикальными зрачками смотрели на человека мудро и снисходительно. «Все пройдет», -казалось, говорила она.

-Ты и в правду богиня, Баст, - улыбалась успокоенная Нефертити. А кошка,  величественно подняв хвост, удалялась из комнаты, показывая своим видом, что у нее есть дела поважнее.

Следом за Баст вошел слуга, чернокожий раб, и доложил царице, что пришел Эйе, великий визирь.

Нефертити уже заканчивала свое облачение. Девушка служанка одела ее в белое платье из тончайшего прозрачного белого льна, застегнула широкое нагрудное украшение усыпанное самоцветами. На голову надела пышный парик, завитый мелкими волнами. В своем любимом синем головном уборе с красными лентами и золотым уреем она давно уже не выходила.

Вошел Эйе, старый сановник, бывший писец при дворе Аменхотепа III. Он был «носителем опахала по правую руку царя, главным из друзей царя» и «отцом бога», как величали его в письмах. Эхнатон и Нефертити росли во дворце на его глазах. Он учил Эхнатона грамоте. Его жена  в свое время была кормилицей принцессы. И Нефертити была ему как родная дочь.

При виде Нефертити морщинистое лицо Эйе расплылось в нежной улыбке:
- Здравствуй, девочка моя! Как ты?
- Не спрашивай, Эйе. Хорошего мало. Ты слышал, Эхнатон подарил этой выскочке Кийе, наложнице из Митанни, дворец Мару-Атон. Всюду появляется с ней. Эта тварь уже осмеливается надевать  корону.

Эйе нахмурился и вздохнул. Девушка из гарема родила царю двух сыновей. Все только и шептались о наследных принцах Сменхкаре и Тутанхатоне, не стесняясь Нефертити.
Принцы были еще маленькими детьми, но их судьба уже была решена: они станут мужьями старших дочерей Эхнатона. Царский род должен продолжаться. Кровь фараонов XVIII династии от самого великого Яхмеса текла в их жилах.

-Ну, а что нового в Фивах? Что пишут из провинций? – царица мужественно приготовилась слушать тяжелые вести.

- Ничего хорошего, царица. Фивы гудят, как пчелиный рой. Жрецы добились того, что имя Эхнатона проклинают на каждом углу. Тут еще эта засуха. Все к одному. Царь Митанни Душратта требует опять золота. Из северных провинций просят прислать войско для защиты от кочевников. А царь велел всем отказать.- Эйе пожал плечами.- Обидно смотреть. С таким трудом мы добивались влияния в этих землях, а теперь так легко их теряем. Всюду недовольство. Я говорил об этом Эхнатону, но он и слышать ничего не хочет о войне. Он досадует только на то, что срываются сроки поставки мрамора и черного дерева. И еще, царица, опасайтесь Хоремхеба. Уж очень он быстро находит общий язык с вашими влиятельными врагами, знает с кем дружить.

После ухода Эйе, царица долго сидела одна. Солнце склонилось к закату. Нифертити вышла на балкон дворца. Огромный безоблачный купол неба на горизонте пылал белым пламенем, окружавшим огненный диск. Теплые лучи окрашивали охряные вершины гор на горизонте в мягко-оранжевые цвета и отражались в водах Нила. В пышной зелени тамарисков, сикомор и финиковых пальм, которыми был обсажен дворец, пели вечерние птицы. Из пустыни тянуло вечерней прохладой и тревогой.

P.S. Долго ли прожила Нефертити после этого заката не известно. Дата ее смерти историками не открыта и могила царицы не найдена. В сущности это не важно. Ее любовь и счастье- вся ее жизнь, ушла в небытие вместе с надеждами и мечтами о Новом Мире.
Принц Смехкара прожил совсем не долго и умер еще при Эхнатоне. После смерти фараона-реформатора власть принял десятилетний Тутанхатон. Под давлением жрецов Амона мальчик-фараон покинул город Солнца и поменял имя. Тутанхатон («Живое подобие Атона») стал отныне именоваться Тутанхамоном («Живое подобие Амона»), но прожил не долго. Продолжателей дела Эхнатона, его духовной и культурной революции, не осталось. Столица вернулась в Фивы.

Новый царь Хоремхеб сделал все, чтоб стереть даже память об Эхнатоне и Нефертити. Город их мечты был разрушен до основания. Их имена тщательно стирались во всех записях, в гробницах, на всех колоннах и стенах. И отныне везде значилось, что после Аменхотепа III власть перешла к Хоремхебу. Лишь кое-где случайно остались напоминания о «преступнике из Ахетатона». Через сто лет все забыли о царе  и его жене, которые за 1369 лет до рождения Иисуса Христа проповедовали веру в единого Бога.

P.P.S. Три тысячи четыреста лет !!! носился песок над местом, где некогда был прекрасный город, пока однажды жители соседней деревни не стали находить красивые черепки и осколки. Любители древности показали их специалистам, а те прочитали на них имена неизвестных в истории Египта царя и царицы. Некоторое время спустя был обнаружен тайник с прогнившими сундуками, которые были наполнены глиняными письмами. История трагедии, обрушившейся на Ахетатон постепенно прояснялась. Фигуры фараона и его прекрасной жены выступали из тьмы. В Амарну (так теперь называлось это место) потянулись экспедиции археологов.

6 декабря 1912 года в развалинах мастерской древнего скульптора Тутмеса дрожащие руки профессора Людвига Борхарда извлекли на свет почти неповрежденный бюст Нефертити. Он был столь прекрасен и совершенен, что казалась сама измученная страданиями Ка (душа) царицы вернулась в мир чтобы поведать о себе.

Долго-долго смотрел пожилой профессор, руководитель немецкой экспедиции, на эту красоту, которой было так нереально много сотен и тысяч лет, и много думал, но единственное, что смог записать в своем дневнике: «Описывать бесцельно,- смотреть!».
---------------------------
Нефертити – царица Египта периода Нового царства XVIII династии. Жена Аменхотепа IV(Эхнатона) (годы правления 1369-1353 г.до н.э.). Ее имя в переводе означает «прекрасная пришла».
Амон – верховное божество столицы Египта (г.Фивы), возглавлявшее общеегипетский пантеон
Атон - бог Солнца, первоначально бог солнечного диска
Митанни- древнее государство, располагавшееся на севере современного Ирака
Нубия, Куш – государства, располагавшиеся на территории современного Судана
Систр (систрум)- священный музыкальный инструмент наподобие металлической погремушки
Урей- священная кобра, символ царской власти


На фото голова Нефертити, Берлинский музей