1941 год...

Хранит моя память...
…
В апреле 1941 года моего папу Жоржа Наркомат Местной Топливной Промышеленности назначил в небольшой районный город Жодино, Минской области на должность главного инженера.  Наспех распаковав пожитки, не обустроив как надо бы новое жилище, родители мои опять столкнулись с той же бедой: меня, 7 - летнюю длинноногую, худющую девчонку вдруг тоже, как и мою сестрёнку Танечку, сразила дизентерия.

И тогда мой папа, срочно вызвав местную «эмку», отвёз меня в столицу Белоруссии, Минск на улицу имени Кропоткина. Там и сегодня расположены корпуса инфекционной больницы.

Жутко вспоминать, как я, истерзанная хворью под бытовым названием «кровавый понос», лежала совсем без сил на железной кровати у стены. И вдруг услышала, как мужской голос закричал в коридоре «Оля! Где ты, Оля?»

На остатке сил я сползла на пол и промямлила: -- Я здесь…Шофёр того Жодинского торфополигона возник на пороге палаты, схватил меня в охапку и побежал к выходу. В конце коридора он успел подхватить ещё какого - то мальчишку, и, впихнув нас в кабинку авто, нажал на газ…

Мелькали незнакомые улицы, дома. Наконец машина въехала в лес. Незнакомый мне мальчишка всё это время ерзал и выл «Дядя, я какать хочу!»
Нельзя! - долго отвечал шофёр на вопли ребёнка. И, поняв, что дальше нельзя терпеть эту жуть, затормозил. Мальчишка сполз с сиденья и полез в кусты.

А над нами что-то гудело, жужжало. И с неба сыпались какие-то визжащие пчёлки. Я глянула вверх и увидела самолёт с чёрными крестами на крыльях. Шофёр гнал «эмку», дёргая руль туда- сюда. Меня бросало то вглубь салона, то к задней дверце. Слёзы заливали мне глаза.

Страх и непонимание ситуации сковал мой мозг. И я потеряла сознание.
Когда очнулась, с ужасом узнала, что мы оставили чужого маленького больного мальчика одного в лесу. А шофёр «эмки», утирая пот, скривившись, сказал: -- Война...
***