Шхунат ха-Тиква - из цикла Чрево Тель-Авива

Мое первое знакомство с районом Надежды (именно так звучит название этого места в переводе на русский, но далее мы будем называть его привычным именем Шхунат ха-Тиква) состоялось несколько лет назад, в Северном Тель-Авиве, где я в течение часа безуспешно пыталась найти водителя, который поменял бы мне проколотое колесо.

Мимо проносились серебристые «Тойоты», темно-синие «Вольво», белые БМВ — ни один не притормаживал! Когда надежды уже не осталось, рядом остановилась видавшая виды рабочая машина-тендер, на верху у которой виднелась заляпанная краской стремянка. Двое парней в течение считанных минут поставили мне взамен проколотого колеса «запаску» и пожелали доброго пути. У меня невольно вырвалась фраза: «Вас мне просто Бог послал! Целый час не могла остановить здесь ни одну машину — все проезжали мимо. Что у вас здесь за район такой?» «А мы не отсюда, - ответили парни, - в Северном Тель-Авиве мы только ремонтируем квартиры, а сами из Шхунат ха-Тиквы».

Второй раз судьба закинула меня в ха-Тикву, когда редакция «Вестей» готовила спецвыпуск о детях, погибших в «Дольфи». Именно в этом районе проживала семья Налимовых, потерявшая во время теракта двух девочек – Юлю и Лену. Улица, где они жили, была не из центральных, но мы с фотокорреспондентом нашли ее довольно быстро: адрес Налимовых в те дни был известен всем жителям района, и нам сразу указали, как туда проехать. Было ощущение, что в этот дом устремилась вся Шхунат ха-Тиква: двери квартиры не закрывались, комнаты были полны людей, говоривших преимущественно на иврите. Соседи, торговцы из ближайших лавочек, одноклассники погибших не оставляли убитую горем семью ни на минуту. В те тяжелые дни я побывала с фотокорреспондентом и в других семьях, потерявших детей в страшном теракте, но столь всеобщей поддержки и сочувствия жителей района, как в Ха-Тикве, мы не увидели нигде.

В третий раз Шхунат ха-Тиква напомнила о себе в сдобренном ностальгией рассказе человека, опекавшего заблудших подростков, которого я интервьюировала несколько лет назад. Я хорошо запомнила его слова о том, что, несмотря на детство, проведенное в районе бедноты Ха-Тиква, кишащем наркоманами и преступниками, он выбился в люди и теперь помогает другим встать на путь исправления. Года полтора назад я узнала из газетной статьи, что «друг» подростков сел в тюрьму за педофилию, но Ха-Тиква тут была ни при чем.

...Относительно района Ха-Тиквы существует расхожее мнение. Долгое время он считался местом наибольшего сосредоточения тель-авивской бедноты, рассадником преступности, наркомании и прочих пороков. Комментарий же полиции по этому поводу был таким: «Мы не сторонники наклеивания ярлыков на тот или иной район. Когда там возникают проблемы, мы ими занимаемся».
Согласно версии старожилов, жители Шхунат ха-Тиквы — люди простые и открытые, любят вкусно поесть и хорошо развлечься, они не складывают деньги в кубышку, а тратят их. «И это называется бедностью? - восклицает Менахем Шабат, один из уроженцев Ха-Тиквы, проживший здесь полвека. - Когда бы вы ни пришли сюда, здесь все открыто, а кафе и ресторанчики полны народа» (позже мне представился случай в этом убедиться - в одиннадцатом часу вечера даже рынок «Ха-Тиква» был ярко освещен, правда, работал там всего один «духан» - зеленщика. А кафе и рестораны были действительно полны народа).

Что же касается преступности, то о ней здесь говорить не
любят и отвечают уклончиво: «Были проблемы, а где их нет?» Более определенный ответ мне удается вытянуть из владельца йеменского ресторанчика Шимона Сальмана (подробней я расскажу о нем ниже): «Что там говорить, кражи здесь случаются. А с тех пор, как в Шхунат ха-Тикве поселились «русские», появились еще и гомосексуалисты - приходи сюда ночью, и ты их увидишь» (продолжая беседовать с Шимоном, я обнаруживаю, что гомосексуалистами Шимон по ошибке называет наркоманов).

ОФРА ХАЗА И ДРУГИЕ

Главной достопримечательностью района по праву считается стадион «Бен-Йегуда», столь плотно окруженный близлежащими домами, что когда здесь идет футбольный матч, местные подростки облепляют крыши, отчаянно болея за своих кумиров. По преданию, на этом стадионе начиналась карьера знаменитого израильского футболиста Хаима Равиво. Родился он, правда, в другом районе Израиля, но об этом факте его биографии жители Ха-Тиквы обычно умалчивают.

Старожилы района туманно намекают мне также на известных генералов, выросших в Ха-Тикве, имена которых они почему-то предпочитают держать в секрете: настоящая «военная тайна»!

Коли мы завели рассказ о знаменитостях Ха-Тиквы, то первой из них по праву считается умершая несколько лет назад от СПИДа «йеменская» звезда Офра Хаза. Она выросла здесь, последние годы жила в Герцлии-Питуах, а вот родители ее насиженного места не покинули: их дом на улице Боаз известен в Ха-Тикве всякому.

Упомянутый мною выше Шимон Сальман утверждает, что он когда-то играл вместе с Офрой в любительском спектакле на подмостках «Ха-Тиквы»:

- Офра была настоящей королевой - доброй, простой, скромной, - говорит он и неожиданно добавляет: - Каждый, кто вырос в Шхунат ха-Тикве, - король, не задирает носа, в отличие от тех, что родились в Северном Тель-Авиве, с золотой ложкой во рту.

Не забыть бы еще и о такой местной достопримечательности, как пекарни, которые вот уже лет сорок держат здесь выходцы из Ирака и где весь процесс выпечки пит происходит на
глазах у покупателей. Мы с фотокорреспондентом не без восторга - ибо это своего рода искусство - наблюдаем, как Авраам Тахам быстро разминает в руках комок теста, раскручивая его до размера салфетки, коей наши
прабабушки покрывали в позапрошлом веке комоды, и затем
молниеносным движением приклеивает «блин» к внутренней
поверхности жаровни. Через пару минут пита готова.

ЦИФРЫ И ФАКТЫ

Район Ха-Тиква основали выходцы из Йемена, выкупившие в 1936 году у местных арабов часть апельсиновой плантации и построившие на ее месте небольшие дома. После дележа территории каждый получил крошечный участок. Строили кто во что горазд. В результате образовалась жуткая скученность и почти не осталось места для прокладки улиц и дорог, не говоря уже о парках, скверах и автомобильных стоянках. Уровень инженерных коммуникаций был ниже всякой критики. Зимы превратились для Ха-Тиквы в настоящее проклятие - во время наводнений большую часть территории заливало водой.

В начале 1970-х государство приняло решение о благоустройстве старых районов: в проекте приняли участие муниципалитеты и еврейские общины разных стран - под эгидой Сохнута. Архитектор Арье Го-нен, с 1979 года являющийся советником в группе, занятой реконструкцией района Ха-Тиква, говорит, что, начав работать над проектом, он просто влюбился в этот тель-авивский островок и его жителей.

- Прежде чем приступить к проектированию, мы провели исследование, встречались с обитателями района, расспрашивая их о житье-бытье, - вспоминает Арье Гонен. – Мне запомнилось, как на вопрос, почему они предпочитают оставаться здесь, хотя могли бы поселиться в других районах, большинство жителей отвечали так: «Тут все мои близкие - родственники, соседи, друзья. Я всех знаю, и все знают меня. Разве я смогу жить в той же Герцлии, не запирая дверей - так, как я живу здесь?»

Поначалу было вообще непонятно, с чего начать и что там можно сделать, — рассказывает Арье. — Мы с трудом находили владельцев участков (в ходе поиска приходилось даже прибегать к газетным объявлениям), чтобы получить разрешение на переустройство района. Дело в том, что основатели Ха-Тиквы, получившие в свое время крошечные участки в 100 кв. метров (площадь небольшой трехкомнатной квартиры, в отсутствие дворика, стоянки, тротуара), состарившись, передавали их своим детям. Иные из наследников продолжали жить здесь, иные перебрались в другие районы города или страны, а часть и вовсе проживала за границей.

...С точки зрения демографии район Ха-Тиква выглядит в настоящее время так: здесь проживает около 11 тысяч жителей. Из них 22,8% - в возрасте до 14 лет; 15% - от 15 до 24 лет; 27,4% - от 25 до 44 лет, 19,6% - от 45 до 64 лет, 15,1% - от 65 лет и больше. По сравнению с центром Тель-Авива здесь гораздо больше молодежи. С начала 90-х годов в Ха-Тикве поселилось немало репатриантов из стран СНГ, привлеченных дешевизной арендной платы (некоторые из них впоследствии приобрели здесь квартиры). В середине 90-х в Ха-Тикве проживало немало иностранных рабочих, которые затем переместились в район центральной автобусной станции.

Старики Ха-Тиквы

...Их можно увидеть на рынке Ха-Тиквы в любую погоду. Скромное пространство одной из боковых улочек, примыкающих к главной торговой магистрали, тесно заставлено столами, за которыми целыми днями играют в домино и нарды («шеш-беш») местные старики. На головах у большинства - темные шерстяные шапочки, которые они не снимают даже в хамсин.

Мы подходим к владельцу заведения, просим указать на самого древнего жителя Ха-Тиквы. Он усмехается: «Да тут все древние. Разве не видно? Ну, поговорите хотя бы с Эдуардом».

Седой как лунь Эдуард режется в домино с тройкой партнеров.

- Я вам все-все скажу, я тут самый старый, но только дайте
доиграть, у нас сейчас очень напряженный момент, - нетерпеливо говорит он.

Мы подходим через десять минут. Эдуард как раз встает из-за стола. Очевидно, в проигрыше он не остался: держится орлом, бросая на партнеров торжествующий взгляд.

Эдуард Моше - выходец из Ирака. Держит на рынке «духан», где торгует зеленью. За прилавком стоит от силы полтора часа, после чего его сменяет жена или кто-то из детей, а сам Эдуард (между прочим, дедушка шести внуков) отправляется играть в домино и «шеш-беш».

Я спрашиваю у выходца из Ирака, какие чувства вызывает у него возможная война американцев с его бывшей родиной, война, в которой может пострадать и его нынешняя, историческая родина.

- Я верю в Арика.Шарона, чтоб он был здоров. Я верю в нашу армию и наших солдат, чтоб они были здоровы, - нараспев
отвечает Эдуард Моше, рядовой житель Ха-Тиквы. - А насчет
войны я думаю так: если мы не тронем Саддама сейчас, он причинит нам гораздо больше вреда. Если его не проучить, умрет
много людей, очень много людей. Саддам - это настоящее
чудовище, он убивает своих солдат и офицеров. Этот мошенник
думает, что он может весь мир обвести вокруг пальца. Но это
ему не удастся, нет. Это я тебе говорю!

Семья Эдуарда Моше поселилась в ха-Тикве в начале 50-х. Тогда здесь был сплошной «самострой» и ни одного магазина. Продукты выдавали по карточкам. За помидорами, яйцами и бананами приходилось выстаивать длинные очереди.

Эдуард вспоминает, как в 60-х годах вся Ха-Тиква участвовала в «харикот» (производное от арабского слова «движение»): по выходным главная улица перекрывалась, и по ней на огромной скорости мчались из конца в конец машины и мотоциклы. Зрелище было еще то: рев моторов, визг тормозов, крики болельщиков. Но старожилы не припомнят, чтобы во время «харикот» случилась хоть одна авария или кого-либо раздавили бы. Тем не менее полиция положила конец этим увлекательным состязаниям.

Я пытаюсь разыскать кого-нибудь из «йеменских» семей, основавших в свое время ха-Тикву. Мне подсказывают, что их, скорее всего, можно найти в местных йеменских ресторанчиках. Так оно и есть. Йеменский ресторанчик я нахожу по вывеске. Зайдя, обнаруживаю за стойкой владельца - Шимона Сальмана, живущего в ха-Тикве аж с 1944 года! Представляюсь, начинаю расспрашивать об истории района, а он по-стариковски ворчливо меня обрывает:

- Учти, у меня есть для разговора с тобой всего одна минута. Потому что я не привык болтать. И в «шеш-беш» не хожу играть, как некоторые. У меня полно работы.

...В этот момент ресторанчик абсолютно пуст. Примечательно, что разговор наш затянется на добрые 20 минут и будет - не без сожаления - прекращен мною, подгоняемой фотокорреспондентом, торопящимся на очередную съемку.

- Мы жили тогда бок о бок с арабами и вполне с ними ладили, - вспоминает Шимон о временах подмандатной Палестины. - Если и бывали стычки, то в основном из-за девчат или из-за краж. А в остальном у нас были с арабами нормальные соседские отношения, не то что сейчас. Вот от чего мы действительно страдали, так это от наводнений. Все, буквально все тут бывало залито водой. Но ничего, как-то жили. Я с 12 лет работал где придется, на фабрике и в других местах. Потом пошел в армию, служил в «Голани», воевал, слава Богу, уцелел. Дети мои тоже отслужили. Одна дочка - офицер ЦАХАЛа. Сын ходит на сборы, дважды из-за этого терял работу, вот и сейчас в поисках, но ничего, устроится. Ну что тебе еще сказать? Люблю я это место и никуда отсюда не двинусь. А Сад¬дама я не боюсь. Если начнется война, я даже противогаз не надену.

...На центральной улице ха-Тиквы я встречаю еще одного старожила. Менахем Шабат родился здесь в семье выходцев из Ирака, в 1946-м, за два года до образования Государства Израиль. Он сам заговаривает с нами, заметив сомнения фотокорреспондента по поводу стоянки.

- Не бойся, ставь машину, - машет он из своей мастерской по изготовлению жалюзи. — Это тебе не Рамат-Ган, а Шхунат ха-Тиква, здесь нет штрафов.

Наш случайный знакомец принадлежит как раз к тем жителям района, о которых рассказывал архитектор Арье Гонен: он не запирает дверей своего дома.


- Я тебе скажу так - мы доверяем друг другу, но, упаси Бог, обмануть это доверие. Я бы такого и врагу не пожелал. Если ты любишь людей и никому не желаешь зла - тебе в Шхунат ха-Тикве дадут все, последним поделятся. Я вообще думаю, что Ха-Тиква - единственное место в Израиле, где люди настолько помогают другу другу. Вот сейчас время военное, всем трудно, но ты не услышишь у нас возмущений по этому поводу. Разве что кто-нибудь скажет: «А когда в Израиле было спокойно? Всегда был балаган». Но зато если жителям Ха-Тиквы покажется, что автобус стал ходить с большими интервалами — ой-ва-вой, они поднимут такой шум! (подобное в истории этого района действительно бывало не раз. — Ш. Ш.). Я тебе вот что скажу: случались и те, кто в поисках более престижной и спокойной жизни отсюда съезжал. А потом все равно возвращались! Потому что нигде нет такого места, как Шхунат ха-Тиква. Спроси людей - они подтвердят.

...Менахем прав. Не так уж много осталось в нашей стране мест, где столь явственно ощущался бы дух прежнего Израиля, когда не запирают дверей, и помогают не от достатка, а от души.

Шели Шрайман, опубликовано в приложении «Окна» («Вести»), 2003 год