10 шагов

- Льюис, а мы с тобой не такие уж и разные… Только цвет…
- Нет, Граций, важны не внешние отличия. Внутренние. Мы разные душой. - Льюис уверенно передвинул слона на Ф4. – Шах.
- И все-таки не соглашусь с тобой. Признайся, ты грешник в душе. А я могу признаться, что святой.
Губы Грация расплылись в дикой ухмылке, обнажая белоснежные клыки. Черный король ушел в тень, закрываясь грудью ферзя. Льюис, не отрывая взгляда от шахматной доски, задумчиво ответил:
- Дурак ты, Граций. Не может быть черное белым, а белое черным. Не может рассвет стать закатом, а день ночью, как и твердь земная не в силах превратиться в быстротекущую реку, а река в твердь земную.
На месте ферзя взгромоздился пожелтевший от старости но все такой же величественный слон.
- Шах.
-Льюис, как ты думаешь, чья душа будет сегодня? Твоя или моя?
- Граций, не на торгах мы. За все содеянное и будет вознаграждение.
- Неужели нет в тебе азарта?
- Если бы встретились мы в бою, Граций, стрела, которая пронзила  твою гнилую сущность, была бы моей.
- В любой миг мы можем выйти из Нейтрала. Я в твоем распоряжении.
- Безрассудно начинать бой и провалить всю миссию ради своих расчетов. В итоге я стану не лучше тебя. Меня влечет не месть, а гнев справедливый.
- Значит боишься. Боишься сознаться в том, кто ты на самом деле. Контролируешь.
- Молчи неверный!
Льюис вскочил, взмахом крыла зацепив миниатюрный столик. По Нейтралу с шумом разлетелись фигуры, перемешались черные и белые слоны…
- Ну не нервничай, Льюис. Теперь не узнаем кто победитель…
Пальцы Льюиса нервно легли  на рукоять меча.
Вздрогнуло все пространство Нейтрала. В Неизведанности повис нарастающий шум.
- А вот и доставка душ. – улыбнулся Граций.
Он спокойно расправил крылья. Черные тонкие пальцы скользнули к кинжалу. Сейчас, может быть, им придется встретиться в бою.  Рай или Ад?
Нечто раскрылось и выплюнуло серую изнеможенную душу. Ее руки были покрыты черной смолой, волосы в беспорядке слиплись, закрывая лицо, тело изуродовано шрамами, неумело заштопанные толстой нитью.
Льюис начал по привычке искать карту жизни. Он с отвращением взглянул на смолу. Душа лежала не двигаясь.
- Может мертвая? – поинтересовался Граций.
- Не похоже. Вот. Нашел. – Льюис аккуратно приподнял карту.- 30 лет, любил, спас две жизни, убил одну. Самоубийца.
Ангел с отвращением отбросил карту.
- Он твой. Без вопросов.
- Ого! – удивился Граций, - Видимо действительно насолил.- Он вопросительно заглянул в полузакрытые глаза лежащего. – И что же ты такое натворил?
Душа вздрогнула. Рука, лежавшая на груди, медленно сползла, открывая зияющую рану. Если бы у души была кровь, она, наверное, заполнила сейчас все бытие. Но красную горячую жизнь в хрупком теле души заменяет боль. И эта боль вырвалась горячим потоком из дрожащего разорванного сердца, всколыхнула Неизвестность и со стоном упала на разбросанные шахматные фигуры.
- Это была любовь… - прошептал Граций.
- Любовь? О чем ты, грешник? Он самоубийца! И не может быть в его сердце любви!
- Нет… это была она… он любил… Он убил ради любви! И погиб ради нее… Разве ты ее не услышал? Ты не дочитал карту! – голос Грация приобрел грозные нотки. Хочешь чистильщика отправить в ад?!? Читай, святой! Последнее желание: «Пусть соединятся наши души…»  Кто она?
Льюис поежился.
- Тебе этого не надо знать. Не твоя компетенция. Я отдал тебе душу. Прощай.
- Нет, погоди. Расскажи мне о ней.
Льюис неохотно обернулся. В Неизвестности надо говорить. Молчание подвергается суду.
- Она была прекрасна. Самая чистая душа, которую я видел.
-Евгения? – Граций с удивлением вспомнил тоненькую девушку из груди которой тоже вырывалась любовь. Ее глаза настолько завлекли тогда Грация, что он готов был опуститься на землю ради ее улыбки.
- На сколько я помню, ее убили…. Он отомстил… - прошептал демон.
-Да.
-Ты хочешь их разделить?
-Да.
-За что?
- Нельзя пустить на белое черное. Иначе, в конце концов, оно станет черным.
- Брось, их воссоединят любовь.
- Их воссоединяла любовь. Теперь их разделяет смерть. И ничто не может их спасти. Разве что принесенная в жертву черная душа. Разговор окончен. И потренируйся к следующему разу в шахматах.
Льюис открыл Нейтрал и пошел по чисто белому полю, на ходу складывая крылья.
- Но… - Граций в смятении стоял над изуродованной душой.- И что мне с тобой делать? С любовью к нам нельзя. Придется вырывать. Ну что ж, добро пожаловать в ад…
Душа еще раз вздрогнула и застонала. Граций посмотрел на нее, потом на свои черные смоляные крылья. В голове проносились слова Льюиса: «Не может быть черное белым, а белое черным».
Демон взял на руки изнеможенную душу и решительно переступил границу нейтрала. Лицо сразу обдал горячий сухой воздух. Граций никогда тут не был. На дороге в рай. Он сделал еще один шаг. Святой огонь обдал тело жаром. Черные перья задрожали и сжались. Запах гари резко ударил в трепетавшие ноздри. Граций улыбнулся. До ворот всего шагов десять. Успеет. Он обязательно успеет.
- И будет черное белым!  И станет закат рассветом! И станет ночь днем, а твердь земная быстротекущей рекой! А то, что чаровало меня тысячи лет, останется жить!
Тело Грация тлело все сильнее. Но он не чувствовал боли. Его глаза сверкали ярче любого огня. Казалось, что вся сила жизни и любви собрались в его взгляде. Некогда два мощных крыла превратились в беспомощные обгорелые обрубки.
Еще немного… шагов шесть… Иди Граций… тебе надо дойти…
У входа показались хранители врат. Граций споткнулся. Упал на колено. Но удержал душу. Волна пламени тут же накрыла его. Демон с криком поднялся.
Все заворожено смотрели на приближающуюся темную фигуру.
- Он сумасшедший… - вздохнул Льюис.
Десять шагов… всего десять шагов… три… два… ты дошел… дошел…
Взоры неотрывно смотрели на исчезающее в праведном огне тело демона. Все вокруг затихло, уступая чему-то неизведанному, чему-то сильному и большому. Тому, что называют любовью.
19.11.2007