На водах. Рассказ. Глава 1

                «На водах».
                Рассказ.
                Глава I.

Шёл невероятно сильный дождь. Прохожие спешили скорее оказаться дома, а те,  кто по каким-либо причинам не могли этого сделать, просто скрывались под навесами, в уютных трактирах и прочих трапезных заведениях. Кто-то просто прогуливался под зонтом, но таких смельчаков было мало, а точнее, не было совсем, во всяком случае, на этой улице.
Обычно, в летнее время в Пятигорске дожди не часты, но именно в этот день небо решило сбросить на город все свои водные запасы.
На центральной улице города была суета. Торговцы собирали свои товары, пряча их от дождя, отдыхающие торопились разойтись по своим наёмным домам. Только одна молодая девушка спокойно, даже медленно шла по улице к Машуку и плакала. Она уже вся вымокла от дождя и слёз, но домой идти не собиралась.
Это была одна из приезжих – София Александровна Васильевская – восемнадцатилетняя девушка, единственная дочь князей Васильевских. Вместе со своими родителями (Анастасией Павловной и Александром Михайловичем)  она приехала отдыхать на воды.
София, медленно и аккуратно ступая по лужам, следовала к подножию Машука, где располагались гроты. Она однажды проходила мимо этого места с родителями, но ей очень хотелось побывать там ещё. Сейчас был именно такой случай. Никто не мог помешать Софии. Дело в том, что княжна Васильевская ушла из дома, чтобы побыть наедине с собой. Даже не ушла, а убежала, поругавшись с матерью и отцом. Обычно она хорошо к ним относилась и никогда не давала поводов для беспокойства,  но сейчас для неё ситуация казалась безвыходной – Софию хотели выдать замуж.
Почему же разговор о замужестве начался именно на отдыхе, а не дома в Петербурге. Тот самый человек, за которого хотели отдать свою единственную дочь Васильевские как раз прибыл в Пятигорск. Но об этом позже.
Наконец, княжна София оказалась у грота Дианы - излюбленного места отдыха приезжих в жаркую погоду. Именно здесь все любили прохлаждаться в часы полуденного зноя. Сейчас же, в то время когда по крышам барабанит проливной летний дождь, в гроте никого не было.
Софи, так называли её на французский манер, присела на скамейку и снова стала плакать.
Эхо тут же разнесло всхлипывания девушки по всему гроту. Звуки пробежались по углам, ударились о потолок и затихли….
-О, Боже мой! – вскрикнула София, заметив у каменной колонны молодого человека. На вид ему было лет двадцать. Высокий, темноволосый, голубоглазый незнакомец в белой рубашке, надетом поверх неё коричневом жилете, и брюках, такого же цвета пристально смотрел на девушку. В руке он держал деревянную палитру с красками и художественную кисть.
- Простите, мадмуазель, если я посмел напугать вас. Поверьте, я этого не хотел, - спокойно произнёс юноша. – Я только увидел, что вы сидите здесь одна и плачете, подумал, может быть, я могу вам чем-то помочь.
- Благодарю, но не стоит. Всё в порядке, - любезно ответила София.
- Позвольте спросить, что вы делаете здесь одна, в такое время? – осведомился молодой человек.
- Я гуляла. Устала и решила немного отдохнуть.
- А я полагал, что вы хотели укрыться от дождя, - с лёгкой улыбкой на лице сказал он.
Софи поначалу не поняла, чем была вызвана его улыбка, но потом вспомнила свои путешествия по мокрым улицам. Она оглянулась, посмотрела на своё платье, которое успело из жёлтого превратится в серое, потрогала свои насквозь мокрые волосы и, вздохнув, сказала:
- Вы не подумайте ничего дурного…. Я просто попала под дождь, как видите….
- Что вы, мадмуазель, не оправдывайтесь. Я всё понял, - спокойно ответил юноша и хотел вернуться в ту часть грота, где он был ранее, но княжна его остановила своим вопросом.
- А вы что делаете здесь?
- Я рисую, - с таким же спокойствием откликнулся он.
- Вы – художник? – с интересом протянула Софи.
- Вы угадали. Хотите посмотреть на мою новую картину?
- Всенепременно! Очень хочу. Конечно, если вы позволите.
Молодой человек указал ей на то место, где он рисовал. София прошла в левую сторону грота. Там стоял складной мольберт, лежали краски и кисти всех размеров. Она подошла к мольберту, посмотрела на полотно, затем взглянула на вид, с которого молодой художник срисовывал свой пейзаж.
- Это великолепно! – воскликнула княжна Васильевская. – У вас определённо талант!
Действительно, трудно было отличить картину от красивейшего вида, который открывался из грота. На холсте взмывал ввысь прекрасный и гордый Машук со всеми его скалами, деревьями, цветочными островками. Небо, пропитанное дождём, словно переместилось на картину….
- Вам, правда, понравилось? – перебил юноша мысли Софии своим вопросом.
- Очень…. – протянула Софи. – Я бы обязательно купила у вас эту картину.
- Но, ведь, она ещё не закончена…. – немного растерялся он. – Тем более, я не собирался продавать её, рисовал для себя.
- Простите, я не подумала, - быстро сказала она и перевела разговор на другую, более приятную тему. - Мне кажется, вы должны стать известным художником! Богатые господа будут заказывать у вас картины. Ваше имя будет у всех на слуху…. – произнесла София мечтательно.
- Простите, мадмуазель, я не представился. Антон Сергеевич Азарин, к вашим услугам, - произнёс он и поцеловал руку Софии, которую она вовремя подала.
- Княжна София Александровна Васильевская, - представилась она в ответ.
- Очень рад был с вами познакомится. Вам, наверное, пора?
- Ну…. Вообще-то, нет…. – замялась Софи.
- Вы не хотите идти домой? – не без любопытства спросил Антон.
- А у меня нет дома здесь. Я живу в Петербурге. Сюда приехала с родителями на отдых. Мы остановились в доме Уварьиных, что на Посадской улице.
- Я знаю, где это. Так вы не ответили, отчего не хотите возвращаться.
- Ах, да…. Мои родители, хотят мне счастья, я это понимаю, но я не могу заставить себя принять то, что они могут решить мою судьбу за меня. Именно поэтому я и убежала. Теперь-то я понимаю, что поступила глупо…. Я очень люблю их и не могу расстраивать. Придётся вернуться…. – сокрушалась Софи. Она осознала свою ошибку, но так же поняла неизбежность замужества. Ей было очень тяжело.
Молодой художник Антон, которому очень понравилась София, мельком подумал о том, что сказала девушка, но тут же прогнал сию мысль из головы. Ему не хотелось думать, что княжну Васильевскую собираются выдать замуж.
- Я очень вам сочувствую, София Александровна. По правде сказать, я не совсем понял, что именно вы имели в виду, но, уверен, что это очень серьёзно. Вы бы не стали переживать из-за пустяков, - с состраданием в голосе произнёс Антон.
- Отчего вы думаете, что я не стала бы переживать из-за пустяков? – спросила Софи.
- Я вас, конечно, очень мало знаю, но мне кажется, что вы очень сильная девушка.
- Может быть, вы и правы…. – вздохнула она. – Мне пора идти. Извините, что ненароком отвлекла вас от работы.
- Что вы, мне приятно было поговорить с вами. Позвольте, я ещё на минуту задержу вас?
- Да, - с удивлением сказала София.
- Вы надолго в Пятигорске? Где вы бываете? – полюбопытствовал Антон.
- Мы будем здесь ещё недели три. Затем отправимся в Петербург. Мы с родителями часто гуляем у Машука, у источников. На летних балах в галерее тоже бываем. Вот, например, послезавтра будет один из таких балов, - остановилась Софи, помолчала немного и добавила. -  Простите, но мне, правда, пора идти.
- Да, конечно. Прощайте, София Александровна, - сказал ей вслед Антон, а когда София скрылась из виду, добавил. – Милая София Александровна…. Я буду чрезмерно рад увидеть вас снова….
Пятигорск уже постепенно накрывали сумерки. На улице было темно, лишь тусклые фонари, прикреплённые на лавках у местных торговцев, освещали Антону дорогу домой. После разговора с юной Софией он не могу больше работать над своей картиной, и решил отправиться в свою мастерскую, которая находилась у него дома.
Сам Антон Сергеевич Азарин родом из семьи обедневших дворян. Мать его умерла, когда ему было десять лет. Отец к тому времени уже разорился. Единственное, что осталось у Сергея Трофимовича Азарина – добротный большой дом в центре Пятигорска. Его-то он и оставил в наследство своим сыновьям. После смерти отца, Антон остался жить в этом большом двухэтажном доме вместе со старшим братом – двадцатитрёхлетним Андреем Азариным.
До дома молодой художник дошёл быстро, идти было не далеко, всего одну улицу. На пороге его встретила тётушка. Она опекала братьев, помогала по хозяйству. Звали её Дарья Трофимовна.
- Антоша, голубчик, что-то ты долго сегодня…. – неодобрительно заметила она. – Я уже волноваться начала.
- Ну что же вы, тётушка! – обнял Дарью Трофимовну племянник. – Вы же знаете, как трудно поймать в наше время вдохновение. Пока оно снизошло, я его распознал, нарисовал набросок….
- Ладно, ладно, не продолжай, Антоша. Всё равно я ничего не пойму! Так зачем зря время терять? Иди лучше поешь. Я как раз ужин только что приготовила. Братец твой уже пришёл, сейчас тоже спустится, – отправила Дарья Трофимовна племянника на кухню, а потом добавила. – Эх, творческие люди….
Не зря она произнесла эту фразу именно во множественном числе. Не только Антон был творческим человеком, брат его так же относился к тем молодым людям, которые ежеминутно находятся  в поиске Музы. Андрей был поэтом, причём весьма неплохим. Его проникновенные стихи с удовольствием печатали в местных газетах.
А сейчас молодой талант был занят не менее важным делом – ужином.
- Приветствую тебя, о, мастер слова! – Антон любил подшучивать над братом, так же как и Андрей над ним. Вообще, несмотря на все невзгоды это была очень дружная и весёлая семья.
- Даю тебе поклон, владыка красок! – усмехнулся Андрей и, не отрываясь от еды, спросил. – Как сегодня поработал?
- После ужина покажу тебе, что у меня получилось. Я не успел закончить картину, нужно ещё добавить цвета, тени…. – улыбнулся Антон.
- Как странно…. – протянул Андрей. – Раньше тебе хватало и нескольких часов, чтобы нарисовать картину.
- Сегодня особенный случай вышел, - спокойно ответил младший Азарин.
- Очень интересно, - отчеканил старший брат. – И что же тебе помешало? Может быть, кто! А не прекрасная ли дама, тебя от Музы увела?
- И всё же ты знаешь…. – вздохнул Антон. – Ничего от тебя не скроешь!
- Рассказывай! – велел Андрей.
Конечно же, ужин продолжался немного дольше, чем обычно. Антон рассказывал своему брату о знакомстве с юной княжной Софией. Андрей лишь сидел, внимательно слушал, по временам говорил что-либо и не забывал есть.
Задушевную беседу двух братьев прервал голос тётушки Дарьи Трофимовны, доносившийся из комнаты, которая служила гостиной:
- Ну, сколько можно ужинать? Мне пора убирать со стола. А ну-ка, марш наверх!
Покорные племянники, словно нашкодившие дети, быстро ретировались на второй этаж, где располагались их комнаты и мастерская Антона.
Разговор продолжился именно там - в мастерской. В маленькой комнатке неизвестно как помещался у окна большой мольберт, два стула, французское кресло, оставшееся ещё с былых времён, а на полу, вдоль стен стояли картины. Это были в основном пейзажи, с изображением местных красот.
Дослушав младшего брата, Андрей помолчал немного и внезапно спросил:
- Послушай, Антон, а что такого в этой девушке, что ты так подробно о ней мне рассказывал?
- Ты хочешь знать? Я, признаться, сам не знаю, что тебе ответить…. Но, за меня всё могут сказать краски! – радостно воскликнул Антон, подошёл к мольберту, на который был натянут чистый холст, и начал быстро рисовать какой-то набросок.
Через десять минут он повернул мольберт в сторону брата и сказал:
- Вот, познакомься, это – София!
На картине действительно была изображена княжна Васильевская. Молодая темноволосая девушка с голубыми глазами и правильными чертами лица смотрела на братьев с холста. Антон нарисовал её очень хорошо.
- Девушка с грустными глазами…. – протянул Андрей. – Теперь я тебя понимаю. Она, действительно, красавица! Ну, и что ты собираешься делать?
- Ничего. А что я  должен делать? – удивился Антон.
- Ну, как же? Ты будешь искать с ней встреч, писать записки….
- Зачем? Я, право не понимаю тебя, Андрей.
- Братец, ты заболел самой прекрасной болезнью в мире! – улыбнулся старший Азарин, похлопал брата по плечу и вышел из мастерской.
Антон так ничего и не понял….