Ленка - продолжение.. 1 болезнь

                Болезнь

  Ленка проснулась посреди ночи - ей было очень холодно.
  - Мам, я озябла!
  - Не придумывай. Спи.
  Ленка захныкала, затем тоненько-тягуче завыла. Мать громким шепотом позвала: "Ну, иди ко мне". Ленка слезла с кровати и, трясясь от озноба, шлепая босыми ногами, пошла к ней. Мать, откинув одеяло и притиснув отца к стенке, уже ждала ее.
  - Господи! Да ты вся горишь!

  Мать, соскочив с кровати, кинулась за градусником и лекарством, говоря на ходу: "Отец, вставай! Ленка захворала!".
Отец быстро, по-военному, вскочил, включил свет. От яркого света и этой суеты Ленке стало совсем худо и страшно, и она еще громче заплакала. Разостлав одеяло на кровати, отец положил на него с угла на угол Ленку, завернул. Всяв "кокон" с Ленкой на руки, заходил по комнате.
  - Ленок, ты же аленький цветок. Все пройдет, все заживет.
Ленка уткнулась в твердую отцовскую грудь и затихла. У нее кружилась голова, тошнило, и все тело горело. Подошла мать.
  - Лен, давай, моя хорошая, таблеточку выпьем. Я ее меленько растолкла. Открывай, доча, ротик.
Ленка открыла рот и мать высыпала ей на язык порошок. Запив его сладким чаем и с трудом проглотив, Ленка опять стала тихонько подвывать.

  Укачанная Ленка затихла и, наконец, уснула. Всю ночь она бредила. В ее бреду большой муравей, шевеля усами, то удалялся от нее, то быстро  приближался. Ленка вздрагивала, всхлипывала, на мгновение просыпалась и снова погружалась в жаркий, тревожный сон.
  Утром, открыв глаза, увидела мать, наклонившуюся к ней. Отец стоял рядом. За столом сидела женщина-врач в белом халате. Ленка заголосила - она ужасно боялась уколов. Врач осмотрела Ленкиных сестру с братом, подошла к Ленке.
  - Ну, Леночка, давай я тебя послушаю. Но сначала открой ротик.
  Заглянув Ленке в рот и  послушав ее грудь и спину, врач оглянулась на мать.
  - Как я и думала. Скарлатина.
  - Мам, а что такое каратима-а-а? Я боюся-а-а! - заревела Ленка с новой силой.
  - Ничего, доча, пройдет. Это болезнь такая.
  - Да-а-а, ты уколы опять мне будешь дела-а-ть! Я не хочу-у-у-у!
  Мать не ответила, поднесла к Ленкиным губам стакан с водой.
Ленка попыталась отхлебнуть, но у нее ничего не получилось - во рту все болело и щипало. Она так взвыла, что и мать горько заплакала.

  И потекли, сменяя друг друга, тяжелые дни и "бредовые" ночи. Просыпаясь по утрам, Ленка тут же принималась скулить, потом реветь во всю голову - она вспоминала, что мать опять будет делать укол.

  Вот и в это утро Ленка проснулась и увидела отца, как всегда сидящего у нее в ногах. Вошла мать.
  - Леночка, моя хорошая, я сейчас тебя уколю, но ты не бойся. Я взяла самую тоненькую и маленькую иголочку.
  Ленка заорала на весь дом и попыталась спрыгнуть с кровати, но ее удержал отец.
  - Ленок, не бойся. Мама не больно сделает. Иголочка маленькая-маленькая.
  - Да! Тогда-то тоже говорила-а-а-а, а вси равно больно-о-о-о!
В ее воплях было столько боли и страха, что мать, сглотнув слезы, произнесла: "Отец, не могу больше!".

  В материнских словах Ленке почудилась надежда на спасение и она сделала еще одну попытку разжалобить мать. Повернув к ней голову и, глядя на нее глазами, полными слез, с всхлипыванием прерывисто сказала: "Ма-а-мо-о-чка, не на-а-до. А я тебе... Я тебе... откры-ы-точку краси-и-вую подарю-у-у". И замерла, округлив глаза, в ожидании. Мать с отчаянной решимостью подошла к Ленке. И, как только провела ваткой по ее попе, Ленка опять завизжала.
  - Доча, родная моя, потерпи. Отец, подержи ее.
Отец слегка прижал Ленку к матрацу, оголив попку. Мать уколола быстро, бросила шприц на стол и вышла из комнаты.
  - Не могу я больше. Завтра Любовь Николаевну попрошу.
Ленка повсхлипывала еще немного и успокоилась. Лежа в кровати, начала играть с куклой.

  Наконец, температура спала. Ленке стало легче, и она попросила есть. Но есть она не смогла - во рту все саднило и болело. Ее с трудом напоили чаем.
  - Ничего, доча. Завтра, Бог даст, поешь. Яичко в смяточку сварю.
Ленке хотелось есть, кружилась голова, и она тихо заплакала. Отец наклонился к ней, погладил по волосам.
  - Ну, что ты, Аленький? Все пройдет. Я тебе пластилин купил и карандаши, - отец протянул к ней руки. Ленка отвернулась - ей хотелось плакать и капризничать.
  - Ну, иди ко мне на ручки. Мать, хоть, поест.
Вернулась мать, взяла Ленку, села с ней на стул и угнездила ее поудобней у себя на коленях.
  - Отец, положи мне супу, да хлеба черного середку дай. С ног валюсь - есть хочу.
  Мать начала есть, а Ленка снизу смотрела, как она откусывает хлеб, черпает суп и отправляет в рот.
  - Ма-а-м, отку-сы-ай хле-ба-то побо-й-ше-е-е...
  Рука матери замерла и опустилась на стол. Она прижала Ленку к себе и, качая, заприговаривала: "Доча, доча, дорогая. Моя доча золотая. Куплю вкусный каравай - только ротик открывай". Слушая нежный, мягкий голос матери, Ленка стала засыпать. Она представляла, как ей принесут много-премного душистых караваев, как она будет отщипывать кусочки и есть. Как ей будет вкусно-превкусно.
  С этого дня Ленка пошла на поправку.


Продолжение следует...