О сильном государстве и сильной власти

Часто слышим из уст человека, стремящегося к власти во время выборной кампании с трибуны такие слова: «Мы, (наша партия) выступаем за «сильное государство, за сильную власть!».
Такой человек или партия, придя к власти и осуществляя на практике данный лозунг, начинает свою деятельность с «установления вертикали власти», усиления правоохранительных органов и увеличения силовых структур и так далее. Подчиняет себе судебную власть. «Прибирает к рукам» телевидение, поскольку то стало действительно всеохватывающим и легкодоступным, самое главное: по силе воздействия на умы простых граждан переоценить его невозможно. Постепенно «затыкает рот» независимым средствам массовой информации. Устанавливает всевластие одной партии, подавляя плюрализм мнений.
Со стороны весь этот комплекс мер и есть то, что лидер обещал во время предвыборной кампании. И подавляющее большинство избирателей на первых порах поддерживает его на этом поприще, также считая, что он делает и есть то, что называется «сильным государством и усилением власти».
В то же время рядовой гражданин по мере реализации на практике результатов осуществляемых мероприятий начинает чувствовать неудобство: жизнь в стране становится невыносимей от вмешательства государства в его личную жизнь (пусть из самых благих побуждений); в темное время суток становится страшно выйти из дома из-за бандитизма; возникают, казалось бы, ниоткуда бандитские группировки, осуществляющие террористические акты; налоговое бремя увеличивается; цены на жизненные средства растут; валовой национальный продукт уменьшается, либо растет не так, как хотелось; к мнению простых граждан власти не прислушиваются; государство перед собственным народом демонстрирует свою силу и жесткость; проводимые правительством страны реформы — ни к чему не приводят и не удовлетворяют население, как следствие, появляется множество граждан, возмущенных этими реформами; законодательство изменяется в сторону умаления прав граждан, выполняя защитную функцию государства. Рост численности личного состава силовых структур не дает результата. Средств на их содержание не хватает.
Короче: жизнь в стране становится совсем невыносимой. Перед каждым гражданином, так или иначе, возникает вопрос: а не сбежать ли куда от этих «сильных властей и государства»? Но бежать-то, как правило, некуда. Нигде в другой стране не ждут.
Нищее население годится только для одного: строительства баррикад. Остается одно: выйти на улицу и присоединиться к гражданам, возмущенным установившимся «новым порядком». Хорошо, если удается скинуть правительство и того лидера, обещавшего «сильное государство и сильную власть», а если нет?
Тогда приходится ждать его естественного ухода со своего поста и надеяться на лучшие времена. Однако жизнь у каждого человека одна и никому не хочется ее тратить на дурацкое ожидание «лучших времен».
Результат: жизнь целого поколения страны не удалась!
Другой вариант: удалось скинуть с вершины власти того человека, который обещал «сильное государство и сильную власть». Настало безвременье. От резких общественных изменений средства массовой информации вырвались из-под контроля властей и демонстрируют свободу слова, в жизни общества проявляются элементы анархии. Спросить за анархию не с кого. Наступают новые выборы, и вновь слышится с трибуны знакомая песня: «мы за сильное государство и сильную власть!». Человек с таким лозунгом опять побеждает. Пару лет спустя: жизнь в стране вновь становится невыносимой. Не те реформы проводятся! Не так! Население обижено. И проч. и проч. …
А как хотелось ровного и плавного развития!
В чем же дело?
Надо пристально и пристрастно вглядеться в то, что каждый гражданин-избиратель подразумевает под понятиями «сильное государство» и «сильная власть», когда голосует за кандидата на высокий пост, провозглашающего свои такие цели. Думается, непременно надо также узнать, что подразумевает и тот, кто выдвигается на высшую должность, под этими понятиями.
Надо полагать, что прежде чем проводить анализ, сперва следует развести два понятия «государство» и «страна», они, несомненно, разные: «государство» — это, прежде всего, политическое руководство страны, армия, силовые ведомства, тюрьмы, суды и прочие институты управления обществом. «Страна» — это скорее географическое понятие, поскольку подразумевает территорию, на которой проживает определенное население, объединенное одной или несколькими национальностями, общим языком, укладом жизни, традициями, вероисповеданием, культурой и прочими признаками. Думается, важно понять следующее: шагая через исторические противоречия и перипетии, население, проживающее на определенной территории, для МИРНОГО разрешения возникающих противоречий между национальностями, классами, социальными группами, между отдельными гражданами, а также для защиты территории от посягательств из-за ее рубежей, поставило над собой управленческий аппарат и назвало его государством.
Известно, что задачи у государства только две:
1. Защита населения от возможных посягательств на территорию страны из-за ее рубежей, а также защита интересов граждан и их имущества от внутренних противоречий между различными слоями, классами общества, а также отдельными гражданами.
2. Создание таких условий жизни в стране, чтоб каждый ее гражданин много, с удовольствием и охотно работал.
Все! Других никаких задач-то нет!
Теперь, что значит «сильное государство»? По отношению к кому, к чему оно сильно должно быть? В чем заключается сила государства и власти? Из чего эта сила возникает и на что опирается?
Сильное государство в состоянии осуществить агрессию и отнять у соседнего народа его страны, материальные блага или защитить собственное население от агрессии. Сила государства в этом случае должна опираться на вооруженный собственный народ.
Очевидно, что для миролюбивого народа осуществление агрессии его государством в отношении соседей явно ни к чему. Если население не желает проведения агрессии, это означает — ему не нужно «сильное государство и сильная власть». — Слышатся возражения: «А если на территорию страны нападут извне, кто тогда будет защищать?»
Отвечаю: армия, все силовые ведомства, разведка и прочие государственные органы ведь состоят из самих граждан страны. В их задачу входит своевременная подготовка, оповещение и организация отражения агрессии самими гражданами. (Никто с Луны не прилетит и не окажет помощь в ее отражении.) Обороноспособность страны в таком случае должна быть «достаточной», а не «сильной», чтоб население не несло бремя лишних затрат на содержание армии военных чиновников, а также чиновников силовых структур в мирное время. Важно понять: чем меньше граждан страны находится на государственной службе, тем большее их число участвует в материальном производстве, следовательно, тем страна становится сильнее экономически. Военная же мощь страны, в свою очередь, всегда покоится на развитой экономике.
Поэтому делаем первый вывод: для решения вопросов внешней политики населению страны, избравшему мирный путь развития, «сильное» государство ни к чему. Государство должно быть построено так, чтобы оказалось достаточно способно к организации отражения агрессии извне.
Зададимся вопросом: зачем населению «сильное государство и сильная власть» внутри страны?
Чтоб призвать к порядку бандитствующих одиночек? да даже группировок?.. Здесь явно сильная власть ни к чему! Население страны, довольное действиями своего правительства, само окажет содействие государственным органам в их поимке.
Если государственная власть стремится наладить справедливые отношения в обществе, не вмешивается в личную жизнь своих граждан, в их экономическую деятельность, не пытается диктовать людям, когда и что нужно делать или не делать, не заставляет из-под палки выполнять работу, не учит, как и чем гражданину следует кормиться; поставило себе цель создание условий жизни, при которых гражданин много, с удовольствием и охотно работает, то все граждане в таких условиях увлечены своим делом. Им некогда и не хочется думать о том, что их кто-то придет и ограбит. Грабители ведь возникают там, где люди разделены между собой на социальные группы по признаку присвоения богатств, а власть на эту несправедливость не обращает своего внимания.
Зачем тогда сильное государство и сильная власть внутри страны?
Но все-таки кому-то нужно внутри страны «сильное государство и сильная власть». Поставим прямой вопрос: кому, зачем и с какой целью?
Как правило, гражданин-избиратель, голосуя за «сильное государство и сильную власть» втайне надеется, что именно такое «сильное» государство его накормит и напоит на халяву, за счет силового перераспределения материальных благ между слоями общества; что такое государство будет справедливо распределять богатства; что изведет преступность и прочие негативные явления.
Проще говоря, такой гражданин-избиратель, голосуя за «сильное государство и сильную власть», хочет получить от власти побольше «хлеба и зрелищ», а не иметь больше прав и свобод в своей стране. Избирателей с такими взглядами подавляющее большинство. Они не понимают и не поймут до конца своих дней, что всегда первичны гражданские права и свободы, вторично «хлеб и зрелища». Когда будет осуществляться первое, то выполнится само собой и второе.
(Непонимание этого вопроса основной массой избирателей совершенно не означает, что они не способны выступить с оружием в руках против ими же избранного Правительства в защиту своих прав на «кусок хлеба и зрелищ». Как раз, наоборот, только эта масса и способна на такой шаг.)
С точки зрения государственного чиновника, считающего априори все помыслы и устремления своих сограждан греховными, нужна такая «сильная власть»? Несомненно, нужна именно такая власть! Для осуществления воспитательных мероприятий над народом, для подготовки последнего к «светлому будущему» и прочим сумасбродным идеям.
Не проще ли такого чиновника сразу выгнать из коридоров государственной власти и лишить всяких полномочий? Иначе он начнет на пустом месте воздвигать всяческие препоны для свободного развития своих сограждан, оправдывая собственное существование.
Государственному деятелю, преследующему свои корыстные личные или клановые экономические интересы в присвоении несметных богатств, созданных трудом народа, нужно ли «сильное государство и сильная власть»? Тут, несомненно, нужно, поскольку, грабя собственных сограждан, необходимо держать их в полном повиновении, не смотря ни на что.
Государственный чиновник, стоящий на вершине власти, считающий себя «спасителем многонациональной страны», глубоко убежденный в том, что в целостности страну можно удержать только насилием, поэтому действует в соответствии со своими убеждениями. — Он вместо предоставления регионам больше прав и свобод непременно противопоставляет жесткую вертикаль власти, у населения, проживающего на их территориях, отнимает право свободного развития и диктует с вершины власти, как и чем следует народу кормиться.
Кстати, что мы имеем в РФ в настоящее время? Думается, что правители вместо того, чтоб заниматься вопросами улучшения жизни народа, увлечены совершенно противоположными идеями: набиванием собственных карманов, при помощи государственной власти. Вот в чем вопрос! Народ  им верит, думает, что они над его благом пекутся днем и ночью, а они, наоборот, протаскивают такие законы, которые им, их друзьям и их детям обеспечивают несменяемость власти.
Важно понять: любое противопоставление государства и народа ведет к конфронтации. Именно ведет к конфронтации между гражданами одной страны: чиновниками и простым народом. Ведь, стремясь ограничить права своих граждан, власть не сможет не вмешиваться в их личную экономическую жизнь, не сможет организовать их труд на благо самого народа без применения палки, а только под присмотром и с вмешательством в дела граждан государственных чиновников. Ограничение же прав граждан в решении вопросов собственного бытия не снимает этих вопросов с повестки дня, а только перекладывает их решение на государственного, не всегда умного чиновника, который не в силах их решить из-за их многочисленности. В стране миллионы людей и у каждого голова, так пусть эти головы работают над решением этих своих повседневных вопросов без всяких ограничений. Последствия такого ограничения прав граждан очевидны: население беднеет, рождаемость падает, народ страны работает без охоты и выходит на улицы митинговать, строить баррикады, выражать свое недовольство властью.
Делаем второй вывод: внутри страны самому народу «сильное государство и сильная власть» не нужны.
Как правило, чиновник, стоящий на вершине власти, глубоко убежден в своем знании: куда и как надо двигаться подконтрольному ему обществу. Сталин с сотоварищами считал, что знает, куда вести народы Советского Союза. Вот и привели. И Гитлер знал, и Пол Пот знал, и Мао знал и прочие. Все знали и были твердо убеждены, что знают, ежели жизни простых людей не жалели. Убили-то миллионы!
Значит такое убеждение — это заблуждение!
Думается, что народ не следует никуда за собой вести — он сам идет своей дорогой. Любое вмешательство государства в дела людей, по какому поводу ни было, чревато порой жуткими последствиями. Вся история народов свидетельство тому — особенно ярки примеры на этом поприще большевиков и нацистов. (Хотя, думаю, и понятно чувство политика, оседлавшего государственную машину: — Ах, как хочется порулить!)
Дело политика мыслится в другом: следует только строго следить за соблюдением Конституции и прав человека государственными органами, социальными группами, всеми членами общества и стремиться к сплочению народа вокруг Правительства. Такое сплочение может возникнуть, если оно заранее предвидит, чувствует настроения и устремления своих граждан и предпринимает всяческие шаги по удовлетворению этих настроений и устремлений.
Возможно ли такое, чтоб все усилия государства и вся сила государственной власти была б направлена на подавление собственного населения, на принуждение его к труду и отнятию у него всех добытых им материальных благ в угоду какой-то прихоти политического руководства страны, для реализации пусть бредовой идеи или собственной наживы? Ответим: да, к сожалению, возможно! Пример: большевистское государство на территории СССР.
Возможно ли такое: в стране «сильное государство и сильная власть», по сути, диктатура, а страна невероятно слаба на мировой арене? Возможно и такое! Как правило, если «сильное государство и сильная власть» попирает права и свободы собственных граждан, — такое государство и на мировой арене оказывается слабо. Тому примером служит сталинский режим в начальный период Великой Отечественной войны.
В предвоенный-то период этот режим на каждом углу (в каждом доме гундосили репродукторы) кричал о готовности отразить удар любого агрессора и воевать на чужой территории. А на поверку оказалось: имея в своем распоряжении семи, восьмикратное превосходство по всем видам вооружения и двойное по численности личного состава, Красная Армия, невзирая на заградительные отряды подбадривающие стрельбой в затылок обороняющимся, драпала до Волги, сдав весь индустриальный центр страны.
А почему драпала-то, спрашивается? А потому драпала, что жесткая вертикаль власти при тоталитаризме, существовавшим тогда, не допускала инициативы снизу при принятии даже простых решений. Потому что население огромной страны оказалось, превращено «сильной властью» в вооруженных невольников, у которых эта «сильная власть» отняла все: собственность, личную свободу, добытые мате¬риальные блага,  раскулачивала,  расстреливала,  пытала и отправляла умирать в лагеря родственников. Эта власть учила народ, как и чем, тому следует кормиться. И если б не огромная территория и менее кровавая политика завоевателей на оккупированной территории, те невольники повернули бы свои штыки против той «сильной власти» товарища Сталина и его режим пал бы еще на первом году войны.
Но это мы далеко ушли. Есть исторические примеры намного ближе и свежее.
Вот «путч» в августе 1991 года. Все мы помним этих путчистов, сидевших рядком, с дрожащими руками перед телекамерами. Каждый из путчистов возглавлял какое-нибудь силовое ведомство… и дрожал всеми фибрами своего тела. А штыков-то в их подчинении миллионы оказалось, а уж специалистов кэгэбэшных, силовых и прочих специальных групп и подразделений — хоть пруд пруди. До сих пор жалеем, что разогнали тех всех спецов.
Утверждаю, что в подчинении этих путчевых силовиков находилась вся материальная сила государственной власти Советского Союза.
Пусть бросит камень в автора этих строк тот человек, который считает: что под командованием путчистов не хватало людей — следовало бы иметь их большее количество; что работники этих ведомств не присягали, служить советской власти «до последней капли крови»; что им сроду не хватало бюджетных средств; что в их ведомствах работали недалекие люди, которые получали низкие зарплаты и не имели жилья; что права этих ведомств постоянно ограничивались законодателями, судьями, прокурорами; что у ведомств имелось мало опыта по угнетению собственного народа; что там работали слабовольные люди, боявшиеся пролить кровь собственного народа; что у них не существовало застенков для изоляции «возмутителей спокойствия»; что не хватало средств для оплаты работы тысяч «стукачей»; что совершенно измучились эти ведомства из-за отсутствия вооружения, специального оборудования для защиты госаппарата; что у них было мало специальных мест отдыха, спецмедицины, спецсанаториев и прочих спец.., спец.., спец…
Утверждаю, что все материальные и правовые условия для широкомасштабной деятельности по подавлению собственного народа у этих силовиков имелись в избытке, даже для организации «сильной власти» в мировом масштабе.
Спрашивается: чего ж они, имея все эти материальные и правовые атрибуты «суперсильной власти и суперсильного государства», сидели перед телекамерами и какали в штаники?
В тот день у господина Ельцина Бориса Николаевича ничего из перечисленного выше не существовало, если не считать несколько человек в его охране, вооруженных автоматами, да танковый батальон.
Когда он, стоя на танке, читал «Обращение к народам России» у него тоже голос подрагивал, однако звучал голос довольно уверен¬но.
И Ельцин натурально голыми руками пересажал в кутузку этих силовиков. Один, правда, не дался. Застрелился. Неужто те такие квелые оказались?
Не думаю!
Откуда ж Борис Николаевич столько силушки черпанул, которой хватило побороть вооруженных до зубов путчистов? их прислужников и прочих?
Почему ж те так легко сдались-то?
А вот почему!
У путчистов главного атрибута власти не оказалось — доверия народа, из которого состоят все эти силовые ведомства!
Значит, сила власти находится не в оружии, не численности силовых ведомств, не в законах, не в тюрьмах, не в присягах, не в зарплатах и квартирах личного состава силовых ведомств и прочем, а в слитности власти и народа!
Значит надо научиться сливать интересы представителя власти и народа. Третьего-то нет.
Если государственная власть на самом деле не решает поставленные перед ней те две главные задачи, о которых говорилось выше, то естественно она решает другие, чуждые задачи самому народу.
Со всей очевидностью опорой такой власти являются структуры, осуществляющие насилие: армия, милиция, карательные органы и прочие средства принуждения, но не сам народ. Рост численности силовых структур и государственных чиновников безмерно и неоправданно возрастает, поглощая и проедая добытые народом немалые материальные богатства. Мало того, каждый такой государственный чиновник, как правило, находясь в расцвете сил, вместо труда на ниве производства материальных благ, нанят государством для выполнения излишней для самого народа функции.
Добавим к этому обстоятельству еще одно: ныне в России в условиях хлипкого равновесия в социальном спокойствии множество фирм (да что там фирм! в школах, в детских садиках, в садовых обществах, в магазинах — везде! Пусть — дань моде) стремится обезопасить себя от стихийных посягательств на свою собственность со стороны как отдельных бандитствующих граждан, так и их группировок, нанимая молодых людей, находящихся в расцвете сил, для охраны.
Этим молодым людям управлять бы комбайнами, поточными линиями, станками и прочими орудиями труда по производству товаров народного потребления и пополнению ими товарного рынка. А они, так же как и, например, милицейские работники, выключены из сферы общественного производства. Количество охранников по стране оказывается выше численности всех силовых ведомств. (Зачем тогда эти силовые ведомства?) Этих пожирателей материальных благ добытых трудом народа в стране живет и «трудится» — миллионы.
А чиновников, стоящих на страже исполнения старых и вновь чохом принятых «запретительно-воспитательных» законов: кто считал? (С каждым вновь принятым таким законом отщипывается у кого-нибудь из граждан щепотка от пирога свободы, который тот держит в своих руках. Ежегодно таких законов принимается в стране тысячи. Через десяток лет, что останется от того пирога?.. Обратного-то хода к свободе не наблюдается! Думается, что в безудержном законотворчестве и кроется причина движения России от революции к перевороту — от переворота к революции.)
А работников оборонных предприятий, даже изготавливающих оружие для «внутреннего потребления»: кто считал? Они ведь работают не для пополнения внутреннего товарного рынка. Их-то тоже надо кормить!
Чем больше людей стремится что-то охранять и оборонять, тем меньше становится того, что требуется охранять и оборонять, поскольку это что-то «с неба-то» не падает, а его сначала следует произвести. Однако производить никто не хочет, — государство не создает условий для производителей (дешевый кредит, льготы по налогообложению, государственные инвестиции, нет широкого развитого фондового рынка и проч.).
Ведь известно, что содержание людей для всякой охраны и обороны, — в какие бы одежды те не рядились, — это издержки (неоправданные расходы) общественного производства. Такие издержки в один прекрасный момент превышают необходимый объем общественного продукта, направленного на внутреннее потребление населением. Их не удается перекрыть даже продажей на мировом рынке национального богатства (нефти, газа и других полезных ископаемых). Примером тому является недавняя хозяйственная деятельность Советского Союза и его плачевный конец. Советский Союз именно так и надорвался в «холодной войне».
Ныне в России возникает подобная хозяйственная ситуация, усугубленная созданием стабилизационного фонда. (Глупость несусветная: ваша семья живет впроголодь, а вы большую часть денег, заработанную семьей, откладываете в банк под низкий процент на случай неминуемого пожара в доме! Не лучше ли эти деньги немедленно потратить на противопожарную безопасность этого дома?) Поэтому-то роста производительности общественного труда либо нет, либо он есть, однако идет темпами не устраивающими население. Нет производительной силы в обществе, — нет и опережающего общественные потребности роста наполнения товарного рынка, отсюда возникает неуправляемый рост инфляции. Иными словами: явление инфляции можно победить только тогда, когда рост наполнения товарного рынка будет опережать растущие потребности населения. Либо остается другой путь, который Советский Союз в недавнем прошлом испытал до последней точки — это государственное регулирование цен на все товары. Третьего пути не существует.
Для сглаживания этих последствий обществу приходится прибегать к привлечению бесправной неквалифицированной рабочей силы из-за рубежа в огромных масштабах. Последнее обстоятельство не только усиливает злоупотребления и коррупцию в стране, но и еще в конкурентной борьбе снижает стоимость рабочей силы основного населения, вызывая дополнительную социальную напряженность. Как результат: появление гастарбайтеров усиливает межнациональную и межэтническую напряженность в обществе (вот истоки фашизма). А все в целом ведет к обнищанию основного населения и скрытой подготовке его к гражданской войне.
Россия вскоре надорвется в «борьбе с терроризмом», который вырастает на обильно удобряемой бестолковыми действиями самого Правительства почве и непременно развалится по тому же сценарию, как и Советский Союз.
Ведь для понимания вышеописанного простого процесса и дальнейшего развития пагубных тенденций много ума-то не надо! Неужели не понимают этого люди из Правительства России и Государственной Думы?
Важно понять, что с ростом недовольства реализацией идеи «сильного государства и сильной власти», направленной на подавление воли народа и попрание гражданских прав, появляется все больше и больше граждан, радикально настроенных против установившегося режима в стране. Государство своим таким поведением само вынуждает население хвататься за оружие, само создает условия для появления вооруженных радикалов и людей сочувствующих им. (В России априори этих людей всегда называют, «контрреволюцией», «врагами народа», «бандитами», «террористами», «боевиками», «экстремистами» для  того чтобы,  повесив ярлык,  выделить  из общей  массы и приравнять к врагам, в которых сразу можно стрелять свободно.) Вместо того чтоб отдать жизнь в борьбе за сохранение собственного, ими же избранного руководства страной, эти граждане готовы с оружием в руках бороться против режима, установленного этим руководством и с нетерпением ждут прихода любого агрессора. (Исторический опыт учит: внутренний враг появляется тогда, когда Правительство не справляется со своими обязанностями по выполнению тех двух задач). Тем самым, вызывая у «сильного государства и сильной власти» потребность в еще большем наращивании усилий в борьбе с носителями недовольства режимом, путем увеличения численности армии, карательных органов, милиции и так далее. В России Правительство для борьбы с идеологией всегда использует силу вооруженной армии или силовых ведомств.
Круг замкнулся.
Наращивание совершенно ненужной населению численности государственных силовых структур идет по многим кругам одновременно и с ускорением, поскольку идет скрытое наращивание числа граждан сочувствующих радикалам и недовольных нарастающей коррупцией в силовых ведомствах и социальной напряженностью в обществе. Рост численности личного состава силовых ведомств, рост материальных затрат на их вооружение, содержание и расширение их прав в защите «конституционного строя» от посягательств на него населения почему-то считается естественной и неизбежной платой за сохранение общественного спокойствия.
Хочется задать простой вопрос: не велика ли плата за сохранение общественного спокойствия таким глупейшим способом?
Ведь насилие не может привести к длительной стабильности, поскольку, несмотря на сохранение спокойствия, страна беднеет, а население нищает… и готовится выйти на баррикады.
Есть и другой путь установления общественного спокойствия. Это прежде всего стремление государственной власти к всесторонней либерализации жизни в стране. Государственная власть своим действием или бездействием не должна способствовать появлению недовольства у населения, не должна стимулировать появления в недрах общества людей, готовых с оружием в руках выступать против Правительства для защиты своих гражданских прав. Для реализации этой задачи необходим, прежде всего, отказ от «сильного государства и сильной власти», построенной на ущемлении прав граждан и расширении численности силовых структур.
Думается, следует, немедленно начать обратный процесс с предоставления гражданам все больше и больше прав и свобод в возрастающей мере и вернуться к лозунгу: «Можно все, что не запрещено Законом». Следует государственным органам стремиться просто не мешать народу, честно кормиться.
Все! И никаких других рецептов от «болезни» нет!
Ныне наше Правительство, депутаты государственной Думы, устами убеленных сединами бывших силовиков, стройными голосами вновь поют старую песню: «мы за сильное государство и сильную власть!» и убеждают население о необходимости принятия Закона «О борьбе с терроризмом», в котором опять по опыту Советского Союза, предлагают наращивать мускулы силовым ведомствам и расширить их права на применение оружия против собственного населения.
Разве не так?
Так!
Применение армии и силовых ведомств против граждан собственной страны в любом случае недопустимо. Такой приказ может отдать только рабовладелец по духу, по своим убеждениям, который, несмотря на занимаемый высокий пост, на деле не признает Конституцию страны и считает ее содержание формальностью. Армия и силовые ведомства всегда должны стоять «над схваткой» соотечественников и, не жалея своей крови, щадящими жизни методами растаскивать дерущихся и одинаково защищать обе стороны конфликта, а уж дело политиков за столом переговоров разрешать возникший конфликт МИРНЫМ путем и не допускать возникновения конфликта в будущем. Иначе силой оружия «болезнь» загоняется внутрь (Чечня, Ингушетия, Дагестан,) и в любой момент может произойти кровопролитие.
Делать надо всегда так, как эти конфликты разрешаются во всем цивилизованном мире.
История наших политиков ничему не учит!
Всегда, во все времена считалось и считается ныне благородным, честным, благоразумным поступком, — уход политика в отставку вместо отдачи приказа войскам стрелять по соотечественникам, возмущенных принятым им решениями и его поведением.
Дальновидному политику должна быть ясна мысль: сила государственной власти страны заключается не в наращивании мускулов силовых ведомств, а в сплочении миллионов граждан вокруг избранной власти, стремящейся переложить решение всех жизненных проблем граждан на них самих. Тогда вопрос о необходимости или отказе от «сильного государства и сильной власти» отпадет сам собой за ненадобностью. Государство и власть будет такова, какой ее захочет видеть само население страны, а не государственный чиновник. Величие страны определяется не «сильным государством и сильной властью», не наличием в стране ядерных бомб, военных спутников и ракет, не достижениями в добыче нефти и прочего, а уровнем благополучной жизни и свободой ее граждан.
Последняя мысль: чем сильнее власть в стране, построенная на увеличении численности силовых структур, тем хуже живется ее народу, тем эта власть слабее внутри страны и на мировой арене, тем недоступней людям ее лидер, укрытый глубокоэшелонированной охраной. И наоборот.

Декабрь 2005 года