Для любителей погорячей

Небо давным-давно подернулось пеленой серых капризных туч. Тучи строили друг другу рожицы и показывали языки. Где-то в глубине своей бездонной души они прятали страстное намерение заехать друг другу по уху. Только вот возможности осуществить это намерение у них пока не было. Им не оставалось ничего кроме мечты о приходе того времени, когда Терра начнет стонать от нестерпимого летнего зноя. Именно тогда и ни минутой раньше на её отчаянные мольбы откликнется местный  Властелин. Не в силах больше терпеть эти нескончаемые стенания, он в сердцах ударит кулаком в небесный свод, и свод разразится в ответ раскатистыми проклятиями. Вот тогда, именно тогда и засверкают молнии, выпущенные вконец рассвирепевшим божеством. Молнии разлетятся в разные стороны, разя ни в чём не повинные тучи. Вот тут-то и можно будет порадоваться невезению  своего ближайшего соседа, случайно попавшего под горячую руку. Но до этого момента было еще очень далеко. От одной мысли о том, как много времени им еще суждено скучать в полнейшем бездействии, тучи, нестерпимо желающие скорейшего исполнения своей мечты и осознающие полную свою беспомощность, начинали изо всех сил жалеть себя. Они вовсю обвиняли в своих неудачах красавицу Терру, простирающуюся под ними во всем своем великолепии и от бессилия плакали, плакали, плакали...

Воздух уже успел пропитаться влагой по самое не хочу, а с неба продолжала капать опостылевшая всем вода. Пахло сыростью, клейкими тополиными почками и китайским соусом. Уставший от суматохи день спешил уйти на покой. В кафе с экзотическим названием "Вурдалак" не спешили зажигать свечи. Обычно забитый под завязку зал казался сегодня как никогда просторным и напоминал зал мрачного средневекового замка. Столики были застелены бордовыми скатертями, серые стены увешаны гобеленами, изображавшими сцены из жизни странных существ, ведущих ночной образ жизни. Многочисленные лица на стенах бросали плотоядные взгляды на столики в центре зала и обнажали в улыбке острые клыки. Можно сказать, что в кафе было очень уютно. Отсутствие освещения и тихая траурная мелодия лишь оттеняли самобытную красоту популярного заведения. Зал был почти пуст. Лишь за одним столиком у самого камина сидела странная для этих мест парочка. Их одежды черного цвета вполне вписывались в окружающий их интерьер, и если бы не их поведение, на них никто не обратил бы здесь внимания. Вы спрашиваете меня, а что же с ними было не так? Видите ли, они болтали ни о чём, но говорили они так громко, что на их голоса оборачивались лица на гобеленах.

Внезапно в сгустившихся сумерках от стены отделилась колоссальных размеров тень. Тень неспешно приблизилась к одному из говоривших и нежно зарычала у него за спиной. Несчастный от неожиданности вздрогнул, а потом медленно стал оседать на пол. У второго собеседника (пардон, это была Дама!) глаза приобрели размеры небольших кофейных блюдец, а волосы загадочно зашевелились на макушке. Далее своды уютной залы огласил душераздирающий вопль,  послуживший сигналом к бегству. Несколько минут спустя, когда помещение вновь приобрело вид давно заброшенного родового склепа, некто почти невидимый, но прекрасно осязаемый произнёс: "Ребята, ну куда же вы? Я же просто пошутил". Он печально присел на один из опустевших стульев и только тут заметил, что один из собеседников все еще лежит на полу. Хозяин заведения (а это был действительно он) быстренько растормошил потерявшего чувство  посетителя, влив ему в рот несколько капель виски. Посетитель закашлялся и окончательно очнулся. Затем он пристально вгляделся в лицо существа, сидевшего напротив, и резко отпрянул назад. Видимо, он никак не мог понять, что же так изменило облик его Дамы. В его голове мелькнула дикая мысль о том, что, возможно, его попутал бес, и он в очередной раз повелся на самую настоящую вампиристую чертовку. Не известно, к какому выводу пришел бы опешивший от неожиданности парень, если бы его размышления не были прерваны неизвестно откуда взявшимся хрипловатым мужским голосом. Вот тут-то до посетителя постепенно стало доходить, что настолько сильно опростоволоситься он попросту не мог. Да, он мог и проглядеть  черта за умело накрашенным женским личиком, но спутать мужчину с женщиной...

Когда посетитель понял, что его Дамы рядом нет, он полностью пришел в себя. Да, неподалеку от него находилось какое-то странное, не совсем реальное существо. Да, это существо совсем недавно рычало ему в ухо. Но в этом рыке, а затем и в голосе чувствовались до боли знакомые нотки. - Где-то я его уже видел. А может быть слышал?
- Кого-то мне этот парнишка явно напоминает.
Собеседники невольно подались вперед, навстречу друг другу, и тут обоим стало ясно, что они не ошиблись. Ну, разумеется, они не однажды смотрели друг на друга издали, они даже как то разговаривали по телефону.
- Кажется, Рик? Рикки!
- Да. А ведь ты Норберт? Только совсем не тот, который Винер.
- Ну, да. Я из семейства норвежских горбатых. А ты что подумал?
- Да это вот и подумал. Дракон Норберт и всех делов. Какими судьбами?
- Да это я ... То есть мы ... Короче ... Встретились вроде случайно, вот как с тобою сейчас. Вспомнилось что-то пятилетней давности, решил слегка тряхнуть стариной. Море, дельфины, то да сё. А она в ответ:
- Это было так давно. Не спорю, романтично. От такого крышу снести может в
момент. И даже море с дельфинами не понадобится.
- А сама глазищами по сторонам рыскает. Фик его знает, кого тут на этих
гобеленах отыскать можно? Ну, может некого абстрактного борца с нечистью.
Этакого Ивана-дурачка с осиновым колом наперевес. Нет, должно быть, это даже хорошо, что она стремительно так смоталась. И о чем можно долго говорить с Дамой? О любви - опасно. Женщины сейчас такие пошли, что одними словами уже не удовлетворяются. Сами хватают в охапку, сами же волокут в ЗАГС. Не успеешь оглянуться, а свободы то и нету уже. А дальше, так и вовсе худо. Ты к ней с объятиями, а она к тебе рукою в карман. И ищет, ищет, чем бы за твой счет поживиться. А ежели у тебя на данный момент нет ничего, тогда: "Прощай, милый, так получилось!" А если говорить с женщиной об умных вещах... Ох, лучше всего этого не делать. Либо сразу увидишь, какая она дура, либо это станет заметно чуточку позже, а может случиться и так, что в дураках окажешься ты сам. Вот и полетело вверхтормашками с такой любовью построенное здание. И сидишь ты печально на развалинах, проклиная в сердцах Ту, что вломилась в твою душу как танк или бульдозер и пробив насквозь стены, умчалась на всех порах дальше, к другой неприступной крепости. Вот и выходит, что с Дамой нужно говорить о всяких ничего не значащих пустяках, а от подобных несерьезных разговоров меня обычно начинает клонить ко сну.
Тут Норберт усмехнулся, едва заметно подмигнув собеседнику левым глазом и хищно изогнул брови. Рику от всего этого стало как-то не по себе. Вдобавок он так и не понял, говорит ли его собеседник серьезно или же просто иронизирует. Дело в том, что в его жизни все было совсем не так. Женщин он любил серьезных и обстоятельных, таких, с которыми можно вести умные и даже заумные разговоры. А еще лучше было бы общаться с теми, кто не просто говорит, а задает умные вопросы, заставляющие сравнивать, сравнивать, сравнивать... В чем ты сейчас и в чем ты был раньше. Что во всем этом плохого и что хорошего, какие выводы из всего этого можно сделать и т.д. и т.п. Внезапно Рику пришла в голову странная мысль: "А ведь все это прекрасно можно проделывать и с напарником-мужчиной. Так зачем же тогда все эти женщины?" Само собою Рик говорить обо всем этом не стал. Он лишь махнул рукой и произнес охрипшим от волнения голосом:
- А гори оно все синим пламенем!
И тут же решил прекратить раз и навсегда все эти игры в Любовь, оставив за женщиной пожизненное место помощника или свидетеля. Кажется, его собеседник внезапно пришел почти к такому же выводу. Ну, по крайней мере, он сделал очень похожий жест и выпалил как отрезал:
- И я больше так не буду!
Мужчины перекинулись друг с другом все понимающими взглядами, а в это время сильный порыв ветра распахнул настежь слегка прикрытые оконные рамы. Шторы затрепетали, обнажая скрывающуюся за ними тайну и перед удивленным взором мужчин предстала та, о присутствии которой ни один из них не догадывался. Нет, услышав душераздирающий крик, она не бросилась опрометью из уютной кафешки. Она лишь отступила на несколько шагов назад в полумрак пустынного зала, к окошку, от которого веяло свежестью и скрылась за шторами, как актер скрывается в гримерной перед тем как выйти на сцену, окунувшись в слепящий свет рампы...