О земледелии в древности и средневековье

О земледелии в древности и средневековье

Кажется, Соловьев в 19 веке создал странную теорию, объясняющую заселение Дикого Поля при Иване Грозном появлением плуга. Дескать, раньше соха не позволяла поднимать целину и осваивать Черноземную зону. Всё бы ничего, но идея порочна самим сужением выбора средств, вряд ли дозволительным даже в 19-ом веке. По большому счету именно освоение лесной полосы требует больше сил. Надо корчевать деревья, затем выравнивать поле, вносить больше удобрений. Зато Черноземье удобно для освоения даже для технологий каменного века.

Итак, не надо выжигать пространство леса и ждать, пока земля
восстановит плодородие. Достаточно взять в руки мотыгу или деревянную лопату и вскопать землю. Формально, мы получим огородничество. Неплохо, даже женщина способна поддержать 50 соток огорода, используя мотыгу и деревянную лопату. Более того, сам процесс подготовки целинной земли под огород окажется растянут на весь безморозный период времени с апреля по ноябрь как минимум. Дальнейший переход к примитивной сохе также окажется прост – перекопанная, черноземная почва без дерна будет сопротивляться сохе даже меньше, чем глина средней полосы. Выигрыш окажется колоссальным. Чернозем не требует такого количества удобрений, как суглинок или глинистые почвы. Более теплый климат позволит экономить на заготовке сена для скота на зима. Выше урожайность садов, да и огороды при наличии воды поблизости дадут больший урожай. Итак, если мы допускаем подобный сценарий, то именно Черноземье после затрат на перекопку земли станет особенно привлекательно для земледельца во все времена. Никто же не мешает год за годом планомерно увеличивать объем предварительно перекопанной целины, пока не наступит некий предел – больше земель не нужно, их трудно успеть обработать сохой и засеять в нужные сроки.

Проблема с начальным заселением тоже отсутствует – в более теплом климате более теплые реки дают больший прирост биомассы (рыбы) на единицу площади. Приплыли, создали поселения вдоль рек, дальше поселения распространились вглубь степей. В итоге остается вопрос урожайности земель и устойчивости хозяйства. Чтобы не говорили о пользе глубокой вспашки, урожайность прежде всего зависит от почвы, природного тепла и качества семян. Оснований считать, что селекция раньше не проводилась, не существует. Почвы лучше, тепла больше, быки и лошади в древности были не хуже, чем в 16 веке на Руси, то есть во всех случаях лошади были мелкими, способными питаться, добывая пищу из-под снега (тебеневка), и нуждались в подкорме в момент наибольших физических нагрузок. Быки и коровы, видимо, тоже особыми размерами не отличались. Но их низкая производительность могла успешно компенсироваться за счет количества – меньшая плотность населения оставляла территории под пастбища. Самое главное, отсутствие жесткой налоговой системы при родовом и племенном строе позволяло земледельцу держать зерно про запас на случай неурожая – роскошь, в Средние века непозволительная, обнаружат излишки, изымут различными видами поборов.

В итоге мы имеем картину, весьма схожую с данными исторических источников и археологии. Даже технологии неолита позволяли создать весьма производительное земледелие на Украине (Триполье), экспорт хлеба и кож крупного рогатого скота в Грецию при Скифах, земледелие в Подонье и Поволжье до хазар и во время оных, освоение булгарами черноземов Среднего Поволжья. И, конечно, весьма убогое земледелие в Незерноземье, сосредоточенное вдоль дополнительных источников питания (речные долины с рыбными промыслами) и в районах ополья, где почвы равноценны черноземным. Казалось бы, ничего необычного – простейшая картина приводит нас к результатам, которые мы и так имеем в истории. Однако гипотеза Соловьева и её крайняя популярность среди историков объясняется не просто модой на ссылки на производительные силы и важность орудий производства. Признать возможность освоения целинных, степных просторов с помощью орудий каменного века, а так же признать, что урожайность капусты с огорода, вскопанного деревянной лопатой на глубину в 30 см, была равна урожайности капусты с огорода, вскопанного металлической лопатой на те же 30 см, не хотелось по более существенной, подсознательной причине. Допуская подобное решение, мы автоматически признаем, что современная этническая картина расселения народов и история их расселений в прошлом является исключительно результатом войн, набегов, прямого геноцида и скрытого под видом непомерных поборов. Соответственно, почему славяне в 15 веке оказались рядом и за Окой, хотя раньше селились почти на 100- км южнее даже официально? Не смогли постоять за себя. Почему народы Северного Кавказа жили в предгорьях? Не могли постоять за себя, а в горах ещё лучше спасаться бегством, чем в лесах Приокья. Получалась картина, где не только марксисту, но и буржуазному идеалисту, с его идеей вечной поступи прогресса, делать нечего. Копьё и лук со стрелами получали возможность затормозить и даже обратить движение развития общества вспять.

Впрочем, забегая вперед, скажу, что и налоговик вполне способен сменить прогресс на регресс, если перед ним ставят сверху именно подобные задачи. Пока же у нас остается другая проблема – были ли всё-таки некие технические инновации в хозяйственной сфере деятельности, которые повлияли на ход истории не меньше, чем прогресс вооружений? С прогрессом вооружений в главной линии ясно – огнестрельное оружие резко обессмысливало роль конных стрелков из лука, сведя этот вид кавалерии к вспомогательным войскам. Ответ на этот вопрос в моей интерпретации будет очень прост, но он противоречит традиционным взглядам. Единственным сельскохозяйственным орудием, появившемся на свет не столько в результате работы изобретательного ума, сколько из-за удешевления стоимости железных орудий, была коса. Именно внедрение металлических кос, а не усовершенствование плуга, вызвало подъем сельского хозяйства в 14-15 веках на Руси, в Скандинавских странах и в Прибалтике. Теперь подробнее.

Коса и внутренняя колонизация

Пресловутое двуполье – половина поля засеяна, половина отдыхает – была вызвана не примитивностью ума земледельцев раннего средневековья, а нехваткой удобрений в условиях суглинистых почв и обильных осадков. Кстати, кто слышал о двуполье в Древнем Египте? Правильно, никто не слышал. Климат другой и нехватка земли. Оставлять поле под паром невыгодно. Если же у вас нет косы, то мало сена и соломы. Значит, есть только два способа решить вопрос содержания скота – содержать скот, который сам будет искать корм из-под снега, или сократить количества скота в хозяйстве. Меньше скота – меньше навоза, меньше навоза – меньше запашка, или запашка земель производится там, где меньше навоза требуется. С точки зрения численности населения в Средние века и раньше мы получим теоретическую карту, которая очень неплохо совпадет с реальной. Древним грекам, римлянам или испанцам подобные проблемы не важны – снега мало, он быстро тает, скот очень легко подкормить соломой или овощами в те несколько дней, пока снег не растает окончательно. Чуть хуже положение во Франции и Англии. Вот мы и получим границы Римской империи. Проблема унаваживания земли решается путем сбора навоза, а при рыбных ресурсах в прошлые времена огороды греческих островов можно было легко удобрить макрелью или треской. Звучит сейчас дико, но метод стар как мир. На территории Германии снег лежит чаще, а главное в осенне-зимний период трава дольше не растет, то есть содержать скот сложнее. В результате мы имеем менее плотное население, пресловутых диких германцев, готовых при удобном случае и налоговых льготах переселиться на благодатные юга. Ещё более редкое население будет на территории Польши и Белоруссии. Совсем небольшое, то есть сосредоточенное вдоль рек и ополья, будет население Руси, за исключением земель вокруг Киева и Галиции. Приблизительно это мы и видим в реальности. Причем, поскольку в первую очередь насыщение железными орудиями коснулось такого важного предмета быта, как топор, развитие должно было идти за счет облегчения процесса вырубки леса под мелкие участки пахотной земли (подсека), уменьшение физических затрат на производство деревянных лопат и сох, да и высвобождения времени на эти занятия за счет сокращения усилий по заготовке дров.

Всё это отлично укладывается в схему постепенно развития нечерноземной Руси с поправками на бегство населения из-за набегов кочевников, а также со стабильным развитием Булгарии в северном Черноземье Поволжья. Удешевление железа также позволило наладить достаточно широкое производство серпов, то есть увеличить скорость уборки зерновых. Железа на серп требуется не намного больше, чем на производство хорошего ножа. Конечно, относительно массовое производство серпов позволило также увеличить заготовки сена. Но домашней скотины в снежных, лесных районах ещё было мало для получения большого количества навоза. В итоге мы имеем то, что имеем – судя по летописям, до трети крестьян на Руси в 14 веке не имели лошадей. Назывались такие крестьяне пешеходцами, пахали на себе, платили меньшие подати и нормально существовать вне плодородных земель речных долин и ополья просто не могли. Всё это имеет прямое отношение к системе двуполья. Если не хватает навоза, скапливающегося за зимний период в хлеву, единственный способ увеличить его объем – собирать навоз летом за стадом в виде нескольких овец и коз.  Зато можно подготовить летом больше земель под двуполье – перекопать после посева одной половины поля другую, оставшуюся половину, накидать туда собранный летом навоз, а на следующую весну добавить скопившийся в хлеву от домашний скотины навоз и засеять. То есть система двуполья при ограниченном запасе удобрений весьма рациональна и плавно перетекает в систему трехполья при увеличении объемов навоза.

Буквально одна коса меняет всю схему крестьянского хозяйства. Во-первых, принцип – один мужик, одна коса – происходит от обилия этого инвентаря. Реально, при наличии свободных лугов, одной косы на двух крестьян хватит, поскольку косить свыше 6 часов подряд сложно, а световой день позволяет работать 12 часов подряд. Количество запасаемого таким образом сена достаточно, чтобы прокормить зимой пару лошадей, трех коров, да ещё останется на нескольких овец и коз. Причем понятие «достаточно» подразумевает возможность прокормить более крупных лошадей, чем степные лошадки, пасущиеся зимой на снегу. Отсюда мы получаем именно то, что произошло на Руси в 14-15 веках – быстрое освоение лесных земель с бедными почвами, рост производства зерна и падение на него цен. Также понятно, почему процесс внутренней колонизации за счет расчистки лесов под пашню начался в Швеции на 50 лет раньше. Там железо было дешевле. Нечто схожее мы наблюдаем на территории Польши и Великого Княжества Литовского. Из сравнительно слабых государств, значительных только в своих регионах, земли будущей Речи Посполитой неожиданно начинают значительно сокращать уровень своего отставания относительно германских государств. Что касается собственно Германии, то она из-за благоприятных условий начинает даже обгонять Францию, и Рим уже сознательно организует внутренние междоусобицы не столько с целью борьбы с немецкими императорами, сколько с целью максимального ослабления и геноцида местного населения. Что касается теории о развитие плуга, то данная теория не объясняет, почему резкий рост запашки не приводит к столь же резкому истощению почв. О том, что именно коса важнее плуга, догадаться в общем несложно. Достаточно вспомнить историю с подсечным земледелием. Сам факт подсеки уже говорит, что развитие земледелия в средней полосе сдерживалось не отсутствием орудий для запашки земель, а объемом удобрений. Этот факт, если вдуматься, крыть по сути нечем. Историки 19 и 20 века, мягко скажем, допустили ошибку, пойдя за идеей технического прогресса, поскольку технический прогресс – это сплошь и рядом не изобретение чего-то нового, а предоставление в общее пользование чего-то доступного раньше только «эксклюзивным» господам.