Заметки о прошлом. О прошлом ли?

Иван Алексеевич Бунин очень тяжело переживал свой отъезд из России, так как в России оставалась вся прежняя его жизнь, родные могилы (отца и матери), и, наконец, ему некуда было ехать – нигде его никто не ждал. Понятно и то, что вынудить его к отъезду могли только какие-либо экстренные обстоятельства, что-то, что угрожало его жизни и таланту, тем святыням и ценностям, которые придают человеческому существованию смысл. Как и многих других российских сограждан, Бунина восстановили против новой власти факты зачастую ничем не оправданной грубости, беззакония и жестокости. О сем свидетельствует его дневник «Окаянные дни», коий он вел в годы революции и гражданской войны: «В сущности», – записывает Бунин – «всем нам давно пора повеситься, так мы забиты, замордованы, лишены всех прав и законов, живем в таком подлом рабстве, среди непрестанных унижений и издевательств».

В таком же духе высказывался и Горький в своих «Несвоевременных мыслях»: «Родная мелкая сошка, наслаждаясь властью, относится к гражданину, как к побежденному, т.е. так же, как относилась к нему полиция царя».

Причины невозвращения на родину Бунина, да и многих других эмигрантов, были определены Шаляпиным: «“Свобода” превратилась в тиранию, “братство” – в гражданскую войну, а “равенство” привело к принижению всякого, кто смеет поднять голову выше уровня болота…».

Чтобы осознать трагедию этого времени, нужно понимать, что самой страшной, может быть, чертой режима была та, что в большевизм влилось целиком все жуткое российское мещанство с его нетерпимой узостью и тупой самоуверенностью. С особой агрессивностью эти “узость и самоуверенность” превратились в отрицание прошлого – истории Отечества, его культуры, обычаев, семейного уклада, всего того, чем дорожили предки, что бережно сохраняли и передавали из рода в род, того, что в своей совокупности делало их жизнь не только духовно богатой, но и счастливой.

1991 г.