Военная промышленность

Военная промышленность.

Подготовка ко второй мировой войне.

Учитывая состояние материальных ресурсов и финансовых возможностей, Штаб РККА в представленном в СТО 16 июня 1927 г. 5-летнем плане развития вооруженных сил СССР не ставил задачу получить военно-стратегическое превосходство.

Но затем возникла и укрепилась иная точка зренияю. Политбюро ЦК ВКП(б) предписало Военному ведомству: «по численности – не уступать нашим вероятным противникам на главнейшем театре войны, по технике – быть сильнее противника по двум или трем решающим видам вооружения, а именно – по воздушному флоту, артиллерии и танкам»[1].

Оно утвердило лимиты развития вооруженных сил к концу первой пятилетки: численность армии мирного времени - 648 700 человек, мобилизованной – 3 млн. человек; военно-воздушный флот - в строю 2 тыс. боевых самолетов, 500 самолетов - резерв и 1000 штук – запас. Количество танков в строю - 1500 штук, запас – 1500 штук, резерв 1–2 тыс. штук; количество орудий средних и крупных калибров - 9348 штук, а мелких – 3394 штук.

Была утверждена и мобилизационная заявка военных на предметы вооружения и боевой техники на случай вступления СССР в войну. Эти показатели определяли проектную мощность военно-промышленных предприятий, которую они должны были достигнуть в течение первой пятилетки, а также необходимые для производства установленных мобзаявкой изделий объемы продукции черной и цветной металлургии, химии и машиностроения. Одновременно с данной мобилизационной заявкой Политбюро утвердило ее усеченный вариант «С-30».

В экономике произошел переход к жесткому плановому распределению. Объясняли его необходимостью создания в сжатые сроки основной индустриальной базы для имеющих оборонное значение отраслей промышленности (металлургическая, машиностроительная, автомобильная, тракторная, авиационная) и новых видов военно-промышленного производства.

В 1929/30 хозяйственный год произошла закладка Магнитогорского, Кузнецкого и Запорожского металлургических комбинатов, Сталинградского, Харьковского и Челябинского тракторных заводов, Нижегородского и Московского автомобильных заводов, Уральского и Ново-Крамоторского машиностроительных комбинатов, Бобриковского и Березниковского химических заводов и т.д.

На эти 50–60 крупнейших строек приходилось 45% назначенных капитальных вложений. Кроме бюджетных средств использовалось внебюджетное финансирование и сверхлимитные ресурсы, получаемые по импорту.

Начиналась эра милитаризма. В апреле 1929 г. Распорядительное заседание СТО (упразднено 24 декабря 1930 г. Вместо РЗ СТО при СНК СССР формируется Комиссия Обороны в составе: И.В.Сталин, В.М.Молотов, К.Е.Ворошилов, Г.К.Орджоникидзе и В.В.Куйбышев) принимает решение о переводе нескольких заводов военной промышленности на положение мобилизованных. В их числе Тульские и Ижевские оружейные заводы; крупнейшие артиллерийские заводы: «Большевик», «Баррикады», Мотовилихинский. На мобилизованных предприятиях вводится непрерывный круглосуточный график работы; рабочему и инженерно-техническому персоналу отказывается в праве свободного увольнения и перехода на другую работу.

Слабость научно-исследовательской и опытно-конструкторской базы военной промышленности компенсировалась в начале первой пятилетки активными поисками за рубежом новых образцов вооружений, боевой техники и технологий.

15 января 1930 г. Политбюро заслушивает доклады РВС о состоянии вооруженных сил и ВСНХ СССР о мобилизационной подготовке промышленности. В постановлении Политбюро отмечается, что капитальные вложения в военно-промышленные производства (около 600 млн. руб. за 1924–1929 гг.) могут в основном обеспечить удовлетворение потребностей Красной Армии на первый год войны в соответствии с показателями мобплана «С-30».

Соображения ВСНХ относительно возможной подачи основных предметов вооружения на уровне производства, достигнутого промышленностью России в 1915–1916 гг. были отклонены. В категорической форме предписывалось обеспечить, начиная со второй половины 1930 г. подачу винтовочных патронов, пулеметов, артиллерийских систем и выстрелов, предусмотренную моб-заданием. (а зачем? - В.С.)

 

План роста мобилизационной численности Красной Армии на 1931-1934 гг. [2]

Боевой состав армии по мобрасписанию                МР-1019 31 г. МР-1119 32 г. МР-1219 33 г. МР-1319 34 г.

Стрелковые дивизии                122                140                150                150

Кавалерийские дивизии и отд. Кавбригады                19                19                19                19

Гаубичные полки РГК                24                28                33                33

Пушечные полки РГК                -                1                8                8

Артполки большой мощности                -                1                12                12

Артдивизионы большой мощности                23                23                -                -

Танки в строю                530                1375                3567                4500

Боевые самолеты в строю                1534               2454                3869                4975

 

Основные задачи строительства Вооруженных Сил во второй военной пятилетке были сформулированы в докладе начальника Штаба РККА А.И.Егорова в следующем виде:

а) Красная Армия должна быть способна вести войну одновременно на Западе и на Востоке с любой коалицией капиталистических держав, перенести войну на территорию противника и нанести ему решающее поражение;

б) техническое оснащение Красной Армии должно быть доведено до уровня, превосходящего оснащение армий передовых капиталистических государств;

в) накопить мобилизационные запасы на 3-4 месяца войны.

Разработанный в 1933 г. второй пятилетний план строительства РККА на 1934-1938 гг. предусматривал дальнейший рост численности войск и боевых средств. Намечалось довести к 1938 г. численность стрелковых дивизий до 160, кавалерийских - до 22, механизированных корпусов - до 6. Общее количество артиллерийских орудий к концу пятилетки должно было составить 45 000 шт., 15 000 танков, 7500 боевых самолетов. Для военного производства выдвигалась задача завершения технической реконструкции предприятий военной промышленности.

Одной из мер явилось увеличение боевого состава армии мирного времени на 16 дивизий (стрелковых с 87 до 98 шт., кавалерийских - с 22 до 27 шт.). В связи с этим возросла текущая потребность в вооружении, для покрытия которой пришлось увеличить план заказов на 1936 г. Промышленности было выдано задание на поставку 4322 полевых орудий, 1600 минометов (82-мм), 3095 танковых пушек и 57 самоходных и бронепоездных орудий, а всего на 9074 орудия и миномета.

Промышленность систематически недовыполняла план поставок вооружения и боеприпасов.

После выхода Постановления Комитета Обороны от 10.06.1937 г. предприятия оборонного значения были переведены на особое положение в отношении снабжения их сырьем, оборудованием, топливом, энергией и т.п. Был введен на предприятиях институт парторгов ЦК ВКП (б), подотчетных только ЦК, а также принят повышенный план текущих заказов.

Это позволило переоборудовать и расширить мощности действующих предприятий, осуществить ряд организационных мер, благодаря чему удалось достичь увеличения объема поставок в последующие годы.

Однако последний год пятилетки, как и все предыдущие, завершился значительным недовыполнением плана текущих заказов, особенно по боеприпасам.

С 1929/30 г. по 1933 г. основной капитал «кадровых» заводов военной промышленности вырос с 753 млн. руб. до 2049,7 млн. руб. Количество рабочих и служащих увеличилось с 137 тыс. человек до 322 тыс. человек. Валовая продукция (мирная и военная) выросла в действующих ценах с 702,3 млн. руб. в 1928/29 г. до 2091 млн. руб. в 1933 году.[3]

С января 1932 г., после упразднения ВСНХ СССР, «кадровые» военные заводы перешли в подчинение управлений и трестов Наркомата тяжелой промышленности СССР, в том числе: в Глававиапром – 17 заводов, в Вохимтрест – 7 заводов, во Всесоюзный трест органических производств – 3 завода, Всесоюзный трест искусственного волокна – 5 заводов, в Патронно-гильзовый трест – 3 завода, в Снарядный трест – 12 заводов, в Спецмаштрест – 2 завода и танковый цех Харьковского паровозостроительного завода. 18 оружейных и артиллерийских заводов были переданы в подчинение Главного военно-мобилизационного управления Наркомата тяжелой промышленности СССР. Военное судостроение было представлено 8 заводами, входившими в «гражданское» производственное объединение «Союзверфь».

По данным архивов Государственного планового комитета (Госплана), второй советский пятилетний план (1933-1937 гг.) предусматривал сокращение производства боевых самолетов с 3,515 тыс. до 2 тыс. единиц, а танков – с 4,22 тыс. до 2,8 тыс. В то же время Госплан потребовал от оборонной промышленности резко увеличить ее мобилизационный потенциал: по самолетам – с 13,1 тыс. до 46,3 тыс. единиц, а по танкам – с 40,4 тыс. до 90 тыс.!!![4]

Общим недостатком военных заводов являлась плохая организация технологического процесса и системы контроля за качеством продукции на всех стадиях ее изготовления. К недостаткам организации технологического процесса и системы контроля за качеством продукции добавлялся низкий уровень квалификации рабочей силы. В декабре 1935 г. ЦУНХУ Госплана СССР в записке «О браке продукции военной промышленности» сообщало правительству: «Военное машиностроение дало за 10 месяцев 1935 г. браку на 156,6 млн. руб., что составляет 7,2% от общего выпуска продукции этой отрасли» [5].

В конце второй пятилетки возникла идея объединения всех военно-промышленных производств в отдельном от Наркомтяжпрома Народном комиссариате Оборонной промышленности.

В общем объеме капитальных вложений в промышленность, оценивавшихся советской статистикой в 1936 г. в 6270 млн. руб., на долю НКОП приходится 1600,4 млн. руб. (25,5%).

В плане капитальных вложений в промышленность на 1937 г. доля НКОП составила 52,5%. – 3036,7 млн.руб.

Так строилась мощная военная промышленность. Отнимавшая средства, ресурсы, людей от гражданской промышленности. И как впоследствии выяснилось, оказавшаяся в военное время бездарно утраченной. А колоссальные затраты – бессмысленными. По меньшей мере.

Из 219 производственных предприятий НКОП по состоянию на 16 мая 1938 г. 68 дислоцировались в Москве и Московской области, 38 – в Ленинграде и Ленинградской области. В краях и областях Урала, Сибири и Дальнего Востока дислоцировались 30 предприятий, Юго-Запада (области Украинской ССР) -26.

В состав НКОП также входили 9 Государственных проектных институтов, 25 научно-исследовательских институтов (в том числе: ЦАГИ, ВИАМ и ЦИАМ) и 17 конструкторских бюро.

17 июня 1938 г. Комитет Обороны при СНК СССР принимает постановление о введении в действие мобилизационного плана тяжелой промышленности на период с 1 января по 31 декабря 1939 г. под литером «МП-1», который предусматривал подачу в расчетный период 51 818 артиллерийских систем, 27 260 самолетов, 19 290 танков, 5700 бронемашин, 82 300 тракторов, 2 740 800 винтовок.

Обратим внимание – в 1938 г. руководство страны предполагало огромные потери боевой техники и вооружений в вероятной войне. То есть никаких иллюзий по поводу качества нашей армии не было!

Размеры подачи артиллерийского выстрела были определены в количестве 233 353 тыс. шт.; винтовочных патронов – 16 640,4 млн. шт. Химическая промышленность СССР была обязана поставить в первый год войны 285 тыс. т пороха, 615,7 тыс. т взрывчатых веществ и 227,7 тыс. т отравляющих веществ.

Огромные, совершенно невероятные цифры. Это равносильно примерно 10 млн.т. боеприпасов, при том, что фактические годовые поставки в войну не превышали 3,5 млн.т!

По сырьевым отраслям военно-промышленных производств: сталь - 9,5 млн. т (половина годового производства!!!), прокат - 5,8 млн. т, медь - 305 тыс. т, свинец - 154,1 тыс. т, алюминий - 131,1 тыс. т, никель - 12,1 тыс. т, олово - 11,1 тыс. т, цинк - 88,2 тыс. т. [6]

Степень милитаризации народного хозяйства

 

Годы                1937                1938                1939                1940                1941

Национальный доход, млрд. руб        .243,8                257,4                328,8               368,2                404,1

Расходы НКО, НКВМФ

и НКВД, млрд. руб.                20,476                31,639               44,913              63,439              89,662

Отношение расходов на оборону

 к национальному доходу, %                8,3                12,2                13,6                17,2                22,1

 

С 1937 по 1940 г. степень милитаризации народного хозяйства СССР характеризуется увеличением в два раза доли прямых военных расходов в национальном доходе.

Согласно доклада Наркома Обороны СССР К.Е.Ворошилова в Комитет Обороны при СНК СССР от 12 октября 1939 г. о плане заказа по вооружению и боевой технике на 1940 г. военное командование планировало с 1940 г. в полной мере начать мобилизационное развертывание военной промышленности. Общий объем заказов НКО СССР на предметы вооружения, боевую технику, боеприпасы и военно-техническое имущество определялся в размере 30,9 млд. руб. В дальнейшем, при разработке хозяйственного плана на 1940 г., размеры военного заказа были уменьшены до 17,5 млд. руб.

В течение первого года Великой Отечественной войны, по сравнению с 1940 г., доля военных расходов в величине национального дохода увеличивается всего на 5,7%!

Показатель прямых военных расходов в предвоенном 1940 г. с учетом бюджетных расходов на финансирование военно-промышленных наркоматов (6718 млн. руб.), Осовиахима (450 млн. руб.), Управления государственных резервов, Управления Гражданского Воздушного Флота (570 млн. руб.) и других военизированных организаций страны (Железнодорожный корпус, ГВСУ, ГУГиК, ГУГСМ) составил 90 589 млн. руб.

«Коэффициент милитаризации» - 24,6%.

Сравним - удельный вес военных расходов Германии в национальном доходе страны в 1938 г. составил 23,5%. В 1939–1940 гг. Германия использовала на военные цели примерно треть национального дохода.[7]

Размер мобилизационных запасов определялся на трехмесячную потребность фронтов и флотов. Многие виды запасов размещались в западных приграничных округах. Так, на 1 июня 1941 г. из 887 стационарных складов и баз Красной Армии 340 (41%) находились в этих округах. Здесь же находились и некоторые центральные склады, нефтебазы Главнефтеснаба.

Указом президиума Верховного совета СССР от 26 июня 1940 года "О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений", предписывалось:

"...3. Запретить самовольный уход рабочих и служащих из государственных, кооперативных и общественных предприятий и учреждений, а также самовольный переход с одного предприятия на другое или из одного учреждения в другое. Уход с предприятия и учреждения или переход с одного предприятия на другое и из одного учреждения в другое может разрешить только директор предприятия или начальник учреждения.

4. Установить, что директор предприятия и начальник учреждения имеет право и обязан дать разрешение на уход рабочего и служащего с предприятия или из учреждения в следующих случаях:

а) когда рабочий, работница или служащий, согласно заключению врачебно-трудовой экспертной комиссии, не может выполнять прежнюю работу вследствие болезни или инвалидности, а администрация не может предоставить ему другую подходящую работу в том же предприятии или учреждении, или когда пенсионер, которому назначена пенсия по старости, желает оставить работу;

б) когда рабочий, работница или служащий должен прекратить работу в связи с зачислением его в высшее или среднее специальное учебное заведение.

Отпуска работницам и женщинам-служащим по беременности и родам сохраняются в соответствии с действующим законодательством.

5. Установить, что рабочие и служащие, самовольно ушедшие из государственных, кооперативных и общественных предприятий или учреждений, предаются суду и по приговору народного суда подвергаются тюремному заключению сроком от 2-х месяцев до 4-х месяцев.

Установить, что за прогул без уважительной причины рабочие и служащие государственных, кооперативных и общественных предприятий и учреждений предаются суду и по приговору народного суда караются исправительно-трудовыми работами по месту работы на срок до 6 месяцев с удержанием из заработной платы до 25%.

В связи с этим отменить обязательное увольнение за прогул без уважительных причин.

Предложить народным судам все дела, указанные в настоящей статье, рассматривать не более чем в 5-дневный срок и приговоры по этим делам приводить в исполнение немедленно.

6. Установить, что директора предприятий и начальники учреждений за уклонение от предания суду лиц, виновных в самовольном уходе с предприятия и из учреждения, и лиц, виновных в прогулах без уважительных причин, привлекаются к судебной ответственности.

Установить также, что директора предприятий и начальники учреждений, принявшие на работу укрывающихся от закона лиц, самовольно ушедших с предприятий и из учреждений, подвергаются судебной ответственности".[8]

До указа от 26 июня совершившие на работе мелкую кражу или хулиганский поступок подлежали увольнению. С 10 августа 1940 года за те же проступки полагался год тюрьмы, если размер украденного или цинизм содеянного не предусматривали более сурового наказания. Легальной возможности сменить работу больше не существовало.

Для упрощения судебного производства дела стали рассматривать без заседателей, адвокатов, и даже без самих обвиняемых. Если по каким-либо причинам обвиняемый не появлялся в назначенное время в суде (например, потому, что заболел или попросту не был извещен о рассмотрении его дела), объявлялось, что он скрылся от суда, и обвинительный приговор выносился автоматически.

На 1 января 1941 г. было передано в суд материалов по Указу на 2 476 241 человека. Осуждено всего 1 955 790 человек, в том числе за прогул 1 648 575 человек, за самовольный уход с работы 299 942 человека и за покровительство прогульщикам 6951 человек. Оправдано 243 108 человек.

В январе 1941 года действие указа от 26 июня 1940 года распространили на отказ от перехода на другую, включая и низкооплачиваемую, работу, отказ от сверхурочных работ, самовольную отлучку в рабочее время и появление на работе в нетрезвом виде.

4.1.2.Война

В первый год войны СССР пришлось практически заново формировать комплексную военно-промышленную базу. Этот сложный процесс осуществлялся на ограниченной территории и на суженной материальной базе, поскольку в это время были потеряны огромные районы и промышленные мощности страны.[9]

В начале войны эвакуация промышленности в восточные районы страны приняла гигантские размеры. Некоторые промышленные наркоматы были вынуждены эвакуировать почти все свои заводы. Во время вынужденной эвакуации было потеряно по различным причинам очень много оборудования. Помимо этого, даже эвакуированное оборудование в ряде случаев приходилось размещать в непригодных условиях, при высокой концентрации на имеющихся или строящихся площадях.

В записке Госплана СССР от 10 декабря 1941 г. указывалось, что при эвакуации предприятий отбор оборудования для монтажа проводился во многом случайно, без учета комплектности отдельных видов оборудования и особенно оборудования производственного и энергетического. Демонтировав оборудование, наркоматы не организовали учета этого оборудования и контроля за продвижением его в пути, в результате чего эшелоны с эвакуированным оборудованием прибывали к месту назначения, как правило, с большим опозданием, частями и некомплектно.

Наркоматы в основном всю работу по эвакуации оборудования и продвижения его в пути переложили на НКПС. Скорость продвижения поездов с оборудованием НКПС была установлена 400 км в сутки, фактически же поезда с эвакуированным оборудованием продвигались со скоростью 200 км в сутки, а в отдельных случаях - менее 100 км. Большинство поездов не имели номеров маршрутов, что затрудняло наблюдение за их продвижением. Значительная часть оборудования следовала в поездах отдельными вагонами, которые после переформирования составов в пути выпадали из учета.

Медленно велся монтаж оборудования, ввод его в эксплуатацию.

Острой была нехватка квалифицированного персонала. Наркоматы при вывозе оборудования предприятий не обеспечили эвакуации необходимого количества квалифицированных рабочих, а на местах не организовали подготовку новых кадров из местного и эвакуированного населения.[10]

По тем же причинам: экстремальность ситуации и дезорганизация работы аппарата управления, – не удалось выполнить план 4 квартала 1941 г. по новому строительству. В записке начальника Главвоенстроя С.Г.Шапиро Заместителю председателя СНК СССР Н.А.Вознесенскому от 14 октября 1941 г. указывалось, что в вопросах строительства новых заводов Наркомата боеприпасов, несмотря на большой объем строительно-монтажных работ и чрезвычайно сжатые сроки сдачи объектов в эксплуатацию, нет ясности в дислокации новых предприятий. В результате этого Главвоенстрой потерял два месяца, в течение которых могли бы быть проведены подготовительные работы.

Со стороны центрального аппарата наркоматов в условиях войны требовалось четкое распределение заданий по находящимся в их подчинении предприятиям, с учетом их производственных возможностей и необходимости непрерывного наращивания объемов производства военно-промышленной продукции. В этом отношении также первоначально было много недостатков, которые обуславливали аритмичность производственного процесса ряда предприятий.

Так, в докладной записке секретаря Нижне-Тагильского горкома ВКП(б) в ГКО от 14 ноября 1941 г. обращалось внимание на совершенно дезорганизующую работу снарядного завода № 63 практику управления им со стороны 4-го Главного Управления Наркомата боеприпасов: «В течение сентября-октября месяцев 1941 г. заводом было получено 15 противоречащих друг другу указаний, парализующих нормальную работу завода. План по снарядам несколько раз то увеличивался, то сокращался, что не давало заводу возможности заняться усовершенствованием технологии и подъемом производительности труда. Массовое производство снарядов требует огромной работы по переоснащению и переоборудованию станков, расстановки их по потоку в соответствии с технологическим процессом, а также времени, необходимого рабочим-станочникам для освоения каждого нового типа изделия. Так как номенклатура изделий в результате противоречивых указаний НКБ не определилась, станочное оборудование по нескольку раз переставлялось с места на место, а значит, простаивало. В настоящий момент завод имеет задание по выпуску 15 типов изделий, большинство из которых запланировано производить мелкими сериями, что совершенно недопустимо для предприятия, спроектированного под массовое поточное производство».

В ноябре-декабре 1941 г. выпуск военной продукции был наименьшим за все время войны. Если в августе 1941 г. было произведено 5 млн. артиллерийских выстрелов, то в ноябре лишь 3,2 млн.; боевых самолетов, соответственно, 2046 шт. и 448 шт.

В сентябре 1941 г. промышленность вооружений произвела 317,7 тыс. шт. винтовок и 22,1 тыс. шт. пистолетов-пулеметов, в ноябре - 221,2 тыс. шт. винтовок и 3345 шт. пистолетов-пулеметов.

С июня по декабрь 1941 г. Красная Армия потеряла 20,5 тыс. танков, а получила от танковой промышленности 5,6 тыс. единиц бронетанковой техники; потери боевых самолетов за тот же период составили 17,9 тыс. шт., а пополнение - 9,9 тыс. шт.

Падение объемов производства военно-промышленной продукции совершалось в условиях падения объемов производства чугуна, стали, проката, крепкой азотной кислоты, олеума, толуола и других видов промышленного сырья.

К весне 1942 г. перебазирование промышленности в восточные районы страны было в основном завершено. Свыше 1300 предприятий «гражданского» и «военного» машиностроения, черной и цветной – металлургии, химической и нефтеперерабатывающей промышленности вступили в строй. В начале лета 1942 г. валовая продукция наркоматов оборонной промышленности, при расчете в «неизменных» ценах 1926/27 г., либо превысила довоенный уровень, либо приблизилась к нему. То есть предвоенный уровень можно назвать сугубо военным. Затем рост военного производства продолжился.

26 декабря 1941 года вышел Указ президиума Верховного совета СССР "Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий", которым все рабочие и служащие закреплялись на предприятиях без права увольнения. В указе говорилось: "Самовольный уход рабочих и служащих с предприятий указанных отраслей промышленности, в том числе эвакуированных, рассматривать как дезертирство, и лиц, виновных в самовольном уходе (дезертирстве), карать тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет".

За нарушения Указа от 26 июня 1940 г. осуждено в первом полугодии 1941 г. 1 030 946 человек, во втором полугодии 1941 г. 722 636 человек, в первом полугодии 1942 г. 661 691 человек.

Среди причин, вызывающих прогулы, прокуратурой называлось "бездеятельное и халатное отношение работников ряда предприятий к созданию надлежащих бытовых условий для рабочих": "На 183 заводе Наркомтанкопрома около 5000 рабочих живут в неблагоустроенных общежитиях, спят на голых топчанах, многие не имеют белья, обуви, общественное питание на заводе организовано неудовлетворительно. 180 000 рабочих дней потеряно на этом заводе в связи с болезнями, которые имели место главным образом среди бывших бойцов рабочих колонн в результате крайне неудовлетворительных жилищно-бытовых условий и плохого питания. Около 500 случаев заболеваний окончились смертельным исходом. На Горьковском автозаводе около 1500 рабочих не имеют жилплощади и ночуют в цехах завода, в сборочном цехе около 200 человек спят на полу в Красном уголке. В радиаторном и прессовом цехах рабочие спят в проходах между станками. За халатное отношение к жилищно-бытовому устройству рабочих и плохое состояние общежитий осужден к 3 годам лишения свободы зав. общежитиями автозавода Ключинский. Значительная часть рабочих Магнитостроя проживает в совершенно неблагоустроенных землянках с выбитыми окнами, земляным полом, с протекающими крышами. На заводе N 5 комбината N 179 НКБ (наркомата боеприпасов) многие рабочие не имеют обуви, а без обуви их не допускают в цеха, вследствие чего имеют место длительные прогулы от 6 до 15 дней. 150 рабочих литейного цеха завода N 24 НКАП (наркомата авиапромышленности) в течение длительного времени не выходили на работу по той же причине".

За время действия Указов от 26 июня 1940 г. и 26 декабря 1941 г. осуждено за нарушение трудовой дисциплины и предано суду за дезертирство с предприятий по состоянию на 1 января 1943 г.— 5 121 840 человек рабочих и служащих, в подавляющем большинстве своем занятых на работе в промышленных предприятиях, в том числе за прогул без уважительных причин свыше 4 миллионов человек.

На заводе N 2 Наркомата Вооружения с 1 января 1942 г. по 20 марта 1943 г. осуждено только за прогулы 8102 человека, или 26,8% к списочному составу рабочих данного предприятия. На заводе N 183 Наркомата танковой промышленности осуждено за то же время 6965 человек, или 21,8% к общему числу рабочих на этом заводе. На заводе N 63 Наркомата Боеприпасов за время с 1 января 1942 г. по 30 марта 1943 г. осуждено за прогулы 3097 человек, или 40,7% к общему количеству рабочих.

18 октября 1942 года Совнарком СССР принял постановление "О снижении нормы отпуска хлеба промышленным рабочим, осужденным за прогул", в соответствии с которым осужденным, не выполнявшим норму, урезался паек.

Важнейшей причиной, по которой Совнарком не пошел на массовое применение хлебных штрафов, было то, что, отдавая все фронту, власти и так уже оставляли рабочих на голодном пайке и отнимать фактически было нечего. В июне 1944 года нарком внутренних дел СССР Лаврентий Берия докладывал в Совнарком: "НКВД и НКГБ Башкирской АССР сообщают следующие данные о положении с продовольственным снабжением рабочих и инженерно-технических работников ряда промышленных предприятий Башкирии. Несмотря на то что продовольствием, поступающим по централизованным фондам, в первую очередь снабжаются ОРС`ы (Отделы рабочего снабжения) ведущих промышленных предприятий, продуктовые карточки рабочих и служащих отдельных предприятий полностью не отовариваются. На заводе N 26 НКАП из фондов 3 и 4 кварталов 1943 г. и I квартала 1944 г. недополучено: крупы и макарон 433 тонны, рыбы 10 тонн, масла 29 тонн, сахара 52 тонны и кондитерских изделии 376 тонн. На заводе N 628 НКЭП не отоварено в I квартале с. г. 540 рабочих карточек по мясу, 350 карточек по жирам и недовыбрано фондов по крупе 30,5 тонны. По тресту "Ишимбайнефть" в I квартале с. г. продовольственные карточки отоварены по крупе на 41,1%, по мясу на 48,5%, по жирам на 10,8% и по сахару и кондитерским изделиям на 12,8%. Общественное питание рабочих на ряде промышленных предприятий организовано неудовлетворительно, качество обедов в столовых низкое. На Стерлитамакском химическом заводе имел место массовый отказ рабочих от первого блюда, приготовленного из крапивы. Фонды, отпускаемые на дополнительное питание рабочих, используются часто не по назначению. Так, на заводе N 26 НКАП за счет рабочего снабжения усиливалось питание комсостава и ИТР и покрывались расходы продуктов по банкетам. На состоянии рабочего снабжения отражаются также слабое осуществление децентрализованных заготовок, недостаточное использование подсобных хозяйств и значительные размеры хищений в торговой сети и сети общественного питания. Так, в январе-марте с. г. привлечено к уголовной ответственности за хищения и злоупотребления 3937 человек. Из-за перебоев в рабочем снабжении и неудовлетворительной организации общественного питания на ряде промышленных предприятий имеют место заболевания рабочих на почве истощения. На заводе N 268 НКЭП истощены 175 человек, на заводе N 161 НКАП — 110 человек. Имеется ряд смертных случаев от истощения. Особенно неблагополучно на заводе N 26 НКАП. Продовольственные карточки членов семей рабочих этого завода не отоваривались по 6-7 месяцев. Среди рабочих и служащих и инженерно-технических работников имеет место значительное количество заболеваний на почве истощения.

В апреле с. г. на заводе насчитывалось больных от истощения 2550 человек, малокровием 1208 человек и туберкулезом свыше 500 человек. С 1 января по 1 мая с. г. умерло от истощения 119 человек, в том числе рабочих завода 51 и членов семей 68 человек. Отмечены случаи, когда рабочие умирали во время работы в цехах. Некоторые семьи рабочих и инженерно-технических работников завода N 26 нищенствуют. Отдельные мастера выпрашивают у рабочих талоны на хлеб и на обеды. Некоторые инженеры занимаются черчением карт с нанесением линии фронта и продают их за обеденные талоны. Среди инженеров, техников и мастеров, работающих непосредственно в цехах, имеется много ослабленных и опухших от недоедания. Отмечены случаи, когда рабочие завода из-за систематического недоедания сознательно допускают брак в работе. В течение 1943 г. и января-мая с. г. с завода N 26 дезертировало 4709 человек. Уходя с завода, рабочие уничтожают свои документы, задерживаются в городе и на вокзале как бездокументные и через Райвоенкомат направляются в армию".

Военные катастрофы, преследовавшие армию с первых дней и достаточно быстро обернувшиеся утратой важнейших экономических районов заставили понять, что без ресурсов Урала, Сибири, Казахстана, Средней Азии спастись не удастся.

В итоге, например,  на территорию Казахстана с июля 1941 г. по 15 февраля 1942 г. прибыло 110, а по 6 октября 1942 г. – 142 эвакуированных предприятия.

Из западных регионов страны было эвакуировано свыше 532,5 тыс. человек.

Сюда же прибыло около 970 тыс. спецпереселенцев - поляков, немцев и др.

Большинство прибывших были расселены в аулах и селах.

В городах жилищная проблема, и до войны острая, обострилась еще больше: в 1940 г. на одного горожанина приходилось 5,1 кв. м жилой площади, в годы войны — 4,3, а в Караганде — 2,2 кв. м.

Партийные и советские органы, население оказывали помощь в приемке эшелонов с оборудованием, устройстве прибывших рабочих и инженеров и их семей, установке оборудования на отведенных площадях и строительстве новых помещений для предприятий.

Все это надо было делать очень быстро, при дефиците строительных материалов, рабочих рук. В холоде и голоде. И в режиме весьма и весьма жесткого, или уж скорее жестокого управления.

В марте 1942 г. в Казахстане начали выпуск продукции свыше 20 заводов и крупных цехов, производящих вооружение и боеприпасы. Половина из них – построена заново.

Всего в 1941 – 1945 годах в Казахстане было построено 460 предприятий, включая и эвакуированные.

В Казахстане не было до войны развитой черной металлургии и топливно-энергетической базы. Поэтому сюда было эвакуировано около 20 предприятий станкостроения, сельскохозяйственного машиностроения, которым для работы требовались в основном трудовые ресурсы.

Кроме того, было эвакуировано оборудование ряда предприятий легкой промышленности, сырье и материалы. Перед войной в Казахстане было 8 предприятий легкой промышленности. К началу 1943 г., в результате ввода в действие перемещенных предприятий, их стало 26.

И все-таки наибольшее значение имела добыча и переработка энергоресурсов и сырья для промышленности.

За первые полтора года войны в Казахстане вступили в действие 25 рудников, шахт, 11 обогатительных фабрик для цветной и черной металлургии, 19 новых угольных шахт, 3 разреза, 4 новых нефтепромысла и нефтеперерабатывающий завод в Гурьеве.

В годы войны Казахстан дал 60% марганцевой руды, 50% медной руды, 65% металлического висмута, 79% полиметаллических руд, 85% производства свинца и 35% общесоюзной выплавки меди.

Добыча вольфрамовой руды, ванадия, молибдена и других редких металлов, необходимых для производства легированных сталей производились на Восточно-Коунрадском молибденовом, Джездинском марганцевом, Донском хромитовом рудниках, Акчатауском молибдено-вольфрамовом, Текелийском полиметаллическом комбинатах и др.

До войны основными поставщиками марганца были Украина и Закавказье. В войну металлургические заводы стали снабжаться марганцевой рудой, добываемой на Урале и Казахстане, которая использовалась для производства доменного ферромарганца на металлургических заводах Урала и Сибири.

Это позволило значительно увеличить выпуск качественного проката. Только на Магнитогорском металлургическом комбинате производство качественного проката увеличилось почти в 3 раза.

Строились предприятия по обработке и прокату цветных металлов, одновременно принимались меры по увеличению производственных мощностей крупнейшего в стране Балхашинского медеплавильного завода.

Спустя месяц после начала войны из Кольчугино (Владимирская область) были направлены эшелоны со специалистами и оборудованием для создания производства по прокату цветных металлов.

Людей расселяли где только возможно и невозможно - в землянках, бараках, клубах, школах, красных уголках, в домах местных жителей.

Строители и монтажники, страдая от морозов, недосыпания, недоедания, совершили невозможное. Трехвалковый прокатный стан, который в 1928 г. в Кольчугино монтировался под руководством немецких специалистов 8 месяцев, в Балхаше установили за 12 дней.

В феврале 1942 г. вступили в строй плавильные и термические печи, основное и вспомогательное оборудование, химический цех, который обеспечивал обогатительную фабрику сернистым натрием, а позднее жидким стеклом. Отражательные печи, работавшие на мазуте, были переведены на угольную пыль.

В апреле 1942 г. завод выдал первый прокат. За 1943 – 1945 гг. балхашским прокатчикам 17 раз присуждались призовые места в соревновании предприятий по обработке цветных металлов.

В начале войны в Джезказганском рудоуправлении эксплуатировалось 5 шахт и карьеров, сооружалось еще несколько объектов. Война заставила сосредоточить усилия на срочном увеличении добычи руды, открытии новых шахт и восстановлении законсервированных старых. Временно было приостановлено строительство обогатительной фабрики и ТЭЦ.

В апреле 1943 г. на базе Джезказганского рудоуправления, Карсакпайского медеплавительного завода и вспомогательных производств был создан Джезказганский медеплавильный комбинат. В его состав вошли 17 шахт, 3 карьера, Байконурские угольные копи, Карсакпайская ТЭЦ и Кенгирские дизельные электростанции, механический, кирпичный и стекольный заводы. Только в военное время было построено и введено в действие 12 шахт и несколько карьеров. До 45% балхашской меди выплавлялось из джезказганской руды.

Перестройка металлургической промышленности и расширение военного производства требовали увеличения добычи угля, прежде всего коксующегося. Одним из поставщиков такого угля в военное время наравне с Кузнецким бассейном стал Карагандинский угольный бассейн.

В 1942 г. добыча угля по стране составила 46 % от довоенного уровня. Было прекращено или ограничено снабжение углем некоторых предприятий, а также населения.  Из-за недостатка топлива заметно снизилась выработка электроэнергии.

Заводы работали с перебоями, домны, мартены, прокатные станы, коксовые батареи переводились на тихий ход или совсем останавливались. В начале 1943 г. из 19 мартеновских печей Магнитогорского металлургического комбината сталь выплавляли только 11, из 10 прокатных станов работало 4. На Челябинском ферросплавном заводе плавки шли в 5 печах из имевшихся 17. Электросталеплавильный цех Златоустовского завода был остановлен.

13 сентября 1942 г. были приняты решения ЦК ВКП (б), ГКО и СНК СССР, направленные на улучшение работы угольной промышленности и увеличение добычи угля в Карагандинском бассейне.

Угольный комбинат получил врубовые машины, отбойные пневматические молотки, конвейеры и электровозы.

Ввели систему прогрессивно-сдельной оплаты труда, в результате чего заработная плата шахтеров и нефтяников стала выше, чем у металлургов и рабочих военной промышленности.

В январе 1943 г. в Карагандинском бассейне работало: русских - 15603, казахов – 8188, украинцев – 4071, немцев – 3309, корейцев – 2141, евреев – 1130, поляков – 676 и других национальностей – 2426 человек.

Число рабочих бассейна в 1944 г. увеличилось по сравнению с 1940 г. на 214%.

В 1943 г. были подготовлены и сданы в эксплуатацию 28 новых горизонтов (в 4 раза больше, чем в 1942 г.) и 6 шахт. Угольный разрез, где открытым способом добывали до 1,5 млн т угля в год. Шахтеры Караганды за годы войны добыли 34 млн. тонн угля.

Доля металлообработки и машиностроения в валовой продукции индустрии Казахстана выросла с 16% в 1940-м до 35% в 1945 г. В целом же промышленное производство республики выросло за военные годы на 37%, что на 2% выше прироста ее продукции за четыре предвоенных года.

С июня 1941 г. и до июня 1945 г. в Казахстане были введены в действие электростанции мощностью 1974 тыс. кВт, угольные шахты мощностью 29 млн т, металлургические заводы и агрегаты – мощностью 2405 тыс т чугуна, 3029 тыс. т стали, 1321 тыс. т проката и другие предприятия.

Эти результаты были достигнуты ценой огромного труда, лишений и невзгод.

При этом более 200 тыс. казахстанцев трудились на стройках и промышленных предприятиях Урала, Сибири и Центра Европейской части страны. Только с мая 1942 г. по май 1943 г. было направлено в различные районы страны 43 644 человек.

Удельный вес женщин в промышленности составлял более 50%, в строительстве – 36%, на транспорте – 39%. На шахтах Карагандинского бассейна в 1944 г. их было 30,3%.

На нефтепромыслах Эмбы в Казахстане трудилось около 4,7 тыс. женщин, или 42,5% общего числа рабочих. Непосредственно на добыче нефти и бурении трудилось 1407 казашек, из них 201 являлись старшими операторами, помощниками операторов, помощниками бурильщиков.

Подростков и молодежи допризывного возраста в промышленности Казахстана было почти 40%.

Была ужесточена трудовая дисциплина, удлинен рабочий день, ограничена текучесть кадров. Вводились обязательные сверхурочные - до 11 часов при 6-дневной рабочей неделе, отпуска отменялись. Нарушение дисциплины, уход с предприятия карались тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет.

В отчетном докладе ЦК КП Казахстана IV съезду КП Казахстана в 1949 году говорилось: "Достаточно сказать, что за время войны колхозы и совхозы республики дали стране и фронту больше хлеба, чем за пять довоенных лет. Хлеба - больше на 30,8 млн. пудов, картофеля - на 14,4 млн. пудов, а колхозно-крестьянским сектором сдано больше мяса - на 15,8 млн. пудов, молока на 3 млн. 194 тыс. центнеров, шерсти - на 176 тысяч центнеров".

Историки считают, что в 1941-45 гг. от голода в СССР погибло 1,5 миллиона человек. Из них 70% - жители села и эвакуированные беженцы.

Между тем на 1 января 1944 на складах наркомата заготовок было примерно 4 миллиона тонн зерна неприкосновенного госзапаса.

На фронт ушла основная сельская рабочая сила. Урожай было убирать некому. Нехватка продовольствия и как следствие - голод - были неизбежны.

Уже в начале войны в стране возник серьезный продовольственный кризис. В крупнейших промышленных центрах наблюдались перебои в торговле хлебом. Основная доля всех производившихся товаров направлялась на обеспечение нужд армии. Введение нормированной системы снабжения хлеба в городах лишило государственного обеспечения хлебом сельских жителей, что послужило одной из причин голода  1942-1943 гг. были наиболее сложными для сельского хозяйства, крестьянство переживало наибольшие трудности, в том числе и в связи с недородом, охватившим многие регионы страны. С 1944 года наметился постепенный выход сельского хозяйства тыловых районов из кризиса, в то же время он стал кульминационным для Казахстана.

В тяжелом положении оказались многие эвакуированные, семьи фронтовиков, спецпереселенцы, сельское население республики. Ситуация углублялась тем, что многие эвакуированные и беженцы сами искали себе кров и пропитание. Не имея огородов, не получая паек, они фактически были обречены.

Колхозы и совхозы были не способны оказывать им помощь, поскольку всю продукцию сдавали государству по обязательным поставкам и не обеспечивали оплату трудодней даже своим колхозникам.

Люди спасались от голода, чем могли. Отмечались многие случаи употребления в пищу мяса собак, кошек, мяса павших животных.

Длительный голод, недостаток витаминов, употребление водорослей, суррогатов зерна (которое голодающее население собирало на неубранных с осени полях и от употребления которого многие просто умирали) привел к довольно распространенной в те годы болезни - септической ангине. К маю 1944 года в Казахстане было 9718 случаев заболевания ею. Из них 2603 - с летальным исходом.

Были зафиксированы случаи смерти от голода. В Алма-Атинской области в первом квартале 1944 г. зарегистрировано 40, Акмолинской - 21, Семипалатинской – 47, Северо-Казахстанской – 10 смертных случаев.

Подавляющее их число относилось к спецпереселенцам, членам семей фронтовиков, беженцам, колхозникам.

Люди бросали все, бежали в промышленные центры, города.

В западных районах Казахстана было размещено почти 370 тыс. голов скота из оккупированных районов. В 1943 г. он был отправлен обратно. Сохранить собственное поголовье и эвакуированный скот, а к концу войны даже несколько превзойти довоенные показатели по крупному рогатому скоту овцам и козам позволил переход к отгонному способу содержания части скота на удаленных малоснежных участках по преимуществу в зоне сухой степи и полупустыни. В первую военную зиму на таких участках содержались 2,1 млн. голов скота (24% его количества), а в последнюю — 4,4 млн. голов (46%).

Причем источником пополнения общественного поголовья скота в дни войны стала насильственная контракция личного скота членов сельхозартелей. Только в 1942 году у колхозников было закуплено для комплектования колхозных ферм свыше 600 тыс. голов молодняка. Поголовье скота колхозников Казахстана с 1940 по 1943 г. включительно уменьшилось в два половиной раза.

Только 16 марта 1944 ЦК Компартии Казахстана принял постановление "О мерах по оказанию помощи нуждающимся семьям военнослужащих и колхозников продовольственными и промышленными товарами".

К 1 апреля 1944 года было решено открыть специальные столовые в колхозах, где имеются семьи нуждающихся в питании. В колхозах предписывалось создать бригады по отстрелу дичи и отлову рыбы. В городах заработали раздаточные кухни. Ежедневно выдавали до 250 тысяч первых блюд. Семьям военнослужащих, проживающих на селе, было предложено произвести обмен запущенных коров на дойных, из числа отбракованных на мясосдачу.

Послевоенный период

По амнистии по случаю Победы, объявленной 7 июля 1945 года, все дезертиры с трудового фронта и нарушители дисциплины, получившие не более трех лет, освобождались от наказания и вдвое уменьшался срок наказания тех, кому дали больше трех лет. Но все остальное осталось по-прежнему и даже стало хуже. Военных заказов и, соответственно, зарплаты больше не было, а с заводов все так же никого не отпускали. Осенью 1945 года началось масштабное бегство с заводов и прогулы, о беглецах и нарушителях, как и полагалось по указам, директора писали обращение в суд, и все шло установленным порядком. Наказания за прогулы смягчили только в 1951 году, когда совершивших проступок работников разрешили наказывать руководителям предприятий. А чтобы попасть под суд, виновный должен был совершить два прогула за три месяца. Однако наказание за самовольный уход с завода или из учреждения оставалось в силе до 1956 года, когда действие указа от 26 июня 1940 года было отменено. По оценкам за время его существования осудили 18 млн человек.

С окончанием войны возникла проблема демилитаризации (конверсии) промышленности. В середине января 1946 г. Госплан СССР представил на рассмотрение Совета Министров СССР проект постановления о специализации предприятий министерств оборонной промышленности на послевоенный период. Объем валовой продукции по предприятиям перечисленных министерств планировался в размере 24 млрд. руб. против 56 млрд. руб. в 1944 г. и 20 млрд. руб. в 1940 году.[11]

Объем производства валовой продукции всей промышленности СССР в 1946 г. в ценах 1926/27 гг. ожидался в размере 106 млд. руб., объем военной продукции 5 наркоматов (министерств) оборонной промышленности - 15,73 млрд. руб. Доля военной продукции - 14,8%.

Фактически доля военного производства в общем объеме валовой промышленной продукции сократилась с 34,5 % в 1945 г. до 10,8 % в 1947 г.

Министерство Вооруженных сил в ноябре 1947 г. представляет в правительство согласованную с военно-промышленными министерствами заявку на предметы вооружения и боевой техники в 1948 г., значительно превышающую установленную планом подачи 1947 г. Например, вместо 1150 танков и САУ по плану производства 1947 г. - 4350 танков и САУ; заявка на артиллерийские снаряды всех калибров увеличивалась с 2061 тыс. шт. до 6519,5 тыс. шт.

Для обеспечения выполнения заявки вооруженных сил в 1948 г. потребовалось бы распределить в пользу оборонной промышленности в 2–3 раза больше, чем в 1947 г., проката черных металлов, азотной и серной кислоты, пиломатериалов и т.п.

Военные действовали в своем стиле – «давай-давай!».

Объем производства военно-промышленной продукции в 1951–1955 гг. был утвержден в размере 198,5 млд. руб. в ценах 1950 года. Выпуск военной продукции в 1955 г., по сравнению с 1950 г., советское руководство планировало увеличить не менее чем в 2,5 раза. В действительности выпуск военной продукции должен был увеличиться еще больше, если принять во внимание стоимость ряда других изделий военного назначения.

В конце второй послевоенной пятилетки, в 1953–1955 гг., высокий довоенный показатель степени милитаризации советской промышленности планировался не только быть достигнутым, но и превзойденным. Так оно и случилось.

Динамика расходов госбюджета СССР по Министерству обороны, млрд.руб.

Годы                1950   1952    1953    1954    1955    1956    1957    1958    1959    1960

Расходы госбюджета                413,2   473,9   398,0   443,2   539,5    561,0  603,8   627,7   707,6   862,1

Расходы МО                82,8     112,6   124,2   100,3   107,4     97,8    96,7     96,2      96,0    96,0

Удельный вес расходов МО, %  20,0    23,7     31,2      22,6    19,9       17,4    16,0    15,3       13,5    11,1

 

Некоторое снижение доли военных расходов в 1959-1960 гг. объясняется не возросшим миролюбием, а изменением структуры производства, потребовавшим больших усилий и времени.

Соотношение стоимости закупленной военной продукции в 1958 г. было следующим: авиационная техника – 30,3%, радиолокация и военная связь – 16,1%, военное судостроение – 15,3%.

Объем закупок ракетной техники, включая резервную сумму, составил в 1958 г. около 7 млд. руб., то есть вплотную сравнялся с авиационной техникой, которая длительное время занимала наибольший удельный вес в стоимости заказа Министерства Обороны СССР. К 1962 г. поставка реактивной техники, по сравнению с 1958 г., увеличилась более чем в 5 раз, а в 1965 г. планировался ее рост примерно в 10 раз.

По скорректированным плановым показателям объем производства военной продукции в 1961–1965 гг. увеличивался по отношению к 1960 г. более чем в 1,5 раза. Наиболее высокие темпы роста военной продукции – в 4,4 раза – были запланированы на период 1961–1965 гг. предприятиям «гражданского» машиностроения; удваиваются объемы производства военной продукции в авиационной, судостроительной и радиоэлектронной промышленности.

Без учета атомной промышленности в начале 1962 г. советский военно-промышленный комплекс представляли 599 предприятий по серийному выпуску военной продукции и 367 опытных заводов, научно-исследовательских и конструкторских организаций с общим числом работающих 3667 тыс. человек. Кроме «кадровых» военных заводов к производству военной продукции или ее компонентов, а также разнообразного военно-технического имущества постоянно привлекались более 800 предприятий «гражданских» министерств и ведомств. Одновременно в общем объеме производства «кадровых» предприятий ВПК гражданская продукция в 1962 г. составляла 42%. В авиапромышленной промышленности удельный вес гражданской продукции составил 25%, в судостроительной – 40%.

 В период с 1960-х по 1980-е годы советский Генеральный штаб полагал, что оборонная промышленность СССР должна была не уступать по мобилизационному потенциалу США и европейских стран, членов НАТО.

Еще в 1990 году высшее военное командование СССР считало, что в случае мобилизации США смогут через шесть месяцев довести производство танков до 50 тыс. единиц в год, а их западноевропейские союзники по НАТО – произвести еще 25 тыс. единиц. Это были абсурдные оценки.[13]

Для того, чтобы удовлетворить мобилизационные потребности вооруженных сил, советская промышленность была вынуждена постоянно поддерживать уровень производства металлов, горючего и других сырьевых материалов намного более высокий по сравнению с потребностями экономики в мирное время.

Идея фикс - в случае мобилизации вооруженных сил у советской оборонной промышленности должны были быть в распоряжении все ресурсы, необходимые для немедленного увеличения производства самолетов, танков и других вооружений - квалифицированная рабочая сила, исследователи, технологии, сырье и материалы.

В итоге гонки вооружений в 1987 г. советский военный бюджет в текущих ценах составил 122,5 млрд.руб., в том числе:

       оружие для внутреннего потребления в ценах производителя - 54 млрд.руб.,

       научные исследования в военных целях - 15 млрд.руб. (на конец 1988 г. в СССР было 5111 научных учреждений различного уровня, в том числе 3250 НИИ, их филиалов и отделений. Научными исследованиями занималось свыше 1,5 млн. специалистов, в том числе 50 тыс. докторов наук, 490 тыс. кандидатов. В 1990 г. общий объем выполненных в стране НИР и ОКР составил 23,075 млрд. руб. из них на долю ОПК пришлось 18,264 млрд. или 79%. При этом непосредственно в интересах обороны объем работ составил 12,484 млрд.руб., то есть 53% общего объема выполненных в стране НИОКР),

       бюджет МО (без военного строительства, бесплатных услуг и пенсий военным) - 20 млрд.руб.,

       расходы МВД на выполнение военных функций - 4 млрд.руб.,

       военное строительство - 5 млрд.руб.,

       космические исследования в военных целях - 5,5 млрд.руб.,

       капитальные вложения в оборонных секторах - 9 млрд.руб.,

       транспорт и услуги связи, оказанные военным - 4,5 млрд.руб.,

       бесплатное образование и здравоохранение - 3 млрд.руб.,

       пенсии - 2,5 млрд.руб.

А еще необходимо учесть скрытые расходы:

       разработка и выпуск машин, возведение гражданских зданий и сооружений, пригодных для использования в военное время - 2,5 млрд. руб.,

       скрытые расходы предприятий электронной промышленности на производство высококачественных компонентов оружия - 3,5 млрд.руб.,

       низкие прибыли в оборонных отраслях - 7-8 млрд.руб. (дополнительные, в случае установления нормального уровня рентабельности ),

       продажа материалов по дотационным ценам другим странам - 5,5 млрд.руб.

Итого военный бюджет - 140 млрд.руб. Общий валовой национальный продукт - 825 млрд.руб. Доля военных расходов - без учета скрытых - 14,7%; с учетом скрытых - 17% .[14]

Тогдашние военные расходы в рублях примерно соответствуют долларовому эквиваленту в ценах 2005 г.

Для условий мирной жизни уровень военных расходов СССР был совершенно неадекватным. Можно сравнить его с уровнями военных расходов других стран. Даже в США этот уровень в 80-х начале 90-х годов 20 столетия составлял 5,8%.

4.1.4.Современная ситуация

Американский военный бюджет в ценах 2000 г. в 1992 г. составлял $335,3 млрд., из них:

       $103 млрд. содержание личного состава (на одного человека в год порядка 50 тыс.),

       $111 млрд. оперативная (боевая) подготовка и содержание ВВТ.

       $71 млрд. закупки ВВТ,

       $42 млрд. - НИОКР.

В 2001 г. первые три позиции составляли $71, 104, 54 и 34 млрд. соответственно.

В 2007 г. военный бюджет США превысил $500 млрд. или практически те же 5,8% при ВВП более $9000 млрд.

Военный бюджет РФ в 2003 г. составил примерно $10 млрд. Гособоронзаказ России на 2003 г. составлял: НИОКР 45,5 млрд. руб., закупки 55 млрд., ремонт 9 млрд. Это примерно $3,7 млрд.[15]

Согласно данным из ежегодника «Военный баланс–2008» (Military Balance), издаваемого британским Международным институтом стратегических исследований, военные расходы России в реальности выше тех цифр, которые прописаны в бюджете.[16]

Официальный военный бюджет России в 2007 г. составлял $24 млрд. Реальные военные расходы России в 2006 году британские эксперты оценили в $70 млрд, в 2007 г. – в $80 млрд при сохранении тенденции к повышению. Это примерно 8% от ВВП России.

В 2007 году совокупные расходы США на военные нужды, с учетом сопутствующих программ, составили $582 против $561,8 млрд в 2006 г. и $505,7 млрд в 2005 г.

Это больше, чем тратили фактически все основные мировые игроки совокупно.[17]

В 2005 г. Китай потратил на оборону $67,5 млрд, Япония - $45,8 млрд, Франция - $45 млрд, Великобритания - $42,8 млрд, Германия - $35,1 млрд, Индия - $19 млрд.

В 1987 г. общий объем производства вооружений и военной техники в ценах 2001 г. составил в СССР $90 млрд., включая экспорт, НИОКР и господдержку ОПК. Еще примерно столько же пришлось на гражданскую продукцию, выпускавшуюся оборонной «девяткой» с общим числом занятых 10,45 млн. человек. Производительность - $17,2 тыс./год.[18]

В США в это же время в ВПК было занято 3,7 млн. человек, производивших в год военной и гражданской продукции на $240 млрд. Выработка – $66 тыс./год.

Выработка в российском ОПК стала ниже американского показателя уже на порядок. Производительность труда в 1998 г. составляла $22 тыс. на работающего, в 2001 г. упала до $12 тыс.[19] По сравнению с 1990 г. основное производство ОПК сократилось в 6 раз, рентабельность – в 2,2 раза, мощности – в 3,5 раза.

В 2001 г. объем выпуска гражданской продукции предприятиями ОПК составил 21,5 млрд. рублей. Предприятия ОПК в массе своей были банкроты. В 2001 г. лишь 11% были платежеспособны (в целом по экономике - 25%). Еще 42% относились к первой категории неплатежеспособности (долги соответствовали доходам за 3-12 месяцев). Остальным надо было работать для покрытия долгов свыше года.

Центр анализа стратегий и технологий опубликовал рейтинг предприятий ОПК в 2003 г. Речь шла прежде всего о предприятиях-производителях обычных вооружений, имеющих стратегию корпоративного развития и диверсификации производства.

Информация для анализа характеризовалась как неполная. Наиболее транспарентны были открытые акционерные общества с преимущественно частным капиталом. Исключение составили «Курганмашзавод» и «Северная верфь». Данные анализа свидетельствовали о сохранении экспортной ориентации, низкой диверсификации, преимущественно авиационной направленности. Совокупная выручка 20 ведущих компаний составила $5,944 млрд., что на 1 млрд. превышало показатель 2002 г. Экспорт вырос с $4,4 до 5,4 млрд.[20]

В 2006 г. экспорт составил порядка $6 млрд. Доля техники ВВС - 49,9%, продукции для военно-морского флота – 27,3%, вооружений сухопутных войск – 27,3%, ПВО – 9,2%.

В 2007 году Россия осуществила поставки продукции военного назначения и провела модернизационные работы в 30 странах. Доля Индии - порядка 25%, КНР – около 30%. Cущественно расширились продажи в Латинской Америке.

Общая сумма доходов от военного экспорта составила порядка $7,1 млрд., из которых 6,2 млрд. пришлось на ФГУП «Рособоронэкспорт». Еще примерно на $1 млрд. было экспортировано продукции гражданского назначения, произведенной на предприятиях российского ОПК.

В свое время существовало два подхода к проблеме реформирования ОПК. Представители военной и гражданской бюрократии предлагали укрупнить предприятия, создать диверсифицированные корпорации, включающие в себя научно-исследовательские структуры, ОКБ, серийные заводы с полным инфраструктурным обеспечением для выпуска не только финальных изделий, но и основных комплектующих для них. Обеспечить госконтроль на предприятиях ОПК за счет обязательного контрольного пакета акций. Осуществлять государственное финансирование.

Между тем, по данным Б.Кузыка, в 2000 г. генерального директора холдинга «НПК», 40% предприятий и так были полностью в собственности государства, 31% - акционерные предприятия с государственным участием и только 29% - акционерные общества без государственного участия. Именно Б. Кузык, создавший коммерчески удачный холдинг, говорил о целесообразности рыночного принципа реструктуризации. Успешные компании, расширяя свой бизнес, инвестируя в новые технологии, должны были стать основой диверсифицированных военно-гражданских компаний.[21]

Холдинговая компания «Новые программы и концепции» (НПК) была создана в 1998 г. Задействовала более 30 ведущих высокотехнологичных предприятия. Ей принадлежали основные пакеты акций завода им. Дегтярева, Ковровского механического, Московского радиотехнического и «КБ Кунцево» (входят в кооперацию по С-300ПМУ1). Владела акциями «ОКБ Сухого», ИАПО, контрольным пакетом судостроительного завода «Северная верфь», Северо-западного пароходства (7 портов, 3 судоремонтных и судостроительных завода, 2 ремонтно-эксплуатационные базы, свыше 300 кораблей). Активы оценивались в $1,5 млрд. Одна из особенностей – формирование кооперации вокруг конкретного рыночного продукта - проектирование и строительство кораблей для ВМФ РФ и на экспорт, гражданских судов различных классов, разработке и выпуске ПЗРК «Игла», ПТРК «Штурм», новых оперативно-тактических систем, зенитных ракетных систем.[22]

Принятая в НПК стратегия бизнеса предполагала концентрацию сил и средств на 5 направлениях – судостроение, пароходство, машиностроение, радиокомплекс, авиастроение. В рамках холдинга происходит процесс обмена технологиями между военными и гражданскими производствами.

Но подобным благоприятным тенденциям воспротивились те, кто заинтересован в монополизме. Гендиректор ГК «Рособоронэкспорт» А. Бельянинов сразу после назначения на должность предложил ввести жесткий порядок отчислений от экспорта ВВТ, поступающих на счета госпосредника, с передачей их оборонным агентствам. Причем были обозначены приоритетные направления финансирования. Это аэрокосмическая отрасль. Предложение сразу же было реализовано.[23]

А.Бельянинов был уверен, что:

реструктуризация ОПК должна обеспечить сохранение технологических цепочек производства, эксплуатации и утилизации определенных типов ВВТ;
образцы ВВТ должны быть однотипны как для ВС РФ, так и для иностранных заказчиков;
должна быть создана стройная согласованная система управления, обеспечения национальной безопасности, органически учитывающая интересы ОПК, ВС РФ и ВТС с иностранными государствами.[24]
«Рособоронэкспорт» стремился к подавлению любыми доступными средствами деловой активности других экспортеров. Помогал ему в этом Комитет по военно-техническому сотрудничеству, закрывая для предприятий-субъектов ВТС ряд страновых рынков. Иностранных же заказчиков привлекает качество и оперативность работы непосредственно производителей, готовых адаптировать поставляемую технику под требования заказчика и выполнять полный комплекс услуг.[25]

В силу существующего монополизма до головных исполнителей контрактов доходит не более 50-55% валютной выручки (без вычета налогов и прочих расходов). В погоне за сверхприбылями госпосредник начинает концентрироваться на поставках в традиционные страны-импортеры новейших образцов ВВТ, что приводит к деградации региональной структуры экспорта и падению экспортного потенциала.

Госпосредник фактически посредником не является. Изначально его должны бы нанимать предприятия для оказания посреднических услуг. На самом деле он сначала заключает контракт с инозаказчиком, а потом договоры комиссии с изготовителями. Определяет головных исполнителей, контрагентов-соисполнителей.

ФГУП «Рособоронэкспорт» постепенно превратился в многопрофильную промышленную корпорацию, контролирующую производство всего конкурентоспособного вооружения. Сюда относят интерес к активам Волгоградского тракторного завода и Курганмашзавода, завода им. Дегтярева, компании «Русский страховой центр». Оно участвовало в создании разработчика программного обеспечения для военных тренажеров «Р.Е.Т. Кронштадт».[26]

Вообще проблема экспорта имеет кардинальное значение. Фактически это основной способ существования и развития. Именно здесь основные препятствия. По мнению С.Чемезова, гендиректора «Рособоронэкспорта», а в 2000 г. руководителя ГК «Промэкспорт», существовавшая система поставок вооружения на экспорт была абсурдна в своей основе. Президент определяет перечень стран, которым можно поставлять ВВТ. Но лицензию на поставки в страны, одобренные президентом, выдавало правительство.[27]

Существовал Комитет РФ по ВТС, созданный для регулирования и контроля деятельности в этой области. Он имел право выдавать лицензии на экспорт и импорт продукции военного назначения, право определения (!- В.С.) исполнителей заявки инозаказчика, право ценового (!!-В.С.) регулирования при поставках на экспорт. Комитет был подотчетен МО РФ и возглавлялся заместителем МО в генеральском звании. 9 апреля 2004 г. директором уже Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству был переназначен М.Дмитриев, а Федеральной службы по гособоронзаказу – А.Бельянинов.[28]

Между тем американские производители оружия не ограничены в поисках рынков сбыта и определении условий продажи. Торговлей ВВТ занимается только Агентство по сотрудничеству в сфере оборонной безопасности, входящее в структуру МО США.

Еще одна проблема - недостаточное качество продукции. Одной из причин называется снижение уровня квалификации персонала. Старение работающих в силу малого притока молодых кадров. А, это, в свою очередь, обусловлено низкой зарплатой. [29] Другая причина – отсутствие массовых закупок продукции российскими военными. Это не позволяет совершенствовать технологию. Кроме того, это отрицательно сказывается на авторитете производителей за рубежом. При создании вооружений господствует коллективная безответственность.

Так, в начале 2008 г. Алжир вернул РФ 15 истребителей МиГ-29СМТ, закупленных у корпорации «МиГ» в 2006–2007 годах. [30]

Проблема отражает кризисное состояние всего российского оборонно-промышленного комплекса.

Главная проблема, которая может отразиться на перспективах российского оружейного экспорта, заключается в том, что заказчикам нужны не просто танки, ракеты, корабли, самолеты и вертолеты, а современные ударно-разведывательные комплексы, где сочетается огневая мощь средств поражения, высокоточная разведка целей как неподвижных, так и движущихся, мгновенная, в режиме реального времени передача информации о них на электронно-вычислительные комплексы, введение соответствующих данных в оружейные системы для производства выстрела или пуска ракеты. Эту задачу невозможно решить без беспилотных летательных аппаратов, систем технической, радиолокационной и оптической разведки, приборов навигации и связи.

Таких ударно-разведывательных комплексов Россия на экспорт не поставляет. Их нет еще в должном количестве даже для собственной армии, и это в перспективе, наряду с имиджевыми потерями от невыполненных заказов или сорванных контрактов, может привести к снижению наших экспортных заказов.

Реструктуризация ОПК настоятельно требовала освобождения предприятий от чрезмерной государственной опеки в сферах маркетинга и инвестиций. В чем действительно должно заключаться участие государства – это проведение конкурсов и тендеров на поставку(!) современных боевых систем отечественным Вооруженным Силам.[31]

«Заказчик-посредник» стремится распределять контракты между несколькими предприятиями, обосновывая это желанием снизить риск невыполнения проекта. Это приводит к удорожанию продукции, снижению ее качества. [32].

Это все накладывается на застарелые проблемы.

Прежде всего разунификацию. В недавнем прошлом в ВВС находилось в эксплуатации свыше 50 типов самолетов, 10 типов вертолетов, 45 авиадвигателей, 500 авиационных средств поражения и свыше 90 типов средств наземного обслуживания.

Весьма низка ремонтопригодность. Замена силовой установки самолетов, вертолетов, танков занимает в российских ВС 10, 9 и 24 часа соответственно. В американских – 4, 5 и 1 час.

Период хранения образцов ВВТ без потери эксплуатационных свойств для российских образцов лежит в пределах 10-20 лет, для американских – 40 лет.

Неудовлетворительны живучесть (способность выполнять боевые задачи при боевых повреждениях), помехозащищенность (способность выполнять боевые задачи при создании помех), скрытность (способность не быть обнаруженными средствами разведки) вооружений.

Группой специалистов во главе с В.Шлыковым был подготовлен доклад «Военное строительство и модернизация Вооруженных сил». Основная идея доклада – контроль над состоянием и развитием ОПК, а также все финансовые ресурсы, выделяемые на оборону, включая средства на мобподготовку и развитие военно-технической базы, надо передать в ведение МО, при условии создания полноценного гражданского МО. Армия должна быть сокращена и оснащена современным оружием. ОПК необходимо диверсифицировать, интегрировав гражданский и военный сектора.[33]

 




[1] Симонов Н.С. Военно…с.69

[2] Артиллерийское снабжение в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.", Москва-Тула, издательство ГАУ, 1977 г. с.212

[3] Симонов Н.С. Военно…с.83

[4] Виталий Шлыков. Оборонная экономика в России и наследие структурной милитаризации.24.01.05 г.. http//www.ej.ru

[5] Симонов Н.С. Военно…с.94

[6] Симонов Н.С. Военно…с.121

[7] Симонов Н.С. Военно…с.142

[8] Евгений Жирнов "Осуждено за прогулы 40,7% рабочих/ Власть, №16, 2010 г.

[9] Кравченко Г. С. Экономика… с.80

[10] Симонов Н.С. Военно…с.143,

[11] Симонов Н.С. Военно…с.196-199

[12] Симонов Н. Указ.соч., с.294

[13] Виталий Шлыков. Оборонная экономика в России и наследие структурной милитаризации.24.01.05 г.. http//www.ej.ru

[14] Стайнберг Д. Позвольте представить межотраслевой баланс СССР за 1988 г. // ЭКО, 1990, №12, с.112-120; Стайнберг Д. Структура ВНП СССР // ЭКО, 1991,№1, с.5-18

[15] НВО, 2002, №34

[16] Геннадий Нечаев. Европейские эксперты считают, что Россия сильнее, чем признается/ Взгляд. 21.02.2008.

[17] Д.Литовкин. «Армейская арифметика» / «Деловые люди», №191, февраль 2007 г.

[18] Виталий Шлыков. Оборонная экономика в России и наследие структурной милитаризации.24 января 2005 г.. http//www.ej.ru

[19] Сокут С. Оборонка остается пасынком государства // НВО, 2002, №9

[20] Пухов Р. Рейтинг предприятий российского ОПК // ВПК, 2004, №12

[21] Создание министерства промышленности вполне уместно / интервью Б.Кузыка С.Сокуту // НВО, 2000, №17

[22] Соловьев В. Мы не рантье, а хозяева / интервью с главой холдинга НПК Б.Кузыком // НВО, 2001, №11

[23] Замысловский О. Восстановить объем производства вооружений/интервью с.А.Бельяниновым //НГ,  27.10.00

[24] Бельянинов А. Военно-техническое сотрудничество с иностранными государствами и оборонно-промышленный комплекс страны//Бюллетень экспертно-консультативного совета при Председателе СП РФ, 2001, №4, с.52-54

[25] Андреев Р. Двойные стандарты «Рособоронэкспорта» // НВО, 2002, №34

[26] Герасин Л., Пасечник Л. Главный критерий – результат // НВО, 2002, №34

[27] Сидоров Н. Не изменимся – проиграем / интервью с.С.Чемезовым, руководителем «Промэкспорта» // НГ, 2000, 11 октября

[28] Крамар В. Перенастройка госаппарата продолжается // НВО, 2004, №14

[29] Плугатарев И. Гибель Ту-160 не была случайной // НВО, 2003, №40

[30] Артур Блинов, Владимир Иванов, Виктор Литовкин, Виктор Мясников Истребители нон грата / НГ-НВО, 22.02.2008

[31] Поляков А., Почуев С. Через тендеры к звездам // НВО, 2002, №44

[32] Пайсон Д. Кто отправится к звездам? // НВО, 2003, №2

[33] Иванов В. Мрак в конце тоннеля // НВО, 2004, №14