Россия и сортир

(Статья была написана после событий в Беслане)

Под ногами хлюпает кровь. Вдоль дороги лежат трупы убитых соотечественников. Мы не обращаем внимания, привычно спеша по своим делам. Мы давно привыкли к крови, смерти. Мы привыкли убивать. Если у нас нет внешних врагов, мы убиваем друг друга…

Последнее событие с заложниками нас немного задело, но мы знаем, что скоро из памяти выветрятся фотографии погибших детей, все успокоятся, даже самые нервные.

Не верьте нашим слезам. Мы точно так же ревем, когда смотрим какой-нибудь слезливый сериал. Наши истинные чувства выразила одна девица в городском транспорте. Увидев в газете фотографии убитых, она брезгливо поморщилась: «подняли шумиху из-за какого-то занюханного городка».

Не надо говорить, что она одна такое чудовище. Просто она еще не научилась маскироваться, а мы – опытные, хитрые.

Нам искренне сочувствуют иностранцы, мы принимаем их соболезнования и думаем: когда же вы отстанете со своими соболезнованиями! Более всего нам неприятно, что это стало известно посторонним.

Мы слышали, что в таких случаях объявляют траур. Мы тоже объявили. Не знаем как у других, но у нас траур – забава, что-то вроде условий детской игры, когда целый день нельзя ни хохотать, ни плясать. Только и всего.

* * *
В Кремле дали понять, что там на нас серьезно обиделись. Из-за того что народ не проявил надлежащей бдительности, руководству теперь надо отвечать на нелепые вопросы иностранцев: как это могло произойти в вашей стране? в нормальных странах такое не происходит. Начальство делает вывод: этот позорный российский народ должен быть наказан. Рано его баловать демократией и федерализмом, пусть довольствуется командами властной вертикали. Вот это и будет адекватным ответом террористам.

Будучи бессильной наказать злодеев, власть лепечет о международном заговоре. Мы же все более укрепляемся в подозрении, что «война начальникам выгодна»…

* * *
Сбылись слова президента о мочении террористов в сортире. Мы их мочим, мочим… Вы чувствуете этот запах? Вся Россия пропахла мочой. Россия стала придорожным вонючим сортиром, в котором все мочат всех, этакое всенародное мочение.

Между тем, убыль замоченных террористов легко восполняется – взамен убитого рождаются два новых…

* * *
О, прошу Вас, только не рассказывайте мне о печаловании Церкви, будто в Церкви серьезно восприняли случившееся. Видели мы и слышали эти выступления. Казенные мертвые слова, ничуть не лучше мертвых слов госчиновников.

– Надо будет что-то сказать…
– Скажите про сострадание и выразите – как его? – соболезнование. Дескать, мы все соболезнуем и негодуем. Требуем положить предел.
– Во! нормально.

* * *
Родители обращают свои взоры к небесам. За что? – спрашивают они. Почему погиб мой мальчик? Он был хуже других? Почему мы стали крайними?

… родители должны понять: мы живем в стране, в которой убивают детей. Ваш ребенок живет в стране, где есть продажные чиновники, бандиты, проститутки, наркоманы, и где есть террористы. Всем этим людям абсолютно плевать на ваших детей. Они будут их развращать, использовать в своих целях, и если им понадобится – убьют.

Сегодня наших детей убили в школе. Целую школу Мы думали, что такое бывает только в джунглях дикой Африки. Теперь мы сравнялись с джунглями.

* * *
Мы все виноваты в том, что произошло. Терроризм – это следствие, а не причина. Следствие нашей духовной болезни. Всякий раз, когда мы слышали что-нибудь неприятное, мы говорили себе, что нам не следует совать нос в чужое дело…

* * *
У нас осталось очень мало времени. Боюсь, что мы не успеем… Речь не о том, сумеем ли мы сохранить территорию. Когда угрожают твоей жизни, не до любования бескрайними просторами.

Нам нужно принять в свое сердце ответственность за все, что происходит в нашей стране. Безумие думать, что политика нас не касается. Мы должны сделать все возможное, чтобы Россия стала нашей страной, безопасной для нас и наших детей.

И знаете, что нам еще нужно сделать? Поскорее (сегодня же) избавиться от пошлой идеи о своем великом предназначении. Потворствуя этой идее, мы не заметили, как Россия превратилась в свалку для ядерных отходов. Теперь она стала сортиром для террористов.

Или это еще не предел?