Социум циклы или странные аттракторы?

Введение
Значимым методом  точных и естественных наук (таких как теория колебаний, нелинейная динамика и синергетика) является метод циклов. В последние десятилетия этот метод активно используется и в поле наук социальных, в том числе, и  в комплексном регионоведении. Поиск циклов связан с рассмотрением объекта как динамической системы, т.е. системы меняющейся во времени,  развивающейся. Существует класс т.н. колебательных систем, процессы в которых периодически меняются во времени. Под циклом понимают математический образ периодических колебаний, все характеристики которых повторяются через определенный промежуток времени, называемый периодом.  Хорошо известны физические, биологические, экологические, космические циклы, обусловленные естественными законами развития систем различной природы.  С некоторых пор изучаются и циклы в экономике, финансовой сфере, различных областях социальной жизни.
В советский период метод циклов в социальных науках практически не применялся,  поскольку постулировалось, что исторический процесс развивается по линейному закону, а единственными циклами, выделение и рассмотрение которых считалось правомерным, были короткие производственные циклы Маркса (7-11 лет). И это несмотря на то, что именно в Советском Союзе жил и работал Н.Д. Кондратьев, создавший пионерскую теорию «длинных волн» в экономике. До Кондратьева было принято выделять короткие  (Э. Митчел, Дж. Китчин) циклы,  длинной 3-4 года,  и средние  циклы, период которых составляет 8-10 лет (К. Жугляр), причем подобные периодические состояния рассматривались в простейших экономических моделях и расчетах, но не могли  применяться для долговременных прогнозов, столь важных для экономики.  Именно циклы Кондратьева заставили научный мир задуматься о том, что вся человеческая история (не только экономическая) – циклический процесс. Появление в экономике представлений о «длинных волнах»  инициировало поиск циклов и в других социальных и гуманитарных науках.

1. Метод циклов в социальных науках
В настоящее время существуют многочисленные социальные и экономические модели, демонстрирующие циклы различной длительности. Так,  К. Фримен, исследуя технологическое развитие социума выделил длинные технологические циклы,  с периодом в 120 лет, отмечающие появление новых  технологических фаз развития.  В истории обнаружены циклы исторического развития  с периодом  300 лет, однако чаще всего ученые исследуют фазы с периодом в 100-150 лет, либо строят свои модели на основе длинных волн Кондратьева.
Первоначально экономический цикл определялся именно как периодическое колебание деловой (производственной) активности. Однако  распространение метода циклов  в другие социальные науки  позволил рассматривать циклы как социальные феномены, рассматриваемые в широком контексте и допускающие разные интерпретации. В настоящее время  в социальных науках под циклом  понимается временной интервал, в течение которого завершается один период регулярно упорядоченной череды событий. Тот факт, что К. Жугляр и Н. Кондратьев  выделили из своих циклов примерно равные интервалы, длинною в полпериода, которые соответствуют понижениям и повышениям экономической активности ("повышательная" и "понижательная" волны) ,  позволяет предположить, что экономическое развитие описывается кривыми, аналогичными хорошо известным в математике периодическим функциями "синус" или "косинус". Согласно делению  Кондратьева, первая  растущая волна (подъем косинуса) пришлась на 1780-1817 гг.,  спадающая – на 1817-1840 гг.; вторая  растущая  - на 1840-1870 гг.,  вторая  спадающая  - на 1870-1890, и т. д.  Кондратьев  проанализировал развитие производства лишь до 40-х гг.  века, затем был репрессирован и расстрелян. Однако, следуя его логике, нетрудно  экстраполировать эту последовательность и определить, что  спадающая волна восьмого цикла  должна была наблюдаться в  70-90е гг., и  в настоящее время экономика находится   в растущей фазе  девятого цикла, которая вот-вот должна закончиться. При  разработке своей теории, Кондратьев отмечал, что фазы циклов  "накладываются" друг на друга, четкой границы между  ними нет. Так, он называл «наблюдаемыми  эмпирическими правильностями» тот факт, что за 25 лет до начала восходящей фазы цикла в течение 5 лет увеличивается количество технологических открытий и возникает эффект экономического резонанса - затягивание депрессии.  Более того, Кондратьев пытался доказать и то, что повышательные волны повышения богаче политическими и социальными потрясениями, чем  понижательные.
Исследования в политике и международных отношениях чаще всего  ведутся на основе циклов Кондратьева. Это объясняется тем, что политические циклы достаточно длинные, а в политике всегда присутствуют временные лаги. Тот факт,  что политические и экономические кризисы могут  возникать не только на понижательной, но и на повышательной волне, с точки зрения теории колебаний легко объясняется тем, что срыв периодических  процессов тем вероятнее, чем выше их амплитуда, а в фазе повышения колебания достигают наибольшего размаха.  Затягивание кризиса на «понижательной волне», также  как и достижения пика развития на «повышательной» достигаются по Кондратьеву за счет еще одного физического эффекта - «эффекта резонанса» .
Интересным и достаточно редким является исследование, проведенное  А. Шлезингером-младшим «Циклы американской истории», посвященное внутренней политике США. Более часто появляются исследования методом циклов внешней политики отдельных стран и мировых политических процессов. В области внешней политики, учеными традиционно исследовалась внешняя политика развитых стран на основе  экстравертных и интравертных тенденций, в общем соответствующих повышательной и понижательной фазам цикла Кондратьева.  Среди исследований по американской внешней политике можно выделить ряд работ Ф.Л. Клинберга, который одним из первых установил корреляцию внешней политики и экономики и показал, что фазы американской внешней политики («крестовые походы и мессианство» и «изоляционизм») в среднем длятся по 24-27 лет .
Наибольший интерес для  регионоведения представляют комплексные исследования методом циклов глобальной мировой системы. К таковым можно отнести работы Клингемана, П. Кеннеди, Я. Тинбергена, Дж. Модельски, М. Мэлко. и др.  В своих работах перечисленные авторы предлагали разные критерии, определяющие цикличность международных отношений: экономический рост и потенциал мировых экономических лидеров (П. Кеннеди),  экономический рост, географическое положение и военная сила (в первую очередь, морская) , наличие противоборства между державой-гегемоном и державой претендентом и мировая война как внешний шок (М. Мэлко) .
Особенно удачными представляются нам попытки подойти к  концепции цикличности мирового развития на основе системного, а не сугубо исторического или цивилизационного подходов. М. Каплан  в статье «Система и процесс в международной политике»  и  Р. Розенкранц  в статье «Действие и реакция в мировой политике»  исследовали систему международных отношений как взаимодействие циклов, фазы которых определяются положительной и отрицательной обратными связями между элементами системы. В первом случае, международная система  детерминируется поиском консенсуса между ее участниками, широкой ролью международных организаций, "мессианской" ролью мирового лидера. Во втором,  система международных отношений  являет собой постоянный поиск баланса (равновесия) сил и компромиссов между державой-гегемоном и державой (державами) - претендентом (претендентами). Экстернальное воздействие в первом случае (мировой шок) и невозможность компромиссного решения во втором, приводят  к мировой войне (кризису системы), которая сменяет  существующую фазу на противоположную.
Одним из альтернативных вариантов выделения циклов, является поиск социальных циклов, связанных с природными, биологическими циклами.  Подобные теории представляются весьма разумными, поскольку давно известно, что многие процессы на Земле связаны с космическими, климатическими, биологическими процессами, которые не могут не влиять на жизнедеятельность социума. Эта  точка зрения стала особенно популярной в исследовании экономического развития стран "от подъема до заката" (К. Киндельбергер, Ж. Пиатье). Основное соображение, которое при этом принимается в расчет: жизнедеятельность большинства крупных экономических держав вполне соответствует циклу жизни обычного человека , за исключением того факта, что страны "умирают" гораздо реже.
Представление о сущности и природе социальных и исторических  циклов унифицировалось к середине  двадцатого века, когда большинство ученых стало строить свои теоретические модели на основе  четырех  фаз: кризиса (хаоса, делигитимизации старой державы-гегемона), депрессии (войны, конфликта), оживления (появления нового гегемона или возрождение старого) и подъема (создания стабильной мировой системы, а затем нарастание в ней противоречий). Разные исследователи начинают отсчет своих циклов с разных фаз. К примеру, Н. Кондратьев начинал отсчет циклов с  волны роста, в то время как Модельски, Розенкранц, Пантин и др. политологи и исследователи международных отношений, беря за основу длинные волны Кондратьева, начинали отсчет новых циклов с фазы хаоса, соответствующей концу волны понижения. Отметим, что с физической точки зрения изменение точки отсчета связано лишь с удобством построения  модели и касается лишь описания,  не меняя при этом существа происходящих в реальности процессов.  Это означает, что  разные способы описания не противоречат друг другу. Следует также отметить, что в середине  двадцатого века  ученые-политологи все больше внимания стали уделять неточной  повторяемости циклов.  Так,  Шлезингер отмечал: «цикл не круг, а спираль, он допускает новое, поэтому избегает детерминизма» . Идея о том, что образом цикла  является окружность,  при движении по которой рассматриваемые объекты всегда возвращаются в исходную точку, а реальные системы никогда не повторяют в точности своих прежних характеристик, позволила ввести представление об  особых линиях, "циклах эволюции", двигаясь по которым система каждый раз переходит в новое состояние, и проследить тренд, линию, соединяющую начальную и конечную точку цикла, дающую представление об общем  направлении изменений системы.
Как уже упоминалось в начале данной работы, основным критерием применимости метода циклов является возможность прогноза. Зная общие закономерности циклического развития и имея в виду тот факт, что в сложных системах процессы никогда в точности не повторяются, мы можем  с высокой степенью достоверности  сделать не только краткосрочные  прогнозы, но и предсказать достаточно отдаленное будущее. В этом отношении  весьма значимой представляется работа В.И. Пантина «Циклы и ритмы истории»,изданная в 1996-м году, в которой он выделяет циклы, аналогичные длинным циклам Кондратьева, фазы которых кратны 24 годам (заметим, что это половина средней длина цикла Кондратьева, т.е. полцикла). Пантин объясняет феномен распада  СССР, говоря, что СССР возник в 1917-м году на стадии промышленного переворота и рухнул в конце стадии промышленного переворота  следующего цикла, тем самым автор  опровергает все предположения, столь популярные в 90-е гг., что СССР был намеренно развален в ходе заговора . Более того, В.И. Пантин  уже в 1996  г. сделал смелые прогнозы о том, что в начале двадцать первого века ухудшатся отношения РФ и Запада,  возникнет мировой кризис, ослабятся  экономических позиций США,  возникнет  возможность появления ядерного оружия  у новых «чингисханов» мира  (Ким чен Ир, Кадаффи),  начнется активная интеграция в азиатско-тихоокеанском регионе, итогом которой станет слияние данного региона  с атлантическим в «великое кольцо», Индия и  Пакистан смогут войти в число развитых стран, а нация-государство уступит место межгосударственным и межнациональным образованиям (таким, как Евросоюз) . Во многом верными представляются и  выводы Модельски, касающиеся описании современной мировой политики сегодня,  если не считать некоторой переоценки  роли морской  мощи страны   в ее возвышении. Оправданными представляются выводы работы Кеннеди,  заслуживают внимания экономические прогнозы  Киндельбергера . Таким образом, на фоне линейных  моделей исторического развития, представленных, например Фукуямой,  в прогностическом аспекте циклический метод выглядит  более убедительно.

2. Анализ метода циклов
При анализе  адекватности применения метода циклов в социальных исследованиях  возникает вполне закономерный  и очень важный вопрос: почему разные модели общественного развития демонстрируют циклы разной длительности, не свидетельствует ли это о произвольности  выстраиваемых моделей? Это вопрос имеет вполне однозначный ответ. Рассматривая социум или отдельные его составляющие как чрезвычайно сложную, нелинейную неравновесную систему (а именно такие представления, на наш взгляд, являются наиболее полными и верными), мы должны отчетливо осознавать, что подобные систем, как это известно из теории колебаний и синергетики, являются в принципе мультистабильными. Последнее означает, что они. обладают множеством возможных состояний, типов поведения, и в разных областях параметров могут демонстрировать различные периодические колебания с разными периодами. Кроме того, сложные нелинейные системы состоят из  отдельных подсистем, которые могут периодически колебаться с собственными периодами.   Например, в такой сложной нелинейной системе, какой является человеческий организм, наблюдаются циклы различной длительности, связанные с периодами функционирования систем дыхания, кровообращения, воспроизводства клеток, нервной, половой активностью и т.д. Именно поэтому не следует считать, что в общественных системах должен наблюдаться лишь один тип циклов строго фиксированной длительности, и именно поэтому  экономика,  социология, политология, история, которые  исследуют определенные социальные и экономические подсистемы единого социума, выделяют  различные периодичности. В столь сложных нелинейных системах, которыми, вне всякого сомнения, являются  социальные системы, могут и должны существовать короткие (циклы Китчена - 3-4 года),  средние  (циклы Жюглара-10 лет, Кузнеца – 20 лет),  и длинные (циклы Кондратьева  - 40-60 лет). Тот  факт, что в разные периоды развития социума и в разных сферах социального обнаруживаются  циклы разных периодов свидетельствуют лишь о сложности  рассматриваемой системы, а не о произволе исследования и не о противоречивости предлагаемых концептов. Задача исследования при этом сводится к тому, чтобы точно определить ту сферу, где  наблюдается та или иная цикличность,  выделить обуславливающие ее социальные процессы и не делать излишних обобщений. С этой точки зрения понятно, что циклы исторического развития, связанные с изменением государственных систем, оказываются длиннее экономических и даже технологических циклов. Циклы, существующие в микроэкономике, должны быть короче макроэкономических циклов,  собственную цикличность могут демонстрировать отдельные  отрасли промышленности и социальные сферы  и т.п.
 Доказать существование циклов в той ли иной социальной или экономической системе,  определить их длительность эмпирически, на основе анализа статистических данных,  – задача чрезвычайно сложная и трудоемкая, связанная с  переработкой огромного объема информации. Однако помимо "ручного", эмпирического  поиска циклов, существуют и более строгие методы, позволяющие определить появление цикла с помощью решения, как правило, численного, специальных уравнений, моделирующих ту или иную сферу социума. Некоторые такие модели уже созданы, например, модель движения банковских средств, модель формирования политических приоритетов.  Становление рыночной экономики в России инициировало построение математических моделей различных рынков. Так, туристический рынок демонстрирует образование предельных циклов, названных солнечными и связанных с климатической сезонностью.   При моделировании рынка ценных бумаг обнаружено, что и колебания цен на акции, возникающие в результате разницы спроса и предложения, демонстрируют определенную цикличность, приводящую к резким изменениям котировок, иногда даже к хаотизации функционирования бирж, кризисам . Существуют модели движения банковских денег, допускающие  значительное разнообразие периодических и хаотических режимов. Анализ этих процессов позволяет предположить, что периодическим режимам соответствуют стабильное функционирование банков, а хаотические режимы  - банковским кризисам.
Адекватность подобных моделей проверяется эмпирически, полученные результаты должны  ретроспективно  соответствовать уже произошедшим событиям,  совпадать с современным состоянием исследуемой системы и  давать  верные прогнозы. Именно эти принципы исследования и критерии истинности  выделяет В.И. Пантин в своей монографии «Циклы и ритмы истории»: стройность,  соответствие основным историческим фактам, прогностичность .
Отметим, что согласно представлениям теории колебаний циклы разной длительности, соответствующие динамике различных общественных подсистем,  могут и должны находиться в определенных "резонансах" друг с другом, синхронизироваться. Синхронизация  означает, что в двух или более системах, возникают циклы с одним  и тем же или кратными периодами, как это происходит, например, с циклами Кондратьева и Фримена..   Подобные соображения легли в основу концепции синхронизации мировых процессов, с помощью которой можно объяснить  многие известные экономические и исторические факты,  например, равновесие цен на мировых рынках, синхронизацию культур, выражающуюся в существовании  осевого времени, современной унификации культур и т.п., столкновение цивилизаций   (в теории Хантингтона - синхронизация через конфликт). Таким образом, взяв за основу  ту или иную  сферу жизнедеятельности социума, можно выделить циклы разной длительности.
Важным для исследования циклических изменений является выделение набора параметров социальных систем, от которых зависит смена волн (цикличности) и  качественные характеристики подобного поведения. На начальном этапе  применения метода циклов в экономике предлагалось давать конкретный набор параметров для каждого конкретного случая, сочетая в этом наборе внутренние (эндогенные) и внешние (экзогенные) факторы, которые часто называют шоками. Кондратьев, например,  стремился объяснять цикличность экономики действием преимущественно внутренних факторов. Другой русский экономист Е. Слуцкий параллельно с норвежским экономистом Р. Фришем отметили внешние влияния на образование циклов и разработали «импульсно-распространительную» теорию циклов, которую взяли на вооружение многие политологи и исследователи международных отношений. Пантин полагал, что  «циклы возникают потому, что существует среда,  и эта среда неоднородна. Волны, которые выпускают системы в среду, преобразуются в определенные ритмы, которые влияют на сами системы, порождая циклы, к которым системам приходится адаптироваться» .
Теория колебаний и синергетика позволяют разобраться и в этом вопросе. Они подтверждают концепцию Кондратьева, потому что известно, что цикличность (периодичность) нелинейных систем в первую очередь определяется действием именно внутренних законов развития, качествами и характеристиками самой развивающейся системы, которые и определяют периоды и амплитуды ее возможных колебаний. Изменение внутренних параметров может привести  к смене периодичности,  последнее означает, что, правильно меняя внутренние характеристики экономической системы, можно добиться появления циклов различной длительности. Однако и роль внешних параметров  не может не учитываться: изменение внешних параметров, т.е. характеристик среды, в которой существует система, внешнего воздействия, тоже может привести к смене периодичности, но сам период, как правило, задается самой системой.
Важной для исследования представляется следующая проблема:  начиная с какого этапа развития в нелинейной системе могут образовываться циклы? В вопросе о том,  с какого момента  следует отсчитывать  исторические циклы, историки расходятся  Экономика задает точку отсчета естественным образом, так Н. Кондратьев  взял за точку отсчета начало промышленной революции и первых значимых инноваций в Европе, т.е.  середину  семнадцатого века. Однако  такая точка отсчета не устраивает историков,  поскольку в социуме должны существовать не только экономические циклы, а за пределом изучения  остается важный,  интересный и самый продолжительный период человеческой истории. Большинство ученых-историков ведут  рассмотрение исторических циклов с первого века,  который объявляется началом эпохи становления глобальной мировой системы и появления первых мировых гегемонов. Циклы современной системы международных отношений можно отсчитывать приблизительно с 1500-го года, когда произошло становление первой успешной державы-гегемона. Этой точки зрения придерживались почти все историки экономики и военного дела (Клингеманн, Киндельбергер, Модельски).
Была ли история цикличной на более долгих исторических временах?  В.Пантин, М. Мэлко, М. Каплан и др. придерживаются этой точки зрения,  хотя и соглашаются с критиками,  отмечающими, что  подобные предположения не могут найти достаточно веских подтверждений. Действительно,  при движении вглубь истории, историческое время должно течь медленнее, а циклы   становиться более длинными.  Но даже самые смелые исторические исследования не уходят далее античности, что объясняется намерением  найти циклы не для отдельных  регионов или очагов цивилизации, а для всей мировой системы, синхронизация  которой, как это признано, начались лишь в античный период.

3. Синергетическое представление о циклах
Именно синергетическое рассмотрение социальных систем , позволяет предположить, что циклическое развитие должно быть свойственно историческим процессам и на более ранних этапах (достаточно, например, вспомнить определенную периодичность истории иудеев, отраженную в Ветхом завете), хотя поиск документальных подтверждений этого, конечно, затруднен. Однако  если говорить о цикличности в том смысле, который придавал этому понятию  один из основателей синергетики И. Пригожин, впервые  введший в науку представление о возникающих из хаоса упорядоченных диссипативных структурах,   то вся мировая история может быть представлена как циклический процесс, где под циклами понимаются как периоды существования той или иной упорядоченной структуры, так и внутренняя периодичность, упорядоченность, свойственная отдельным структурам
С этой точки зрения,  можно интерпретировать любые, когда-либо существовавшие или существующие ныне социальные образования, начиная от общин, родов, племен и кончая современными государствами, как самоорганизующиеся общественные структуры, обладающие определенной периодичностью. Нелинейное описание априори предполагает сосуществование на различных этапах исторического развития разных типов таких структур (различных форм государств), которые, развиваясь по нелинейным законам, рождаются, периодически видоизменяются, взаимодействуют друг с другом, умирают. Весь ход истории служит доказательством правомерности такого рассмотрения.
Отметим,  что  согласно представлениям синергетики периодические структуры должны появляться из хаоса,  т.е. любая нелинейная система, прежде чем перейти к упорядоченному состоянию,   в течении определеного времени  демонстрирует неустойчивые, переходные, хаотические процессы. Чтобы стать периодической, упорядоченной, система должна "вырасти", "набрать силу". На наш взгляд, этот факт тоже легко интерпетируется с точки зрения истории: существовал исторический период, когда  человечество не образовывало упорядоченных социальных структур, а пребывало в "первоначальном хаосе". Более или менее точная датировка конца этого периода и может послужить началом отсчета "исторических циклов".
Если процессы рождения и становления социальных сообществ описываются  в синергетике в терминах появления циклических упорядоченных структур, то любые их изменения, например, смена государственного устройства или политического режима, переход к новому типу экономики, можно представить как бифуркации циклов. Под бифуркацией в синергетике понимается качественное изменение состояния системы, происходящее при изменении внутренних и внешних параметров и обусловленное ее собственным нелинейным законом развития. В соответствии с принятой в теории бифуркаций классификацией, социальные бифуркации могут быть «жесткими» (революции, кризисы) и «мягкими» (реформы). На ранних этапах развития социума преобладают менее сложные периодические структуры, с течением времени они усложняются в результате той или иной последовательности бифуркаций. На поздних этапах, в сильно нелинейных режимах в социальной динамической системе обязательно должны появляться сложные структуры, упорядоченные или хаотические. В процессах перехода, в точках бифуркаций,  испытывающая изменения система должна иметь запас энергии для структурирования, образования нового устойчивого состояния. Переход означает существование динамичной границы, разделяющей два состояния, предполагает сложное сочетание порядка и хаоса. В образовании новой структуры могут включаться и остатки, элементы старой, которые приобретают новые связи и новые функции.   В этом контексте было бы чрезвычайно интересно проанализировать мировую историю, экономику, международные отношения,  определив характер возникающих в них структур и бифуркационных изменений.
Согласно представлениям теории бифуркаций, все качественные изменения саморазвивающейся системы оказываются закономерными,  и именно этим объясняется естественный характер всех значительных политических и экономических катаклизмов. Революция, кризис,  скачок развития происходят только в тех системах, которые внутренне "готовы" к  преобразованиям, если же  преобразования не поддерживаются законом развития системы, то они оказываются неустойчивыми, короткоживущими (например, насильственные перевороты, путчи и т.п.)  Подобные представления исключают "насильственность" развала СССР, он качественно изменил свое состояние в результате закономерной бифуркации, а не насильственного (случайного) действия.
  Несмотря на признанность теории циклов, мы позволим себе  сделать следующее методологическое  предположение. Мы полагаем, что на определенном этапе общественное и экономическое развитие может наиболее адекватно описываться не в терминах циклов, а в терминах "странных аттракторов". В синергетике представления  о странных аттракторах являются закономерным продолжением теории циклов. Странный аттрактор – математический образ сложного непериодического поведения нелинейных систем, который соответствует  развитию в режиме детерминированного хаоса. Существование странного аттрактора свидетельствует о развитии системы по некоторому весьма сложному закону, который не предполагает строгой периодичности, а означает  изменение всех характеристик в режиме "слабого" хаоса, когда и период, и амплитуда колебаний слегка меняются, сохраняя  определенную упорядоченность, ограничиваясь некоторыми предсказуемыми пределами.  Такое поведение описывается не простой синусоидальной функцией,  а более сложными кривыми, содержащими определенные намеки на некоторую цикличность. Подобные режимы были открыты в 70-80 гг. двадцатого столетья и к настоящему времени признаны типичными и даже преобладающими во многих физических, биологических, социальных системах, а сам детерминированный хаос стал общенаучной парадигмой. В результате многие процессы развития, которые до этого считались строго упорядоченными,  оказались хаотическими, но сохраняющими некоторые "следы" порядка. Например, человеческое сердце, которое всегда служило эталоном упорядоченного периодического поведения,  работает именно в режиме детерминированного хаоса. Чтобы убедиться в этом, достаточно измерять пульс в течение десяти минут – вы получите непериодическую зависимость, которая, однако, ограничена некоторыми пределами, например, от 70 до 90 ударов в минуту.
Странные аттракторы - очень сложными образования, появляющиеся, как правило, на поздних этапах развития системы, когда  последняя уже получила достаточное количество энергии от внешнего мира.  Их существенными особенностями являются сочетание свободы движения и сложной, четко выраженной структуры, богатство внутренних режимов,  возможность выбора, конкуренция множества степеней свободы, приводящая к высокой эффективности и большому коэффициенту полезного действия.
Всеми этими свойствами, по-видимому, обладают политико-экономические системы высокоразвитых демократических стран, в которых чрезвычайно сложное государственное и общественное устройство сочетается с многочисленными внутренними свободами. Государство четко и сложно функционирует и развивается, отдельные граждане, организации и объединения обладают значительными свободами и возможностями, существует конкуренция, в результате которой устанавливается наиболее выгодный экономический режим. Следует особо подчеркнуть, что режим детерминированного хаоса не только не исключает, но подразумевает и обеспечивает существование и развитие упорядоченных структур, в качестве которых в случае общественного развития могут рассматриваться государственные, политические, экономические, инфраструктуры и т.д., из чего следует, что анархия и разрушение государствам, развивающимся в этом режиме, не грозят. Однако режим детерминированного хаоса обусловливает определенную непредсказуемость развития, которую могут испытывать как отдельные элементы социальной системы, так и все государство.
В режиме странного аттрактора система демонстрирует не один период, а множество близких периодов. Например, в случае циклов Кондратьева, этот  повторяемость могла бы лежать в пределах от 60 до 70 лет.  Предлагаемый нами "метод странного аттрактора" с легкостью мог бы объяснить и не строгую цикличность экономических и социальных процессов, и наличие "периодичностей" разной длительности, более коротких и менее коротких фаз, и "размытость" фаз циклов, которая наблюдается на современном этапе.
Если говорить о мировой истории, политике или экономике, то до определенного времени они должны были развиваться циклически, и только к двадцатому веку мировая экономика и политическая система  достигли определенного уровня сложности, того  "порога", за которым стало возможным поведение в режиме детерминированного  хаоса. Рубежом такого появления, бифуркацией от цикличности к "упорядоченной хаотичности", на наш взгляд, стала первая мировая война.
Несмотря на появление новых представлений о возможностях развития социальных систем, метод циклов продолжает оставаться весьма перспективным и широко используется в социальных науках. Несомненно, что  циклические модели будут усложняться и дополняться новыми детерминантами и способами выделения циклов, применяться к новым социальным сферам. Метод циклов продолжает оставаться универсальной, весьма действенной методологией, которая во многих случаях позволяет дать верный ответ на самый важный вопрос: «Который сейчас час в мировой экономике или политике? 
 
Библиография

1. Андреев А.Ю. , Бородкин Л.И., Левандовский М.И. История и хаос: новые подходы к синергетике // Сравнительное изучение цивилизаций мира. М., 2000.
2. Андронов А.А., Витт А.А., Хайкин С.Э. Теория колебаний. 2-е изд. М., 1959.
3. Каплан М. Система и процесс в международной политике./ /Время мира.  М., 2003. С.465-478.
4. Кондратьев Н.Д. Проблемы экономической динамики. М., 1989. С.147.
5. Короновский. А.А., Трубецков Д.И. Нелинейная динамика в действии. Саратов, 1997.
6. Майнцер К. Сложность и самоорганизация. Возникновение новой науки и культуры на  рубеже века // Вопросы философии. 1997. №3.
7. Модельски Дж. Объяснение долгих циклов в мировой политике: основные понятия.// Время мира. М., 2003. С.318-357.
8. Модельски Дж. Системная модель долгого цикла// Время мира. М., 2003. С.410-436.
9. Мун Ф. "Хаотические колебания". М., 1990.
10. Мэлко М. Теория циклов всеобщей войны // Время мира. М., 2003.С. 436-455.
11. Пантин В.И. Циклы и ритмы истории. Рязань: Аракс, 1996.
12. Петренко В.Ф. Митина О.В. Методологические аспекты изучения динамики общественных систем // Тез. XI Междунар. конф. по логике, методологии и философии науки и техники.
13. Петренко В.Ф. Митина О.В. Семантическое пространство политических партий // Психологический журнал. 1991. № 6.
14. Пригожин И. Перспективы исследования сложности М., 1986.
15. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986.
16. Рознкранц Р. Действие и реакция в мировой политике // Время мира.  М., 2003. С.478-483.
17. Сафрончук М.В. По следам великих мастеров: экономический рост и гипотеза строгой сходимости.// Трансформационные процессы и экономический рост в современной России. М.: МГИМО,  2001.
18. Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. № 3.
19. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка. Антология. М., 1999.
20. Эбелинг В., Энгель А., Файстель Р. Физика процессов  эволюции. Синергетический подход. М., 2001.

 21. Kindelberger C.P. World Economic Primacy 1500-1990. N.-Y: Oxford University press, 1996.