Супостатка 1-5

СУПОСТАТКА
                Фантастическая повесть

                1.ВТОРОЙ ВАРИАНТ
"Это происшествие, иначе как мистикой не объяснишь.
В течение одного часа, в разных городах и странах, в музеях прямо на глазах посетителей исчезли... картины. Растворились в воздухе!
В одних случаях на стене оставался лишь крюк, на котором висела картина, в других - пустая рама. Все полотна принадлежали кисти неизвестного художника конца 17 начало 18 веков".

"...В Петербурге в Русском музее исчезли две картины: "Девочка с кроликом" неизвестного художника начала 18 века и "Портрет графини Ю.Ю.Мурзавецкой", приписываемый Кипренскому О..."

"... В Третьяковке исчезло четыре полотна и коллекция офортов..."
               
                СМИ

Что самое трудное при написании книги? (Здесь "книга"- общее определение, имеется в виду вообще произведение-рассказ ли, повесть или роман).
Так что? Вдохновение? Ерунда, не верю я в эту поэтическую чушь. Если есть огромное желание, садись и... аппетит приходит во время еды. Сбор материала? Легче, чем думается. Боязнь повториться? Да, есть такая закавыка, но небольшая. Уважающий себя литератор легко преодолеет этот барьерчик. Отсутствие свободного времени? Опять ерунда: если есть желание, то время всегда найдётся. Где-то недоспишь, что-то пропустишь (включая пресловутый супружеский долг), но время найдёшь...
Всё, не гадайте. Самое трудное это написать начальную первую фразу.
Всегда хочется, чтобы это была ударная фраза, вроде толстовской "Все семьи..." -и далее по тексту. Или как у Олеши в романе "Зависть" - "Он пел в клозете".
Не знаю, как у других, но я каждый раз приступая к новой вещи, ощущаю себя стоящим перед закрытой дверью. Мне очень надо попасть за неё,  но нет ключа. Стою и чешу репу: как быть?
Тю, скажет иной, тоже мне проблема: взял фомку или топорик...
Пробовал. И тогда получалось такое: "Напившись крепкого душистого чая, он вышел на улицу"
Или: " Она стояла у незанавешенного окна и следила, как стекают дождевые струи по стёклам".
А хочется-то другого! Потому и стоишь, и маешься, мучительно перетряхивая содержимое черепушки: ключ, где ключ?

Я в отпуске, взял за свой счёт. Заказали мне написать документально-художественную книгу о губернаторе Сократе Дирине. Интереснейший человек с трудной судьбой: службу начинал ещё при Александре III ,а оборвала Октябрьская революция. Его брат основал известный Александровский лицей. Родословную вели от киевского князя Дира, подло убитого новгородским князем Олегом.   Период сбора материала завершён (посчастливилось даже пообщаться с дочерью и внучкой губернатора). Вон его сколько, материала: весь стол завален папками, газетными вырезками, распечатками, фотографиями... Продумана структура, линии сюжета. Садись - и пиши.
Но, увы! Вот уже пятый день ни буковки не вывел: не найден ключ. Нет начальной фразы. С банальной начинать - себя не уважать.
Четвёртый час. Всё, хватит себя истязать: схожу, последний раз перекурю - и баиньки. Чёрт! ещё день коту под хвост...
Накинув телогрейку на плечи, вышел на крыльцо.
Поддувал влажный ветерок. Небо походило на разодранный вдрызг матрац с серой ватой. Будет дождь или опять пройдёт стороной? Нынче лето жаркое, вечерами приходится с лейкой мотаться по огороду. Мне не в тягость, но почему-то жутко устаю от такой работы: словно вагон с цементом разгрузил. Скорее всего, от непривычки: в городе-то ни дома, ни на работе особо не утруждаешься. В основном Ваньку валяешь. А тут одной воды с речки нужно цистерну перетаскать. Чёртово безденежье! Как бы хорошо было скважину пробурить, да хоть вот у дровяного сарая. Только где их взять этих денежек? Была слабенькая надежда, что хоть один роман заинтересует издательства, но пока глухо молчат. Нехорошее молчание...
А книга о губернаторе ещё и не начиналась.
На соседнем участке, в огороде дико заорал кот. Ему ответила, похоже, кошка.
Скрипнула дверь, выглянула соседка, бабушка Юля, шикнула:
-Брысь! Оглоеды! Я вас сейчас...
Бабушке Юле 101 год, всех родственников пережила. Собственно, таких родственничков немудрено пережить: сплошь пьяницы.
Вот гляжу на неё, да на тёщу, и поражаюсь: старушенции, столько пережили, а на вид ещё крепкие, весь день копошатся то в огороде, то по дому. Ни минутки не сидят без дела. Думаешь: к вечеру свалятся. Ан нет: подремлют часок-другой, и вновь найдут себе заботу. До утра ещё уйма времени, а бабушка Юля уже на ногах.
За стенкой, в сенях громыхнули кастрюлей. О! и тёща вскочила ни свет ни заря. Что им не спится?
Вот жена моя дрыхнет в сутки по 12 часов, и всё плачется, что не высыпается. Мол, устаю. С чего, спрашивается? От безделья? Смену отсидит в котельной, придёт домой, придавит подушку до часу дня, затем простирнёт пару тряпок, скоренько, без души, приготовит ужин. Если по ящику есть "мыло" - смотрит, нет - опять в тряпки до ужина. В 23,00 стабильно залегает уже до утра. Выходит, неправда, когда говорят: хочешь узнать про дочку, посмотри на мать? Валентина Андреевна трёхжильная и в свои 88,а дочь в 49,как... Стоп! Счас растравишь себя, опять желудок разболится и не сможешь заснуть. Докурил? Отправляйся баиньки.

Я потянулся, что бы выключить настольную лампу, и застыл с протянутой рукой: на столе всё было не так, как 7 минут назад! Другие папки, другие книги...
 Журнал "Наше наследие" раскрытый на 55 странице, остался, но он был укороченного формата. Статья директора краеведческого музея Старой Руссы, с выделенными жёлтым маркером фрагментами, исчезла - на её месте был репортаж о раскопках в Пскове. На сгибе лежал не жёлтый маркер, а нежнорозовый...
Оцепенение прошло, спине стало знобко, колени подломились и я рухнул на сту...
Старенький стул с гнутой спинкой исчез - на его месте стояло широкое кожаное кресло.
Я что, задремал на крыльце, и это мне всё снится? Для проверки, ущипнул себя. Не больно, однако, почему-то взвыл, будто под кожу вогнали деревянный шип.
Не сон?! А что?!
Что за хренотень происходит?! В комнате, между тем, всё менялось. С неуловимой быстротой. Вот только что стоял банальный кухонный стол, отданный мне тёщей под письменный... моргнуть не успел, а на его месте возник солидный письменный стол с дюжиной ящичков по обе стороны...
 Потом... комната стала вдвое шире, на стенах поменялись обои, а через секунду вдоль них выстроились книжные шкафы, забитые книгами...
Простенькие металлические кровати растворились в воздухе, на их местах возникли модерновый диван и тумба с плоским телевизором.
Я всё это время лишь пучил глаза и немо хватал ртом воздух.
Прошла целая вечность, прежде чем я на четверть пришёл в себя.
Абсолютно чужая комната... Вернее, кабинет, о каком я лишь мог только сладко мечтать.
В ТОЙ комнате оконце было напротив стола, и я всякий раз видел часть картофельного поля, забор из "рабицы", а за ним фрагмент дома бабушки Юли. В этом кабинете было два окна, широких, стрельчатых, и в обоих видны... макушки деревьев.
Я с трудом заставил одеревеневшие ноги слушаться, и шагнул к окну.
Только шаг и сделал, ибо застыл ещё более поражённый (куда уж больше!):секунду назад на мне была рубаха в сине-зелёную клеточку, трико и сандалии, теперь я был лишь в одних белых шортах, ноги босые. Но не это сразило меня: в зеркале на стене я увидел... другого себя. Лет на 15 моложе, волосы на голове такие же пышные, но не белые, а темно-коричневые, аккуратные усы, а вот толстовская борода напрочь исчезла. Как и очки.
 Машинально глянул на электронные часы, возникшие на  столе: если время осталось неизменным, то прошло ровно 8 минут с момента, как я ушёл покурить. Ничего себе покурил!
Я всё-таки дошёл до окна и, как уже ожидал, увидел другую перспективу: дом бабушки Юли исчез, на его месте стоял стеклянный куб, а в нём каменный дорожный столб, тот самый, который 8 минут назад находился в 100 метрах правее, напротив церкви, у дороги в убогом деревянном коробе. Между прочим, памятник истории, таких в Ленобласти осталось несколько штук. На столбе выбито: " село Яблоницы... крн... собств... Ривиз...душ 101...земли- 164 д..."
Помнится, лет десять назад, прочитав в газете, что столб памятник истории, охраняется государством, подумал: хреново охраняется - покосился, вот-вот упадёт, от непогод уже и надпись плохо читается, его бы в стеклянный купол, а вокруг клумбу разбить, дорожки. Но тогда государству было не до памятников: оно само вскоре стало памятником истории.
Да, так вот я увидел в реале то, о чём тогда подумал: имитируя подкову, памятник огибала клумба, и аккуратная песчаная дорожка убегала к шоссе. Церковь осталась на месте, только выглядела она куда приятнее, чем та, восьмиминутной давности. Два года назад умер священник, живший с семьёй тут же при церкви. Приход не богат, так что средств на приличный ремонт не хватало, делали лёгкий косметический. Осиротевшая церковь за два года поблёкла, краска облупилась, луковка колокольни местами демонстрировала ржавчину. Кладбище рядом запущенное, частично обвалившийся глинобитный забор...
Теперь всё наоборот: отреставрированная на совесть церковь, ухоженное кладбище, приличный каменный забор, почему-то окрашенный в нежнорозовый цвет.
Мой (мой?) кабинет находился на втором этаже. Внизу росли десяток... пирамидальных тополей. Картофельное поле осталось на месте, но огорожено живой изгородью с трёх сторон, четвёртая, ближняя к дому, частично очерчена цветником, частично рядом деревьев, похоже черноплодная рябина.
Минуты через три я окончательно пришёл в себя. Правда, голова битком была забита вопросительными знаками.
Что всё это значит? Первое, что пришло на ум (на днях обдумывал сюжет): произошёл сдвиг (скачок, провал) во времени. Пожалуй, я не удивлюсь (честно), если окажется, что это не мой мир, а параллельный. Тема, давно истоптанная фантастами, сам (грешен) хаживал по тем тропам, и ещё собирался... И вот, нате вам, получите в реале?
А возврат будет? Алё, у кого спросить?
И заодно объясните, почему я так резко помолодел? А жена? А то как-то мне 35-летнему... не того... жить с 49-летней...
Разумеется, мне никто не ответил.

Последним на столе возник, отодвинув папки, супернавороченый ноутбук. О таком я даже мечтать, не смел...
На столе стояла пепельница, но я по привычке (я это я!) взял сигарету (о! сорт сигарет остался прежним - "Невские"), зажигалку (моя поскромнее была), и пошёл на выход.
Сразу за дверью небольшой полукругом коридорчик, ещё три двери, узкое овальное окно. Естественно, любопытство толкнуло проверить, что там за дверьми.
За первой оказалась ванная комната и туалет. О, да мы буржуины!
За второй  - просторная, и довольно скромная спальня. Широкая деревянная кровать, низенький столик с телевизором, трюмо. Широкое окно небрежно задёрнуто шторами, в просветы пробивался уличный свет, отчего в комнате было по утреннему сумрачно. И так же свежо.
В кровати кто-то спал, скрытый почти с головой тонким одеялом. Надо думать, жена.
За третьей дверью начиналась лесенка вниз, на первый этаж. Ступени приглушённо и довольно приятно поскрипывали, когда я ступал на них. Справа тянулась стена, увешанная картинами. Стена оббита узкими проолифленными дощечками, природная структура дерева создавала дивную мозаику.      Краешком сознания отметил: когда-то я мечтал - вот разбогатею, построю свой дом, внутри отделаю именно так, деревом... Исполнение моих желаний? За какие заслуги?
Приостановился, всмотрелся в ближайшую картину: ба! да это же моя картина! Нет, живописным даром я не наделён, но всегда хотелось эдакое...изобразить красками. Не раз пробовал – получалось, как кура лапой, даже под стиль "примитивизм" не подходило. Поэтому я выражал свои задумки письменно: специальный цикл миниатюр "Картины, которые я никогда не напишу" рассказывал, как и что изображено на "полотне". Эдакий искусствоведческий буклет. На сегодня насчитывалось что-то около 60-ти "картин". Имелась мыслишка: довести количество до 100 и попробовать издать книжицу.
А здесь, в этом мире, выходит, мои задумки воплощены не словами, а живописью. Любопытно: мои творения, или кто-то, с моей подачи, написал? Чем дальше, тем захватывающе.
Лесенка спускалась в просторную и светлую от обилия окон прихожую, причудливой извилистой формы. Кстати, тоже сплошь отделана деревянными дощечками. Чёрт, мне всё это начинает даже очень нравиться! Алё, пожалуйста, не будите меня!
Обстановочка в прихожей скромненькая, со вкусом: мягкое креслице, диванчик, журнальный столик, заваленный газетами и журналами, фарфоровая вазочка с цветами. Многочисленные резные полочки, на которых стояли горшочки с деревцами бонсаи. Тоже одно из моих мечтаний: вот выйду на пенсию, осяду в деревне, и займусь бонсаи.
Здесь, однако, я шустрее: не стал дожидаться пенсии. Интересно, а здесь я работаю где-нибудь? Или уже профи, живу в деревне, кормлюсь литературным трудом? На такой домино нужны большие денежки, откуда-то же они есть. Неужели здесь меня во всю печатают и платят, как на Западе? Нет, я положительно не хочу просыпаться!
Слева широкая остеклённая витражным стеклом дверь, надо думать, ведёт во двор. Справа, похоже, выход в сад-огород. Постоял, колеблясь: куда шагнуть?
Выбрал сад-огород, видимо по инерции: в том мире я выходил курить именно туда.
Душа, насытившаяся удивлениями, приняла довольно спокойно увиденное в саду-огороде:  первое, что бросилось в глаза, вожделённая колонка у дро... Дровяного сарая и в помине не было: на его месте стояла круглая беседка, решётчатые стены увитые, кажется, хмелем. В беседке овальный стол, опоясанный диванной скамьёй.
Справа от беседки раскинулся обширный сад - фруктовые деревья, ягодные кусты, симпатичные тропинки, выложенные радужными фигурными плитками.
Слева от беседки цветники, за ними низкий заборчик густо затянутый диким виноградом. В центре деревянная резная калитка.
К ней я и направился, закуривая на ходу. Было прилично светло: белые ночи в разгаре. И тепло, даже отчасти душновато, как бывает летом перед дождём. Ступив босыми ногами на плиты дорожки, лишь на короткое время ощутил прохладу и озноб, охвативший всё моё тело.
За заборчиком был дворик, стиснутый полудугой добротными хозяйственными постройками из белого кирпича. В целом дворик засыпан утрамбованной галькой, местами в автомобильных шинах, окрашенных в сиреневые тона, клумбочки с цветами. Справа дворик обрывался широкими воротами (расписаны растительным орнаментом), слева - арка, соединяющая стену сарая и стену дома. Дом...
Я отошёл к воротам и глянул на дом. Впечатляет! Двухэтажный, аккуратный такой, ладный терем, облицованный цветной плиткой, вдоль стен тянутся узловатые плети дикого винограда, соседствующие с другими видами вьющихся цветущих растений. Вместо чердака остеклённая полусфера, напоминавшая глаз навыкате.
Не хило, как сказал бы Серёга, племянник жены. Может, здесь я какой-нибудь олигарх? Хотя, нет: для олигарха и усадьба мала и домик...
Где-то в районе Красного Луча (или как он здесь зовётся) громыхнуло, по небу рассыпалось дробное эхо. Гроза идёт? Не помешает: шибко душновато.

Сонно вздохнув, открылась дверь левее арки и в дворик вышла женщина в пёстром халатике, примерно одного со мной возраста, теперешнего, разумеется. Среднего роста, плотненькая, как принято говорить, ни жиринки лишнего, кровь с молоком.
-Миш, ты чего в такую рань вскочил? Или опять не  ложился?
Женщина была незнакомая. Не красавица, но весьма симпатичное ухоженное открытое лицо.
-А вы?- скорее машинально, чем осознано спросил.
-Да Зорька, по-всему, надумала телиться. Вот и шастаю каждый час.
О! у меня и корова есть? Дико захотелось парного молочка. А в черепную коробку, как рыбины в садке, бились вопросы: "Кто эта женщина? Кем мне доводится?"
-Надумал, когда едешь?
"Куда?!"
-Нет... в стадии обдумывания.
-И думать нечего. Поедешь завтра, утречком, часиков в пять. И на дорогах поспокойнее будет, и в аккурат к работе успеешь.
"Так, значит, я всё - таки работаю. Где?"
-Да,- всплеснула руками женщина. - Совсем забыла. Тётя Паша...
"Это ещё кто?"
-...просила зайти вечерком. У внучки какие-то проблемы. Жутко стеснительная. Тебя-то она хорошо знает.
-А что за проблемы?- осторожно спросил.
-Не уточняла. Не то с придатками, не то с маткой...
"Что-о?!? Какая матка?!"
-Миш, Миша, ты чего... весь побелел?
-Не знаю... что-то непонятное. Не могу вспомнить... кто вы, как зовут...
-Говорила ведь, говорила! – женщина нервно хлопнула себя по бёдрам.- Всё шло к этому. Все эти недосыпания... Нельзя же так себя изматывать, Миша! Дважды никто не живёт.
Женщина подошла вплотную, приложила руку к моему лбу. Я едва не задохнулся от запаха, исходившего от неё. Божественный запах чистой здоровой утреней женщины, ещё не забитый напрочь косметической химией.
А как смотрела на меня, боже, как смотрела! Столько любви, участия... О таком взгляде я мечтал, начиная с 25 лет, когда впервые задумался о женитьбе. Но, увы! ни от первой, ни от второй жены не дождался такого взгляда. Даже, когда корчился от желудочных болей...
"Кто же она мне? Жена? А где тогда Люба?"
-Температуры нет,- женщина убрала руку. - Переутомился, как пить дать.
В сарае протяжно промычала корова.
-Зовёт. Иду, иду, девочка моя, иду, сладенькая,- крикнула женщина в сторону сарая. Мне: - А ты бросай смалить, и дуй на кухню. Там мама...
"Чья?"
-...как раз чайник поставила. Травку заварит, попьёшь - и в кровать. Иду, иду золотце.
Женщина скрылась в сарае, где вновь, уже радостно замычала роженица.
Я погасил окурок, щелчком отправил его на крышу сарая. С тоской посмотрел на дверь, ведущую в дом. Кухня, где ж эта кухня? Пожалуй, горячего чайку не помешало бы, и покрепче. Что-то, действительно, как-то нехорошо мне...
А кому было бы хорошо на моём месте? Особенно, когда только что от тебя отошла женщина, такая... такая вся желанная, вкусная, возбуждающая... Ягодка! Пусть, пусть, пусть она будет моей женой!
Ладно, пойду за чаем, авось не заблужусь.

Искать не пришлось: едва ступил в коридорчик, как слева пахнул дразнящий запах свежей выпечки. Дверь на кухню распахнута, в проёме цветастые занавески.
Я развёл занавески и шагнул через порог, и, не привались вовремя плечом к косяку, точно бы грохнулся: такая слабость шарахнула в колени, по спине царапнул ледяной холодок.
У плиты, доставая из духовки противень с ватрушками, стояла... моя мама. Которая умерла 21 год назад, спустя месяц после рождения у меня дочки Лидочки. Так и не увидела внучку, о которой страстно мечтала: я уже жил в Ленинграде, а она осталась в Киргизии. И вот живая...
-Доброе утро. Что так рано? Мишенька, что с тобой?! - Мама плюхнула противень на подставку на столе, метнулась ко мне, роняя на пол прихватки. - Врача вызывать?
-Не надо. Сейчас пройдёт...- с трудом протолкнул я сквозь дрожащие губы.
Остатки сомнений, что это не мой мир, окончательно развеялись.
Мама помогла мне доковылять до стула: меня била странная дрожь, ослабляя.
-Счас травки нацежу,- засуетилась мама у плиты.- Сколько было говорено: пришла ночь - спи, как положено... Голова кружится?
-Немного...
-На вот, выпей,- мама протянула кружку с бурой жидкостью отдающей низкопробной парфюмерией.
-Что это?
-Укрепляющий чай. Пей, пей, очень полезен в твоём состоянии. Не понимаю, куда Роза смотрит.
-Роза?
-Здрасте. Про жёнушку твою говорю. Или у тебя другая есть, на стороне?
-До сегодняшнего дня не было,- буркнул я, отхлебнув зелья. Ничего, вроде, горчит чуток, но приемлемо.
Итак, здесь у меня другая жена, другая тёща. И живая мать... Ей примерно столько же лет, во сколько умерла-51. От той эта отличается свежестью, здоровьем, стало быть не пьёт, не курит... 51... Если здесь всё тот же 2006 год, тогда получается... что эта мама родилась в 1955 году, а я... в 1973... ТАМ в этот год я закончил школу, десятый класс... а в ноябре 2006-го мне исполнилось 51 год...
Весьма странный параллельный мир. Если, конечно, параллельный...
У меня частенько так бывает: пишешь, пишешь, лихо, с удовольствием, уже и финал на горизонте показался, и вдруг раз - бзик ударит по темечку: всё написанное никуда не годится! С досадой отшвырнёшь рукопись... и начинаешь сызнова. Может, и здесь у кого-то (судьба? рок? Бог?) бзик врезал по могущественной черепушке, и решил этот КТО-ТО переписать всю мою жизнь. Так сказать, второй вариант.
Или... На прошлой неделе прочёл я роман Игоря Абакумова "Дойти до неба". Так вот там по сюжету запустили специальную компьютерную программу, с помощью которой могли моделировать виртуальные миры усилием мысли. Виртуальные похожие до боли на реальный.
Что если и здесь такая программа? Алё, как вас там, в чём прикол? Где нажать "возврат"? Переиграть можно?
Нет, это не моя сфера, и думать не буду: мозги свихнёшь.
"Так кто же та женщина, что сейчас в сарае? Боже, как она смотрела на меня..."
О! долго жить будет: только подумал, она и вошла.
-Пить попросила. Чую: раньше полудня не отелится.
-Всё не ночью, - как-то рассеяно обронила мама, сверля меня взглядом.
-Ну, а ты, горюшко наше, как?- Женщина обратилась с улыбкой ко мне.- Оклемался?
-Что-то я ничего не помню...
Женщины тревожно переглянулись, присев на стулья, устроили мне перекрёстный допрос.
-Что именно не помнишь?
-Какой сегодня день?
-Кажется... 5августа 2006-го?
-Верно. Что у тебя закончился отпуск и завтра на работу, помнишь?
-А кем я работаю? Где?
-В девятом роддоме акушером-гинекологом, - ответила мама, сглотнув подступившие слёзы.
"Ну, это перебор!!! О таком я не мечтал... кажется... не помню, может в период полового созревания..."
-А у меня... есть дети?
Мама качнулась на стуле, побледнев, потянулась к холодильнику. Вскоре в стакан с водой закапали сердечные капли.
Женщина приблизилась ко мне, притиснулась бедром, приложила руку ко лбу:
-Ничего, ничего, это временное... Ему нужно хоть раз прилично выспаться...
"Судя по тональности голоса, эта женщина неровно дышит ко мне... Так жена или не жена?"
-А вы... кто?
Мама всхлипнула, прикрыв рот.
Женщина нежно погладила мой затылок:
-Тёща я твоя, любимая, Елена Юрьевна.
"Опана! Здесь у меня, похоже, с тёщей шуры-муры..."
-А детки у тебя есть. Четверо обожаемых мною внучат.
"Скока, скока? Четверо? Ну, это уже ближе к моим мечтам. Когда-то, ещё в ранней юности думал: женюсь, заведу не менее пяти детишек... Ладно, это годится. Но... акушер-гинеколог... увольте!"
- Пошли, постелю тебе в гостевой,- решительно поднялась Елена Юрьевна.- Валя, у тебя ещё осталось снотворное?
-Да, возьми там, на тумбочке, - мама тоже вскочила.- Может, съешь хоть ватрушечку?
-И ватрушечку съест,- сказала Елена Юрьевна, выдернула откуда-то бумажную салфетку, завернула в неё три ватрушки. - Пошли, пошли, горюшко луковое.
Вообще-то я уже был в норме, но сделал вид, что слабость ещё не преодолел. Елена Юрьевна пихнула мне подмышку свою руку, подняла со стула и увлекла в коридор.
Миновали три двери, на закруглении коридора остановились у четвёртой. Тёща оставила в покое мою подмышку, игриво ткнула пальцем в бок:
-Поросёнок, ты чего удумал заболеть?
-Не думал... само. Устал, должно быть...
Взмахнула рукой, погладила моё плечо, пробежалась пальцами по щеке.
-Утомила я тебя... милый. Прости, эгоистку...
"Нет, это не я! Кто - то другой, похожий на меня... с тёщей, когда рядом жена, мать... Такой аморалки я бы не допустил... Назад! Хочу назад! Включайте "выход!"
-Засыпаешь? На, пожуй пока, а я схожу за снотворным,- сунув мне в руку ватрушки, Елена Юрьевна скрылась за одной из дверей.
Я машинально стал кусать ватрушку.
Минут через пять я уже был в постели, приняв снотворное и дожёвывая последнюю ватрушку. Надо отдать должное, Елена Юрьевна ничего такого не позволила себе, вопреки моим опасениям. Чмокнула в щёчку, пожелала приятных сновидений, и удалилась.
Я дожевал ватрушку, запил остатками воды из стакана и откинулся на подушку. С огромным желанием поскорее заснуть, и проснуться ТАМ, в моём мире. Пусть там мне 51,нелюбимая жена, нелюбимая работа, нет коровы и роскошного дома... Там всё привычное, срослось, а здесь... всё чужое... не хочу... не нужны мне такие дары данайцев...

Проснулся там же, где и заснул.
Ощущение было такое, будто на минутку-другую прикорнул. Даже ванильный запах ватрушек сохранился.
За окном, плотно занавешенным шторами, шумел дождь. Где-то далеко громыхало.
Сколько же я спал на самом деле?
В коридоре возник неясный шум. Приглушённый девичий голос шикнул:
-Тише вы, галчата! Папка спит.
-Бабушка сказала: хватит, идите, будите.
Лида?! Она-то каким боком здесь, если нет Любы?
Дверь скрипнула, приоткрылась, и заглянул... Максимка, бросил через плечо:
-Спит.
В следующее мгновение дверь распахнулась,  и в комнату ввалились дети. Кроме Лиды и Максима, которым на вид было лет 9-10,ещё две девчушки близняшки лет четырёх.
Я притворился спящим, полуприкрыв глаза. Дети приблизились к кровати, Максим помог малышкам взобраться на неё. В следующую секунду завопили в четыре глотки:
-Подъём!
А девчушки ещё и запрыгали в ногах, напевая:
-Подъём, подъём, кушать пойдём.
Лида включила свет. Я открыл глаза.
-Это что за табун лошадок?
-Папочка! - взвизгнули девчушки, и плюхнулись по бокам, ткнулись личиками в щёки.
-Это кто?- Я смотрел в упор на Лиду, сравнивая, по памяти, с той Лидой,10 лет, из моего мира. Копия...
-Это твои дети,- усмехнулась Лида.
-Я - Верочка,- шепнули в левое ухо и спросили: - Хорошо поспал?
-Я - Наденька,- шепнули в правое ухо и спросили:- Головка больше не болит?
-Головка не болит. Поспал хорошо. Уже обед?
Лида с Максимом странно хмыкнули.
-Уже семь часов. На ужин зовут,- сказал Максим, знакомо кивнув головой. Тоже стопроцентная копия ТОГО Максимки.
Как же так? Если у меня другая жена, другая тёща, почему же дети те же? Максим, вылитый я в детстве, тут без вопросов, но Лида-то похожа на Любу... Хотя тёща всегда говорила: копия прабабки...
Да, а есть в этом доме ещё мужики, - Максим не в счёт,- или я один в бабьем царстве? Гинеколог...
-Пап,- громко окликнула Лида. - Ты чего? Опять засыпаешь?
-А? Нет, задумался. Всё, девчушки-поросюшки, я встаю.
-Не задерживайся: там уже насыпают,- уходя, напомнила Лида.
-Бистренько, бистренько,- пропели близняшки.
Кстати, откуда близнецы? Насколько я помню, ни в роду бабушки, ни в роду дедушки не встречались близнецы. Хотя, здесь, скорее всего, и дедушки-бабушки, как и мой отец наверняка другие...
Ладно, гинеколог, подъём: играем дальше...

Ужинали на кухне за общим столом. Когда я вошёл, все уже активно работали вилками, ложками и челюстями. И негромко переговаривались. Стоял обалденный дразнящий аппетит запах вкусной еды. Вечная мечта ТОГО меня. У нас в коммуналке, на кухне пахло чем угодно, только не вкусно приготовленной едой.
-Добрый вечер.
-Добрый, добрый,- разноголосо ответило застолье.
-Добрее станет, как покушаешь,- сказала мама, задержав на мне пристальный взгляд. Спасибо, что не стала пытать, как я себя чувствую.
Елена Юрьевна сидящая рядом с Лидой украдкой обласкала меня любящим взглядом. И вам спасибо, Елена Юрьевна.
О, новое лицо. Сразу за Еленой Юрьевной сидела девушка лет 17,худенькая, с круглым кукольным лицом. Отдалённо похожа на Елену Юрьевну. Дочь? Ну, женой моей она никак не может быть... Где же, наконец, моя благоверная?
-Садись, - мама отодвинула стул рядом с собой, встала, прошла к плите. Вскоре вернулась с тарелкой до верху наполненной настоящим азиатским пловом. Дух - слюной можно захлебнуться.- Ешь. Проголодался, поди.
-Угу.
Прерванный моим появлением разговор возобновился: обсуждали индийский фильм.
Воистину: аппетит приходит во время еды. Уже после второй ложки почувствовал просто зверский голод.
-Не торопись, - тихо обронила мама, как ребёнку.
Краем глаза отметил на себе ободряющий взгляд Елены Юрьевны: хороший аппетит, значит, здоров. Что-то ещё было в том взгляде, но уточнять в данный момент не хотелось.
Первыми из-за стола вышли Максим и девушка, затем близняшки. Лида вяло допивала компот с утренними ватрушками.
Мама и Елена Юрьевна завели разговор о какой-то Маруське, у которой сын вернулся с армии с женой и тремя детьми. Жена старше на 12 лет, и дети у неё от разных мужчин...
Ну, а моя-то жёнушка где? Как там её... Роза?
-А Роза?- вставил я, когда у женщин возникла пауза.
-Бедняжку опять рвало через каждых два часа,- вздохнула мама.- Напоила травками, уснула.
"Что?! Моя жена беременна? А если ещё двойня?"
-Спасибо, всё было вкусно,- встала Лида. - Ба, ты не мой посуду - я вымою.
-На здоровье. Спасибо, детка, отдыхай. Ещё намоешься за свою жизнь.
-Нет, ты не мой. Договорились?
-Договорились.
Лида ушла. И тут женщины принялись за меня: как самочувствие, как поспал, как с памятью... Ответил, что возвращается: вот детей вспомнил, Лиду, Максимку, Верочку и Наденьку.
-Слава богу,- облегчённо вздохнула мама. - Я позвонила Боре Арцеру, он примет тебя завтра в 18,30. Борьку-то помнишь?
-Помню,- постарался ответить убедительно.
С Борькой мы учились с 8 по 10 класс, слегка дружили, потом он ушёл в армию, служил где-то в районе БАМа, после дембеля остался строить туннель Даван. С тех пор я больше о нём ничего не слышал. Значит, здесь он проживает в Питере и, по-всему, медик. Борька, хронический троечник - и врач? Это тамошний был троечник, а тутошний... Чёрт! эти сопоставления точно свихнут мне мозги... Тихо шифером шурша, едет крыша неспеша..."
-Пойду, покурю.
-А чай?
-Потом.
-Увидишь Натаху, скажи, пусть глянет телёнка, - попросила Елена Юрьевна, обласкав взглядом.
Значит, девчонку зовут Наташей. Не придётся расстраивать вопросом: кто ты?
-Отелилась?
-В 13,13,тёлочка, забавная такая. Дети уже и имя дали - Люба, Любочка.
Я с трудом сдержался, чтобы не засмеяться.
"Вот, всё спрашивал: где Люба? Вот тебе и Люба..."

Так, где у меня здесь сигареты? Последний раз я брал в кабинете.
Ступив на лестницу, я тут же замер в нерешительности: подниматься наверх не хотелось. Вернее, не хотелось встречи с незнакомой беременной Розой. Сказали, спит, а вдруг именно в тот момент, как поднимусь, возьмёт да и встанет? Что же делать? Курить-то хотца...
В прихожую вошла Лида с миской полной клубники.
-Все поели?
-Да. Лид, будь другом, принеси сигареты. У меня на столе.
-Хорошо,- Лида поставила миску на столик, и взбежала по лестнице.
Я подошёл к столику, взял верхнюю газету. Сегодняшние "С - Петербургские ведомости". Пробежался по заголовкам. Всё тоже самое: итоги саммита восьмёрки, Путин, война Израиля с Ливаном, бардак парламентский в Украине, зверства американских солдат в Ираке...
Изменения произошли только в моей личной жизни? Тогда почему исчезли бабушка Юля и её дом?
Вернулась Лида с сигаретами.
-Спасибо.
-Да ладно,- дёрнула плечом.
Вот, пожалуйста, ещё одна странность. У первой Лиды (из моего мира) и у этой разные матери, но поведение, привычки, слова одни и те же. Почему? Фу-у, я точно от этих "почему?" свихнусь... Не думать? Не получается, однако...

Дождь, похоже, был кратким и мелким: лишь слегка смочил поверхность, да воздух освежил.
Ворота были нараспашку, и я решил пройти к речке. Здесь она облагорожена - берега повыше, засажены кустами, елями и берёзками. И полноводнее. Обычно к августу, там у нас, Яблонька либо мелела, либо начисто высыхала. Здесь же вода едва не достигала мостков. Мостик деревянный с перильцами. В остальном всё осталось без изменений: пустырь за речкой, далее поля, слева кладбище, справа карьер, откуда доносились радостные ребячьи возгласы.
Сразу за воротами слева громоздилась гора расколотых дров, справа такая же гора чурок. Одна в триобхвата стояла "на попа" и на ней лежал топор-колун.
На мосту сидела Наташа, свесив ноги в воду, читала книгу. Глянула коротко на меня, и вновь уткнулась в страницу.
-Что пишут?- ляпнул, неожиданно для себя.
Наташа хмыкнула, прикрыла книгу, показав обложку. Я едва дымом не подавился: на рыжем фоне обложки белым пропечатано - М. Зазирка, чуть ниже, крупно - "Контрасты Конрасты". Моя?!? Невероятно: роман, который был лишь в жалких набросках, здесь выпущен книгой!
-И...как?- спросил, с трудом совладав с собой.
-Ничего. Читается легко, забавно. Только... - Наташа сделала паузу, глянула искоса. - Не обидитесь?
-Обещаю.
-Вторично.
-Что именно?
-Тема. Сразу вспоминаются Стругацкие "Жук в муравейнике" и Кир Булычёв "Посёлок".
-Любопытно. Не собирался кому-то подражать. Даже мастерам.
-Хотите знать, что мне нравится больше всего из ваших?
-Хочу.
-"Ладанея" и "Код Пупырышки".
"Что? И эти опубликованы? Господи! чем я заслужил такую благодать? Или кто там со мной играет, ау-у?"
-Наташ,- окликнула Лида со двора. - Начинается.
-Что?- вырвалось у меня.
-"Не родись красивой",- бросила Наташа, убегая.
И здесь?! Да, выходит изменилась персонально моя жизнь. И тех, кто со мной связан. Почему? Тьфу, опять ты со своими почему! Радуйся: все твои мечты исполнились. Так то оно так, только... чем платить за эти исполнения? Не за красивые же глазки некто осчастливил меня? Здесь какой-то подвох. Какой?
Докурив, я взял топор и элементарно стал колоть дрова.

Я наколол уже изрядную горку, когда меня окликнули:
-Привет, папуля.
Обернулся, и тут же поспешно сел на чурку: ноги предательски задрожали. В трёх шагах от меня стояла стройная хорошенькая девушка лет эдак 25,в лёгком коротком халатике без рукавов; волнистые каштановые волосы роскошно спадали на плечи.
Интуитивно догадался: Роза, жена. А подкосило меня то, что эту молодую женщину я знал и в Той жизни. Правда, поверхностно. Она работала в газетном киоске, в ста метрах от моей работы, и я в течение двух лет каждое утро перед сменой и утром после смены брал газеты в этом киоске. Роза всегда так приветливо улыбалась, как родному. Не скажу, что я влюбился, но некие тёплые чувства наклёвывались. Разумеется с сексуальной подкладкой. Она стала часто приходить в мои сны, где мы безумно любились на ромашковой поляне. В реальности, конечно, такого не могло случиться по двум причинам. Во-первых, когда тебе полтинник, и ты не новый русский, не киноактёр, а банальный водопроводчик серенькой наружности, какая молоденькая клюнет на тебя? Во-вторых, Роза была замужем. Не помню, как, но мне стало известно, что у неё муж инвалид, ветеран первой чеченской войны. Так что мне оставалось лишь тайно вздыхать и сладко желать, а любить во снах.
И вот мои сны стали явью: здесь Роза моя жена, и у нас куча детей.
-Что?- спросила Роза, удивлённая моим долгим молчанием, и должно быть странным выражением лица.- Заспанная и мятая? Счас душик приму и буду как редисочка. Ладушки?
-Ладушки, - наконец, стряхнул я оцепенение. - Люблю редисочку в сметанке.
-Всегда, пожалуйста, - улыбнулась Роза. - Кушать захочешь - заходи... Ой, что-то ручки ослабли, как же я буду мыть своё любимое тельце? Молодой человек, не хотите помочь бедной женщине?
-Всегда, пожалуйста...

Что мы вытворяли в душике, описание для другой книги. Скажу только, что определения "великолепно", "восхитительно" покажутся бледными и скудными.
Потом был вечерний чай, с грустинкой прощание с детьми (папа уезжает рано утром, на целую неделю), и отбытие ко сну.
У Розы третий месяц беременности, временами примучивал токсикоз, но в целом она чувствовала себя великолепно. Что ещё раз и продемонстрировала в постели.
Уже засыпая в божественной истоме, я задал последнее "почему": если жена так хороша в постели, почему я ещё и с тёщей... шалю?
Вопрос остался без ответа.

2.ГОСТЬЯ... ИЗ БУДУЩЕГО

Начало шестого, утро. Я еду в Питер, на собственной "Хонде" вишнёвого цвета.
Авто - ещё один пункт, не отвечающий моим мечтам. Даже в ранней юности я не мечтал о собственном автомобиле. В детстве дважды попадал в аварии, в качестве пассажира, с благополучным исходом. Но с тех пор на дух не выносил авто, даже в такси боялся садиться. Автобус, троллейбус, трамвай - без проблем, а автомобиль-боже упаси.
Во Втором варианте я имел восьмилетний безаварийный водительский стаж.
А теперь с трёх раз угадайте, кто сидит рядом со мной.
Вот и не угадали: Роза работала на  дому, веб-дизайнером, получала и отправляла выполненные заказы электронной почтой. На всё лето оседала в деревне. Кроме того, она  секретарь и литагент писателя М. Зазирки.
Со мной в машине была Елена Юрьевна. Вообще-то она в отпуске до 1 сентября, но вдруг вспомнила, что в городе осталась пара незавершённых дел, требующих срочного внимания. Работала тёща мастером печатного цеха на фабрике "Светоч". (Забавно: в Первом варианте я работаю сантехником на "Светоче"...)
Как кстати она вспомнила про свои дела! У любимого зятька проблемы с головой, и кто как не любимая тёща придёт на помощь в трудную минуту...
Чувствовал я себя отменно, даже с некоторым душевным подъёмом. Роза разбудила в половине четвёртого, и мы до четырёх чудненько покувыркались. Затем освежающий душ, вкуснейший завтрак. Елена Юрьевна тем временем готовила машину, затаривая багажник овощами, мясом, яйцами, молочными продуктами. Всё это я должен был съесть за неделю. Раз Елена Юрьевна будет несколько дней в городе, то заверила дочь, что лично проконтролирует питание её муженька.
Единственно, что меня напрягало: работа. Ведь я ни бум-бум в акушерстве- гинекологии. Хотя, автомобилем управлять тоже не умел, но стоило сесть за руль и... Словно родился сразу с водительскими правами и навыками. Может, и с работой так же будет: переступлю порог роддома и... здрасте, пожалте, милая, в кресло...
Бум надеяться.
А пока Елена Юрьевна прижималась плечом и бедром, обдавала запахом дивных духов, озорно посматривала влажными васильковыми глазами.
-Гляжу, светишься весь. Розка ублажила? Не истощился? Для меня-то хоть крошка сил осталась?
-Елена Юрьевна...
-Тю! Чего это ты? Ленушку в архив списал? Могу и разобидеться.
-Извини, но я совсем не помню, что у нас...
-Я напомню,- Елена Юрьевна нежно погладила моё колено. - Вот на ужин приедешь. Будут твои любимые чебуреки...
"Напомнит... Возможно, как с авто, стоит только ступить... само пойдёт. Чёрт, ну, никак не пойму: с Розой так классно у меня, чего на эту... Ленушку потянуло? В порядке            шефства над одинокой женщиной? В Первом варианте я несчастный, но чистый, а здесь... Зачем? Почему? Опять почемучка распочемукался..."
-О чём подумал? Тень по лицу пробежала.
-Как работать буду.
-Как всегда. У тебя там целая свора помощниц, в беде не оставят. Смотри там, не расслабляйся: по рукам пойдёшь. Жалельщицы выстроятся в очередь. Кастрирую, если переметнёшься,- Елена Юрьевна занесла руку над моим пахом.
- Я за рулём!
-Потому и не цапнула,- вкусно засмеялась Елена Юрьевна.

Чем дальше удалялись от Яблониц, тем глуше, слабее становились терзания совести. А когда миновали Волосово, последние остатки скованности улетучились, как дым сигареты в ветровое стекло. Остаток пути мы с Еленой Юрьевной мило болтали, курили, подшучивали с интимными намёками. При чём "Ленушка" легко порхало с моих губ, как должное.
Елена Юрьевна вышла у метро "Московская", перед этим страстно прижалась, впившись губами в мои губы.
-Жду. Будут вопросы - звони.
Только я подумал, глядя вслед уходящей Ленушке, что адреса-то её не знаю, как  тотчас высветилось в мозгу: Московский пр.д.197 кв.33.

Мои надежды оправдались стопроцентно: едва я ступил на территорию роддома, как некто открыл нужный файл и загрузил отделы моего мозга соответственной информацией. На мой взгляд, кое что можно было и стереть перед загрузкой. Например, эпизод ночного дежурства, когда мы с охранником Пашей баловались коньячком и смотрели жёсткую порнуху. Или что мы вытворяли у меня в кабинете с сестричкой из предродового отделения...
Оказывается, здесь я что-то вроде Казановы местного розлива. Мало мне жены и тёщи, так ещё и на работе... Махровая аморалка. Переборщил с этим Автор, шибко переборщил. Почему, зачем нужно было делать из меня аморального типа? С роду о таком не мечтал, даже в затаённых мечтах.
Угрызения совести терзали меня до самой входной двери, но едва она захлопнулась за спиной, как от них и следа не осталось.
-Здравствуйте, Михал Михалыч! ЧУдно выглядите.
-Привет, Михалыч! Отдохнул? Впрягайся в трудовые будни...
Приветствия, улыбки со всех сторон, подначки:
-Михалыч, чтой-то у меня плохая проходимость труб. Когда примешь?
-Продуем, в порядке очереди.
-А може, вне? Невтерпёж! Тебя ждала, никого не подпускала. Слиплось всё, поди.
-Смажем, разлепим.
-Когда зайти?
-Как зачешется, так сразу.
Вот и мой кабинет. У распахнутой двери уборщица тётя Зина выжимала половую тряпку.
-О, Михал Михалыч! Доброго здоровьица! Как отдохнулось?
-Вашими молитвами.
-Да уж не забываем. Юрочка, сорванец, как на дрожжах растёт. Не нарадуемся: умненький...

Год назад к нам поступила дочь тёти Зины, роды ожидались тяжёлые, с патологией. Остро стоял вопрос:   кого спасать - мамочку или дитя? Заведующая роддома Ольга Денисовна просила мужа и мать роженицы подписать бумаги, что предупреждены о возможном летальном исходе. Муж отказался, впал в истерику, хотел везти жену в другой роддом. Стопроцентно не довёз бы. Тётя Зина ревела белугой, валялась в ногах Ольги Денисовны, умоляла спасти доченьку и внучека. Ольга Денисовна тщётно пыталась убедить несчастную женщину, что без её подписи в бумагах, не можем приступить к операции.
Операцию сделал Михаил Михайлович, с подписью, но уже в других бумагах: под свою ответственность...
И мамочка, и малыш остались живы. Михалыч вырос в глазах и приобрёл лишний десяток поклонниц.
А для тёти Зины я стал что-то вроде архангела Михаила.

Я заканчивал переодеваться, когда вошла сестра Сонечка. Мы с ней уже четвёртый год. Чертовски хорошенькая вдовушка 28-ми лет: муж погиб в автокатастрофе. Двое ребятишек. У нас с Сонечкой слаженная команда, понимаем друг друга с полуслова, с полунамёка. Тайно Сонечка давно неровно дышит ко мне, но природная нравственность не позволяет дать волю чувствам. Я знаю это, и по-особому тепло отношусь, сильно уважаю. Порой даже испытываю стыд в её присутствии, когда намечается или уже свершился грешок. Мы с Сонечкой по-настоящему дружим, отвергая мнение, что дружбы между женщиной и мужчиной без секса не может быть.
В Первом варианте я был готов биться за эту точку зрения.
Во Втором - я верил в такую дружбу, но с оговоркой. Рано или поздно, только наступит такой момент, когда секс явится к месту: как награда, как утешение, как, наконец, спасительный круг.
У нас с Сонечкой этот момент ещё не случился.
-Здравствуй, Миша. Как отдохнулось?
-Привет, привет. Соня, отдыхают на Багамах и Канарах, а в деревне пашут, сеют, собирают урожай. Так что отдыхаем мы на работе. Что у нас плохого?
-Тьфу, на тебя! Постучи по дереву.
Я, шутя, постучал по голове, издал характерный деревянный звук.
-Ты уверен, что это дерево?
-А на что похоже?
-На медный тазик.
-Верно! Опять не ту голову навернул.
-Ребятишки здоровы?
-Как бычки и тёлочки. А твои?
-Аналогично. Отправила на лето к маме...
Мы ещё немного поболтали, обменявшись семейными новостями, и приступили к работе.
Обходы, осмотры, процедуры - ничего интересного. Если вы ждали пикантных подробностей – например, репортаж с гинекологического кресла,- то это к другому рассказчику.

Что-то около трёх часов дня поступила сложная пациентка. Совсем ещё девочка, едва семнадцать исполнилось. Шестой месяц беременности. Пьяный отчим-изверг изнасиловал в извращённой форме. К нам поступила с обильным кровотечением. Ребёнок был жив, но и его и мамина жизни висели на волоске.
Моя задача была не дать оборваться этому волоску, сделать его толще и прочнее.
Не знаю как, но мне и моим помощницам это удалось. Мы были буквально в мыле, когда положение относительно стабилизировалось.
Окончательно убедившись в этом, я поплёлся принять холодный душ. Усталость дикая. То ли сказался месячный перерыв, то ли последствия короткого сна между двумя кувырканиями с Розой, плюс два часа за рулём, но я не выдержал нагрузки.
Холодный душ частично привёл меня в норму. Сонечка обещала сварить кофе и угостить домашними пирожками с ежевикой. Пожалуй, сейчас мне в самый раз маминого укрепляющего чая. Ладно, сойдёт и кофе.
Я вышел из душевой и столкнулся с девушкой. Среднего роста, худенькая, страшненькая, и из-за грубоватых черт лица, и из-за рваного шрама на щеке, язычком сползающий к подбородку. Девушка была в чёрной куртке из кожзаменителя, такие же брюки приталенные, и полусапожки. На вид ей лет 16.
-Кто вас сюда пустил? Это служебные помещения...
-Вы Михалыч? - проигнорировала мои вопросы девушка.
-Допустим. Какие проблемы?
-К вам поступила Регина Щербакова. Как у неё дела?
-Вы родственница?
-Да. Ребёнок будет жить?
-Пока рано говорить. Положение сложное. Даже не 50 на 50,а 80 на 20.
-Нужно, чтобы ребёнок умер.
-Не понял?
-Нужно, чтобы ребёнок умер,- твёрдо повторила девушка.
-Думаю, не нам это решать...
-Нам, - жёстко оборвала. - Если вы спасёте его, я вынуждена буду умертвить его.
-Чем он так вас не устраивает?
-Долго рассказывать.
-Я сейчас вызову милицию, у них найдётся время вас выслушать.
Девушка фыркнула:
-Не поможет. Ребёнок должен умереть.
-Идёмте, я провожу вас на выход.
Девушка отпрянула, напряглась:
-Вы будете спасать?
-Буду. Это мой долг.
-А мой долг его умертвить!
Я резко качнулся вперёд и цепко ухватил девушку за руку. Она попыталась вырвать, но я уже завернул руку ей за спину. Свободной рукой девушка хотела ударить меня в лицо, но я и её перехватил. Девушка отчаянно задёргалась, дважды больно врезала каблуками мне по ногам.
Я приподнял её руки к лопаткам:
-Не вынуждайте меня делать вам больно. Успокойтесь.
Девушка вскрикнула, затем застонала и обмякла. Я притянул её к себе, заглянул  лицо: иссине-бледное, в крупных бисеринках пота, глаза потемнели от боли.
-Вам плохо? Вы больны?
Девушка выдавила сквозь зубы нечто невразумительное. Глаза закрылись, и она стала оседать.
Я подхватил её на руки, бросился к своему кабинету. В кабинете пахло свежесвареным кофе. Сонечки не было. Я положил девушку на тахту.
-Алё, вы слышите меня?
- Слышу,- едва слышно обронила.
Я налил из графина воды в кофейную чашку.
-Глотните. Что у вас?
Девушка произнесла непонятное слово, приоткрыв глаза, взяла чашку с водой. Я приподнял её голову, и она сделала несколько судорожных глотков.
-Вы не понимаете... Он должен умереть...
-Не понимаю и никогда не пойму. Нельзя убивать детей. Нельзя! В любой ситуации есть выход, минуя смерть.
-Из этой нет!
-Аргументируйте.
Девушка сделала ещё пару глотков, вернула чашку, хотела встать.
-Лежите, лежите,- остановил я.- Итак, почему этот ребёнок должен умереть?
-А вы поверите в то, что услышите?
-Поверю.
И я не лукавил: после того, что произошло со мной, я, пожалуй, стопроцентно поверю, если даже девушка скажет, что она  инопланетянка.

Её зовут Даша. И она из будущего, из 2077года. У них свирепствует эпидемия, именуемая  "эма". Собственно, львиную долю, эпидемия уже отхватила:86% населения планеты умерло.
Всё началось с безобидного БАДа - биологически активной добавки. Биолог Эльвира Матвеевна Агапова, - отсюда: "ЭМА",- в 2049 году изобрела БАД - панацею. Так думали поначалу. Безвредная, без последствий и с большим оздоровительным эффектом. Организм сам вырабатывал антитела, которые поражали очаги болезней, затем восстанавливал повреждённые клетки. Чем не панацея? Даже такие болезни, как рак, СПИД ушли в прошлое. Увеличилась продолжительность жизни, аж до 150 лет. ЭМУ добавляли в основные продукты - хлеб, мясо, молоко, детское питание, питьевую воду.
Прошло десять лет блаженства без недугов и болячек. А потом грянул гром с ясного неба: повсеместно стали умирать люди сотнями, затем тысячами. Причина была труднообъяснима: симптомы скользящие. Слёг с гриппом, через полчаса это уже коклюш, через четверть часа анемия...  В течение пяти часов организм подвергался двум десяткам, а то и трём-четырём, различных недугов. Итог: сердце не выдерживало - кровеносные сосуды лопались...
Был срочно создан международный медицинский Центр Спасения, куда собрали всех светил медицины, включая народных целителей, травников. Перед Центром стояла одна задача: остановить "эму". Но "эма" оказалась шустрее: вскоре от Центра осталось одно название.
Попутно с Центром Спасения в Академгородке Новосибирска стихийно собралась группа учёных точных наук: физики, математики, электронщики. У них была иная цель: довести до совершенства опытный образец машины времени, или просто МВ. Разработки с переменным успехом велись в разных странах, но наиболее в этом направлении продвинулись в России, в Академгородке. Опытный образец МВ позволял перебрасываться на 11 лет вперёд и назад, с автовозвратом по истечении заданного времени.
Учёные поставили перед собой задачу: попасть в 2049год,за неделю до обнародования БАДа "ЭМА" и убедить автора отказаться. Веским аргументом должны были стать документы - фото, радио и видеозаписи.
"Эма" тем временем уже принялась опустошать Академгородок. Осознав, что могут не успеть, учёные решили использовать то, что уже имелось.
Посланцем был выбран Игорь Еремеев, молодой, перспективный учёный, ещё относительно здоровый. Игорь - родной брат Даши.
Первая публикация  об "ЭМЕ" произошла 12 марта 2049 года. МВ была настроена на месяц раньше, на 12 февраля. Игорь отбыл.
Проходили дни, недели, месяцы, а ничего не менялось. Неудача...
"Эма" опустошила Академгородок, эстафету приняли учёные Питера.
 Работа над МВ продолжалась. Когда был готов второй образец... то оказалось, что некого посылать: многие и многие доживали последние часы, минуты.
И тогда студентка Даша Еремеева предложила себя. Её скоренько, можно сказать "на пальцах", ввели в курс дела, тоесть в принцип действия МВ.
Болезненное состояние "строителей" МВ не могло не сказаться на "объекте". Случился сбой: вместо 2049 Даша оказалась в 1994 году. По закону подлости, проявилась в месте, где в эту минуту шла криминальная разборка двух бандитских групп. Пришлось спешно уносить ноги, но при этом Даша потеряла контейнер с документами. Второй скачок был успешным: и место и время. Была Даша у Агаповой в институте, беседовала с Эльвирой Матвеевной дома. Даше не поверили! Как назло забарахлила МВ и Даша не смогла практически доказать перемещение во времени. Короче: дело едва не закончилось плачевно - Дашу хотели препроводить в лечебницу, проще говоря, в психушку.
Просто чудо, что в решающий момент МВ вновь заработала. Правда, хаотично: создавалось ощущение, что она вышла из-под контроля и перебрасывала Дашу по своей прихоти, почему-то исключительно по 70-м годам 20 века.
Ещё большее чудо, что Даша до сих пор жива, хотя общее состояние критическое.
И вот Даша здесь. Возможно, сегодня она умрёт, а задача, поставленная перед ней, не выполнена. Получается, что единственный выход: умертвить ребёнка - будущую Эльвиру Матвеевну Агапову.

Я поверил безоговорочно. Мой Второй вариант тому порука.
-Вы сделаете?- спросила Даша, опустошив третий стакан воды.
-Я вас хорошо понимаю. И всё же считаю: это не выход. Эльвира Матвеевна пришла к созданию ЭМЫ не с бухты-барахты, по всему идея витала в воздухе. Не Агапова, так кто-нибудь другой всё равно создал бы.
-Что же делать?
-Нужны свидетельства. Такие, чтобы шарахнули по мозгам всё человечество, заставив наложить вето на подобные разработки.
-Свидетельства,- горько усмехнулась Даша. - Я могу не успеть их доставить...Она всё время барахлит,- Даша отвернула рукав куртки: на запястье были с виду обычные механические часы с браслетом, разве что колёсиков побольше - четыре.
-Можно глянуть?
Даша вытянула руку.
Три циферблата наложенные как бы друг на друга с небольшим смещением, три стрелки, окошечко, где сейчас чётко застыла цифра XXI.
Я невольно, про себя, хмыкнул: далёкое будущее, а вещица сделана примитивно, и дизайн убогий. Видно, действительно, плохи дела у потомков, если такое гениальное изобретение "слепили из того, что было".
-Мда... забавная штуковина. Сколько потребуется времени скакнуть назад, взять документы и вернуться?
Даша посмотрела на "часы".
-При безупречной работе несколько секунд. Но я не знаю, куда она забросит меня в следующий раз. Давайте всё же попробуем мой вариант. Может, не всё так плохо сложится.
-Может да, может, нет. Я должен всё спокойно обмозговать. Вы где остановились?
-Нигде.
-Я сейчас отвезу вас к себе домой. Поспите, отдохнёте. К концу рабочего дня... я дам вам окончательный ответ. Годится?
-Хорошо.

Мой рабочий день заканчивался, оставалось чуть более часа, а у меня честно сказать, не было никакого ответа для Даши. Кроме прежнего: детей убивать нельзя.
На удивление состояние Регины значительно улучшилось, как и малышки. Как врач я мог считать свой долг выполненным. И со спокойной совестью идти отдыхать.
Звонила Ленушка, и я довольно легко соврал, что меня поставили в ночную смену, так что увидимся утром.
-Хорошо, солнышко. Жду под бочок.
В принципе, уже можно было потихоньку переодеваться, но я почему-то медлил.
Что же делать? Как поступить? Дашу не отговорить, это ясно, как два пальца об асфальт. Помешав ей, я как бы становлюсь соучастником преступления перед человечеством. Стоп! Это уж ты загнул. В чём твоя вина? Спас жизнь ребёнку и его маме. И всё! Остальное тебя не должно щекотать. Но щекочет! Зная, что принесёт в мир ещё неродившаяся девочка, невозможно оставаться безучастным. Ведь она убьёт моих детей, внуков, правнуков... Чёрт! так свихнуться можно. Убивать или не убивать? вот в чём вопрос...
-Миш, а вы чего?- с недоумением воззрилась на меня Сонечка, уже успевшая переодеться.
-Думу думаю. Дума крепкая, больная.
-Я могу помочь?
-Не можешь, Сонечка. К сожалению.
-А вдруг?
-Вот скажи, пожалуйста, только честно. Допустим, ты узнала, что в будущем преступник убьёт всех твоих родных, и ещё сотни невинных людей. И этот преступник младенец, которого ты только что приняла от роженицы. Как поступишь?
-Ничего себе задачка, - Сонечка присела на тахту. - Это для новой книги?
-Да,- опять беззастенчиво соврал.
-Ну, не знаю... - Сонечка поскребла ноготком переносицу. - Если я точно знаю, что будет... как это не прозвучит жестоко, но я бы... усыпила младенца.
-Жестоко, Сонечка. Понять, конечно, можно. Только как дальше-то жить с таким грузом: детоубийца. Совесть замучает.
-Замучает. Думаю, надо перетерпеть. Со временем останется, как шрам. Если рядом близкие, любящие люди, легче будет перетерпеть.
-Значит, убить?
-Усыпить,- мягко поправила Сонечка.
-Спасибо, Соня, за консультацию. До завтра.
-До завтра,- Сонечка в последний раз глянула на меня, подавив вздох, быстро вышла.

Даша лежала на полу, в метре от входа на кухню. Мёртвая.
Она была в моей рубашке, которая вполне сошла за халатик. Дверь в ванную распахнута, в ванне тазик с замоченным Дашиным бельём.
На кухне издавал последние свистящие хрипы чайник: вода почти выкипела. По всему Даша занималась постирушкой, когда позвал чайник. Выбежала и... остановилось сердце.
Я отнёс Дашу на диван, зачем-то укрыл пледом, точно она спала. Затем достал из бара початую бутылку коньяка, бокал.
Выпил залпом, совершенно не почувствовав вкуса. Тяжело опустился на стул, вынул из кармана сигареты, закурил.
Так, Даша, озаботила ты меня ещё одной проблемой. Что делать с твоим тру... телом? Только заморочек с милицией мне и не хватает для полного счастья. Жёлтая пресса уписается: "В квартире гинеколога и писателя мёртвая девчонка!", "Растлитель и убийца малолеток!" Так грязью заляпают, что за всю оставшуюся жизнь не отмоешься...
Я вновь потянулся к бутылке, но на полпути одёрнул себя: довольно! Наклюкаешься, перестанешь соображать что к чему. Тут тебя и возьмут тёпленького...  Соображай, пока трезвый: у тебя в квартире труп несовершеннолетней, в твоей рубашке... При чём тут рубашка? Не отвлекайся. Думай: как быть? Вывезти за город? Дохлый номер: днём наверняка кто-нибудь видел, как я привозил к себе Дашу...
Эх, девочка, влипли мы с тобой в историю... Тебе-то теперь всё по барабану,  а мне отдувайся. А где твоя машинка?
На руке нет, в обозримом пространстве тоже.
"Часы" лежали на кухонном столе, рядом с приготовленными бутербродами. Бедняжка и перекусить не успела.
Присел на стул, взял "часы". Так, как же вы действуете? С оконцем ясно: задаёшь век. Стрелки и циферблаты, в принципе, тоже понятно: год, месяц, час. Для наводки три колёсика. Четвёртое, как у секундомера, очевидно "Пуск".
Ну и? Что и? Попробую отправить Дашу домой. Хотя, там ждут положительного результата, хоть крохотная, но надежда. Возвращение мёртвого посланника (плюс первый бесследно исчез)... добьёт окончательно ждущих...
А что если рискнуть вместе? Взять у потомков документы и обратно. Сам-то понял, что ляпнул? Понял, не дурак. Нажмёшь "Пуск"- и русская рулетка в действии. Барахлит, однако, машинка. Зафигачит к чёртовой бабушке - и всё: один шанс из миллиона, что вернёшься. Отмахнуться? Отправить - и ладушки? С глаз долой... Не получится: из сердца не выкинешь. Пока будут расти дети, потом внуки, до последнего дня своего будешь думать: там, впереди их ждёт ужас, Великий Мор... У тебя был шанс исправить, но ты струсил. Да не трусость это, не трусость! А что, не спрашивай - сам не знаю... Да пошёл ты! Какое малодушие?..
-Ку-ку, Миша. Сам с собой тихо я веду беседу? Врача вызывать? как сказала бы мама. Сколько мне будет в 49? 84,могу дожить, предупредить. Только вот кто прислушается к словам старика? Спишут на старческий маразм. Нет, нет пророков в нашем отечестве. А потом их не будет вообще нигде. Планета, как нежилая квартира... Ау, человечество?! А вокруг тишина...

                3. ОДИН

"Петербургские историки и археологи в недоумении.
Задачку им подкинули строители. При рытье траншеи для прокладки канализации, был обнаружен костяк. Принадлежал, предположительно 15-16 летней девушке. Углеродный анализ показал: захоронение сделано примерно 2000 лет назад...
... А далее сплошные загадки.    Например, как объяснить, что к левому бедру костяка прилипли три монеты, выпущенные... банком России - 5рублей в 1998году,2 рубля в 2005году и 1 рубль 1997 году? По тому, как расположены монеты, можно сказать: девушка была в брюках. Анализ сохранившихся частичек ткани показал: состав характерен для ... современной джинсовой ткани. То же самое и с обувью: предположительно, это были... кроссовки.
...Мистификация? Учёные отрицают: почвенный слой с момента захоронения не нарушался..."
СМИ

Я не исключал "бзик" МВ, и в принципе, был готов к нему, но такого... Или я что-то не так сделал?

Одежда Даши мокла в тазике, поэтому пришлось одеть её в своё. Рубашку, которая была на Даше, не стал снимать, натянул поверх тонкий свитер. Джинсы пришлись в самый раз, а вот кроссовки великоваты: мой 41 размер на её ножки примерно 33 размера.
Не ведаю, почему, но, одев Дашу, я стал методично собирать заплечную сумку: продукты, спички (упаковку), все зажигалки, которые нашлись в доме, блок сигарет, нож, моток капроновой верёвки, туристский топорик. В отдельном пакетике рыболовные принадлежности: леска, крючки, грузила.
Со стороны поглядеть: на рыбалку собирается мужик, или просто в поход. Уже застёгивая сумку, вдруг спохватился: мазь от комаров.
Неужели интуитивно чувствовал, что всё это мне вскоре пригодится?
Я сам себе казался деловито спокойным, но когда зазвучала мелодия Моцарта в мобильнике, дико вздрогнул, по спине пробежал ледяной озноб. Нервишки-то, оказывается, натянуты были, как струны.
Звонила Роза.
-Да?
-Привет, папуля! Как отработалось? Что делаешь?
-Отработалось хорошо, готовлю ужин. Счас поклюю, и вздремну часиков пять-шесть-семь. Извини, Роз, у меня тут горит. Я перезвоню.
В который раз за сегодня соврал? Да так убедительно, без пауз. В Первом варианте от такой лжи я бы со стыда сгорел. С детства был приучен говорить "правду и только правду", что доставляло мне много хлопот и неприятностей. Во Втором варианте я вру без зазрения совести. Свыкнусь или так и буду терзаться?

-Ну, что Даша, я смотрю, ты уже готова. Я тоже. Полетели?
"Часы" у меня на руке, ремень сумки переброшен через плечо, Даша пристёгнута к спине другими ремнями.
-Убедительная просьба: не брыкаться. С богом, скатертью дорога, ни пуха, ни пера. К чёрту! Удачи нам, Даша!
Я нажал кнопку "секундомера". В следующее мгновение меня с силой вдавило в невидимую стену, дыхание перехватило, как во время спуска на "американских горках", веки слиплись... удар, падение, треск и... невесомость.
Открываю глаза - мать моя женщина! - висим высоко над землёй на дубовом суку. Перед глазами издевательски колышется резная дубовая ладошка-лист и полузелёный - полукоричневый пузатый жёлудь в кокетливой шапчонке.
Не фига себе, сказал я себе! Куда это нас зафинтилило?
Приветвились, если можно так сказать, мы удачно: сук зацепил не только ремень сумки, но и ремень, которым мы с Дашей были стянуты. На расстоянии полуметра находилась широкая развилка.
Общеизвестно: бывают ситуации, когда слабак выказывает недюжинные силы. Сколько себя помню, никогда не уделял внимания физическому здоровью. Жил, как жилось, не комплексуя, что пресс хлипкий, мышцы дряблые. Может, потому что в жизни ни разу не случилось их применить?
Сейчас, подвешенный на добрую сотню метров над землёй, а за спиной, казалось, прикреплена железобетонная балка (прости, Даша!), накачанный пресс и стальные мускулы ох, как пригодились бы. Но на безрыбье и рак рыба...
Какая жалость,  что киношников нет: такие суперкадры пропадают!
Непостижимо как, но мне удалось достать из сумки верёвку, привязать один конец к Даше, другой к суку,   после чего отстегнул ремень - Даша отпрянула и повисла в метре от меня. Зрелище, конечно, не из приятных, поэтому я старался не смотреть в ту сторону.
Поразительно: ремень сумки умудрился удержать и мой вес (килограммов 65 будет)  и вес набитой сумки!
При помощи всё той же верёвки добраться до развилки не составило труда. Даже для такого как я  слабака.
Тоже эффектнее кадры, между прочим, без репетиций, с первого дубля.
Уже сидя в развилке, как на лошади в седле, я почувствовал адскую усталость. Ноги противно дрожали, мышцы рук ныли, при чём ощущение такое, будто кто-то их оттягивает и отпускает, проверяя прочность.
-Так, это дело надо перекурить. Даша, тебе не предлагаю. Что? Не куришь? Молодец. А я подымлю, и раскину мозгами: что нам делать дальше?
Это не Питер, тут и ёжику понятно. Что? Окрестности Академгородка? По идее, должна быть тайга. Я бывал в тайге в районе Читы, Иркутска и Улан-Удэ, там растительность другая. Здесь вон, куда не глянешь одни дубы. Дубравы характерны для европейской части России. И где мы? Сидя на дереве, не ответишь на этот вопрос - нужно спускаться.
Как ни странно, за время перекура и ноги перестали дрожать и "проверяющий" оставил в покое мышцы. Дашу я смайновал вниз на верёвке, благо участок попался без крупных веток, так что "груз" беспрепятственно достиг земли. Ну, а я, призвав на помощь мальчишество, полез вниз по стволу.
Внизу были дремучие заросли. Даша лежала, примяв растущие кустом, дубки, оплетённые, кажется, диким хмелем.
Передохнув, я намазался мазью от комаров - их тут столько!- и вооружился топориком. Очистил участок, примерно три на три метра. Дашу уложил на ворох срубленных веток.
Что-то подозрительно дикой выглядит дубрава. Какую сторону идти на разведку?
Время 19,57.Мои сейчас спокойненько усядутся перед ящиком смотреть страдания Кати Пушкарёвой, а я за тридевять земель рядом с мёртвой девчонкой из будущего, и очевидно  придётся ночевать в этом диком лесу. Скоро стемнеет, так что нет смысла куда-то сейчас идти. Разумнее будет подготовиться к ночлегу.
-Эх, Даша, Даша, что же нам с тобой делать? Может, тебя здесь похоронить и тем развязать себе руки? Знать бы точно, куда попали... 77 год... дети мои ещё живы... может быть...
Сердце внезапно незнакомо сжалось, глаза увлажнились, а к горлу подкатил колючий ком. Всё, хватит трепаться и растравлять себя!

Дашу я похоронил тут же под дубом. При помощи топорика и примитивной "лопаты" из расщеплённого сухого сука вырыл почти настоящую могилу. Вместо гроба использовал кусок полуистлевшего дубового ствола - он лежал в пяти шагах от нас.
-Извини, Даша, что вот так... надеюсь, поймёшь и простишь. Спи спокойно... Я постараюсь завершить, что ты не успела... Не буду давать клятв... не умею... я просто очень постараюсь... Пусть земля тебе будет пухом...
После похорон, я без всякого аппетита перекусил бутербродами и чаем из термоса. Перекурив, принялся сооружать шалаш.
Настроение было паршивое. Когда Даша была на виду, нас как бы двое было, теперь же я остро почувствовал одиночество. Оно давило, парализуя мои небогатые ресурсы по части силы воли. Хотелось просто упасть, вырубиться, и проснуться дома. Видимо, краешком сознания, понимая, что, поддавшись этому хотению, я окончательно раскисну и могу себя погубить, заставлял тело двигаться, работать. Порой даже толкал на ненужные действа: вырублю жердь, отброшу, начинаю новую вырубать.
Сумерки подступили внезапно, однако не захватили меня врасплох: и шалаш был готов, и дрова запасены, даже три разлапистых сухих коряги подтащил. Разжёг костёр. Сумерки, поджав лапы, отпрянули.
Сидел я на ворохе веток, курил, обмахивался пышной веткой и жевал, как жвачку ,назойливую мысль: а не махнуть ли на всё рукой и попробовать скакнуть назад, домой? Пожалуй, если бы хоть на 50% была уверенность, что "часы" не взбрыкнут, так бы и сделал.
Здесь хоть какая-то надежда, что попали на место. Завтра схожу на разведку, выйду к населенному пункту, а оттуда уже и до Питера доберусь. Не верю, что опоздали: остались, остались ещё люди! Они дадут мне документы и помогут вернуться домой...

Я второй раз в жизни так плакал...
Первый - в 14 лет, когда умерла бабушка, второй - сейчас.
Я стоял у ствола упавшей сосны (корнями она ещё держалась за песчаный берег, а макушкой утонула в воде), и ревел как мальчишка, подло обманутый, горько обиженный.
Ну, ничегошеньки знакомого в этой тихой лесной речке, но, должно быть, шестое, седьмое, десятое чувство подсказало: это Карповка, а стоишь ты на Берёзовом острове (позднее Петровском), как раз там, где в твоём времени Каменоостровский проспект подходит к Силин мосту. Глухая древность...
И ещё я понял, что мне НИКТО не поможет. Я не умею управлять "часами": попробовал - и оказался у чёрта на куличках. Куда следующий раз зашвырнёт? В Пекло? Я даже не знаю, на какой энергии работают "часы". Что, если, перебросив двойной груз, израсходовалась вся энергия, проще говоря, села батарейка? Это значит... я застрял здесь НАВСЕГДА...
Как тут не расплакаться от отчаянья и бессилия, невзирая на возраст?

                4.ОДИН. Первая неделя

"ПОШЁЛ ВЫНЕСТИ МУСОР... И НАШЁЛ СЕНСАЦИЮ
Вадим Шулепников, звезда слезливого сериала "Не упади, милый", как настоящий мужчина, после пятого напоминания жены, пошёл вынести мусорное ведро.
Высыпав мусор в контейнер, Вадим бросил взгляд на груду древесного хлама в углу бетонной ограды. Среди обломков вдрызг разбитой тумбочки, Вадим увидел портретную рамку, и сразу определил: старинная. В рамку был вставлен портрет Сталина. Кто-то выколол вождю глаза, и синим фломастером пририсовал рожки.
Рамка действительно старинная, резная, частично, правда, повреждена, но при желании её можно отреставрировать. Чем, собственно, и думал заняться Вадим в ближайший уикенд.
Дома, освобождая рамку от портрета вождя, Вадим обнаружил за подкладкой листок бумаги...

... Это было частное письмо некой девицы Беттины Ла Чиуры адресованное тётушке Сабуре. Письмо на итальянском языке и датировано 17 апреля 1766года...

...Первая часть письма рассказывает о свежей сплетне: якобы у княгини Е.Дашковой имеется внебрачный сын от связи с М.Ломоносовым...

... Историки склонны считать: это именно сплетня, намеренно распространяемая либо личными врагами Ломоносова, либо завистницами княгини...

... Любопытна вторая часть письма. Беттина рассказывает о происшествии в семействе Черноризовых. При расчистке участка под дачу, была найдена странная вещь, назначение которой никто не мог объяснить...

...металлическое "поленце" с завинчивающейся крышкой. Внутри "поленца" вставлена зеркальная колба с пробковой "затычкой"...

...В дополнение к своему рассказу, дотошная девица делает довольно профессиональный рисунок "поленца". Термос?! Исполнение и дизайн конца ХХ века! В ХVIII веке?! То есть, найден в 18 веке, а когда утерян?
Ещё одна загадка века?"
                СМИ

Неделя - целых семь дней и ночей!- как я один в чёрт знает, в каком веке, в каком году на острове, где суждено, будет родиться Петербургу.

Я забыл вкус хлеба!
Как ни экономил, но к исходу третьего дня закончились продукты. Осталась только соль в спичечном коробке.

Ощущение безысходности, отчаянье владели мной лишь первые минуты, когда осознал, в какую передрягу попал. И слёзы, признак слабости, были. И истерика. Она выразилась в том, что я лихорадочно задал параметры "часам"- 5 августа 2006 год - и нажал" секундомер".
Я остался на прежнем месте. Ещё раз попробовал, ещё, ещё...
После седьмого-восьмого раза понял: "часы" вообще не работают!
Как ни странно, успокоился. Возможно, включился инстинкт самосохранения: в психе я мог совершить безумство.
Сидя на упавшей сосне, спокойно перекурил, анализируя создавшуюся ситуацию. Я здесь застрял навсегда. Как Робинзон Крузо брошен на необитаемый остров. С той только разницей, что Робинзону кое-что досталось после крушения судна. У меня же кроме сумки с запасами продуктов на пару дней и топорика с ножом, более ничего нет. А что надо-то? Ну, хлебушка, или хотя бы муки. Забудь. И про картошечку забудь, про пиво, коньячок и кофе. Перейдёшь на подножный корм, научишься охотиться, будешь рыбку ловить, фосфор кушать. Короче: экологически чистая пища. Кончатся сигареты - бросишь курить. Тоже благо. Вообщем, жить можно. И нужно. Робинзон смог, сможешь и ты. Со временем освоишься, сделаешь лодку, поднимешься по Неве к Ладоге. И обязательно встретишь людей. И закончишь свои дни по-людски...
Таким образом, окончательно себя успокоив, я вернулся к шалашу. И стал жить-поживать.

Первым делом занялся заготовкой брёвен для будущего дома. Практически этим я никогда не занимался, но теоретически представлял, что и как. Помнится, в юности даже мечтал: разбогатею, переберусь жить в деревню, построю дом по-своему проекту, в духе дворянских  усадеб19 века...
Дом не дом, а деревенскую избу, думаю, сотворю. Потом поищу глину и сооружу печь с лежанкой, буду зимой лежать, и плевать в потолок. А чего ещё делать? Ящика нет, книжек почитать тоже, писать не на чем. Хотя, стоп! Предки писали на бересте. А её тут вон сколько: на целое Собрание сочинений наберётся. Это поначалу мне показалось, что одни дубы, на самом деле берёза преобладает.
Дни стояли сухие, жаркие, поэтому я работал в утренние часы и ближе к вечеру, когда становилось посвежее. В остальное время купался, ловил рыбу. Один раз переплыл "Карповку" и прошёлся, далеко не  углубляясь, по берегу будущего Аптекарского острова. Странно: здесь дубы и березы редки, зато преобладали еловые породы. И такие же дремучие заросли. В одном месте натолкнулся на растерзанные останки не то зайца, не то кролика. Это значит: есть на кого охотиться - раз, и есть конкуренты - хищники - два. Кто: волки? лисы?
Смутно вспомнилось когда-то прочитанное: на Елагином острове до основания Петербурга водились медведи, он и звался поначалу Мишин остров. Бум надеяться, что на моём острове мишек нет. Кроме меня, разумеется.

Охота... О ней я думал с первого дня, но всё как-то не решался подступиться к этому предприятию. Опыта никакого. Если не считать в детстве подбитых из рогатки воробьёв для кошки Муськи. Ружья с роду в руках не держал. Ну, сделаю самодельное копьё, лук, наконец, использовав леску для тетивы. Без наконечников и навыка - детская забава.
До начала обработки металла, предки использовали каменные наконечники. Опять таки, надо знать какой камень брать, как  из  него сделать острый наконечник, как его закрепить на стреле. Целая наука, для меня городского, всё равно, что китайская грамота.
Вскоре, однако, и грибы, и ягоды, и рыба приелись, так что волей неволей пришлось серьёзно задуматься об охоте.
Копьё, лук и стрелы -10 штук - сделал без проблем. Получились, вроде, неплохо, а вот с наконечниками вышла загвоздка: перебрал гору камней, но все оказались рыхлые - при попытке заострить либо рассыпались в крошку, либо ломались.
Ко мне вновь подступили подружки - отчаянье и уныние. Возможно, они мной бы и овладели, если бы на помощь не подоспел господин Случай.
Брёвна для избы  вырубал из сухостоя. В поисках сухих стволов, я всё дальше удалялся от Моей Поляны. И вот ближе к полдню четвёртого дня добрался до участка, где в моём времени стоит ДК им. Ленсовета и площадь Т.Шевченко.
Да, забыл сказать: меньше чем через 100 метров от Моей Поляны начиналась болотистая местность. Здесь было посветлее, лес пореже. Под ногами всё время хлюпало, а порой и проваливался по колено в выемки. На моё счастье, топи не было.
На болоте я наткнулся на скелет какого-то копытного животного. Возможно, молодой олень. Едва глянул на кости, как меня осенило: вот из чего можно сделать наконечники! Точно безумный, стал выбивать топором кости и косточки, которые могли пригодиться.
Ещё как пригодились! Заострял и затачивал сначала топором, а потом на камнях, использовав их в качестве наждака. Готовые наконечники прикреплял к древкам при помощи лески. Как здорово, что я её взял! Или кто-то знал заранее, что меня ожидало, и подсказал?
Не фирма, конечно, но копьё и стрелы, на мой взгляд, дилетанта получились довольно приличные. Затем были изнурительные тренировки по метанию и стрельбе.
Вообщем, к наступлению вечерних сумерек, я худо-бедно научился сносно метать копьё и посылать в цель стрелы.
Засыпал в эту ночь довольный собой, и даже где-то гордился.
Завтра на охоту. Мяса, хочу мяса!

                5. ОДИН. Вторая неделя

"... Когда истёк второй час ожидания, Ирина Викторовна затревожилась. Должно было произойти нечто невероятное, помешавшее ребятам прийти. Забыть не могли: вечером вчера приходили девочки помогать варить-жарить-парить, и заверили: придут все.
Так сложилась жизнь, что в свои 48 лет Ирина Викторовна одна. Долгие годы её семьёй были классы, которые брала пятиклашками и руководила до выпускного.
Месяц назад, после выпускного вечера простилась с  десятым "Б" (пятый по счёту). Собственно как простились: встретили рассвет на речке, распили "по напёрстку" бутылку шампанского и грустные разбрелись по домам отсыпаться. Ирина Викторовна по обыкновению пригласила всех на свой день рождения, и все, как обычно, заверили: придём...
И вот никого нет. Ирина Викторовна быстро собралась и, не закрывая дверь на замок, вышла на улицу. Куда идти? Направо к Столетовым и Ольховым? Или налево к Зотовым, Ильяшевым и Купреяновым?
К колонке подошла бабушка Лара с ведёрком до верха наполненным огурцами.
-Добрый вечер, Ирина Викторовна. Что-то стряслось? На вас лица нет.
-Ещё не знаю. Нехорошие предчувствия... Ребят своих ждала на день рождения... никто не пришёл... Вот иду к Зотовым, узнать...
-К Зотовым? А к ним-то почему?- крайне поразилась бабушка Лара.
-Так Любаша Зотова старостой была, всегда в курсе...
Бабушка Лара неловко опустила ведёрко, часть огурцов просыпалась, но она этого точно и не заметила.
- Ирина Викторовна, о чём вы говорите? У Зотовых сроду детей не было. Кошек, правда, уйма, все породистые, котят продают... А деток не было. Нешто вы не знаете: Ольга яловая, а Петро наотрез отказался сиротинушку усыновить...
Ирина Викторовна сорвалась с места и понеслась к дому Зотовых. Потом к Ильяшевым, потом... Непостижимо: её учеников НЕ БЫЛО. Вообще. Их словно на классной доске стёрли мокрой тряпкой. Всех...27человек.
Кинулась бедная женщина в школу, уломала сторожа пропустить в канцелярию. Но и здесь ничегошеньки не нашлось о её классе. В журналах были другие ребята, чужие, незнакомые...

...Ирину Викторовну поместили в лечебницу. Где она и умерла через пять лет. И всё время повторяла имена, фамилии по алфавиту, вызывала к доске...
Эта история случилась 26 июля 1973 года в селе Нижне-Чуйск, в Киргизии.
С неделю в селе поговорили о странном безумстве учительницы географии, да вскоре и забыли".

Из книги Бедрова И.И. "Невероятные случаи в СССР"

На моём календаре - ошкуренный и вкопанный рядом с могилой Даши столб с нарезками ножом - заканчивается вторая неделя моей робинзонады.
Дни в принципе стояли сухие и жаркие,  даже не верилось, что я на Северо-западе, а не где-нибудь на югах. За всё время пару раз побрызгал краткий дождичек.
Я загорел, как негритос, обильно в рост пошли волосы, борода, усы. К концу второй недели я, пожалуй, не отличался внешне от своего предка эпохи первых поселений.
В кроссовках и джинсах в такую жару безумие ходить, поэтому я надрал лыка и сплёл себе сначала лапти. Убогонькие по дизайну получились, но зато крепкие и удобные. Вместо брюк приспособил всё тоже лыко, соорудив нечто вроде шорт.
В прохладное время использовал накидку-плащ из заячьих шкурок. Не сразу - очень даже не сразу! - наладилась охота. Первой добычей была старая трёхногая зайчиха, но и эта удача меня окрылила. Постепенно набил руку и глаз, так что вскоре каждая вторая стрела достигала цели.
В последующие дни, к моему удивлению, всё у меня ладилось и спорилось: и зайцы выбегали на ловца, и утки не спешили улететь.
Из берцовой кости всё того же копытного получилось очень даже неплохая "стамеска"- ею продырявливал брёвна в трёх местах и деревянными "гвоздями" скреплял их. Изба росла на глазах.
Конечно, не обходилось без огорчений. Во-первых, жутко хотелось хлеба, во-вторых, нормального крепкого чая. Честно сказать, даже по простому кипятку соскучился. Из посуды у меня был один термос, но в нём я держал питьевую воду: каждый раз бегать к речке никаких ног не хватит. Пробовал из камня сделать посудину, но, как я уже говорил, не тот камень - крошится. Одна надежда была отыскать глину и заняться гончарным делом. Но пока, увы, глина не встречалась.
Далеко я не решался ходить. Вот закончу избу, времени свободного прибавится, тогда и расширю свою зону обитания.
Вечерами, сидя у костра, рыбьей костью писал на бересте. Записывал бессистемно, просто, что на ум приходило в данный момент. Острой необходимости в этом не было, но поддавался, дабы потрафить графоманскому зуду. Как ни говори,  с 11 лет не выпускал из рук ручку: днём ли, ночью (по ночам чаще, ибо я "сова"), здоровый, больной, трезвый, пьяный - я всегда писал. Свои  мысли, чужие переписывал (считал семенами, из которых потом вырастали сюжеты рассказов, повестей, романов), наброски, сюжеты, эскизы...

Береста № 27:
Меня всё время одолевает ощущение, что я выпустил на волю джина, как это бывает в сказках. Джин пообещал исполнить три моих желания. Три? Так мало? Да их у меня триста раз по три... Джин не стал ждать, пока я определюсь, залез в мои мозги и выбрал три из моих тайных желаний. И поочерёдно исполнил.
Хотел я иметь свой дом, большую семью, и быть публикуемым писателем? Исполнилось.
Хотел я быть Казановой местного значения? Исполнилось.
Хотел я пожить один в лесу, без цивилизации? Исполнилось.
Всё, желания кончились. Джин исчез. Я один в лесу. И цивилизацией не пахнет...

Береста № 31:
Всё же интересно, какой сейчас век, год? Насколько помнится из истории, эти места, после основания Новгородского государства принадлежали ему. Потом на них посягали норманны - варяги, викинги. До прихода славян здесь обитали, кажется, полудикие племена чудь, весь, ижора. Неужели они дальше своих уделов не вылезали? Скорей всего другое: племена небольшие, территория огромнейшая, чего переться к чёрту на кулички, если всё необходимое под боком.
Неужели моя нога первая ступила на эти острова?

Береста №44:
(Мысль, не уверен, что моя, должно быть где-то читал)
Неразумно, нерасчётливо, капризно создала человека природа, что-то в нём соединила не так.
Вот, казалось бы, всё переживёт, всё увидит, услышит, вкусит, любил, был любим, страдал, ненавидел, падал, умирал и вновь возрождался, седел и выл от горя...
 И что? Он снова и снова, до дней последних своих, тайно желает повторить!
Уж смерть ходит по пятам, точит свою косу, а он желает ещё разик, напоследок, любить, ласкать, томно страдать...
К чему это я? Не знаю. Пришло на ум, когда увидел совершенно трухлявый пень, а из трухи выглядывает свежая трогательная веточка в два листика.

Береста №45:
Вчера я слукавил перед самим собой. Не спроста вчерашние мысли, не просто так.
Вот глянул на пень, и тут же возникло в башке: "Труха в землю, зелень в бок".В переводе на нормальный:"Седина в бороду, бес в ребро".
И тогда рвануло на свободу то, что держал под запором: мне хочется бабу, женщину! Любую, лишь бы тёплая была, нежная, ласковая... Залюбил бы до умопомрачения!
Она приходит в мои сны, незримая, неясная, но пальцы мои ощущают тугую плоть, гладкую кожу...
Я просыпаюсь с криками, в поту, сердце колотится о рёбра. Точно безумец, вскакиваю и бегу вон.
Если уже светло, бегу к "Карповке" и с ходу в воду.
Если сумрачно, беру топор и зверски увечу кряжистую корягу, что за моим шалашом...
Если я однажды отброшу копыта, то не от голода и холода, не от болезней и старости, а от этих снов, от воздержания, от жажды женского тела...
Эй, джин, ау! Можно ещё одно желаньице, махонькое, в качестве бонуса, а?
Пошли мне Пятницу, только не мужика, боже упаси! Ну, что тебе, всемогущему, стоит? Порадей бедному человечку... А?