Глобальный кризис и риски виртуализации социума

Политические, экономические  финансовые кризисы традиционно воспринимаются как специфические состояния социальных систем. Широко распространены теории, связывающие кризисы с цикличностью развития экономик, как отдельных стран, так и мировой (Кондратьев, Жугляр, Фримен). Однако настоящий кризис "не похож" на циклический: он внезапен и  явно демонстрирует нелинейность и  открытость экономической системы,  вовлеченность в него многих подсистем и некоторые другие феномены, которые, на наш взгляд,  могут быть описаны  только в рамках постнеклассической методологии исследования, включающей в себя представления синергетики и виртуалистики.
Синергетическое рассмотрение позволяет описать возникновение и развитие любых социальных и экономических систем, интитутов,   сообществ как процессы самоорганизации, происходящие в  нелинейном, неравновесном, открытом социуме или отдельных его подсистемах. Любые изменения систем и структур, например,  смена государственного устройства или политического режима, переход к новому типу экономики,  представляются бифуркациями – качественными   изменениями состояния системы, обусловленными   ее собственным нелинейным законом развития. Вполне адекватное описание  с помощью синергетических моделей допускают  и экономические и финансовые системы, демонстрирующие все многообразие нелинейных синергетических явлений.  Согласно синергетическим представлениям строгая цикличность   свойственна нелинейным системам (в том числе, и экономическим) лишь на определенных, как правило, ранних этапах развития. На поздних этапах развития, когда система достигает определенного уровня сложности, когда в ней уже накоплен определенный "запас энергии", в ней могут и должны возникать странные аттракторы, соответствующие нетривиальным, непредсказуемым режимам развития системы,  а периоды упорядоченного развития сменяются периодами детерминированного хаоса. В хаотических режимах любые критические состояния, катастрофы социальных, экономических, финансовых систем могут быть описаны  как кризисы странных аттракторов. Под кризисом странного аттрактора в синергетике понимают резкое изменение хаотического состояния. По определению, кризис является переходным процессом, т.е. неустойчивым и короткоживущим.
В синергетике выделяют кризисы трех типов: 1)  превращение хаотического состояния в упорядоченное; 2) усиление степени хаотичности, превращение "слабого" хаоса в "сильный"; 3) уменьшение степени хаотичности, превращение «сильного» хаоса в «слабый».  Отметим, что как возникновение, так  и прекращение кризиса в системе связано именно с внутренними законами ее развития,  последнее означает, что  критические состояния  появляются и исчезают  вовсе не благодаря мерам "извне". Хотя знание законов развития системы может позволить определенным образом скорректировать ее параметры таким образом, что она развивалась в желательном направлении.  С синергетической точки зрения кризис (равно как и катастрофа), вовсе не оцениваются как негативные, бдучи закономерными, естественными   этапами   развития всякой нелинейной системы, они являются скорее положительными и полезными, поскольку выявляют дефекты  развития и дают новые возможности развития.
Отметим важное, на наш взгляд, обстоятельство: традиционное  понимание кризиса как изменения экономической структуры оставляет вне рассмотрения сам процесс перехода системы из одного состояния в другое, "тело" кризиса, его собственную структуру и механизмы реализации. Однако подвижность, мобильность современной финансовой системы, факт выявления новых («виртуальных», "антропогенных") факторов ее развития заставляют нас интересоваться  именно тем, что происходит во время самого критического состояния, поскольку именно течение кризиса   может и должно определить, как и насколько преобразятся  после него  экономические и финансовые структуры, и синергетика позволяет это определить.
Мы полагаем,  что современная мировая финансовая система постоянно функционирует не в режиме цикла, а в режиме странного аттрактора:  хотя изменение всех финансовых характеристик, курсов валют, котировок акций и других ценных бумаг, финансовых индексов происходит не периодически, неупорядоченно, но существуют объективные законы, управляющие этими измененими и  определенный "коридор", разброс, значений,  в которой эти изменения укладываются и из которого в нормальном, "слабо хаотическом" состоянии финансового рынка не выходят.Согласно этим представлениям,  последний мировой финансовый кризис может быть интепретирован  как кризис странного аттрактора второго типа, т.е. переход от "слабого" хаоса к "сильному" .  Нынешний финансовый кризис  демонстрирует заметное увеличение амплитуды, размаха колебаний курсов и котировок,  их непредсказуемое падение или увеличение, выход из нормального коридора. Происходит  резкое изменение степени непредсказуемости, хаотичности динамики финансового рынка, т.е. кризис странного аттактора второго типа.  С подобных позиций, депрессия, часто следующая за финансовыми и экономическими кризисами , оказывается кризисом странного аттрактора третьего типа.
Мы полагаем также, что кризис 2008-го года имеет существенные  особенности, отличающие его от всех предыдущих. Его глобальность -  прямое следствием виртуализации мировой экономической и финансовой системы. В самом деле, именно виртуализация всех сфер экономической и финансовой деятельности привела к образованию  виртуальной, сетевой финансовой системы  и новых виртуальных феноменов (виртуальные деньги,   вторичный рынок ценных бумаг, производные финансовые инструменты). Существуя в глобальном виртуальном информационном пространстве, современная мировая финансовая система функционирует за счет виртуальных  финансовых потоков, виртуальных операций, виртуальных взаимодействий, образуя виртуальный Метарынок и обеспечивая существование Метакапитализма  Финансовые операции в такой системе отличаются огромной скоростью, мобильностью, широтой распространения зачастую не подкрепляются реальным обеспечением или даже противоречат реальным экономическим процессам, как правило, опережая последние. Структура такой системы  постоянно динамически меняется, причем изменения эти  связаны не с изменением числа или качества входящих в систему элементов, а с изменением (причем очень быстрым) отношений и связей между элементами.   Подобная система постоянно находится в многочисленных ситуациях риска, причем  в ней существуют традиционные финансовые риски, которые можно минимизировать компетентной оценкой финансовой или экономической ситуации, и новые риски, связанные с виртуализацией социума. Новые  «виртуальные» риски обладают существенными особенностями, отличающими их от рисков традиционных: 1) большая скорость происходящих в виртуальном пространстве процессов требует быстрых решений, увеличивает возможность ошибки; 2) законы виртуального пространства отличаются от  реальных и далеко еще не изучены, что тоже затрудняет принятие верных решений. Отсюда большая рисковость  виртуальных процессов.
Мы попытались классифицировать основные виртуальные экономические риски следующим образом.
1.«Психологические» виртуальные риски или риски мнимой компетентности.. Существование  виртуальной экономической системы, в которой соотношение «риск-доход» якобы склоняется в сторону последнего, напрямую связано и с «новой психологией» финансового предпринимателя, которого подобное положение дел инициирует к постоянным рискованным  финансовым спекуляциям, мыслимым как  легкие, безопасные, прибыльные. Мы полагаем, за последнее десятилетие  сформировался новый тип финансового и экономического деятеля, новая социальная общность – "виртуальный финансист" ("инфоброкер"), "виртуальный предприниматель".  "Виртуального предпринимателя", не имеющего дела с реальными продуктами, реальными ценными бумагами, реальными деньгами,  не пугают огромные риски, но чрезвычайно привлекают гипотетические огромные прибыли. Он с легкостью может принять участие в финансовых операциях,  от  которых прежде был отделен пространством и временем.
2.«Системные» виртуальные риски. Как следствие формирования сообщества виртуальных финансистов  число субъектов, принимающих участие в  финансовой деятельности, многократно увеличивается,  виртуальная сфера экономики значительно расширяется,  ее сетевая, структура чрезвычайно усложняется, что  в принципе затрудняет контроль над ней со стороны государства, применение к ее  регулированию реальных финансовых механизмов – отсюда рост рисковости.  Виртуальный рынок – сфера максимальной свободы, анархии,  он существует "над" реальным рынком, развивается быстрее него, это принципиально  более сложная система с иной онтологией и иными законами существования и развития, существующая в особом виртуальном пространстве. Подобной сложной системе в принципе должны быть свойственны хаотические режимы, отсюда большая непредсказуемость происходящих в ней процессов и значительные риски.
3. Технологические  риски определяются любыми неполадками компьютерных систем, компьютерных сетей, в том числе и сознательно создаваемыми, являются очень значительными и в настоящее время  могут привести к параличу всей всемирной финансовой системы.
4.«Риски непокрытия», определяемые отсутствием реальных товаров, реальных продуктов, реальных услуг при существовании виртуальных. Большая скорость всех, протекающих в виртуальном пространстве процессов определяет разную «массу» виртуального и реального продукта, необеспеченность виртуальных товаров их реальными аналогами. Покупая  виртуальный товар, покупатель всегда рискует не получить его реального эквивалента.
5. «Риски несоответствия».  Виртуальные феномены по своим заявленным характеристикам могут не соответствовать реальным, проверка характеристик и параметров при отсутствии соответствующего реального объекта в непосредственной близости затруднена.  Покупая виртуальный товар, покупатель рискует купить нечто совсем иное.
Итак,  нынешний глобальный кризис имеет мощную виртуальную составляющую. Как и полагается виртуальным объектам, виртуальные финансовые потоки, виртуальные ценные бумаги, виртуальный рынок начиная с некоторого момента начинает оказывать влияние на реальность, изменяя ее. Риски виртуализации финансовой и экономической системы оказываются значительно большими, чем реальные экономические и финансовые риски. По-видимому, эта тенденция будет только нарастать, что увеличит вероятность критических и кризисных ситуаций. Виртуализация финансовой и экономической системы приводит к тому, что вряд ли можно ожидать после  нынешнего кризиса резкого преобразования глобальной структуры мировой экономики в традиционном понимании этого слова, означающее появление новых структурных элементов, новых экономических отраслей.  Скорее всего,  можно ожидать  лишь изменения  связей между уже существующими элементами.  Кризис 2001-го года имел некоторые черты нынешнего, свою "виртуальную составляющую",  однако нынешний кризис происходит в условиях несравненно большей степени виртуализации мировой экономической системы.


2009 г.