Елена, из цикла Пояс Афродиты

   Красоте Елены, прекрасной дочери Леды, завидовали не только все смертные женщины, но даже олимпийские богини.  Злые языки поговаривали, что перед рождением дочери легкомысленная Леда, жена спартанского царя Тиндарея  не устояла перед  влюбившимся в нее Зевсом, потому-то Елена так и хороша.
Знатоки, доплывавшие  до Геракловых стол-пов, утверждали, что ни в Атлантиде,  ни в Италии, ни   в Ливии, ни в Египте, ни во всей Азии нет такой красавицы, а прекраснее Елены изо всех смертных женщин была только Пандора. Но та была глупа и жестока и  выпустила из Прометеева ящика на горе людям старость, родовые муки, болезни, безумие, порок и страсть, а Елена умна, любит охоту и борьбу, весела и покладиста. Слухи о красоте девушки прокатились по всей Греции, собирая в Спарту жаждущих увидеть ее мужчин.
Красота Елены не поддавалась никакому описанию.   Если кто-то и брался описывать ее, то скоро понимал, что не уложить эту красоту в прокрустово ложе слов, не нарисовать контрастными греческими красками. Не было в Елене ничего такого, чем так славились гречанки: ни  прямого носа, ни выпуклых темных глаз, ни развернутых плеч, ни высокой груди, ни сильных ног. Не было в ней ничего яркого, резкого, четко прорисованного.  Вся она была как дуновение Зефира, как развертывающийся лепесток розы, как теплые брызги Эгейского моря, как капля утренней росы, как прозрачное облачко, как воздух весны, как кудри Эос.
   Легкая фигура, слишком хрупкая, чтобы быть идеальной, не терпящие тяжелых уборов летящие волосы цвета утреннего тумана, дымчатые, меняющие цвет, глаза, смеющиеся неуловимые губы. Может быть, поэтому и были так противоречивы разносимые по всей Греции рассказы о ней, может, потому и  пленялись ее красотой мужчины, пытаясь дорисовывать этот непостоянный образ до собственного идеала.
   Говорили, что еще при рождения Елены Афродита подарила ей волшебное кольцо с необыкновенным по красоте, прозрачным, как слеза, алмазом и предсказала, что девочка станет самой прекрасной женщиной всех времен и народов, но принесет она слезы множеству мужчин. Правда это или нет, но сверкал на пальце Елены чудесный перстень, красота которого затмевалась лишь прелестью девушки.
    Когда Елена достигла брачного возраста, все цари Греции пришли свататься к ней с богатыми дарами или отправили сватами своих родственников. Никого не остановили ни пророчество Афродиты, ни собственный здравый смысл. Только что одержавший победу под Фивами Диомед был здесь вместе с Аяксом и Патроклом. Приехал афинский царь Менесфей. Пришел туда и хитроумнейший Одиссей, но не принес ничего, потому что знал, что у него нет шанса на победу, и лишь со свойственным ему любопытством хотел взглянуть на редкую красавицу. Толпа ослепленных красотой Елены и подстегиваемых мужским самолюбием женихов враждебно гудела. Казалось, жестокий Арес или воительница Афина стоят неподалеку и только ждут случая, чтобы бросить в разгоряченных мужчин камень войны.
Тиндарей никого из женихов не отсылал, но и даров не брал, ибо любой выбор сулил кровопролитие. Тогда хитроумный Одиссей в обмен на обещание помочь ему жениться на Пенелопе надоумил Тиндарея  взять с женихов клятву, что будут защищать избранника Елены, кем бы он ни был.  На все согласные женихи дали обещание.
    Елена выбрала Менелая. Ей было все равно, а Менелай был молод, красив, силен, покладист, принес богатые дары и нравился ее отцу. И потекла семейная жизнь Елены по раз и навсегда проложенному для всех женщин руслу. Мойры медлили, плетя нить ее судьбы. Менелай вскоре стал царем, а Елена  проводила время со служанками  на женской половине, занимаясь хозяйством и рукоделием, воспитывая дочь Гермиону и сыновей Этиола, Марафия и Плисфена.
  Елена со страхом смотрелась в зеркало. Красота ее, не питаемая более мужским поклонением, не то чтобы поблекла, а притаилась, замерла в ожидании. Похоже было, что она никогда не пригодится владелице, медленно завянет как цветок без живительной влаги  Елена мало выходила из покоев, и только изредка Менелай приглашал ее на пиры, чтобы похвастать перед приезжими гостями овеянной легендами красотой жены. Мужчины смотрели, хвалили красавицу, но чудо исчезло, никто не загорался больше от любви к ней. Так и не завоевав сердца холодной Елены, Менелай взял  себе в наложницы  Пиреиду, открывшую ему всю женскую страсть.
   Через десять лет Елена чувствовала себя безмерно несчастной, плакала ночами и мечтала о смерти. Боги  наградили ее красотой, а о счастье забыли. Ничего в ее жизни не предвещало ни великой любви, ни роковой судьбы. А Афродита, наверное, пошутила.
   
    Гекаба, молодая жена  троянского царя Приама, видела страшный сон: она родила пылающий факел, угрожающий родной Трое. Прорицатель, к которому обратился ее муж, заклинал убить ожидающую ребенка царицу, иначе погибнет вся страна. Еще до наступления ночи Гекаба родила сына, но Приам, безмерно любящий жену, пощадил ее, а ребенка поручил убить пастуху Агелаю. У сильного мужчины не хватило духа погубить младенца, и он оставил ребенка на горе Ида в надежде, что дикие звери разорвут его.
   Мальчик оказался счастливцем: его вскормила медведица. Вернувшийся Агелай был поражен, увидев мальчонку живым и невредимым, принес его домой и назвал Парисом. Красота, сила и ум Париса выделяли его из всех юношей, нимфы и богини любили наблюдать за его играми,  радовались его шалостям.
    Он пас коров у скалы Гаргар, венчавшей Иду, когда Гермес в сопровождении Геры, Афины и Афродиты принес ему золотое яблоко и слова Зевса:
- Парис, великие богини поспорили, кто из них красивее. Поскольку ты так же красив, как и умен, стань судьей в споре богинь, отдай яблоко самой красивой.
Парис нерешительно взял яблоко:
- Как может  простой пастух судить о божественной красоте? Вот возьму и разделю яблоко на три части!
- Ты не можешь ослушаться Зевса, а я не могу давать тебе совета, - настаивал Гермес.
- Но пусть проигравшие не  таят на меня обиды.
Богини согласились.
- Должен ли я судить богинь по их одеяниям, или они должны предстать передо мною обнаженными?
- Правила устанавливаешь ты.
     Покраснев, он решился:
- Пусть разденутся.
   Гермес, посмеиваясь, отвернулся, а богини начали снимать одежды. На Афродите был пояс, и Гера, неоднократно проверявшая его силу на Зевсе, настояла, чтобы та сняла его. Богиня красоты не могла себе позволить проиграть этот поединок, и сделала пояс невидимым, притворившись, что скидывает его.
- Я бы хотел, чтобы вы представали передо мной по одной, во избежание  споров. Подойди сюда, божественная Гера!
- Смотри на меня внимательно, - Гера с бесстыдством опытной женщины поворачивалась перед ним, демонстрируя все великолепные уголки своего божественного тела. – Я не могу проиграть, ведь я жена царя. Если так случится, то он будет мстить тебе, не простит моего унижения. Если же ты признаешь меня лучшей, я сделаю тебя повелителем всей Азии и самым могущественным из живущих людей.
- Меня нельзя подкупать, о госпожа. Подойди, Афина.
    Девственница Афина немного смущалась, но надеялась не только на свою красоту, но и на  ум.   
- Послушай, Парис, если у тебя хватит здравого смысла, и ты присудишь мне награду, то я сделаю тебя победителем всех битв и самым мудрым мужчиной в мире. Ну подумай, разве отяжелевшее тело женщины может сравниться с нетронутым деторождением и мужской похотью телом девственницы? Смотри, никто, кроме тебя, не видел моей девственной наготы.
-Ты прекрасна, и я честно буду решать, кому отдать яблоко.
Афродита подошла к Парису неожиданно робко, юноша залился краской.
- Как только я увидела тебя, сразу поняла, что ты самый красивый юноша во Фригии. Почему бы тебе не жениться на Елене Спартанской? Она такая же красивая, как я, и такая же страстная. Ты хоть что-нибудь слышал о Елене?
- Никогда, моя госпожа. Я буду премного благодарен, если ты опишешь ее. 
- Елена красива и хрупка и может считать Зевса своим отцом. Все царевичи Греции добивались ее руки, а получил Менелай.
- Как же она станет моей, если она замужем?
- Дурачок, я уверена, что как только она увидит тебя, то бросит все – и семью, и дом, чтобы стать твоей любовницей.
- Но она уже не первой молодости.
- Какая разница, если вот здесь, и здесь, и вот тут у нее, как у меня!
  И Афродита бесстыдными движениями провела рукой по умопомрачительным бедрам, коснулась пальчиками лона,  слегка оттянула соски. И тут увидел Парис на ее талии слегка приспущенный пояс потрясающей красоты. На подвесках с пояса свешивалось пять благородных камней, ослепляющие взгляд сиянием.  Женской грудью показались ему золотые виноградные гроздья, лоном – розы, глазами – фиалки на поясе. Тут Афродита заслонила его от взглядов спутниц и сделала еще одно неуловимое движение, дотронувшись его тела. Желание охватило Париса с такой силой, что у него потемнело в глазах. И  не знал  он, кого  желает, Афродиту или Елену.
- Поклянись, что не обманешь!
   Богиня поклялась, и Парис протянул ей яблоко. Гера и Афина были разгневаны,  тем более что Парис был так хорош собой. Вероломная Гера тихонько подошла к обнаженной, упивающейся победой, Афродите и незаметно коснулась ее бедер. Пояс был на месте, но невидим. Хитрая Гера скандалить не стала, задумав  ужасную месть. Золотое яблоко Гесперид стало яблоком раздора.
    Приам ввел обычай:  устраивать погребальные игры в честь своего умершего в младенчестве сына. Парис отправился в Трою попытать счастья в соревновании. Рассердив сыновей Приама, он выиграл кулачный бой, а затем и бег. Гектор и Деифоб, не смирясь с поражением, бросились с мечами на обнаженного Париса, решив убить его. Агелай отчаянно закричал царю:
- Этот юноша твой давно пропавший сын!
   Увидев красавца, постаревший Приам расплакался и сказал:
- Пусть лучше падет Троя, чем  погибнет  мой прекрасный мальчик.
И Парис с почестями был препровожден во дворец.
   
    Вот уже девять дней шел в  Спарте пир, посвященный приезду царевича из могущественной и грозной Трои. И только на девятый день вышла к гостям заскучавшая Елена. Она сразу заметила прекрасного юношу. Давно не видела она такой любви и обожания, которые прочитала в глазах Париса. Захмелевший Менелай не замечал ничего. Ни того, как взял Парис из рук  Елены кубок и поцеловал то место, которого касались ее губы. Ни того, как незаметно жал под стол ее руку, заставляя вскрикивать от боли и внезапно проснувшейся страсти. Ни того, как  написал юноша вином на столешнице: "Я люблю тебя, Елена!" Ни смятения Елены, ни трепетания ее груди, ни раскрасневшихся щек, ни заблестевших прежней красотой глаз. Первый раз в жизни Елена страстно возжелала мужского тела, забыв обо всем. А Парису в каждом движении царицы виделись откровенные жесты богини, обещающие неземное наслаждение.
   Той же ночью бежала Елена с Парисом на его корабле, взяв с собой только кольцо, подаренное Афродитой и девятилетнюю дочь. Она стала возлюбленной царевича, едва только они  первый раз сошли на берег, на острове Краная. Эту совсем не нужную остановку сделали по приказанию Париса, который не мог дождаться, чтобы остаться с Еленой наедине. Еще на корабле он замучил ее сладостью поцелуев и прикосновений, заставил гореть ее тело огнем неуемной страсти, но Елена стеснялась присутствия дочери. Они останавливались на Кипре, и на Сидоне, и в египетских городах Канопе и Мемфисе. И Елена кричала, кричала, кричала от своей бесстыдной, неистовой любви
    В Трою Елена приехала божественной красавицей, поразив троянцев. Страсть Париса не утихала, все мужчины были влюблены в чужестранку, были готовы были отдать за нее жизнь. Даже старый Приам, поклявшийся никогда не отпускать Елену из города.
   
    Греция бурлила. Все греческие цари  согласились воевать за Елену. Они уже забыли о данной  отцу Елены клятве, но помнили свою юношескую страсть к ней и были оскорблены, что самая прекрасная женщина предпочла им мальчишку, бывшего пастуха. Они и не вспоминали о Елене, пока она была верной женой, рачительной домохозяйкой и заботливой матерью. Но стоило ей сбежать, как они возжелали ее с новой силой, не могли обходиться без нее, хотели немедленно вернуть ее пред свои очи.  И  Менелай, забывший  Елену в браке, но сейчас вдруг воспылавший безумной ревностью. И его брат Агамемнон, микенский царь,  женатый на Клитемнестре, сестре Елены, но всегда желавший своячницу. И Одиссей, не рискнувший участвовать в споре за Елену, предпочтя ей менее красивую, но надежную Пенелопу. И кипрский царь Кинир, бывший ее отвергнутым женихом. И критянин Идоменей, чья красота не снискала Елениного расположения. И аргосский Диамед, очень любивший Елену и воспринявший ее похищение как личное оскорбление. И два Аякса, Большой и Малый. И Тлеполем с Родоса, сын Геракла. Спровоцированная женской красотой и вероломством, начиналась самая великая война между Европой и Азией.
    Десять лет с переменным успехом шла война греков и троянцев. Уже были убиты старший брат Париса герой и красавец Гектор, великий герой греков Ахилл и Большой Аякс. Умер смертельно раненый в глаз Парис, так и не утоливший свою страсть к Елене. Елена не испытывала ни горя, ни мук совести. Париса она давно не любила, этот мальчик быстро наскучил ей, несмотря на свою страсть.  Он уже сослужил свою службу. Жизнь больше не казалась скучной, Елена купалась в потоке мужской любви, знала,  что является земным воплощением женской красоты, из-за которой и впредь будут совершаться безумства и войны. Елена выполнила свое предназначение,  не подвела богиню – ведь  самой Афродите было угодно, чтобы мужчины умирали за женщину. Раз троянцы и греки предпочитают десять лет непрерывно страдать, но не отказываются от намерения владеть ей, Еленой, значит она того стоит.  Да и что она могла сделать? Приам поклялся не отпускать ее и не охладел к ней даже после смерти любимых сыновей.  А мужчины сражаются не за нее, Елену, а за придуманный ими призрак, за символ, за право обладать красотой. Так и будет отныне!
Когда Троя пала, Менелай, поклявшийся убить Елену, не смог этого сделать. Она была по-корна и приветлива с ним, и он решил простить жену. На корабле, плывущем в родную Спарту, стареющая Елена  сняла с руки  кольцо и бросила его в Эгейское море. Подарок богини был ей больше не нужен. Помедлив, она  встала на нос корабля и прыгнула вниз.
А мир навсегда запомнил, что нет ничего страшнее женской красоты.


2005 г.