Счастливое детство, XII. Признание в любви

– Ты что, влюбился в нее? – спросил Серега.
– Да нет, с чего ты взял?
– А чего ж тогда покраснел, когда она прошла? Влюбился…

Наверное, это так и есть. Всякий раз, как вижу ее, что-то со мной происходит…

– Нужен ты этой Лидке, – сказал Серега, – знаешь, сколько к ней парней ходит?

Сочиняет, подумал я.

… уже несколько дней у меня сильное желание сказать этой девушке, что она мне нравится. Нет, не просто нравится… Это слабое слово. Мне кажется, я ее люблю… Да, точно люблю. Хотя во всем этом мне трудно разобраться. Со мной же такого никогда не было. В общем, я совсем запутался…

И вот за два дня до школы я, Серега и Гусь сидим в моем сарае и отмечаем окончание лета и начало учебного года. Денег хватило только на две бутылки портвейна по рубль семь. Вспоминаем, как прошло лето. Гусь был доволен, что в этот раз он все-таки отбился от пионерского лагеря. В июне брат приехал, в июле он симулировал простуду и дизентерию, а в августе прямо сказал матери, что не поедет. Говорит, мать целую неделю его долбила, но потом отстала.

Когда друзья ушли, я еще немного посидел в сарае… Да, пойду. Сейчас или никогда!

… Она вышла на крыльцо:
– Привет, Женя… что случилось?
– Лида, – сказал я и посмотрел ей в глаза, – я пришел просто потому, что хочу сказать…
– Ну, говори, – улыбнулась Лида.
– Знаешь…
– Ненавижу, когда начинают с этого слова.
– Извини… просто ты мне сильно нравишься. Я давно хотел тебе об этом сказать. И вообще, я тебя очень люблю.
– Я это заметила, – ответила Лида, – ты хороший парень, и с тобой интересно общаться…

Она шагнула ко мне и поцеловала в щеку. «А теперь иди домой, у меня сегодня гости. Хорошо? А выпивать было совсем необязательно...» Лида опять улыбнулась и скрылась за дверью.

И я пошел домой. И в правду, стало легче…. Сказал – и все. Я шел по улице и даже напевал «хмуриться не надо, Лада»... И ни о чем таком больше не думал.

* * *
На другой день, встретив меня во дворе, Серега спросил:
– Значит, в любви вчера признавался?
– Откуда знаешь?
– Сашка Широков сказал. Ты в любви Лидке признаешься, а он с Валеркой у нее дома сидели. Она все им рассказала. Вот так вот. Потом они тебя обсуждали… И охота тебе была к ней переться?

* * *
Вот оно что! Она, значит, обсуждала мое признание с этими придурками. Послушала, поблагодарила за чувства и тут же рассказала…Наверное, еще и смеялась. Почему же она так поступила?

Весь день просидел дома… Расстроился я от этого известия… даже какие-то стихи от переживаний в голове складывались: «Душа моя страдает, плачет разбитое сердце…» Ладно, будем считать, что Лидка рассказала не от большого ума. Возьму себя в руки. Вот, буду книги читать. Как раз взял пару штук из районной библиотеки. Стихи Пушкина и Лермонтова. Посмотрим, кто из них лучше пишет…

Вообще, в этот день во мне что-то изменилось. Будто в голове щелкнул какой-то переключатель, и я стал другим человеком. Вру, конечно, другим я не стал. Но что-то изменилось, это точно.

А потом началась учеба, и об этих переживаниях я больше не вспоминал. Я ходил в школу на проспекте, у меня появились новые друзья и новые интересы, но об этом я расскажу как-нибудь в другой раз.