Опрометчивость. Юмор-ский Рассказ

         

        (Вспомним славные времена)
               
        У проходной Семёна встретил Андрей Андреевич, председатель цехового комитета и его сосед по дому.
        – Здравствуй, Хохмин! Ты, почему в завком не зайдёшь? Там тебе путёвка в Кисловодск выделена. Бесплатная.
        Мать честная! Семен так и прилип к асфальту каблуками.
        – Что стоишь? – говорит. – Пошли.
        Пошли. Андрей Андреевич впереди, Семён следом. И идёт, как на ходулях. Путёвка?.. Откуда?.. За что?..
        Входят в кабинет председателя профкома завода.
        Председатель жмёт рабочему руку и говорит:
        – Поздравляю тебя, товарищ Хохмин! По решению заводского комитета ты награждаешься путёвкой на курорт.
        Только тут Семёна проняло, аж в жар бросило.
        А председатель путёвку подаёт.
        – Вот, пожалуйста. Поезжай и лечись.
        – От чего?
        – Да хоть отчего.
        – Ну да... конешно...
        Семён берёт путёвку, а у самого винегрет в голове: и радость, и смущение, и угрызение совести перед товарищами по работе отчего-то. Чем он лучше других?..         А тут ещё жена на ум пришла: как она на это дело посмотрит?
        Подумал Семён, поёжился и положил путёвку обратно на стол.
        – Что с тобой, Хохмин? – спрашивают оба председателя. – Тебе что, Кисловодск не нравится?
        – Да нет, почему же...
        – Здоровый что ли очень?
        – Да нет, почему же...
        – Тогда в чём дело?
        – Не могу. Неудобно как-то...
        – А что тут неудобного? Ты не пьяница, не прогульщик, аморальной жизни не ведёшь. Кадровый рабочий, ударник, если оценивать твой труд по кодексу строителя коммунизма. Правильно я говорю, Андрей Андреевич?
        – Так точно, правильно, – подтверждает цеховой лидер, отчего в Семёне ещё больше сознательность пробудилась.
        – Да, – говорит, – подумать надо. С женой посоветоваться...
        – А что! – оживился Андрей Андреевич. – Пусть подумает.
        И оба председателя отправили Хохмина на консультацию к жене.
        Идёт Семён домой с тем винегретом в голове и думает: в бригаде посоветуется, объяснит ситуацию. Извините, мол, товарищи, так уж перст указал, осчастливил. Сам не ожидал… Ну, не всем же сразу ехать? – лет через пятнадцать ещё кому-нибудь такая лафа выпадет, дай Бог вам здоровья, дожить до того благословенного дня. Поймут, поди… А вот с женой как быть?.. И приходил к мению, что с женой сложнее будет объясняться. Обидеться может. Они ещё смолоду дали зарок: друг без друга никуда! А тут?..
        – Я ту-ту, а она дома оставайся? – заключил он вслух. – Нечестно как-то, не по-супружески...
        Весь вечер Семён маялся, ходил вокруг да около. Уж в постели перед сном спросил:
        – Как ты посмотришь на то, если я на курорт махну, а? По путёвке?..
        Жена один глаз прищуривает и пальчиком этак пошевеливает.
        – Что, – говорит, – на курортные романчики потянуло на старости лет? Ну-ну, давай-давай...
        Шуточки язвительные, подковырочки... Да уж лучше маленькие шуточки, чем большой скандал.
        На том Семён и успокоился.
        Через день жена приносит новость.
        – А наш-то сосед, Андрей Андреевич, опять на курорт едет.
        – Как едет?
        – Так, едет. Говорят, на Юга. В Кисловодск, что ли?..
        – На куда?!.
        – На туда! Глухой что ли? Что раздумывать? Путевка-то бесплатная. – И вздохнула. – Эх! Везёт же некоторым. А тут, работаем, работаем… а вот проходит удача мимо. Хоть бы тебя что ли, председателем когда выдрали? Хотя бы на один год.
        Семён рассмеялся.
        – Ты чего?
        – Мне не надо и председателем быть. Я и так эту путевку мог получить. Мне её бесплатно вчера предлагали, как передовику и кадровому рабочему.
        – И ты... что?
        – Взял три дня на раздумье. С тобой посоветоваться...
        Возникла пауза. Жена внимательно смотрела на Семёна. У неё даже глаза заслезились. И ему так стало приятно на сердце, так чисто, как будто всю зарплату выложил, всю до копеечки, и ожидал благодарности.
        Семен отвалился на спинку кресла, преисполненный супружеского долга, и улыбался. Сейчас, поди, мур-мур, ластиться начнет, поцелуйчики...
        – Ох, и непутевый жа-а!.. – услышал он тихий голос с распевной язвительностью. – Ох, и придурок! Ха! Пока он раздумывал, у него путевку из-под носу увели...
        И тут Семён услышал такое описание к своёму портрету передовика производства и ударного строителя коммунизма, от которого, наверное, заводская доска Почета скукожилась бы. А у Семёна гордая грудь опала.
        Тут уж раздумывать нечего. Надо исправлять положение, репутацию.
И он поспешил к Андрею Андреевичу.
        – Верни путёвку! Я от неё ещё не отказался.
        Профорг цеха покрутил пальцем у виска и присвиснул.
        – Ну, ты даёшь, Хохмач! Ха-ха! Пусть теперь тебе жена путёвку выписывает, – говорит, – а по этой я сам поеду.
        И точно, уехал. Легкий на подъём человек. Раз-два и в дамки, то есть, возможно, уже среди дамочек.
        Это ему, Семёну, трудно. Пока в себе все условности преодолеешь, с совестью сладишься, с женой... А тут фыр на Юг, и все условности по боку. Вот что значит – опыт, практика.
        Может, действительно, самому с годик в председателях походить, потренироваться?..
        В каждом  деле  сноровка должна быть, практика. И будешь здоровым.

 
        …Утром за завтраком Семён Валентинович спросил жену:
        – Андрея Андреевича помнишь?
        – Так помню. Как не помнить, по-соседству в другом подъезде жил. Так он уж лет десять как преставился.
        – Уже одиннадцать.
        – Да разница-то какая. Это что, трудовой стаж? – где каждый месяц, а то и день учитывается. А ты-то что его вспомнил, земля ему пухом.
        – А помнишь тот скандал с путёвкой? Вот сегодня ночью и приснился. Потому и вспомнил.
        Жена засмеялась.
        – Да помню… хорошие были времена. Путёвки давали бесплатные…
        – Только они ему что-то не помогли. Рановато что-то он помер, - грустно усмехнулся и Семён Валентинович.
        – Видно не то лечил, председатель вашего цехового комитета профсоюзов.
        – Так работа была такая – особо вредное производство.