Гипноз

На скорую помощь я пришел благодаря Сереге. Знакомых у меня, как у любого уважающего себя разгильдяя, много, а вот друзей и пяток не наберется. Я имею в виду не тех друзей, кто в закладках сайтов социальных сетей, а реальных, с кем, и поговорить и помолчать есть о чем. Сергей – один из них. Мы вместе  учились в школе, потом в училище, вместе  работали на скорой. На подстанцию он попал в семнадцать лет, благодаря своей старшей сестре-врачу, а мне пришлось дожидаться восемнадцатилетия. Я часто приходил к нему на дежурство и ездил на вызовы, внимательно наблюдая за медиками. К июлю восемьдесят восьмого, когда мне подписали приказ о приеме на работу, маломальское представление о скорой помощи  я имел. Благодаря своему другу.
За месяц до этого знаменательного события, мы с Серегой, закончив первый год обучения в мед училище, пришли на практику в многопрофильную больницу. Нам предстояло двадцать дней и одну ночь отработать в отделении неврологии. Мы их и отработали, с той лишь разницей, что дней было максимум пять, все остальное – ночи.
Многопрофильная, она же  «Первая городская клиническая больница»  - это несколько корпусов, в которых располагаются роддом, поликлиника, детские и взрослые отделения. Неврология находилась на последнем – двенадцатом – этаже основного здания. Для двух молодых разгильдяев, коими мы с Серегой тогда являлись, лучшего и придумать было сложно. Медсестры, под чьим непосредственным началом мы состояли, были не на много нас старше, и найти с ними общий язык труда не составило. Два первых дежурства мы втирались в доверие, а уже на третье вышли в ночь, и нам доверили святая святых – ключи от лоджий. Выход на них был закрыт, после того как один пациент, решив поиграть в Икара, сиганул вниз. Наши рожи, видимо, были такие непорочные и внушали такое доверие, что доступ к свежему  воздуху  поручили охранять нам. Мы этому противиться не стали.
Публика в отделении лежала самая приятная, хотя и не всегда приличная. Основную массу больных составляли скрюченные радикулитом дяденьки и тетеньки, парочка не ходячих бабушек, одна сексуально озабоченная дама с МДП, проходящая обследование на предмет органических поражений мозга и большое количество молодежи с сотрясениями мозга разной степени.  Такой состав пациентов, делал работу не сложной и сильно не напрягал. Самым трудным в ночных дежурствах было отслеживать передвижения «озабоченной». Задача стояла  – не дать ей попасть в район второго поста, где проходило  лечение мужская часть контингента. А если все же ей удавалось просочиться  -  найти, извлечь из-под кровати и вернуть к месту прописки – в палату на женской половине.
Выдав  вечерние таблетки, выполнив немногочисленные процедуры и измерив температуру, мы выползали с Серегой на балкон и любовались вечерними пейзажами Омска. Иногда мы приглашали кого-нибудь из молодых пациентов, кого не тошнило, и не мучил нистагм, и вели неспешные беседы в теплом сумраке июньской ночи. Предпочтение отдавалась, естественно, девушкам, но они, почему-то головами бьются реже и в отделении присутствовали не всегда.
К середине второй недели, нам надоело просто курить на балконе, и мы стали думать - как бы  развлечься.  Решение нашлось быстро. Кто-то нам сказал, что в стоящем недалеко от нашего корпуса хозблоке вместе с котельной, гаражами и прачечной  располагается морг, и туда можно попасть по подземным коридорам.  Идея побывать там  – показалась двум молодым балбесам вполне заманчивой и не лишенной мрачного пафоса.
Две следующие ночи мы исследовали довольно запутанную систему переходов. Что  хотели увидеть в этом морге  – сказать сложно. К тому моменту мы уже бывали на вскрытиях, и чем становится человек после смерти, видели, но здесь был совсем другой антураж. Найдя заветную металлическую дверь, мы вошли вовнутрь и подчеркнуто невозмутимо закурили. Курили не спеша – вроде, как нам были до лампочки открытые стеллажи и пара каталок, с лежащими на них телами. Обмениваясь подчеркнуто равнодушными взглядами, мы высосали сигареты до самого фильтра, бросили в угол окурки и, не сговариваясь,  быстро-быстро «сделали ноги», не забыв  поплотнее закрыть холодильник. Возвращались молча, чтобы случайно не клацнуть зубами и не испортить впечатления от собственной крутости.
В следующий раз совершить поход в морг, мы решили через пару дежурств. Идти вдвоем было не интересно – хотелось перед кем-нибудь порисоваться. Конечно лучше бы перед  девушками, но на тот момент тих в отделении не было, а на медсестер это бы не подействовало. Еще бы и неприятностей огребли. Жертвой стал  Андрей – шестнадцатилетний паренек, который второй месяц находился на лечении. В отличие от других молодых клиентов неврологии, голова у него была в порядке, а вот  седалище – нет. Он занимался дзюдо, и на тренировке  ему неудачно провели приём.  Андрей приземлился не на  татами, как должен был, а рухнул кормой на лавочку. Следствием этого падения стали ущемление нерва и передвижение на костылях.
Лечащий паренька врач считал, что состояние его вполне удовлетворительное, и ходить он может самостоятельно, не прибегая к помощи подручных средств. Однако  Андрей наотрез отказывался отложить костыли в сторону, мотивируя тем, что ему ужасно больно, и без них он не может. Как заправский пират он с утра до вечера скакал по отделению, гонимый избытком юношеской энергии. В рамках терапии и чтобы доказать мнительному парню несостоятельность его страхов, врач назначил ему сеанс гипноза. Процедура должна была состояться через несколько дней.
Мы с Серегой были осведомлены о состоянии Андрея. Когда, после нашего рассказа о путешествии в морг, он попросил нас сводить его туда, мы согласились.
- Вот бы туда попасть, - мечтательно произнес Андрей, когда мы, втроем сидя на балконе, играли в «Тысячу» и курили.
- Нет. Попадать туда не надо, - сказал я, сдавая карты, - А сходить можно. Ты как, Серега?
- Можно, - веско согласился тот.
- Классно, - обрадовался паренек. - Сейчас пойдем?
- Нет, - Сергей посмотрел на свои «японские» электронные часы, - Полдвенадцатого. Рано. Могут поймать. Подождем до двух.
- А чего будет-то? – Андрею не терпелось. - Вы же в халатах.
- Мы в халатах, - кивнул я. - А ты? Еще и на костылях.
- Спросят, куда это мы тебя ночью повели? – Серега посмотрел на мальчишку. – И что мы будем отвечать? В морг? На экскурсию?
Андрей промолчал, осознав вескость аргумента.
- Пойдем в два часа, - Сергей закрыл этот вопрос.
Все оставшееся время мы провели за игрой в карты и рассказами о покойниках. Говорили, в основном, мы. Андрей внимательно слушал и иногда задавал вопросы. Серега рассказал пару историй со скорой помощи, я поделился впечатлениями от вскрытий, на которых присутствовал. Потом как-то плавно переключились с медицинских случаев на фильмы о «живых» мертвецах, вампирах и прочей нечести, что смотрели в видеосалонах и на прочитанные, на эту тему книги. Одним словом нагнали на парнишку жути.
Чем ближе приближался назначенный час, тем бледнее становился Андрей. Весь его энтузиазм испарился, и весь он как-то сник и потускнел. В два часа, Серега отложил карты и встал.
- Пора, - с торжественной решительностью сказал он.
- Что-то у меня нога разболелась, - вяло произнес Андрей. - Может завтра, сходим?
- Да не трусь ты, - я тоже поднялся.
- Пошли, пошли, - Серега протянул парню его костыли.
Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить медсестер, мы двинулись к лифтам.
Когда механические двери с легким шумом закрылись, оставляя нас одних в тесноте кабины, Андрея начала бить легкая дрожь. Его лицо в белом свете потолочной лампы казалось серым. У нас тоже засосало под ложечкой, но мы не подавали виду. Весь путь - с двенадцатого этажа до подвала – мы молчали. Наконец, лифт задрожал, дернулся и остановился. Двери разъехались, открывая перед нами небольшое полутемное помещение. Андрей застыл на пороге, боясь сделать шаг.
- Давай, давай, - приглушенно сказал Серега и подтолкнул его в спину.
Мы вышли. Парень нервно озирался, исследуя комнату, куда его привезли. Она была абсолютно пустой. Лампы не горели.
- Туда, - прошептал Серега и показал на выход в углу, из которого в помещение лился слабый, неверный свет.
Мы почти дошли до него, когда сзади раздался шум закрывающихся дверей лифта. Стало еще темнее. Андрей тоненько вскрикнул и присел.
- Да не бойся, ты, - тоже в полголоса сказал я. - До морга еще далеко.
Мы подождали пока парнишка переведет дух и двинулись дальше. Проход вел в длинный коридор, метров через семьдесят то ли поворачивающий под прямым углом, то ли упирающийся в другой. Его пол был выложен кафелем. Беленый потолок. Стены до середины выкрашены, синей масляной краской. Через каждые десять шагов горели тусклые настенные светильники, которые, казалось, не освещают, а создают тени.  По левую сторону, рядом с проходом, где мы стояли, располагались две двери. Справа, почти в самом центре коридора был еще один проход. Он вел в точно такой же коридор, идущий параллельно. Нам нужно было туда.
Мы тихонько двинулись дальше.  Впереди шел Серега, при своих  метр девяносто два, почти касаясь головой потолка. За ним, стараясь потише стучать костылями, ковылял Андрей. Я замыкал нашу группу.
Когда прошли метров десять….  Внезапно….  За спиной раздались шаги.
Мы застыли на месте.
Андрей резко повернулся и посмотрел на меня. На лбу у него блестели бисеринки пота, а в широко распахнутых  глазах застыл ужас. Оглянулся и Сергей.
Шаги стихли.
- Твою мать, - Серега негромко выругался. - Долбаное эхо.
Мы уже сталкивались  с этим явлением, когда искали морг. Коридоры были длинные, узкие и невысокие, как квадратная труба. Звуки, не находя преграды, отскакивали от стен и создавали жуткие акустические эффекты. Казалась, что кто-то идет за тобой или впереди за поворотом коридора. Понятно, что это всего лишь  эхо, но неприятно скребло в груди и холодело в паху. Тем более сей час, после двух часовых разговорах о мертвецах.
- Ладно, - сказал я, когда отлегло. - Пошли дальше. А то Андрюху сейчас кондрат хватит.
- Может, вернемся, пацаны? - Видок у парнишки и в самом деле  был испуганный. Еще чуть-чуть и начнется паника.
- Пошли-пошли, - Серега был непреклонен. -  Скоро придем.
Мы добрались до перехода в параллельный коридор. Убедившись, что никого нет, свернули в него.  Метров через двадцать, коридор круто поворачивал вправо, и я, чтобы заранее успокоить, положил руку на плечо Андрея. Вот-вот, должны были раздаться шаги из-за поворота – тот же самый эффект, что нас  только  что напугал. Когда зазвучало эхо, парнишка напрягся, но не остановился. Мы пошли дальше. Оставалось совсем не много – три поворота, и мы у цели путешествия.
Серега уже почти дошел до средины последнего длинного коридора, когда впереди послышались шаркающие звуки и какой-то противный скрип. Первыми их услышал Андрей и встал, как вкопанный. Мы Серегой тоже остановились.
 В мертвенном свете тусклых ламп, из-за угла показалась невысокая фигура в белом. За ней, скрипя колесами, катилась каталка, на которой лежало что-то бесформенное, накрытое серой в мраморных разводах простыней. Все это происходило в гробовой тишине.
Андрей издал похожий на мышиный писк, круто развернулся на месте и сделал гигантский прыжок, едва не заехав мне по колену костылем. Приземлившись на больную ногу, он ни на миг не останавливаясь, прыгнул вновь. Отбросил в сторону костыли и рванул туда, откуда мы пришли. Следом за ним побежал Серега, а потом и я. Подбирая на ходу Андрюхины костыли, мы  оглянулись и расхохотались, но остановиливаться не стали. Нужно было догонять парня, пока он не заблудился в переходах подвала.
Два санитара из хирургического отделения, катившие из прачечной каталку с чистым бельем, посмотрели на нас, как на идиотов.
Андрея мы нашли в отделении. Он не заблудился и сам добрался до своей палаты.  Настороженно и немного виновато смотрел он на нас, когда мы принесли его костыли.
- Вы только никому не рассказывайте, - попросил он.
- Не расскажем, - еле сдерживая смех, пообещал Серега. - А говорил, ходить не можешь.
- А он и не может, - вставил я. – Только бегать. От мертвецов.
Скоро его выписали.  На  сеансе гипноза, где после половины кубика * фентанила **, он отплясывал гопака. Процедурная медсестра сказала нам:
- Вот полюбуйтесь, на этого слабака. Ходить он не может - еще как может! Не только ходить, но и плясать!
- И бегать, - поддакнул ей Серега, и мы с ним весело переглянулись.
Нынче мы с Сергеем почти не видимся. Я живу на севере, он в Германии, но все равно, он остается моим другом. Одним из немногих. Разглядывая его фотографии в интернете, я радуюсь. И за него, и за его семью, и за то, что он выглядит теперь, как настоящий немец. И еще радуюсь, что он не в Китай уехал, а то выглядел бы, как китаец. А китаец ростом метр девяносто два – зрелище не для слабонервных.


Кубик* - сленговое название единцы измерения объема жидкости, равняется 1 миллилитру
фентанил ** - сильнодействующий препарат