Быть во фраке - вот в чем вопрос

             
               

Все началось чертовски давно. Сначала долго выбирали для  меня имя. Пытались назвать Егором, Георгием, Юрием. Каждое имя вызывало у меня кислую улыбку, а вернее, плаксивую гримасу. В прениях выяснили, что все эти имена имеют одну корневую основу и решили наречь Юрием, видимо, приняв во внимание мои настойчивые и нетерпеливые размахивания руками, требующими прекратить споры и напоить меня материнским молоком.

Дальше – больше. Мама и папа, не сговариваясь и совсем не намеренно, начали выбирать мне профессию, впрочем, так поступают все родители. Мама училась актерскому мастерству и часто пела мне романсы Вари Паниной, стремясь развить у меня музыкальные способности. У папы совершенно не было слуха. Он читал мне детские стишки, монологи из чеховских драм и комедий (играл в любительских спектаклях), иногда пытался петь «В лесу родилась елочка», но мама тут же прикрывала своей ладонью его рот, припевая «Не искушай меня без нужды»: сын должен чаще слышать хорошую музыку, а не атональные распевы. Она пела в оперном театре и часто брала меня с собой из боязни оставить одного дома. 
К тому времени я уже перевоспитывался моим отчимом-технарем, развивающим мою смекалку, приобщающая меня к труду: он обеспечивал меня перочинными ножами и другим режущим и колющим инструментом.
В театре я слушал, как распеваются артисты, настройку музыкальных инструментов, бродил по кулисам, костюмерным и гримерным. Любил, свесившись, смотреть в оркестровую яму, особенный интерес вызывал у меня дирижер. Он  порой стучал по пюпитру дирижерской палочкой и прикрикивал на ударника, требуя не заглушать скрипачей слишком громкими звуками литавр. Когда мне надоедало слоняться по театру, я уговаривал маму не брать меня с собой и с удовольствием оставался дома в компании шпица Чарли, дворняги Нерона, забавного щенка Топки и бело-серой пушистой, ласковой кошечки Тюпки. Мое общение с театром и музыкой, правда, с некоторым опозданием, привело меня в музыкальную школу, но скоро я понял, как говаривал Крылов, что «в музыканты не гожусь», оставив за собой право называть себя меломаном. 
Я люблю классическую музыку, от Баха до Шнитке, но не отказываю себе в удовольствии погрузиться в блюзы и свинги: джаз с его ритмами и синкопами – моя слабость. Нравится мне  мелодическая выразительность оперетт и мюзиклов. Любимых  композиторов и  исполнителей перечислять не стану. Во-первых, я не оригинален в своих пристрастиях, миллионы людей преклоняются перед гениями, которых Александр Сергеевич устами своего Моцарта называл «избранными, счастливцами праздными». Во-вторых, им «несть числа». Именно музыка, всегда звучащая рядом со мной («Орфей» включен почти постоянно), заставляла меня прислушиваться к именам молодых талантливых исполнителей и гордиться их успехами.
Так я стал большим поклонником талантливого Владимира Спивакова  – со дня первых его побед на международных  конкурсах. Его мастерство скрипача и дирижера по достоинству оценили выдающиеся музыканты и дирижеры мира. Это Иегуди Менухин, Леонард Берстайн, Герберт фон Кароян, Мравинский. Спивакову и его «Виртуозам» восторженно аплодировали верные почитатели по всему земному шару – всех стран и городов, где выступал Спиваков как виртуоз-исполнитель и дирижер, просто не перечесть.

Маэстро привлекал внимание не только своим ярким талантом, но и ярким образом: за дирижерским пультом царил элегантный, энергичный, спортивного вида симпатичный человек, умеющий не только держать своих «виртуозов» и слушателей в напряжении, но и остудить «накал страстей» музыкальной шуткой и доброй улыбкой. Сегодня г-н Спиваков – мировая известность, популярности маэстро способствует в немалой степени и его благотворительная деятельность:  «Благотворительный фонд Спивакова» оказывает помощь детям-сиротам и инвалидам, содействует качественному образованию юных дарований. 

Время, время! Бежит, не остановишь. 12 сентября 2009 года вся общественность, СМИ, радио и ТВ отметили  65-летие  Владимира Теодоровича. Я, не слишком большой любитель телевизора, просидел на сей раз перед экраном несколько часов, наслаждаясь игрой маэстро. Заканчивался праздничный день передачей на одном из каналов ТВ с интригующим  названием «Спиваков без фрака». Создатели документального фильма постарались удовлетворить любопытство всех поклонников юбиляра и рассказать какой он, Спиваков, дома, чем увлекается, что предпочитает из одежды, как отдыхает, какие у него отношения с женой и тещей и т.д. Слава Богу, всё у Владимира Теодоровича в порядке, всё как у «обычного, нормального» человека . Трое уже взрослых дочерей и племянница – дочь  его рано ушедшей, родной сестры, живущие в Париже,  прелестная жена Сати,  умница и внимательный друг. Симпатичная, заботливая теща, большая  мастерица готовить – судя по накрытому обеденному столу. Домашние животные как знак прочности домашнего очага. Г-н Спиваков ценит дружбу и никогда не забывает своих друзей, не отказывается от дружеских застолий, умеет пошутить и мастерски преподнести компании анекдотец, однако как творческий человек отдает предпочтение тишине и уединению, чтобы сосредоточиться, склонившись над клавиром.

Здесь мне бы взять и выключить телевизор! Но я всё смотрел в экран, и вдруг услышал фразу, которую диктор произнес мажорным тоном: «Игру Спивакова любят и меломаны в концертном зале Нью-Йорка, и коренные обитатели африканских прерий, которые словно завороженные слушают музыканта». Непонятная параллель, что хотел сказать диктор, сравнив  завсегдатаев концертных залов с милыми обезьянками? Может, это шутка такая, а может, диктор хотел подчеркнуть, что все мы – люди, животные – дети одной матери, Земли? Верно, сейчас расскажет, как г-н Спиваков помогает сохранению уссурийских тигров или африканских слонов… Но тут мне показалось, что я на минуту переключил канал, поскольку на экране поплыли кадры африканского сафари. Не может быть! Я не верил своим глазам.

Вот Владимир Теодорович в обмундировании – ни дать ни взять английский колонизатор, в руках винтовка с оптическим прицелом. Делится своими достижениями:  попался змий, исчадие ада. Его не жалко: прародитель его – известный искуситель. Интересно, как выследил маэстро эту ползучую гадину, сколько пуль всадил в «развратника»?  Следующий кадр: Спиваков с той же винтовкой победоносно поставил ногу на спину поверженного им крокодила, в пасти аллигатора деревянная распорка, чтобы были видны страшные зубы и клыки «Крокодила Гены». Жаль, охотник Спиваков не поделился со  зрителями, как удалось ему  выследить свою жертву,  во сколько обошлась его помощь охотничьему бизнесу в Африке. Умилило, что маэстро не велел своим спутникам убивать жирафов: у них ведь такие большие, круглые, красивые глаза с ресницами. А если бы глаза  были раскосыми и как щелки, тогда можно? Тогда можно было бы привезти домой трофеи: мягкое жирафье ушко, очаровательный хвост с кисточкой – внукам на радость. Нет, не верю, это подстава…
Мои грустные мысли прервал телефонный звонок, и я внутренне поежился – наверно, сестра. Она вечно возится с брошенными собаками, кошками… Я не ошибся.

– Всё! – понеслась она с места в карьер. – Всё! Ни слова, ни полсловечка больше про твоего обожаемого Спивакова. Царь природы! Охотник! Да, в нашем районе  урод – всех ворон перебил из мелкашки. Так он наркоман, алкаш, идиот просто. А этот! Под сенью муз прекрасен их союз… – срифмовала она от злости какую-то ерунду и продолжала:
– Мой ветеринар собаку усыпить не может, говорит: «Не мы дали жизнь, не нам  ее
отнимать». А твой маэстро? Он что, Господь Бог? Он никого не жалеет? 
Жалко, надо сказать, стало мне моего любимого артиста, и я робко попытался его обелить:
– Ладно тебе, он вот жирафов пожалел. У них глаза, говорит, красивые…
– А если бы были некрасивые или вообще глаз не было? – другими словами изложила мои мысли сестра. – Теперь разделение животных по «расовому признаку»? Глазки, ножки – не соответствуют эстетическим вкусам убийцы – шлепать их. Так? А крокодильчик, а? Сюжет на колониальном фоне. Пробкового шлема не хватает для полноты картины!
– Может, его подставили? – озвучил я свою версию. – Просто для ажиотажа.
– Ага! Обидели дяденьку. «Отняли копеечку», – издевательски захохотала сестра.
Во мне взыграло чувство мужской солидарности, и я решился остановить извержение:
– У него дома собаки.
Не надо было мне этого говорить, потому что сестра с удвоенной энергией пошла в атаку:
– Конечно, породистые?
– Ну да…
– Вот подобрал бы он собаку, пожалел бы! Сейчас все интеллигентные люди дворняг подбирают. Между прочим, во всем мире, и артисты – в первую очередь.
– Он не обязан никого подбирать! – возмутился я.
– А стрелять в живых обязан? В «меньших братьев»? – съехидничала сестра.
Я в ответ промолчал, мы с нею терпеть не можем избитые штампы. Затертое определение «меньшие братья» усердно используется всеми, кому не лень, – не по делу, а для вида.   
– Как он со своей душой ладит после охоты? Гармоническая личность. Гений!
И сестра, выплеснув всё, повесила трубку. Про гармоническую личность – это она специально. Так называют людей, талантливых во всех областях. Но, например, Эйнштейн, хотя и гений, не подходит под это определение. Он и великий физик, и скрипач-виртуоз, однако физически несовершенен. А вот Леонардо да Винчи –  в самый раз. Ко всем своим гениальным знаниям и умениям он был еще атлетически сложен.

И я действительно считал любимого маэстро близким к подобному идеалу. А что теперь? Я сидел в кресле перед выключенным телевизором в каком-то туманном состоянии и, верно, задремал. Потому что увидел, как, раздвинув боковушки телевизора, на паркет моей комнаты выпрыгнул Спиваков. Легкий, красивый, с гордо посаженной головой, он улыбнулся мне своей великолепной улыбкой и спросил:
– Вы что-то хотели мне сказать? Не стесняйтесь. Я знаю, как вы ко мне относитесь.
– Владимир Теодорович! Это, правда, вы? – вскричал я и проснулся.
А что бы я сказал ему, если бы вдруг сон оказался явью? Наверное, только это:
– Дорогой, уважаемый Владимир Теодорович, простите меня за нескромный совет. Но всё же! Если у вас в гостиной красуется ваше фото с крокодилом, уберите его в чулан – англичане в таких случаях используют шкаф. Вот и храните скелет… то есть фото подальше от глаз. Зачем вам этот мнимый символ вашей мужественности? Гости в вашем доме могут воспринять вашу браваду по-разному. Надо ли? 

Вот сижу я и думаю, что лучше: видеть уважаемого маэстро во фраке или без него? Вопрос не из легких. Но не самый главный. А главный вопрос пусть задаст Моцарт – стихами Александра Сергеевича Пушкина. Помните, уважаемый Владимир Теодорович, Моцарт спрашивает Сальери о Бомарше:

… Ах, правда ли, Сальери,
Что Бомарше кого-то отравил?
           Сальери
Не думаю: он слишком был смешон
Для ремесла такого.
            Моцарт
Он же гений,
Как ты, да я. А гений и злодейство
Две вещи несовместные. Не правда ль?