Девчонка с Петроградской. Часть 1. Шакалёнок

 ... Он открыл глаза. Удачно. Картинка слегка двоилась и мутилась, но видимость была полная. Уже хорошо. Голова болела. Не просто так, а толчками. Словно кто-то там, внутри, пытался пробить черепушку и вырваться наружу.
«Ой, мама...» - сказал кто-то там, внутри него. Этот кто-то был несчастный и одинокий. Осторожно он попытался сесть. Тело ломило, словно по нему проехался асфальтовый каток. Во рту было сухо и гадостно. А ещё примешивался вкус солёного железа. Это было знакомо. Сидеть было форменным насилием, и он снова лёг. Было тепло. И это было неплохо. Но полежать ему не дали. Плотная стеклянная стена отъехала, и появились двое в синей форме.
- Встать! - оглушительно рявкнул один из них. В голове брызнули ярко-жёлтые осколки. Встать было насилием ещё большим, чем сесть. Но он встал. Его слегка мотало.
- Лицом к стене! - продолжал громыхать синий.
Умом он понимал, что этот синий вовсе не орёт, а говорит нормальным голосом, но слушать это было невыносимо. Слух и душа требовали тишины и покоя. Тело тоже требовало.
«Что ж ты так орёшь-то?» - подумал он, но вслух ничего не сказал. Говорить тоже было форменным насилием.
- Руки назад!
На него надели силовые браслеты.
- Пошёл!
Коридор, в котором воняло гадостно, утыкался в лестницу. На лестнице курили другие двое в синем. Курить хотелось, но от запаха дыма его стало мутить.
       В кабинете было прохладно и светло от деревянных панелей, коими были обиты стены.
- Присаживайтесь. - устало сказал немолодой, в штатском, - Браслеты снимите.
Последнее предназначалось конвоиру. Тот отключил силовое поле и снял наручники. Немолодой в штатском налил стакан воды и толчком по столу придвинул ему. В стакане шипела таблетка.
- Выпейте.
Едко пахло чем-то цитрусовым. Он выпил и вскоре действительно полегчало. Ненамного. Тело и лицо ещё побаливало. И губы щипало. Немолодой в штатском взял лист бумаги и стал читать:
- «18 октября 20... мною, квартальным надзирателем Василеостровской части города Санкт-Петербурга Базловым Сергеем Валентиновичем и нижними полицейскими чинами Канашкиным Андреем Петровичем и Васильевым Антоном Петровичем при содействии представителей общественности был задержан в нетрезвом виде в баре «Зурбаган», принадлежащем частному предпринимателю Агиеву молодой человек, отказавшийся назвать своё имя. При задержании оный молодой человек оказал сопротивление, кричал, что он чемпион России по боям без правил, оскорблял словесно и действием сотрудников бара и полицейских...»
        Немолодой в штатском прервал чтение и посмотрел на задержанного. Тот молчал и смотрел в окно за его спиной. Там шёл дождь, и мотались мокрые полуголые деревья. Немолодой в штатском проследил его взгляд, вздохнул и продолжил чтение:
- «... Посетители бара под присягой показали, что означенный молодой человек, нарушая тишину и благочиние, пел громко песни и выкрикивал оскорбления, пытаясь затеять ссору с посетителями бара. На требование владельца бара Агиева вести себя тихо, ответил грубой бранью нецензурного характера и угрозами физической расправы, сказав, что он — чемпион России по боям без правил. Потом ударил оного означенного Агиева кулаком в лицо. На помощь Агиеву бросился его родственник и посетители бара, которые вызвали наряд. После задержания оного означенного дебошира, на нём было обнаружено удостоверение личности на имя Лаппалайнена Марку, финна, гражданина России, уроженца города Санкт-Петербурга...»
Немолодой в штатском отложил листок, и устало посмотрел на похмельного задержанного.
- Припоминаешь вчерашнее? - спросил он.
- Смутно. - честно ответил Шакалёнок.
Немолодой вздохнул.
- И?
- Позвонить можно? - спросил вместо ответа Шакалёнок.
Немолодой в штатском тем же толчком, каким придвигал стакан с похмедолом, придвинул ему трубку телефона, снятую с базы.
- Звони.
Большим пальцем тот набрал несколько заветных цифр.
- Полковник Селин. - густо ответила трубка.
- Это я. - ответил Шакалёнок.
- Опять проблемы?
    Немолодой в штатском прислушивался с плохо скрываемым интересом. Шакалёнок передал ему трубку. Немолодой взял её и выслушал всё, не переменяясь в лице. Нажал отбой и посмотрел на Шакалёнка. Тот смотрел мимо.
- Свободен. - сквозь зубы процедил немолодой в штатском. Пихнул толчком через стол истрёпанную карточку удостоверения Шакалёнка, отметил пропуск, который вместе с удостоверением Шакалёнок сгрёб со стола, не глядя на него.

На улице было гадостно. Где-то во дворах чадила подожжённая помойка, горелый смрад смешивался с сырым воздухом. Зонта не было, курева тоже. Как, впрочем, и наличных денег. Шакалёнок поднял воротник старой кожаной куртки и побрёл, куда глаза глядят. Глаза глядели в сторону ближайшего магазина. На карточке должны были оставаться ещё какие-то деньги. Если нет — оставался последний вариант — семья. А с ней у Шакалёнка были сложные отношения. Дома он не жил лет с  четырнадцати. Из-за отчима. Марку-Шакалёнок так и не мог понять — зачем мать вышла замуж за этого урода. Но мать упорно избегала разговоров на эту тему. А семья, тем временем, разбежалась. После него ушла Хелга. За ней последовала старшая — Биргита. И теперь дома оставался только Тойво. Брат-близнец. Воспоминание о братце вызвало у Марку острый приступ тошноты. Братья друг друга терпеть не могли лет с восьми. Тойво изо всех сил подлизывался к отчиму, стремясь заслужить его расположение, в противоположность Марку.

          Людей в гастрономе почти не было. И деньги на счёте, к счастью, ещё были. Он купил бутылку пива, пачку пельменей и нарезной батон. Подумал, взял ещё пачку масла и банку сметаны.
       Дома воняло грязными носками и холодным сигаретным пеплом.
Приют убогого чухонца – подумал он и залез под контрастный душ. Многочисленные ссадины горели от попавшей воды. Из зеркала на него смотрела протокольная рожа с разбитой губой и рассечённой бровью. Уже сидя на кухне в одном полотенце он вспомнил, что не купил сигарет. Идти на улицу не хотелось. Из раздумий на тему — идти, или ну его на фиг, его вырвал сигнал видеофона. Звонил полковник Селин.
- За тобой заедут. - коротко сообщил он, - Чтоб через пятнадцать минут готов был.

                *   *   *
   В окно пентхауса бил ветер. На 127 этаже порывы были необычайно сильными, но закалённое стекло выдерживало. Время от времени по стеклу начинали барабанить капли дождя. В комнате было тихо, играла ненавязчивая музыка в стиле нейротехно, создавая атмосферу покоя и уюта. Стена напротив огромной кровати скрывалась в лёгкой цветной дымке, созданной голографическим проектором. Казалось, комната стремительно летела среди пылевых созвездий в центре галактики. Это было красиво.
Но людей, которые лежали на кровати, совершенно не интересовали красоты интерьера и им было наплевать на изыски сюрвиртуализма. Откинувшись на подушки, мужчина курил дорогую сигару. Конечно, это был анахронизм по нынешним временам. Но ему было так много лет, что современная мода, даже на здоровый образ жизни, была не интересна. Медицина могла справиться с любой болезнью или травмой. Точно так же его не интересовала девушка, которая лежала рядом. Мало ли в его жизни было женщин. Как продажных, так и по любви. Сейчас его мысли были заняты данными,  полученными накануне от финансового брокера.
Девушка зашевелилась, пытаясь поудобнее пристроить голову на плече мужчины. Но это отвлекало от размышлений:
- Пошла вон. - негромко произнёс он. Этих слов хватило, чтобы проститутка бесшумно исчезла из комнаты.
- Отключи музыку. - последовала команда домашнему нейроинтеллекту. Пролежав в тишине ещё десять минут, мужчина, наконец, принял какое-то решение. Дав команду нейронке на соединение с одним из своих референтов, он быстро надиктовал указания, которые тому необходимо было выполнить в течение часа. Потянувшись, мужчина решил, что пора вставать и пошёл в душ.
       Через час он, в окружении многочисленной охраны, входил в здание транснациональной компании, в соседнем квартале города. Лимузин тут же отъехал от дверей. Двери перед входящими автоматически раскрылась. Стоящий у входа андроид-администратор изобразил поклон и приятным женским голосом произнёс:
- Доброе утро, мистер Смит. Желаете позавтракать? На сегодня у вас запланирована встреча через сорок семь минут, тридцать секунд.
- Пошла вон. - прошипел в ответ мистер Смит. Что администратор тут же исполнил, скользнув в неприметную нишу у входа. В холле больше никого не осталось. Лишь под потолком вслед за передвижениями охраны медленно поворачивались турели охранного комплекса. Конечно, среди висящих люстр в стиле барокко, плазменные орудия смотрелись дико. Но безопасность Президента Совета Директоров Корпорации была выше возражений любых ценителей прекрасного. Да и после ухода важного лица турели спрячутся в нишах. Ничего не будет мешать насладиться красотой позолоченных барельефов и лепнины. Лифт тренькнул звонком, раскрылись двери, приглашая зайти в кабинку, отделанную красным бархатом. Начинался рабочий день.


               



                *   *   *

Девочка лет семи, с туго заплетёнными толстыми рыжими косичками и в тёмных брючках вскочила на подножку вагона вслед за мальчишкой-подростком.
- А как мы вылезем наверх? - спросила она.
- Дверь видишь? Через неё попадём на площадку между вагонами. А там есть лесенка.
Лесенка действительно нашлась. Электричка уже набрала ход.
- Держись за что-нибудь! - крикнул парнишка девочке.
Их сняли с вагона в Красном Селе. Мальчишка только чудом остался жив — его ударило током, и он чуть не свалился с крыши вагона. Непонятно как девочка сумела его удержать...

         Марку стряхнул воспоминания, подкинутые услужливой памятью. Но именно отец девочки привлёк внимание контрразведки. Отца звали Владислав Остров. Житель посёлка Тайцы под Петербургом. Архитектор, тридцать пять лет, женат, две дочери... Из полученных оперативных данных — ведёт аморальный образ жизни. И явно не по средствам ведёт, ибо заказов в последнее время получает мало. Пьёт.
- Скорее всего — алкоголизм в начальной стадии. - говорил Селин, - Такие люди падки на халяву.
- Я понял. - кивнул Марку.
       Полковник с лёгкой усмешкой рассматривал его лицо.
- Очень кстати тебе рожу разбили.
- Спасибо. - осклабился Шакалёнок.
- Ты, кажется, с его женой был знаком? - продолжал полковник.
- Был. - не стал отрицать Шакалёнок.
- Тут вот какая интересная фигня выходит. - полковник перелистнул несколько листков в какой-то папке, - Ты у нас,  кажется, занимался подпольным рынком рабов?
- Я.
Селин кивнул одобрительно.
- А пару недель назад стало известно о том, что никуда этот рынок не делся.
- Но ведь его вроде как разгромили? - возразил Шакалёнок.
- Верхушку только срезали. - поморщился Селин, - Слишком уж прибыльное это дело... Не перебивай, а слушай. Пару недель назад наш знакомый был замечен на этом рынке. Что он там делал — остаётся только догадываться. Рынок сейчас переместился в Токсово.
- С него начать? - деловито осведомился Шакалёнок.
       Селин мотнул головой досадливо — мол, не перебивай ты.
- Можешь и с него. А скажи-ка мне, дружок, знаком ли тебе некий Бага?
Бага, конечно, был знаком Шакалёнку. И Селин это прекрасно знал.
- Он подпольный ринг держит. - сказал Шакалёнок, - И бойцов иногда набирал на том самом рынке.
Шакалёнок раньше и сам несколько раз выступал у Баги.
;Наведайся и к нему заодно. - сказал Селин.

      Выйдя от полковника, Шакалёнок дошёл, наконец, до киоска и закурил первую за этот день сигарету.
В поле зрения конторы  и лично полковника Селина он попал около полугода назад. После очередной драки в очередном кабаке, неприметные крепкие ребята в штатском предложили ему нехитрую альтернативу: или нары, или работа у них. На тот же срок. Или больше. Как карта ляжет. Марку подумал — и согласился. Но полковник Селин быстро дал ему понять, что попал Шакалёнок в крепкие лапы, да в ежовые рукавицы. Полковник с ним не церемонился, прекрасно зная, что люди вроде Марку понимают лишь силу. И считаются только с теми, кто сильнее их. Марку это тоже понял и мудро решил не ерепениться. Ибо себе дороже выйдет.
     Зазвонил телефон. Марку поморщился и какое-то время думал – отвечать-не отвечать? Звонил Соло Дзенилевский. И, скорее всего не сам, а по поручению. И вот именно поэтому отвечать не хотелось. Однако, поколебавшись, Марку взял трубку.
- Ты где? – сходу спросил он. Марку ответил в рифму.
- Надо встретиться. – в голосе приятеля проскочили панические нотки, - Я, кажется, влип.
- Перкеле! – выругался Шакалёнок, - Сейчас не могу! А что у тебя?
- Меня, кажется, засекли! В смысле – мой комп. Когда я пытался…
- Перкеле! – повторил Шакалёнок, - У тебя есть куда свалить на время?
- Только к маме.
- Вот и вали!

                *   *   *

Ветер морщил тёмную, даже на вид холодную воду канала. Сырой стылый воздух пропитывали испарения воды,  едко пахло сыростью, мокрым камнем, резиной, горелым маслом от уличных закусочных. Сунув руки в карманы куртки Марку-Шакалёнок пробирался сквозь густую равнодушную толпу на Невском. Бага его предложение встретиться принял чуть ли не с восторгом. Полное имя Баги было Бахадур, и был он бурят, но семья его уже несколько поколений жила в Петербурге. Кроме помянутого подпольного ринга Бага занимался и вполне дозволенным делом — держал по городу сеть дешёвых забегаловок под немудрящим названием «Обжорка». У контрразведки, впрочем, были весьма веские основания полагать, что через свою «Обжорку» он деньги отмывает. А Марку-Шакалёнок как-то пошутил в подпитии, что и в пищу посетителям «Обжорки» подают безвестно павших бойцов подпольного ринга.
         Бага в этот день обслуживал посетителей сам в головном кафе на углу Невского и Лиговки. Шакалёнок ввалился в тесную кафешку под звон восточных колокольчиков на двери.
- А! Привет убогому чухонцу! - приветствовал его Бага.
- Здорово, узкоглазый.
        Шакалёнок забрался в угол за столик у окна, Бага, поставив вместо себя кого-то, прошествовал к нему. Бага был колоссален — рост почти два метра и вес около  двухсот килограмм. Жёсткие, как конский хвост, чёрные волосы, стянутые на затылке красным шнуром, спускались по жирной мясистой спине почти до пояса, лицо круглое, как медный таз, с толстыми вывороченными губами и плоским, размазанным носом. Над носом узкие заплывшие глазки, под носом — кошачьи усы, как у Петра Первого.
- Как всегда? - спросил Бага, подходя.
Марку-Шакалёнок кивнул. Заказ Бага принёс сам.
- Что, опять на мели? - вопрос прозвучал как утверждение. Марку отхлебнул пива и кивнул.
- Я хотел бы немного подзаработать. Если ты ещё занимаешься.
- Сложно стало. - ответил Бага, - Со всех сторон обложили. А после того как прикрыли плешку на Ржевке... Говорят — кто-то из ребят скурвился и стал на контору барабанить. - сказал Бага.
- Хочешь сказать — Ржевку по наводке прикрыли? - переспросил Шакалёнок.
Бага промолчал, но красноречиво промолчал.
- Мне нужны деньги. - Шакалёнок пожал плечами и отхлебнул ещё пива, - Когда у тебя следующий турнир?

                *   *   *
       Совещание проходило скучно. Человек за кафедрой произносил множество скучных и непонятных слов. Из-за того, что большинство слов были незнакомы и непонятны слушателям, смысл его речи был им тоже непонятен. Людям было скучно. На лицах большинства застыло выражение сонной одури. Многие с трудом подавляли зевоту. Но надо попытаться дослушать до конца это светило науки. Кто он вообще такой? Откуда? Какой-то учёный. Его специально пригласили, а всё руководство Корпорации в обязательном порядке вызвали послушать его выступление. Он обещал прорыв в социологии, который даст заметное преимущество при наращивании продаж. Хотя на это можно закрыть глаза и даже не вникать в суть. Но увеличение прибыли на 0,25 % - это очень большие деньги. Не каждое государство на Земле может себе позволить даже помечтать о подобном.
        Между тем стоящий за кафедрой докладчик продолжал:
- ...Мозг человека, как продукт эволюции несёт в себе следы ароморфозов и идиоадаптаций. След ароморфозов – способность и потребность в развитии.
След идиоадаптаций – способность и потребность в адаптации. Развитие для мозга – формирование новых навыков. Адаптация – использование арсенала врождённых и приобретенных навыков. Адаптация происходит в интересах гомеостаза, развитие происходит в интересах вида...
      Учёный небрежно поправил огромные очки. Идеально уложенные волосы слегка растрепались, галстук сбился в сторону. А в  графине перед ним не осталось ни капли. Весь его вид говорил о том, что он уверен в своём открытии. Но его сути не понимал никто из присутствующих. Председателю подумалось, что если учёный не закончит сыпать малопонятными терминами в ближайшие десять минут, то его просто попросят выйти. В Совете Директоров люди не были склонны к длительным размусоливаниям. Что с них взять - молодёжь.
        Речь продолжалась:
- Генетически запрограммировано формирование новых действий, которые до этого не были реализованы. Это и есть суть развития. Считается, что последним ароморфозом у человека были зоны Брока и Вернике, это зоны формирования речи.
    Докладчик сделал небольшую паузу, чтобы перевести дух и потянулся было к графину, но увидел, что он пуст и опустил руку. Откуда-то бесшумно возникла секретарша и поставила на кафедру полный графин. Докладчик взглядом поблагодарил её, налил себе воды и отпил пару глотков, после чего продолжил:
- После того как развитие заканчивается, начинается адаптация, приспосабливание. Мозг человека допускает две жизненные стратегии – стратегию развития и стратегию адаптации. Стратегия развития – мужская
Стратегия адаптации – женская...
- К чему эти разглагольствования? - не выдержал один из финансовых Директоров, - При чём тут женское и мужское, этот инь и янь?
- Но позвольте, это важно! Без этого не понять саму идею адапта...
- Увольте от подробностей. Если через три минуты...
        Пришлось вмешаться. Председатель захлопал в ладоши.
- Прекрасная лекция! - в зале совещания установилась тишина. Слегка дребезжащий голос боялись не услышать. Лишь учёный нервничал и даже попытался возразить, поднимая руку, но, к счастью для себя, передумал. - Если я правильно понял, вы нам предлагаете что-то, что изменит поведение людей, и они станут благосклоннее относиться к предлагаемым Корпорацией товарам? И это связано с резким изменением поведения человечества, его ускоренной адаптации к новым условиям? Вы уверены, что ваши выкладки приведут именно к таким результатам?
      На учёного было жалко смотреть. Воодушевление прошло и перед Советом Директоров стоял человек, который не знал, как вести себя дальше. Перед ним были не восторженные почитатели науки или научная аудитория, склонная урвать новую идею и опубликовать под своим именем. В зале было всем наплевать на имена или регалии. Он почувствовал, что малейшая ошибка в работе может стать фатальной. Учёный молчал. Директора хищно улыбались, глядя на него.
- Ну что ж. Идею надо проверить. Вы готовы провести эксперимент в масштабе, к примеру, страны? - тут на Председателя ошарашенно посмотрели все без исключения.
- Я... Ээээ... Хм... Кхе-кхе... - учёный так и не смог связно выразить свою мысль.
- Хорошо. Ваши выкладки проверит Департамент инвестиций. Если их заключение будет положительным, то Вам придётся провести эксперимент. До этого момента вам придётся пожить при Департаменте. - Председатель нажал незаметную кнопку возле своего кресла. В дверях появился референт и взяв под локоток учёного потянул его из зала совещаний. Дверь тихо закрылась, но тишину никто не решился нарушить.
- Полноте, что вы так встревожились? До эксперимента ещё далеко, да и проводить мы его будем на бывшей Украине. - при этих словах Председатель позволил себе поморщиться. Все знали его нелестные отзывы о потомках расползшихся по всему миру переселенцев из одной восточноевропейской страны, которая в начале века перестала существовать как суверенное государство. Это, кстати, был тоже эксперимент. Но неудачный для всех. Как для существовавших тогда стран-инициаторов, так и для только начинающей свой стремительный рост Корпорации. Территория осталась, хоть и в сильно урезанном виде, а население там для целей учёного подходило идеально. В том смысле, что не жалко.


                *   *   *
    Свет фонарей, освещавших залитый кровью песок ринга, качался в красноватом тумане. Там, за столбами света, невидимая, бесновалась толпа. Громче всех и различимее всех были женские голоса. Женщины вообще более падки до крови, чем мужчины, отстранённо подумал Шакалёнок. Он почувствовал, что слабеет. Чуть в стороне ещё дёргал лапами и скулил в агонии здоровенный ротвейлер. Всё-таки пёс его здорово порвал. Какая сука научила его бросаться на гениталии? Мысли шли как-то вяло и косо. Марку попытался удержаться на ногах, но левая, там, где на ляжке была рваная рана, упорно подламывалась в колене.
«Чуть не кастрировал, гад...» - успел подумать Марку.
        А потом вперёд протолкался полковник Селин, почему-то вместе с Багой. Селин густо басил что-то, словно пытался доказать это что-то Баге. Потом они вдвоём повернулись к Марку, словно призывая его в свидетели.
«А пошли вы...» - хотел сказать Марку, но язык во рту не ворочался, да и к челюсти словно гирю привязали.

       Полковник Селин смотрел на лежавшего перед ним на больничной койке Марку-Шакалёнка и хмурился. Марку попытался придать лицу независимое выражение, но получилось не очень. Было ясно, что Селин знает больше его, Марку.
- Этот твой Бага — порядочная скотина. - сказал наконец полковник.
- Это вы меня вытащили? - спросил Шакалёнок.
- Нет. Тебя вывезли на какой-то пустырь и бросили подыхать. «Скорую» вызвала какая-то сердобольная тётка, или девушка, которая там с собакой гуляла.
;Красивая?
;Кто? Тьфу! Да ну тебя! Я вот про что. Этот твой Бага, по-моему, заподозрил что-то. И решил на всякий случай избавиться от тебя. Мы его уже колем. Ничего. Запоёт как миленький. У нас и глухонемые разговаривают.

Полная версия книги здесь:https://read.bookscriptor.ru/?publication_id=3970