Ославльские прот. , 24. Нужен верный человек

24. НУЖЕН ВЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Сергей проехал мимо автобусной остановки «ФАБРИКА». Местные юмористы оторвали букву «Б», на ее место переставили «Ф». Получилось довольно экзотически.

Марина ожидала его у дверей проходной, над которой сверкала золотыми буквами вывеска «ОАО Русский Гарнитур». Прошли на территорию. Сергей увидел штабеля бревен, досок, горы опилок. Марина показала ему важные, по ее мнению, достопримечательности: склад горюче-смазочных материалов, склад готовой продукции, гараж, после чего они вошли в двухэтажный производственный корпус. Визг циркулярных пил, грохот, пованивало краской, лаком, еще чем-то наверняка небезопасным для здоровья…

«Как здесь ужасно», – подумал Сергей. К тому же он заметил, что у некоторых работников на руках не хватает по пальцу, а то и по два.

– Не соблюдают технику безопасности, – пожав плечами, сказала Марина и пояснила, заметив, что Сергей несколько растерялся, – со станками шутить нельзя, особенно с циркуляркой. А ты думал, тут как в книжном магазине?
– Понятно, – хмыкнул Сергей, отгоняя от себя хмурые мысли.

«Умничает… да уж, крепкие люди, эти бизнесмены»...

Осмотрев производство, поднялись на второй этаж, где располагалось управление фабрикой, прошли в кабинет Алексея Михайловича. Хозяин кабинета звонил по телефону, дотошно допрашивая кого-то о причине задержки поставки краски. Сергей подумал, что с этим человеком ему будет непросто найти общий язык. «Держи себя непринужденно, – говорил он себе, – не показывай ему, что ты смущен».

Положив трубку, Алексей Михайлович улыбнулся, сделав простодушное выражение лица:
– Привет, Серега! ну что, посмотрел наше заведение?
– Да, мне очень понравилось. Мощное производство.
– Мощное, говоришь? Это только начало… у нас с Маринкой планы большие, – Пыжов подмигнул дочери, – а ты знаешь, что наша мебель признана лучшей в области? Европейский стандарт. Комплектующие получаем не откуда-нибудь – из самой Германии, из Бад-Зальцуфлена, да и оборудование тоже немецкое… А ведь раньше здесь был только дохленький цех по изготовлению столов и табуреток…
–  Между прочим, – добавила Марина, – нашу продукцию в Питере неплохо разбирают, только завези… заказы на полгода вперед расписаны.
– Да, здорово все налажено, и мебель очень красивая, я даже не думал… – поддакнул Сергей, не зная, что говорить.

Алексей Михайлович улыбнулся:
– Вот и хорошо! – громко сказал он, – Ну что, молодые люди, вечером приходите ужинать. Будем ждать.

Опять зазвонил телефон.
– Где? – спросил Пыжов, меняя выражение лица, – так, понятно. Демоны не приехали? Хорошо. Бери второй лесовоз, кран и бригаду грузчиков. И быстрее!
– Вот не хватало проблем – лесовоз перевернулся, – сказал он Марине. –  Хорошо еще, что место тихое, гаишники туда не суются. Водила-то опытный, Андрюха Смирнов… не знаю, что с ним. Блин, лишь бы не покалечился…

На первом этаже повстречали Макурина. Тот с философским выражением лица неспешно шел по цеху.
– Приветствую вас именем Господа, – тихо сказал он.

* * *
Вечером за ужином у Пыжовых слушали рассуждения Алексея Михайловича. Галина Даниловна помалкивала, внимательно присматриваясь к Сергею, пытаясь определить, нравится он ей или нет.
– В России делать бизнес непросто, – говорил Алексей Михайлович, разливая по рюмкам коньяк, – страна у нас специфическая… Знаешь, парень, сколько людей приходится подмазывать? Да ты и сам, я думаю, в курсе, раз магазином обзавелся. С каждым хлюстом приходится дружбу водить…

Пыжов знал в городе всех, да и в области он был знаком со многими руководителями, и всем давал жесткие оценки. Однако, когда Сергей спросил его о Белорукове, отозвался уклончиво. «С детства его знаю, мальчишками бегали рыбу ловить… но времена меняются».

Алексей Михайлович проявлял осторожный интерес к поклоннику своей дочери. «Конечно, хватки в нем нет, – думал он о Сергее, – но, может, это для Маринки и лучше, лишь бы не обманул...» Он решил отнестись к молодому человеку помягче. Предложил выйти в сад, посмотреть, какие он выращивает цветы. Пыжов, к удивлению Сергея, был страстный любитель роз.

Несколько минут любовались розами. Сергей приготовился к тому, что сейчас Пыжов начнет учить его уму-разуму.

– Не люблю ходить вокруг да около, – наконец, сказал Алексей Михайлович – я человек прямой, сын простого советского рабочего. Мы вообще здесь люди простые. Это тебе не Верхневолжск. И вот что я тебе скажу: у меня, кроме Маринки, никого нет, это понимать надо, так что смотри, не обижай ее…

Он пристально посмотрел на Сергея, отчего у того перехватило дыхание.

«Блин! убьет, точно убьет в случае чего», – подумал Сергей и сказал:
– Да я с ней по-честному...
– Верю, – ответил Пыжов. – Так, с этим вопросом разобрались. Что еще сказать? Сказать можно многое… сам видишь, что в стране творится… разве раньше могли об этом мечтать? А еще советскую власть ругают, дескать, одни безобразия были… я тебе откровенно признаюсь: за фабрику беспокоюсь, и это еще не то слово. Сейчас она есть, а завтра, да что завтра, в любой момент могут оттяпать. Никакие документы не помогут. Вот такая ситуёвина. Поэтому кого попало нам в семью не нужно… тут дело политическое. Понимаешь?

Алексей Михайлович внимательно посмотрел на жениха. Сергей поспешно кивнул головой.
– Я понимаю, о чем вы говорите, – сказал он.
– Понимает он… ладно, пошли еще по рюмочке тяпнем.