Ославльские протестанты, 57. Покаяние Гущина

57. ПОКАЯНИЕ ГУЩИНА
Народу во Дворце культуры собралось немного, но пришли, как говорится, все заинтересованные лица. Происходившее в малом зале Дворца снимали на видеокамеру. В президиуме сидели отец Валерий и Мухортов. Грустный Леонид Гущин притулился от них с левой стороны, чуть поодаль. Юноша заметно разволновался, заметив Василия Петровича с супругой и еще некоторых сестер из общины.

Первым выступил отец Валерий с рассказом о деятельности центра. Говорил минут пять, повествуя о важности борьбы с сектами. Затем слово предоставили самому виновнику торжества.

– Я благодарен отцу Валерию и всем членам центра имени Феофана Затворника, что они приняли участие в моей судьбе… особенно мне помогла встреча с отцом Валерием… после беседы с ним мне открылась вся красота православия, а я, надо сказать, к тому времени уже разочаровался в протестантизме. В общине «Эммаус» я находился чуть более полугода…я всегда искал Бога, и когда услышал людей, говорящих о Евангелии, поначалу мне показалось, что я нашел то, что искал. Простые верующие люди… Но постепенно я понял, что это не мое… Решение пришло не сразу… я понимаю, что совершил тяжкий грех перед Православной Церковью, увлекшись чуждыми нам верованиями. Я каюсь перед русским народом, что пребывал в течение всех этих месяцев в религиозной организации «Эммаус». Отрекаюсь от всех их еретических верований и официально прошу отца Валерия вновь воцерковить меня.
– Леонид! Несомненно, были и другие причины для вашего разочарования в секте? Расскажите подробнее, – направил беседу Мухортов, со значением посмотрев на Гущина. – Было что-то, что вас разочаровало в самой общине, ведь так?
– Пожалуй, так… Поначалу мне казалось, что я встретил там много хороших приветливых людей, которые окружили меня вниманием и заботой.
– Дело известное, – вставил Мухортов, – это у них называется бомбардировка любовью. Продолжайте.
– Но потом я стал замечать, что на самом деле никто мной не интересуется. Все заняты только собой. Мне не к кому было обратиться со своими проблемами. Я хотел поговорить, но меня никто не слушал. Вот почему я подумал, что их слова не соответствуют делам.
– Скажите, а что вам там внушали, то есть что проповедовали? Ведь там, несомненно, было промывание мозгов?
– С кафедры звучали проповеди о народе Божием, который должен не поддаваться соблазнам, греховному образу жизни, распространенному вокруг нас. Россия погрязла в грехах, и ей надо покаяние перед Богом.
– Понятно, – поспешил пояснить Мухортов, – проповеди антироссийской направленности.
– Да, утверждалось, что Россия живет не по Библии… Особенно это ярко проявилось в день съезда протестантов. На нем говорили, что надо делать из наших городов образцовые библейские города.
– Не считаете ли вы, что здесь проглядывает призыв к сепаратизму?
– Прямо это не утверждалось.
– Хорошо, – сказал Мухортов, – скажите, Леонид, что вы сейчас испытываете?
–  Испытываю чувство необычайного облегчения, свободы и независимости, – ответил Гущин.

Мухортов подвел итог:
– Вот так, еще одна душа вернулась в исконно русское православие. А наши доморощенные протестанты, которые прилежно учатся у Запада, перенимают его образ жизни, думают только об одном: как бы им стать американскими, немецкими, корейскими, зимбабвийскими протестантами.

В зале раздались смех и аплодисменты.

… – но только не русскими, – продолжил Мухортов, – религия для наших протестантов – лишь средство для достижения своих корыстных целей.

Публике разрешили задавать вопросы.

К микрофону, установленному в зале, подошел Василий Петрович. В зале послышался шепот: «сектант».

– Леонид, – сказал Василий Петрович, вздыхая, – не ожидал я встретить тебя в таком месте… никак не ожидал. И почему ты мне прямо не сказал, что хочешь выйти? Сказал бы честно… мы бы поняли. Мы же никого не держим. Но зачем тебе это выступление? Ты вроде как нас обличаешь… мы же к тебе относились как к брату. А если ты на кого обижен, то прости Христа ради… и меня прости, если что не так сказал… Помни, что мы тебя любим и молимся о тебе.

Гущин молчал, опустив голову. Но ему на помощь поспешил Мухортов:
– Господа сектанты бьют на жалость, обычный приемчик.

В зале опять захохотали.

Василий Петрович хотел еще что-то сказать, но передумал. Вместе с другими членами общины он пошел к выходу.

– Господа сектанты почувствовали себя неуютно, – сострил Мухортов, показывая рукой на выходящих из зала членов общины, – на ославльской земле им всегда должно быть неуютно. Так, продолжим. Скажите, Леонид, помнится, вы утверждали, что когда вы заявили о своем выходе, члены секты назойливо преследовали вас…
– Ну чего вы пристали! – вдруг завопил Гущин, враждебно смотря на редактора, – это вы меня назойливо преследуете! скажи ему это, скажи то… Зачем я только согласился здесь выступать…

Он закусил губу, чтобы не разреветься. Похоже, еще немного, и с юношей случится истерика. Мухортов побледнел, но не потерял самообладания. «Переборщил с этим хлюпиком, – подумал он, – вот сука!»

– У молодого человека нервный срыв, вполне понятный после пережитого в секте. Мы не можем более настаивать на выступлении. Поблагодарим Леонида, и на этом наше собрание закрывается.

Он зааплодировал Леониду, буравя его прищуренными глазами, и отключил микрофоны.

* * *
– Эх, испортил все этот Мухортов, – делился впечатлениями с супругой отец Валерий. – Вот уж поистине, заставь дурака Богу молиться… что-то теперь скажет отец благочинный?
– И зачем все это надо было устраивать?
– А тебе, матушка, непонятно? Или ты уже собралась переезжать в Смертино? Смотри, отец благочинный шутить не будет, он свое слово сдержит. И погонят нас отсюда, и не посмотрят на прежние заслуги, на мою фиолетовую камилавку и кресты… только так попрут … Ты думаешь, мне сойдет с рук, что пожертвований у нас кот наплакал? Одна надежда на Рочницкого…
– А он верующий? – спросила супруга.
– Да кто теперь верующий? Ха-ха! Одни сектанты. Ты посмотри, кто у нас в храме шатается, – старухи да девицы, на которых без слез не взглянешь, а много они тебе нажертвуют? Если бы не крестины да отпевания, не знал бы, что и делать… Впору к мусульманам обращаться за помощью. Помогите, люди добрые, Аллах Акбар вам!