Счастливые шнурки

Сдружились  мы, старухи, еще  по-молодости,  когда в клубный  хор вместе ходили. Потом его хором ветеранов  стали звать. Сколько ж мы попели  после собраний и конференций, а  в  90-е  мужская часть хора почти вся вымерла.  Да и хор наш давно  распался. 

Директор в клуб пришел молодой, в одном  ухе серьга,  на носу  какая-то железка блестит. «Давайте,- говорит,- бабки, отсюда, вам пора на  кладбище петь». Теперь поем потихоньку  друг у друга, когда собираемся. По праздникам или там день рождения у кого.  На поминках, когда уже  народ разойдется. Да  нас  осталось-то,  на ансамбль не наберется.  В  малосемейке  особенно не распоешься. Хотя  все друг друга знаем,  живем мирно. Еще при Брежневе  в ней поселились.  Фабрика  наша  построила  общежитие для молодых семей, вот в нём и доживаем.  Уже и внуки  тут родились, и мужей  в последний путь проводили.  Кто палёнкой  траванулся,  кто так, от безделья затосковал, заводы – то  закрылись. Вот мы, вдовы, и  кукуем. 

Иногда соберемся по "красным" датам, наливочки выпьем, да и затянем, как прежде. Солистка наша Мария Петровна  высокую ноту берет, особенно когда выводит: «И Ленин  такой  молодой и юный Гайдар впереди». Про Ленина охотно слушают,  а как про Гайдара  услышат, начинают в стенки стучать со всех сторон.  Народ темный. Это ж про другого  Гайдара. И слышать не хотят. Кричат: «Давай, Петровна, про красную гвоздику». А как мы  раньше пели на праздники, вся фабрика собиралась.

  Клуб-то  наш «Красный швейник» давно переименовали. Теперь там   центр внедрения  каких-то технологий. Слово вот только то мудреное не выговорю, хотя считаюсь грамотной,  в профкоме столько лет проработала.  Говорят,  Чубайс  в самой Москве  теми внедрениями командует. Только пока там что-то внедряется,  в  нашем  бывшем клубе  почти  каждую неделю  распродажи.  То машинки стиральные завезут. По размеру  вроде кипятильника в стакан,  а стоят полторы тысячи. Мол, положи в ванну, включи в розетку, она все какими–то ультразвуками отстирает. Порошок, говорят, хорошо экономится. То приборы привезут, от всех болезней помогают.  Те даже  в розетку включать не надо. К больному месту приложишь, сверху фотографию изобретателя пластырем  прикрепишь, она  вроде  плакатика, и носи, пока не  боль не пройдет. Правда, мы туда со своими пенсиями не ходим, что зря  расстраиваться.  Поговаривают, что приборы с плакатами в рассрочку давать будут, но когда,  пока не знают.

Сейчас больше о лампочках экономных  заговорили. Мол, две сотни отдай, и волноваться  уже не о чем. Ходили мы в магазин  с подружаками  на те лампочки посмотреть, и  на всякий случай по пакету  старых  прикупили. Когда пенсии добавят, сбросимся  на  такую  лампочку  в общий коридор. Не совсем  уж мы  отсталые, пусть светит. Была лампочка  Ильича, станет  АнатольичА, все ж таки прогресс!  Опять слово - то никак  не запомню, что с нашими пенсиями сделают. Петровна слышала, обваляют, что  ли. Но ей доверять особенно не стоит, глуховата она,  а  по  телевизору  новости любит смотреть и пересказывать. У нас её  политруком  прозвали. Что не дослышит-выдумает. А мы, кроме сериалов, ничего и не смотрим.

 Смотришь на красивую жизнь  и себе такой  хочется.  В  нашей общаге   в подвале   магазин  «сэконд – хенд». Вот там  мы и  одеваемся.  Да еще подправим,  сошьем - перешьем,  лучше, чем  в том-то сериале. Солистка наша - Петровна, все замуж мечтала выйти. «Найду, - говорит, - старичка какого-нибудь  вдового, да и  уйду отсюда.  Надоело  мол - общий коридор мыть». А  как она  найдет, совсем отсталая баба. Мы уже  все давно  на брюки перешли, мужнины поперешивали,  или немецкие в клеточку  натянули  из «сэконда»,  а она все юбчонками полощет,  да  в  чулках хлопчатобумажных  в резиночку  щеголяет. До перестройки затарилась,  когда еще дефицит на все был. Попались  в магазине,  и накупила впрок. Тогда на фабрике она неплохо зарабатывала.

 Мужчины сейчас тоже переборчивые пошли.  Да они и раньше не здорово на нас внимание обращали,  может, только когда в хоре пели, больно костюмы у нас красивые были.  Короче, уговорили  Петровну сменить, как говорит молодежь, прикид. Надела она брюки, туфли  покойного  мужа,  у них один размер был, беретик, вместо платка, и  двинула  на рынок. И что ж вы думаете. Развязались  у неё шнурки. А под горку она быстро ходит.  Летит себе, пакетами шуршит,  шнурками  размахивает. Слышит вдруг, окликает её кто-то: «Девушка, девушка, у  вас шнурочек  развязался, еще споткнётесь!» Оглядывается и ахает - мечта её жизни -  старичок, беленький такой, усики пушистые. Росточком вот только не вышел. А она у нас женщина крупная.  Смотрит он на неё снизу вверх с восхищением и говорит: « Я  всю жизнь  именно о такой женщине мечтал - продвинутой. Моя  покойница  славная была, но уж больно отсталая». Слово за слово, да и назначил свидание. Тут уж мы её всем  хором  наряжали.  Уговаривали ещё туфли на каблуках  в «сэконде» прикупить,  у них бывают большие размеры.  Но тут уж она упёрлась. Свои, мол, со шнурками,  ни  на что не променяю, счастливые  они!


Рецензии
Танюша!

С Новым годом! Здоровья и радости в Новом году! Мира и добра! Благополучия!
Мне повезло! Я думала, что всё прочла у тебя, ан нет. Пошла читать дальше.
Замечательный рассказ! Такова жизнь, да и есть до сих пор кое-где.
А Петровна - молодчинка!
Главное, чтобы шнурки вовремя развязывались!
Счастья и радости в Новом году!
Обнимаю,
тёзка.

Пыжьянова Татьяна   01.01.2019 23:00     Заявить о нарушении
Танюша, с праздником! Прости, что задержалась с ответом, оставила дом и ноутбук на эти дни. Провела их с друзьями, которых с годами всё меньше. Благополучия тебе и близким, дорогая!

Татьяна Алейникова   07.01.2019 14:34   Заявить о нарушении
На это произведение написано 75 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.