Школа жизни

 


Юрий Львович любил уходить из школы поздно, когда там уже никого не оставалось, кроме охранников. Торопиться ему было некуда. Вот уже десять лет как умерла его жена, а единственный сын Денис еще до этого женился и живет со своей семьей в другом городе и, как теперь считается, в другом государстве. Да! В другом государстве! Кто бы мог подумать в восьмидесятые годы, что такое может быть? Украина - другое государство! Но, это случилось. И как не горько сознавать, но это факт!

Вот и сегодня, Юрий Львович домой не торопился. Он вышел во двор школы и направился к площадке, где обычно преподаватели оставляют свои машины. Было уже темно и его "Вольво" стояла одна. Юрий Львович открыл дверцу, и уже хотел было сесть за руль, когда увидел, что на втором этаже школы светилось два окна. Он знал, это окна кабинета Марии Петровны, Машеньки, завуча школы. "Странно, что это она так задержалась? - подумал Юрий Львович, - А машины ее нет. Чем же она добираться домой будет? Надо сходить предложить подвезти". Он вернулся в школу и, поднявшись на второй этаж, постучал в кабинет. "Наверное, сочинения проверяет. Не захотела брать домой". Но, ее рабочий стол был совершенно пустым, а сама Машенька сидела на диване, ничего не делая. Глаза ее были воспалены, видно, плакала.

- Что случилось, Мария Петровна?
- Нет, нет! Ничего не случилось! - поспешила ответить Машенька, - Я уже домой собираюсь. Сейчас такси вызову.
- Не надо такси! Я буду рад подвезти вас! Тем более, что живем мы в соседних домах! Надеюсь, что вы не станете возражать.

Машенька возражать не стала, но всю дорогу была необычайно молчалива, сидела на заднем сиденье и неотрывно смотрела в окно. От нее исходил какой-то экзотический аромат. Такой тонкий и такой слабый, что Юрий Львович подумал, вряд ли это духи. Скорей всего, это запах дорогого и очень хорошего мыла. Сегодня Маша была в строгом темно-сером костюме. Она считала, что преподавателям, а тем более, завучу школы не следует увлекаться молодежной модой, носить джинсы и бесформенную одежду. Ее одежда всегда отличалась сдержанностью, но это не делало ее старше своих лет. Такая строгая простота нравилась Юрию Львовичу: она напоминала ему женщин его юных лет.

"Давно ли студенткой была? Подолгу засиживалась у меня дома в библиотеке. Советоваться со мной любила. Сейчас редко советуется, а заходить, совсем не заходит. Взрослая! А ведь я же для нее все сделать готов. Близкий она мне человечек! Да, и у нее роднее, чем я никого нет. Думает, что есть, но ошибается. Очень жаль, но ошибается" - думал Юрий Львович.

  Мария Петровна сидела отстраненно и казалась спокойной. Но, Юрий Львович знал: спокойной она только казалась. На самом деле, она глубоко переживала разрыв с мужем, директором школы и его уход от нее. Для всех сотрудников, кроме Маши, это не было неожиданностью. Вот уже год, мало скрывая, Валерий Васильевич ухаживал за Ритой, молоденькой преподавательницей английского языка. Но, Маша ничего не знала об этом. Она обладала слишком утонченным вкусом, чтобы обсуждать с другими что-то личное, никогда ни с кем и ни о ком не говорила, и сотрудники даже намеком не пытались ее ввести в курс дела.

Юрий Львович и Маша испытывали симпатию друг к другу. Он знал, что она чувствует, что он тот человек, которому она может довериться, но ни он, ни Маша не умели открыто выказывать свои чувства. Они знали друг друга давно. Она была еще студенткой пединститута, когда Юрий Львович с ее покойным отцом открыл эту частную школу. В 89-м году это было! Столько преград преодолели! Ведь, это первая частная школа в городе!
- Для нее, для Машеньки стараюсь, - говорил ее отец, - закончит институт, и полностью сможет реализовать свой потенциал. Пусть у нее будет простор для творчества!

И Машенька сразу после окончания института с головой окунулась в работу. До назначения ее завучем она несколько лет преподавала русский язык и литературу, и ее ученики прочно занимали первые места на городских олимпиадах по этим предметам. А саму Машеньку много раз пытались переманить другие школы. Всегда жизнерадостная, любящая детей и работу, Машенька пользовалась популярностью и уважением и среди сотрудников и среди учеников. Те шли к ней со своими проблемами, и она старалась всем помочь. А теперь самой ей нужна помощь! Сейчас бы зайти к ней в гости, поговорить, успокоить. Так ведь не позовет!

Юрий Львович остановил машину рядом с ее домом. Машенька быстро открыла свою дверцу, и торопливо сказав: "До свидания!", ушла, ни разу не оглянувшись.

Дома Юрий Львович приготовил себе ужин, накрыл стол и, принявшись за еду, вдруг представил, как ужинает сейчас Машенька в полном одиночестве. Он подошел к телефону и решительно набрал ее номер.
- Мария Петровна! Хочу задать вам один вопрос.
- Да, Юрий Львович, я вас слушаю.
- Есть у меня бутылочка отличного вина и мне очень хочется ее откупорить! Но, понимаете, не могу пить один. Знаете, есть такое предубеждение, что питье в одиночку - это первая ступенька к алкоголизму. Может быть, составите мне компанию?
И по тому, как радостно зазвучал голос Марии Петровны, он понял, что его звонок принес ей облегчение.
- О, да! Конечно! Берите свою бутылку и идите ко мне! Я жду вас, Юрий Львович! Хотя и считаю, что алкоголизм вам уже не грозит. Если человек не стал им до 60-ти лет, то уж после точно не станет.

Минут через десять Юрий Львович уже заходил в квартиру Машеньки. Как часто он здесь бывал, когда жив был Петр Иванович, Машенькин отец и его большой друг! В те времена дверь этой квартиры для него всегда была открыта и его всегда здесь принимали как своего, близкого человека. Юрий Львович поймал себя на мысли о том, что он сейчас впервые здесь в отсутствии Петра Ивановича. В квартире мало что изменилось. Та же добротная старинная мебель и даже занавески на окнах знакомые. Вспомнил, как покупали их в Германии, где были вместе с Петром Ивановичем в командировке. Обеденный стол в столовой все еще был накрыт. Видно было, что даже в полном одиночестве она ела, соблюдая принятый ритуал. Так всегда было заведено в этой семье. Так и сейчас осталось.  А может быть, она ждала кого-то? Мужа? А может быть его?

- Ну, наливайте свое вино, - сказала Маша, ставя на стол бокалы, - Мне и в правду выпить не помешает! Совсем плохо мне сейчас! Пожалуй, самые трудные дни в моей жизни! Я ведь любила Валеру. Была уверена, что и он любит меня. Он так красиво ухаживал, так умолял стать его женой! Вы знаете, папа не одобрял мой выбор. Видно чувствовал фальшь. А я потеряла голову и ничего не замечала! Это сейчас, анализируя прошлое, вижу то, что раньше не видела. Ему никогда я не нужна была! Ему надо было директорское кресло! Поздно я это поняла! Но ведь я его любила! А когда любишь, не судишь. А теперь я его по настоящему ненавижу! Не думала, что смогу ненавидеть человека!
- Ты знаешь, что и мне Валерий Васильевич был не по душе. Но, как я мог вмешиваться? По какому праву? Конечно, я волновался о тебе, - Юрий Львович не заметил, как перешел на "ты". Он разлил вино по бокалам и продолжил, - Но я уверен: у тебя все будет хорошо! За это и выпьем!
- За это выпьем, - повторила Маша, - Хотя у меня и нет уверенности в этом!
- Тебе не надо было ему директорское место уступать. После смерти Петра Ивановича все были уверены, что именно ты будешь директором. Да, ладно! Директорское место, это не так уж и важно! Акции школы не надо было ему передавать! Теперь он полновластный хозяин!
- Я думала, что мы вместе будем руководить школой, вместе жить, воспитывать детей! Я думала, что он хочет того же, что и я, семьи, детей, настоящего домашнего очага! Я знала. что у него раньше было много женщин, но считала, что я не такая как другие и что со мной у него будет все серьезно. О, Юрий Львович! Я чувствую себя идиоткой! И мне ужасно стыдно! Мне даже в школу стыдно идти!
- Машенька! Девочка моя! Успокойся! Почему тебе должно быть стыдно? Ведь, это же ему должно быть стыдно, а не тебе! - Юрий Львович не знал как успокоить Машеньку. Банальное "Он не стоит тебя" здесь не проходило. Впервые она говорила с ним так открыто и так откровенно, никогда до этого не показывала, как ей тяжело. Ему было удивительно и непривычно слышать все это от Машеньки, такой разумной и такой всегда гордой и сдержанной, - Я понимаю как тебе сейчас больно, но со временем любая боль проходит. Пройдет и твоя!
- Ненависть к некогда любимому человеку делает меня больной, - Машенька замолчала, словно решала, продолжать ли дальше? Но, все же продолжила, - Я ведь ребенка жду!
- Так что же ты грустишь? Это ведь радость такая! Так радуйся же! Ты не будешь одна! У тебя будет сын или дочь! И это замечательно!
- Как же мне радоваться? Если мой ребенок с самого рождения будет обделен?! У него не будет отца! - в глазах Машеньки видно было отчаяние, и Юрий Львович попытался успокоить ее.
- Сейчас в этом нет проблемы, - сказал он, - Вот если бы ты жила в середине прошлого века, тогда это была бы действительно большая проблема. А сейчас на дворе 21-й век! А, кроме того, у твоего ребенка вполне может появиться и отец!
- Это как? Я сомневаюсь, что Валера вернется, но если это и случится, я никогда, никогда его не приму!
"Ох, Машенька! - подумал Юрий Львович, - Примешь ты его! Я ни сколько в этом не сомневаюсь, только вернется ли он?" Но, чтобы не заставлять Машеньку убеждать его в обратном, сказал:
- Я не имею ввиду Валерия Васильевича.
- Тогда кого же? - спросила Машенька.
- Я уверен, что ты встретишь человека достойного тебя! Лично я был бы рад быть тебе опорой на всю жизнь.
Стоило ему только произнести эти слова, как он пожалел о сказанном, и быстро добавил:
- Конечно, в качестве друга! - Он не смог посмотреть в глаза Машеньки, и не увидел, как она на это отреагировала. Вслух же она ничего не сказала.

В этот вечер они засиделись долго, и Юрий Львович ушел домой далеко за полночь, а Мария Петровна еще долго неподвижно сидела, непрерывно, словно загипнотизированная, глядя на бокал недопитого вина. Она чувствовала, как рвется от боли ее сердце и как в душе звучит крик: "Ну, почему, почему он ушел? Чем эта Маргарита лучше меня?"

Дня через два Юрий Львович  с Машенькой  встретились вновь. Теперь уже звонок последовал от Машеньки.
- Юрий Львович! Вы не будете против, если я приду к вам с ответным визитом?
Как он мог возражать? Он ждал такого предложения бесконечно долго. Жаль, цветы не приготовил!

Но, впоследствии приготовить цветы у него была возможность еще не раз. В течение двух недель они с Машенькой проводили вместе почти каждый вечер. Иногда у него, но чаще у нее. И в тот памятный вечер они были в Машенькиной квартире. Эта квартира обладала для Юрия Львовича огромной притягательной силой, хотя он понимал, что этому надо сопротивляться изо всех сил. Встречаясь, они говорили, главным образом, о прочитанных книгах, новых кинофильмах, телепередачах. Казалось, они оба тщательно избегали продолжения темы, затронутой в первый вечер. Однако, сегодня Машенька вдруг сказала:
- Юрий Львович! А как вы думаете, из нас с вами могла бы получиться семья?
 
Для Юрия Львовича такой вопрос был неожиданным. Он не знал, что на него ответить.
- Машенька! Ты что такое говоришь?! Разве может быть нормальная семья с такой колоссальной разницей в возрасте?!
- Разница в возрасте? Вы считаете это препятствием? - спросила Машенька, - Это не может быть препятствием! Я вам могу привести множество примеров тому, что люди женятся, не обращая внимание на разницу в возрасте, какая бы она не была!
- Уж не литературных героев ты имеешь в виду? А может быть наших "звезд" от шоу-бизнеса? Так они для того, чтобы о них говорили, готовы на все! А нам-то с тобой не нужна популярность! - вздохнул Юрий Львович.
- И их тоже можно привести в пример!
- Ну, какой же это может быть пример? Разве ж это семьи? Это же ШОУ! А ты ведь не шоу хочешь! Ты хочешь настоящую семью! А настоящая семья может быть только с равным. Равным по возрасту, равным по образованию, по культуре! Разве не так?
- А как же любовь? - спросила Машенька, - Она в счет не берется?
- Ты какую любовь имеешь в виду? Ты любишь его, - Юрий Львович показал в сторону портрета Валерия Васильевича, висевшего на стене, - а не меня!
- Любила! Но не люблю сейчас! Ладно, прекратим этот разговор! Давайте я еще кофе сделаю.

Машенька покинула его, чтобы приготовить кофе, а Юрий Львович сел в любимое кресло Петра Ивановича. Ему приятно было сидеть в этом большом старинном кресле, как и вообще было приятно находиться в этой квартире. Он прислушивался, как Машенька тихонько двигается по кухне, и ощущал какое-то чувство теплоты и спокойствия, которое могло бы так легко навсегда войти в его жизнь. Ему казалось, что между ними в последнее время установилась дружеская близость, и до нынешнего вечера он надеялся, что это позволит ему наслаждаться теплым женственным уютом этой квартиры, квартиры, которая так отличалась от его собственного мрачного жилища. А теперь? Можно ли надеяться, что их дружба сохранится? Как могла Машенька так поступить? Может быть она шутит и сейчас войдет и скажет: "Ну, и разыграла я вас, Юрий Львович!"

Но, этого не случилось. Машенька вошла и, поставив чашки с кофе на стол, сказала:
- Я, Юрий Львович, не понимаю, что заставляет вас скрывать свою любовь ко мне? Вы думаете, что я не вижу? Ну, уж нет! Вижу и чувствую! Причем, очень давно чувствую! Чего вы испугались? Отвечайте: вы хотите, чтобы я стала вашей женой?
- Ты мне слишком дорога! Но, не шути так над пожилым человеком!
- Не уклоняйтесь от ответа, Юрий Львович! И не ссылайтесь на возраст! Шестьдесят лет - это прекрасный возраст для мужчины! Отвечайте, вы возьмете меня в жены? - перебила его Машенька. От него пахло лосьоном для бритья. Уловив этот запах даже сквозь густой аромат кофе, Машенька удивилась, что он не показался ей противным, как это часто бывало с другими мужчинами.

- Ты не ошиблась в моих чувствах! Я действительно люблю тебя! Но, для того, чтобы я утвердительно ответил на твой вопрос, я должен быть не менее, чем на двадцать лет моложе. Я бы хотел быть тебе отцом, другом, но обрекать тебя на брак со старцем не могу.
- Отец нужен не мне, а моему ребенку! А, впрочем, нам действительно надо прекратить этот разговор! - И сославшись на головную боль, она направилась в свою спальню, оставив нетронутым приготовленный кофе, - Будете уходить, захлопните дверь! Я пошла спать.

Юрий Львович тоже ушел. Было поздно и, вернувшись домой, он сразу же лег в постель. Но,  долго не засыпал. Как настойчиво она требовала ответа! Его терзали сомнения, правильно ли он поступил? И, убеждая себя, что все сделал правильно, наконец, уснул. Ему снилась Машенькина квартира, где за столом собралось много народу.  Рядом с ним сидела его жена, а во главе стола сидел Петр Иванович, держа на руках маленькую Машеньку. Машенька протянула ручки Юрию Львовичу, и он хотел было взять ее к себе, но тут услышал грозный  голос Петра Ивановича: "Не вздумай, старый хрыч! Ты посмотри на нее, она же еще ребенок!" Он сказал это так громко и четко, что Юрий Львович сразу проснулся, и эта фраза, еще долго  звенела у него в ушах.

Первых уроков сегодня у Марии Петровны не было и, проснувшись, как всегда рано,  она не торопясь начала одеваться. Обычно, независимо от того, есть первые уроки или нет, Мария Петровна к началу занятий была уже в школе. Но, сегодня ей надо проехать в Российский государственный гуманитарный университет, чтобы оговорить участие ее школы в олимпиаде по русскому языку. Когда она уже была готова выходить, вдруг, зазвонил телефон. Звонила секретарь учебной части.
- Мария Петровна! А вы не знаете, почему Юрия Львовича нет в школе? - спросила она, - Обычно  он никогда не опаздывает, а сегодня  ему к первому  уроку, а уже и второй начался, а его нет!
- Нет, я не знаю! А ему вы звонили?
- Да! Звонила, но он не отвечает и мобильник у него выключен.

Бросив трубку, Мария Петровна побежала к соседнему дому, где жил Юрий Львович. Не чувствуя усталости, бегом поднялась на второй этаж и нажала на кнопку звонка квартиры Юрия Львовича. За дверью ничего не было слышно. Вдруг, она заметила маленький листик бумаги, вставленный в дверь. "Первая городская больница, телефон ...", - было написано там незнакомым почерком. Мария Петровна тут же позвонила по указанному телефону.
- Да, поступил к нам. Сердечный приступ, его состояние еще крайне тяжелое, но  кризис миновал. Подлечиться ему надо! Вы можете ненадолго посетить его.

Мария Петровна  не ожидала увидеть Юрия Львовича таким бледным и беспомощным. Он лежал на больничной кровати, уставившись в одну точку, но увидев ее, с усилием  улыбнулся и совсем тихо, слабым голосом сказал:
- Муж, объелся груш...
- Юрий Львович! Не надо разговаривать! Вам нельзя сейчас переутомляться!
- Машенька! Позвони сыну, в Киев, пусть приедет. Чувствую, что долго не протяну я. Тяжко мне, не выживу.

Но Юрий Львович выжил, хотя в больнице ему пришлось быть долго. И все это время Машенька была рядом. Утром, до школы она обязательно ненадолго заезжала к нему и  сразу же после работы приезжала и была с ним до позднего вечера. Она так заботливо ухаживала за ним! В ее отсутствие, он считал часы и минуты до ее прихода.
- Если бы не ты, Машенька, я бы не выздоровел! Ты помогла мне справиться с болезнью.
- Надеюсь, вы теперь поняли, что я нужна вам? Точно также, как и вы мне!

Юрия Львовича выписали из больницы и он решил сразу же встретиться с Валерием Васильевичем, и поговорить о Машеньке, о том, что она трудно переносит разрыв, и что это может повлиять на состоянии будущего малыша. С этим намерением он вошел в директорский кабинет, встретив, выходящую оттуда, учительницу английского языка. Это была симпатичная блондинка с длинной, до самых бровей челкой и нагловатым выражением лица. Юрия Львовича не удивляло такое выражение, это было типично для современной молодежи. Блондинка сказала:
- А Валерий Васильевич занят! К нему нельзя!
- Пусть сам он мне это скажет, - ответил Юрий Львович и настойчиво прошел вперед.

Валерий Васильевич уставился на Юрия Львовича, при этом, его холеное красивое лицо исказилось от раздражения.
- Я не знаю, что вы хотите от меня услышать, но Маша для меня, это прошлое! Я никогда к ней не вернусь, и мне дела нет ни до нее, не до ее ребенка! - сказал он, в ответ на вопросы Юрия Львовича, - Мы оформили развод! Официальный развод! Я живу с другой женщиной, и намерен узаконить наши отношения.  И не надо давать оценку моим поступкам!

Разговор не получился. После окончания уроков возвращался домой вместе Машенькой на ее машине. Врачи попросили повременить с вождением автотранспорта.
 
Был один из мартовских дней. Воздух еще достаточно не прогрелся, но уже хорошо чувствовалась весна. Они ехали мимо парка, и Машенька предложила немного погулять.
- Вам полезно, Юрий Львович! Доктор сказал, что вам надо, как можно больше быть на свежем воздухе. А еще он сказал, чтобы я за этим проследила. Так что, будьте добры, подчиняться мне во всем!

Они забрели в глубь парка, долго бродили там и, почувствовав усталость, зашли в кафе перекусить. Обед оказался на уровне столовки советских времен, но, кроме них в кафе посетителей не было и, заняв удобный столик у окна, они долго просидели там, обсуждая дальнейшие планы.

- А у меня мальчик будет! Я на УЗИ ходила, - сказала Машенька, и Юрий Львович посмотрел на ее уже довольно хорошо заметный животик, - А еще, у меня новость: мы с Валерой оформили развод. Теперь мы свободные люди и можем делать, что хотим.
- А знает Валерий Васильевич о твоей беременности? - спросил Юрий Львович.
- Да, он заметил. Но, посчитал, что это произошло уже после его ухода. Поинтересовался, кто же отец будущего ребенка? Я ответила, что его это уже не касается. У меня как раз хорошо получается: я смогу закончить учебный год до ухода в декретный отпуск. А после декретного отпуска в эту школу не вернусь, я уже и работу себе новую присмотрела. В колледж пойду, который напротив моего дома. Когда есть ребенок, работа должна быть рядом.

Машенька все распланировала. И как она родит, и как ребенок будет расти, и... как они с Юрием Львовичем будут жить вместе. Жить вместе! Вот этого Юрий Львович и не мог себе представить! Но, Машенька этого хочет, значит, он нужен ей! Он и сам этого хотел. Очень хотел еще задолго до Машиного предложения. Но, он боялся себе даже признаться в этом! А здесь, сидя в кафе, они решили, что поженятся сразу же после родов.

  Для них обоих началась новая жизнь. Машенька готовилась к родам, покупала будущему малышу приданное. А Юрий Львович, глядя, как Маша стирает, гладит и складывает пеленки, распашонки и другие нужные малышу вещи, с нетерпением ждал этого события, словно должен родиться его собственный ребенок. Они вместе поехали в большой детский магазин и выбрали красивые кроватку и коляску. Такие магазины посетишь, поневоле захочешь ребенка. Все такое красивое! "Не то, что раньше было, - подумал Юрий Львович, вспомнив как они с женой готовились к своему первенцу, - Жена все шила сама, с трудом "доставая" в очередях фланельку. А коляска нашему малышу досталась после того, как отслужила двум другим детям. То было другое время. Нет, не плохое - другое!"

Время шло. Роды приближались, и однажды ночью Юрия Львовича разбудил звонок. Это была Машенька.
- Мне так плохо! - сказала она, - приходите, я уже не могу!
Юрий Львович быстро оделся в то, что оказалось под рукой и не умывшись побежал к Машеньке. Она уже ждала его, прислонившись к открытой двери квартиры.
- Машенька! Может это роды начинаются?
- Нет! Еще рано! Это я вчера черешен слишком много съела.
Машенька была очень бледная и от боли не могла ни сидеть, ни лежать. Несмотря на ее протесты, Юрий Львович вызвал скорую.
- Э-э-э! Так это родовые схватки! Что же вы не сказали, что она беременная? Приехала бы совсем другая бригада!

А к утру Машенька родила. Вышедшая в коридор акушерка сказала:
- Поздравляю, папаша! - Юрий Львович оглянулся, к кому это она обращается, - Ваша, ваша жена родила! Мальчик!  4200, рост 51 см
Так это он папаша! У него сильно забилось сердце, радость переполняла его. "Надо же, точно так, как и тогда, в те далекие годы, когда мой сын родился!" Он написал записку и передал Машеньке. Вскоре получил ответ: "Все хорошо! Наш Петрушка богатырь, родился здоровеньким, и мы скоро будем дома"

Машенька была в роддоме пять дней, и Юрий Львович навещал ее утром и вечером. Заходить в отделение не разрешалось, и они разговаривали через окно, используя мобильные телефоны.
- Завтра нас выписывают! За нами надо приехать к 11 часам.

Утром, перед поездкой в роддом, Юрий Львович заехал в Машенькину квартиру, чтобы забрать приготовленную ею одежду для выписки. Но, где же она? Юрий Львович с удивлением обнаружил, что приготовленных вещей на месте не оказалось. Вдруг зазвонил мобильник. Звонила Машенька:
- Юрий Львович! Простите меня! Не приезжайте за нами! Не надо!
- Что случилось, Машенька? Вас не выписывают?
- Выписывают! Я вам все после объясню! Не надо, не приезжайте! - и Машенька выключила телефон.
 
После недолгих раздумий, Юрий Львович, всё же, отправился в роддом. Было 10 часов 30 минут, когда он припарковал свою машину на площадке перед роддомом. Не успев выйти из машины, он заметил подъезжающий "Мерседес" Валерия Васильевича. "Так вот в чем дело! - подумал Юрий Львович, - Валерий Васильевич вспомнил о Машеньке".  А тот нагруженный пакетами, коробками и цветами, вышел из машины и направился к двери роддома.

 А через несколько минут они с Машенькой, улыбающиеся и счастливые, обнявшись, вышли из роддома. Валерий Васильевич держал на руках крохотный сверток с новорожденным.





                Для иллюстрации использовано фото картины Д.Веттреано