Кадровая рокировка

      Некоторые  армейские  карьеры  во  все  времена  создавались  и  пестовались  исключительно  представительницами прекрасного  слабого пола. Прозорливые  французы  не  зря  говорят,  что,  шерше,  мол,  ля  фам,  а  по  нашему-то  и  вовсе  просто -  ищите  женщину! Вот и  эта история, произошедшая  в  застойные  советские  времена  могла  бы  произойти  как в  царской  России,  так  и  в  Наполеоновской  Франции.

      В  славные,  но  застойные  советские  времена  был  в  Хабаровске магазин  под названием -  «Салон для новобрачных». А директором  этого элитного  тогда  магазина, была  мамина  приятельница - Лариса  Петровна. Очень интересная и  обаятельная  женщина.

       Интересная она была  не  в  смысле красоты. С виду - обычная полноватая  дама. Была  она  крашеной  блондинкой  с  очень  живыми, блестящими  карими  глазами. Но она обладала  редким шармом  и умела не просто очаровать,а  как-то всесторонне обаять любого, кто  с  ней  общался. И после  общения с  ней  все  человеки любого пола и возраста потом спрашивали  меня: «А кто эта женщина?! Откуда она? Какая она  приятная!» Когда  узнавали,  что  она всего  лишь  в торговле  работает, никто не верил.  Одним словом, всех подкупала  бездна ее  обаяния,  оптимизма  и  здравого  смысла.

        Лариса Петровна  была в разводе и растила дочь, которая была  маминой ученицей. Было ей тогда всего  35 лет. И конечно, ей хотелось устроить свою жизнь. Как-то она познакомилась с  капитаном  Сосновским. По  военному  своему   образованию  он  был артиллеристом. Но  в  молодости был  спортсменом  и  стал  мастером спорта  по  классической, борьбе. В  армии  он  сделал  не  военную,  а  спортивную  карьеру. В те времена  такое  часто бывало. Но по жизни  он  был  карьерист  «в  принципе».  Прагматик Сосновский  своей женитьбой  на  Ларисе  Петровне  хотел  упрочить  свою  армейскую карьеру  прекрасными  связями  жены.

       Сосновский  после  очередного  повышения  служил  уже  не  в Хабаровске, а где-то  в  Приморье.   Но  свою  квартиру  в  Хабаровске  не  сдавал. Да  и  жена  с  ним  туда  не  поехала. Приезжал домой два  раза  в  месяц. Хорошего  мало. И кто-то посоветовал  Ларисе Петровне  обратиться  к  командующему  ДВО  лично  с  просьбой  о  переводе  мужа. А  командующим  ДВО,  самого  большого  округа  страны,  был  тогда  зять  нашего  тогдашнего  премьера СССР Косыгина –генерал  армии  Третьяк. Его  тогда  посадили  на  округ  в  качестве  трамплина  на  кресло  министра  обороны  Союза. Так  было  в  советские  времена  всегда. Исключением  стал  только  сам  Третьяк.   

     Третьяк  был  единственным  командующим  ДВО, который  не  стал  министром  обороны Союза. А все  потому, что его  тестя – Косыгина, аккуратненько  убрали  с  должности. Но  вот  заместитель  Третьяка – генерал Язов,  стал  командующим  ДВО,  а  потом  и  министром  обороны. Но все это было потом. Лариса Петровна  наивно  полагала, что  занимаемая  ею  должность -  это более  чем  достаточный  повод  для  общения  с самим командующим ДВО. Он-то  и   решит  вопрос  о  переводе  мужа  в  Хабаровск  в СКА  на  тренерскую   работу. Короче,  она  хотела -  как  лучше.  А  получилось -  КАК  ВСЕГДА.

       Лариса  Петровна  была в  приятельских  отношениях  с женой Язова,  да  и с  ним  самим. По  этой  причине она  обувала и одевала  семью Язова  у себя  в Салоне  в дефицитные  японские  шмотки. Язов, по просьбе  жены, присмотрел  Сосновскому  не пыльное местечко  службы, но не  в  Хабаровске, а  рядом - в Переяславке.  Но сам Язов не мог подписать приказ о переводе Сосновского. Это была  прерогатива командующего  ДВО. Язов  и  предложил  Ларисе  Петровне  пойти  с  мужем  лично  на  прием  к  командующему.  Поэтому ко  дню приема  Ларисы  Петровны у  командующего  округом  все  подготовились  основательно.  Язов  даже  заготовил  приказ  о  переводе  Сосновского.  Осталось  только  подписать  его – и  Сосновский мог  бы  каждый  вечер  приезжать  на  автобусе  домой  и  проводить свободное  от  службы  время  в  лоне  семьи.

       Но, увы. Человек - предполагает,  а  Бог -  располагает. В этот день  на  прием  к Третьяку  было  записано  очень  много  народа. А перед   Ларисой  Петровной  и  Сосновским  была  на  приеме  у  командующего одна  солдатская  мать,  которая  привезла командующему   не  только  свое  заявление, но и ворох  письменных  жалоб от солдатиков-первогодков, которые  служили  в  каком-то  Богом  забытом  гарнизоне  на  Чукотке. Там  отцы-командиры  позволяли  себе  совершенный беспредел  в отношении солдат. Третьяк  все это прочитал. И  от  возмущения сильно перевозбудился. Он  вызвал  к  себе  в  кабинет  каких-то  высших офицеров  штаба  округа  и  устроил  им  разнос.

      Лариса  Петровна  с  Сосновским  из  приемной  слышали,  как Третьяк  материл  их  всех,  почем  зря,  и  орал,  что  если  они  не  наведут  порядок  в  этой  части,  он  их  всех  отдаст под  трибунал! Солдатская  мать  вышла  весьма обнадеженная  таким  поворотом  событий. А следующей  на  прием  к  командующему  должна  была  идти   Лариса  Петровна. Язов доложил  Третьяку, что директор  такого-то  магазина  Лариса  Петровна  Сосновская  записана  к  командующему  по личному  вопросу. Третьяк  завелся  с  пол-оборота:

- С каких это пор  у  торговли  личные  вопросы  к  командующему ДВО?
- Товарищ командующий,  она  жена  капитана   Сосновского  и  просит  принять ее  по  вопросу  о  переводе  мужа  и  воссоединению  семьи.
- ЧТООО? Баба – о переводе  мужа?  Декабристка,  мать вашу  так! А этот  капитан  Сосновский?  Он  что  - инвалид?  Сам  не  мог  ко мне на прием записаться?  За  бабий  подол  прячется?  А  ну,  давай  сюда мне  этого юбочника!  А  бабы  его,  этой  торговой  декабристки -  что б  духу  тут  не  было!

        Вызвали  одного  Сосновского. Он  пошел  в кабинет к  Третьяку, как  на Голгофу. Третьяк,  увидев  Сосновского,  воспринял  его  в качестве  красной  тряпки  для  быка.  Лариса Петровна  не  стала  дословно  нам  рассказывать, что  именно  орал  Третьяк   Сосновскому  на  приеме  в  ее  и его адрес. Но самое печальное,  что  взгляд  Третьяка  упал  на  лежащий  перед  ним  подготовленный  Язовым  приказ  о  переводе. Он  схватил  его и  порвал. А Язову приказал  перевести     невезучего  Сосновского  в  какую-то  тьму-таракань.  А  в  довершение  добавил:
- Капитан! Квартиру  - сдать!  В  части  по  новому  месту  службы  квартиру  получите,  когда  жена   туда  за  вами поедет. Понятно? Я  ЛИЧНО  прослежу за этим! Вот  тогда и посмотрим, декабристка  она  или  нет! А  баб,  капитан,  надо  в  узде  держать!  А то  пораспустили  тут  баб,  понимаешь!  Одни  декабристки  кругом! Свободен,  капитан!

     Вот  так  катастрофически  закончился тот  визит  к командующему  ДВО. Никто  даже  в  кошмарном  сне не  мог предвидеть  такого  исхода. Но...  Приказ  есть  приказ. Его  надо  выполнять. Отбыл  Сосновский  в свой  новый  гарнизон. Обжился на  новом  месте  службы. Новый  командир  узнал,  кем была  жена Сосновского. Тогда  он стал служебные командировки  в Хабаровск  выписывать. Сосновский  неделями  болтался  в  Хабаровске  совершенно  без  дела. А  бедной  Ларисе  Петровне,  чтобы  почаще  видеть  мужа, пришлось  одевать  в  импортные  шмотки   всю  командирскую семью.
               
     Так прошел  год. Жена  Язова  всю  плешь  проела  мужу  за такую  «кадровую  рокировку»  с  Сосновским. Язов  трижды  готовил  приказы  на  перевод  Сосновского из  его  Богом  забытого  гарнизона  и  пытался  подсунуть их   Третьяку  на  подпись. Но  у  того  память на  фамилии  была  отменная. И  как  только  он  видел в приказе фамилию   "Сосновский" – вычеркивал  эту  фамилию из  общего  приказа  по  кадровому  офицерскому  составу. Ну,  хоть тут  тресни! Лариса  Петровна  переживала  страшно. Но…  наступил и  на ее  улице  праздник! В это трудно поверить, но в этой  истории  такой  хэппи-энд,  прямо Голливуд  отдыхает! А случилось вот что.

       В Салон для новобрачных часто иностранные  делегации посылались  отовариться  импортными  дефицитными  шмотками. Вот однажды, прислали в Салон делегацию  вьетнамских  партийных  функционеров. А жена Третьяка блестяще знала  французский. Она  преподавала  в  нашей  Хабаровской  школе с углубленным французским. Вот ее и попросили заменить  заболевшую переводчицу  вьетнамцев.
               
      В  подвале  Салона  для  новобрачных  было  оборудовано  специальное  помещение  для  приема  иностранных делегаций. Интерьер  этого  помещения  по  советским  меркам  был  шикарным -  ковры, хрусталь, мягкая  мебель. Было  еще  два  помещения  для  примерок  с  коврами и  шикарными  зеркалами. Я там была  пару  раз  и видела этот  советский  ампир во  всей красе. Вот в это-то  помещение  для  приема  иностранных  делегаций  и  привела  Лариса  Петровна  жену  Третьяка  с  вьетнамцами. Пока  вьетнамцы  примеряли  одежду,  две  женщины  совершенно  случайно  разговорились  о  своих  мужьях. Выяснили,  что  они  обе - офицерские жены. Обе  прошли  через развод  и  замужем  по  второму  разу. Лариса  Петровна возьми,  да и  пожалуйся  на  свою  тяжелую   долю  офицерской жены, разлученной  с  мужем. Жена  Третьяка  посочувствовала  и посоветовала  ей  лично  обратиться  к  командующему  ДВО с  просьбой  о  переводе  мужа.  При  этом  сказала,  что  командующий – очень  хороший,  отзывчивый    человек.
       Ну,  тут  уж  Лариса Петровна  от  возмущения  прямо  взвилась:
- Это  Третьяк-то  - хороший  человек? Да  именно  он-то семью  мне  и разрушил, а  не   воссоединил!
       Дальше  она  в  лицах  поведала  своей  случайной  визави все  подробности  этой   неудачной  "кадровой  рокировки".  Лариса Петровна и  не  подозревала,  что  перед  ней  жена  того самого  бессердечного Третьяка,  который  ни  за  что,  ни  про  что  сослал  ее  ненаглядного  Сосновского  в  этот  Богом  забытый  гарнизон. Жена  Третьяка  была   очень  обескуражена:

- Не может  быть! Мой  муж  такой  добрый,  чуткий  и  отзывчивый...
- Так  это  ваш  муж?
- Да...  Не  хорошо  получилось. Я  все  понимаю, Лариса  Петровна. Сама ведь  я  тоже   офицерская  жена,  как  и  вы. Это  несправедливо! Я  обязательно  поговорю  с  мужем.  Постараюсь  помочь  вам. Дайте  мне  ваш  домашний  телефон.  Когда  все  решится,  я  вам  сама  позвоню.

        Лариса  Петровна  не  сильно-то  уповала  на  жену  Третьяка,  зная  упертый  характер  ее  благоверного. И  никому  ничего  об  этом  случае  не  сказала,  чтобы  не  сглазить.  Но вопрос  об  этой  кадровой  рокировке  был  решен   по-военному  оперативно  в  течение  24  часов. Первым  позвонил  Раисе  Петровне  сам  Язов:

- Лариса  Петровна! Я вас  поздравляю! Как вам это  удалось? Признавайтесь,   какие  рычаги  воздействия  вы  на  Третьяка  нашли?
- А что  случилось-то? С  чем  вы  меня  хотите  поздравить?
- Как с чем? С переводом   вашего  благоверного  в  штаб  Округа. Но  сейчас  вакантной  должности  для  него  нет.  Его  пока  будут  держать  за  штатом,  но  с  получением  полного  денежного  довольствия  по  предыдущей  должности.

     И  только  вечером  позвонила  жена  Третьяка:
- Лариса  Петровна!  Я  долго  разговаривала  с  мужем  о  судьбе  вашей  семьи.  И  мне   удалось  убедить мужа,  что  он  был  не прав. Надеюсь,  что   теперь у  вас  все   будет  хорошо. Желаю  вам  большого  семейного  счастья.

         А  Сосновский  вернулся  к жене  уже  через  неделю. Ну,  как  тут  не  вспомнить мудрых  французов,  которые  совершенно  справедливо  полагают,  что  чего  хочет  женщина – того  хочет  Бог!