Подписка на Байрона

Она мечтала  о  карьере  в  советской  торговле. Нутром  моя   Катька понимала, что   в ТОЙ  тогдашней  советской  жизни  со  своим  железнодорожным  техникумом  она   - НИКТО. Но она  видела, КАК эти торговые  тетки  живут. И ей хотелось ТАК  ЖЕ жить. Меня Катькина  торговая  карьера  сначала  озадачила. Она  упорно  шла  к  своей  цели.  И  закончив  торговый  техникум,  после  превого -  железнодорожного,  осилила  даже  торговый  институт. Учеба,  конечно,  у  нее   та  еще  была.  Все  оценки  покупались.  Нет,  не  презренными  совескими  бумажками,  а  доставанием  преподавателям  советского  дефицита.   Но  ее  упорство  в  достижении  высшего  образования, хотя  бы  даже  такой  ценой,  удивляло.  И  отчасти,  даже  вызывало  уважение.  Эх,  Катькино  бы  упорство,  да  на  благие  цели...
 
Но  торговая  метаморфоза,  которая  с  ней  произошла  разводила  нас  в  разные  стороны.  И  наша  детская  закадычная  дружба  потихоньку  отходила  в  разряд  детских  воспоминаний. Танюшка, добрая душа, третья  наша  подружка  детства, еще поддерживала с  Катькой  отношения. Только перед отъездом в Ленинград я пришла на  похороны  Катькиной  матери. Посидели потом после поминок с Катькой  в  ее  комнатке, поплакали  вместе. По  ее  матери,   по  нашей  дружбе  и  ушедшему  в  небытие  детству,  которое   не  вернуть.  Расстались мы  с  ней  по-доброму. Больше  я  с  ней  не  виделась.

Катька  безумно,  страстно  хотела  КРАСИВО ЖИТЬ. А красивая жизнь, в  ее понимании,- это  наличие    дефицитных   тогда  импортных  шмоток,  продуктов,  да  и  просто -  возможностей  что-то  такое -  ДОСТАТЬ,  чего  нет  у  других.  Катька  слепо   верила,  что  обладание  дефицитом  давало  ей  некую  власть  над  другими  людьми.  Она  даже  книги  дефицитные  себе  доставала  или  ..."делала",  как  она  любила  говорить,  хотя  сама почти  ничего  не  читала.  У нее  подсознательное желание было доказать нам с   Танюшкой,  что и  она  не  хуже, а  лучше  нас,  инженеришек   вшивых. И  разные  курьезы  с  ней  происходили  на  почве  доставания  различного  дефицита.

Как-то  зашла  она  ко  мне и  с  гордостью  заявила:

- Мне тут  таааакую  академическую подписку  СДЕЛАЛИ.  Тебе  и  не  снилось!
- И  на  кого  ж  подписка?
- Да  я  и  не  помню! Ну, как его... Такой писатель знаменитый!  Да ты его знаешь!
- Ну, кто  это? Классический писатель или современный?
- Да классик это! Стала  бы я  на шелупень  какую-то  современную подписываться!
- Так  это  какой  писатель? Английский? Французский? Немецкий?
- А черт его знает!  Кажется, французский.
- Ты  меня  заинтриговала.  Так  кто ж  это? Золя? Мопассан? Дюма? Мольер,  Гюго?
- Нет,  не  то!
- Ну, может это Теккерей, Диккенс,Голсуорси, Байрон?               
- Во!  Точно, Байрон!
- Так  он  же  английский  поэт?
- Да  и  хрен  с ним,  что  английский! Но точно, «академку»   Байрона  мне  СДЕЛАЛИ!
- Кать,  а  зачем  тебе Байрон-то?
- Как  это зачем? Пусть стоит! Всего четыре академические подписки на  Байрона по разнарядке на  город  дали.  А мне вот  одной  - СДЕЛАЛИ!  Пусть Анька  читает!
-  Так  Аньке  ведь   твоей  всего  пять  лет!  А ты  сама-то его читала?
-  Да что  я, больная - стишки   какие-то  читать?
- Так  зачем  же тогда  тебе  эта  подписка,  да  еще  академическая?  Знаешь,  там  кроме  его  произведений  и  всякие  его  статьи,  письма  и  вообщен  переписка  с   автором  публикуется.  Ты  будешь  письма  Байрона  к  дочери  читать?

Но   Катька  меня  прямо таки  по-матерински "наставляла":

- Запомни! (Это ее любимая  словесная   конструкция стала,  после того, как  она  в  торговлю окунулась  с  головой).  Тебе  этого, инженеришке  рядовому,  не  достать  никогда! Этой подписки  ни  у  кого в  городе нет.  А у  меня - есть!  Увидят у меня  «нужные»  люди  эту подписку, сообразят,  ЧЕГО  Я  МОГУ  СДЕЛАТЬ! Тогда  я  ТАКОЕ могу СДЕЛАТЬ, тебе и не снилось!

Да уж, мне точно   такое  бы  никогда  и  не  приснилось  даже  в  кошмарном  сне!  Потому,  что  о советской  торговле  я  ни  думать,  ни  мечтать    не  собиралась. Само  слово - "торгаш"  для  меня  было  отрицательным.Странно, но я  дословно, на  всю жизнь  запомнила этот  наш  разговор  об ее академической  подписке  на   Байрона. Полное  собрание  сочинений  Байрона  она  потом  благополучно  продала  для  приобретения  еще  какаго-то  дефицита.   Грустная  штука  жизнь.  И  разводит  она   даже  близких  друзей  по  разным  путям-дорожкам.  Которые  не  пересекутся  больше  никогда.