два рассказа, жил мужик, старческое

                Жил мужик
     Жил был  на свете один мужик. Прожил он более  менее, как  смог   своё  детство, юность и молодость.  И вот пришла  пора  к нему, когда  проходит мо-лодость и старость ещё  не наступила. И  вот в  таком  возрасте  под сорок  сво-их  лет,  задумался  он о своём  житье-  бытье.   Задумался и пришёл  к выводу, что  уж больно многовато оказалось на  его  жизненном  пути неудач  и разных  невзгод. С  самого раннего детства  его  преследовали разные  неприятные  на-пасти. Много  было огорчений, болезней и прочих бед.
Затем  в юности ему    порядком  доставалось  от судьбы. И каждый свой  день он встречал  с  опаской.  Он  уж  и перестал  удивляться  этим    неприятностям.  Он  всегда  переживал, сетовал  и даже роптал  на  свою  судьбу  злодейку.  Но сколько бы он  не ругал  её, она  от этого не становилась  милостивей  для него.  Они, беды,   как бы   были влюблены  в него. Он   как  магнитом  притягивал  к себе случайные происшествия и напасти.  И вот в сорок  лет  он решил,   что хватит ему  испытывать подобные унижения..  Довольно у своей    судьбы  быть на  побегушках. Что лучше поздно, чем  никогда.  Что наступила   пора  для не-го, когда  необходимо   исправить  эту  несправедливость. И решил он пойти   к мудрому   старцу, что бы  спросить у него доброго   совета, как ему  жить горе-мычному  дальше..
Приходит он к старцу  седовласому    и рассказывает про свою горемычную     жизнь.  Удивился  мудрец  и  задумался на  некоторое  время.  Затем поманил мужика пальцем к себе поближе и  тихо ему  говорит; - « Вот что  мой  дорогой  мученик – неудачник,  я  скажу тебе.  Слушай  меня   внимательно  и  запоми-най.  Жил ты  .неправильно   мужик. Любят тебя   неприятности. Ой, любят.  Они бес памяти в тебя  влюблены. Они,  как мухи  вьются  около тебя и не уле-тают прочь.   Что бы  они улетели  прочь,  тебе надо  не ругать их, а изменить к ним  своё   отношение».
- «Как изменить отношение?» - Воскликнул удивлённо мужик.
-   « А вот послушай. Рецепт простой.  Упал  тебе, допустим,  на ногу  кир-пич.  Не ругайся, не кляни, а  улыбнись и произнеси волшебное слово бла-годарности, слово   «спасибо» небесам  и возрадуйся тому, что вообще жив остался.  Возрадуйся, тому,  что тебе  крупно  повезло, что к тебе  пришла  великая  удача в том,  что кирпич  не упал на голову, а  только на ногу.  И ни в коем случае  не ругайся,  не ропщи, не сетуй».
- -«А как мне  не ругаться, если кирпич  на ногу  упал?» – промолвил мужик.
- «  А вот , ты   не  ругайся. Как  хочешь, а переломи свою   гордость, и  не обижайся  мужик.  Увидит  тебя горе – злосчастье, что  тебя  не проймёшь  кирпичом, и станет ему  неинтересно  с тобой  забавляться. Скучно ему  станет с тобой,  и уйдёт  оно искать  других неудачников, тех кто   ругается и сетует». 
- « Странные  вещи  вы  говорите  мудрец. Сколько жил и никогда не радо-вался своим бедам и  неудачам» - промолвил мужик.
- «А ты  попробуй мужик. А как  убедишься  в моей  правоте, тогда пи при-дёшь сюда  и спасибо мне скажешь».  - промолвил  мудрый старец.
- « Хорошо,   дедушка.  Я  так  и сделаю.  Что я  вам  должен за добрый  со-вет». - сказал мужик.
- «А  ничего ты  не должен.  Это ты себе, мужик   будешь должен. Если  пой-мёшь, если сумеешь и научишься  радоваться  малому  в своей  жизни, то и удача  к тебе  придёт». 
Распрощался    мужик  с седовласым старцем и ушёл  прочь.
И с той  поры    каждое  своё  утро учил   мужик улыбаться  своё  лицо.  Вста-вал  и улыбался.  Сначала  у него не получалось, так  как он забыл,  как надо это делать. Но со временем у  него  стала получаться улыбка на лице.
Было ему   плохо, паршиво, но он улыбался.  Было ему  грустно, тоскливо, но он улыбался. И вскоре  и сам  не заметил, как  улыбка окончательно прописа-лась на его  лице и не сходила с  лица, пряталась в  уголках  губ, в  уголках глаз.  А  потом   через некоторое  время  прописалась  и  на сердце, на его  ма-ленькой территории. И тогда  радость от улыбки  стала  разноситься  кровью   во все уголки его тела,  и  беды  напасти отступили от него. Зачем  им этот ве-сельчак, скучно им с ним и обидно. Как его не кусай, не обижай - он только смеётся над ними. И  в самом  деле  с ним  не интересно жить. И стали беды  сторониться его.
 И с тех пор мужик  зажил  совершенно другой  жизнью.   И окружающие   лю-ди  стали  меньше  его обижать. Как же  будешь обижать человека, если он  к  тебе  проявляет радость и улыбка на  его лице. Нет. Они   не могли ему  гово-рить грубое слово  и  щадили его. И  постепенно  мужик  стал  удачливым в  своей  жизни. Приобрёл массу  хороших друзей.  И жизнь у  него наладилась. И сны  стали добрые  сниться по ночам, жизнерадостные, светлые и  без кошма-ров.
    И тогда  мужик  пришёл к седовласому  старцу  сказать своё  слово благо-дарности, то есть от души его поблагодарить.  А  он,  улыбаясь в  свою белую бороду промолвил  на это.  – «Ты  мужик  не меня  благодари.  Ты  себя  благо-дари, что нашёл в себе  силы    изменить себя. Ты  сам творец  своей  личности. Ты  сам кузнец  своего счастья, вот и говори себе огромное  спасибо, кланяйся  до пола  самому  себе. А  что я?  Я  ничего. Я лишь подтолкнул тебя немного на  путь истинный, а  всё  остальное  ты  сам сделал. Молодец  мужик. Иди себе  с  миром, и  не забывай делать добро. И помни - добро всегда сильнее  зла».


                Старческое
   Прошла ещё одна ночь. Одна из многих. Прошла в  странных сновидениях, в каких- то ощущениях чувств и эмоций.  И настало новое очередное утро. И  вновь перед мной дорога. Дорога на работу по привычному маршруту. И надо вновь куда- то идти, вновь шагать, думать.  Жить конечно не сложно.
Жить можно и не скучно жить. Жить можно и одному в пустыне или в горах или  среди людей или рядом с кем-то. И хорошо что если ты ни кому не в тягость. Хорошо если у тебя ровный пульс и спокойный  взгляд. И это даже замечательно. И сетовать на судьбу  даже очень и очень странно  в данной ситуации.  А  солнцезащитные очки, которые  я  оставил, которые я забыл  по своей рассеяности, наверное  уже сидят на носу  у кого то и  этот возможно радуется своей находке. Да шут с этими   очками. Можно  купить их  штук десять и развесить   по всем углам квартиры. Не в этом суть, не в очках. Просто моя забывчивость и рассеяность приводит меня  в крайнее возмущение самим собой.  Иногда.  Неужели к этому надо привыкать? Или это  неизбежное? Признак старости,  как звонки напоминаний? Странно устроен мир. Здесь помню, а тут не помню. Здесь хорошо, тут не очень.  Подумаешь забыл. Подумаешь, старею... "И скоро в комнате потухнет свет". Тушите свет господа,  как говорится. А зачем его тушить? Он и  сам погаснет. Свет в окошке из комнаты по названием жизнь.  А пока  пусть теряются чёрные очки. Пусть рассеяность воспринимается как неизбежное. В каждом  возрасте есть  хорошее и светлое. Есть и радость  открытий и горечь потерь. И пока  имеется   хороший пульс, и пока  сердце уверенном ритме и стучит ровно,   и пока в извилинах  живой золотой рыбкой  бьётся  живая  мысль, надо верить  и надеяться на лучшее. И не важно  что за твоей спиной стоит такой-то конкретный  шкаф или шкафчик, и под  рукой   стоит стол или просто тумбочка, или простой журнальный столик.  Не  важно,  где и с кем ты живёшь, кушаешь, спишь.  Возможно ты живёшь под крышей из черепицы или под шифером. Важно что живёшь, мыслишь и чувствуешь в своём сердце  приход нового дня,  чувствуешь своё очередное утро или закат, вечер. Важно, что ты  можешь радоваться  каждому дню. И что  не унываешь. И по прежнему  выдумываешь, творишь и дерзаешь. И не важно,   что из под пера выходит нечто непритязательное, серенькое,  как наша  жизнь, окрашенная в серые тона. Выходит  из под пера порой простенькое, сентиментальное, без претензий на гениальность. Гениальное не всегда  к месту и ко времени. А простое, обычное, улыбка  по утру соседу на лестничной площадке, приветствие дворнику,  подметающему двор. Приветствие  товарищу  по работе, знакомой  и незнакомой, случайной попутчице.
Из таких  простеньких мелочей,  из деталей  и состоит наше  мгновение, состоит настоящее  и прошлое и даже наше будущее. Вот и сегодня,  как  обычно, как всегда наступило настоящее. Часы  отсчитывают его минуты и секунды.  И ты говоришь и  говоришь без умолку, порой бессмысленно, порой сентиментально. Говоришь, как    воробей, севший на забор, который  чирикает и чирикает о том, что он ещё живёт на свете, о том, что  живёт, дышит и ещё не думает упасть безжизненным комочком на землю, на асфальт.