Сказ о непутевых наследниках батюшки Союза

Жил был батюшка Союз. Был он грозен и могуч. Все его боялись. И было у него пятнадцать детей и все разные.  Три  любимых сына: Кацап*, Хохол* и Бульбаш* от законной жены - славянки, пять  от наложниц  -  чурок нерусских, один от любовницы - жгучей цыганки - молдаванки и трое от  залетных чухонок.  Стоило приболеть батюшке, как стали дети  разбегаться и своего пути в жизни искать. Первыми ушли от отца дети приемные - чухонцы. Мол, ни ты и не отец нам вовсе, а злой отчим и насильно нас в свою семью включил. Загоревал батюшка, да делать нечего, отпустил приемышей на волю. Старший сын  Кацап, его успокаивает:
- Не кручинься батюшка. Туда им и дорога, баба с возу кобыле легче. Мне один  друг, по имени Хитрый, посоветовал вообще всех распустить. Пусть  валят. На фига нам из своих  сибирских закромов эту ораву кормить?
Рассердился батюшка  на такую ересь:
-Ты, что белены объелся,- кричит, веками наши деды державу собирали, а ты распустить!
- Так, это когда было!- упрямится Кацап,- тогда по числу душ богатство определялось, а теперь по количеству добытых баррелей нефти на эту душу. Так, что чем меньше душ, тем больше этих самых баррелей.
- Ты мне этими заморскими словами голову то не дури. Я у народа спрашивал, все сказали, что хотят вместе жить. Ты что против народа прешь?
- Да, что народ? Он как дышло куда повернешь, туда и вышло, - молвил Кацап.
Он уж удила закусил, и знал батюшка, что вбитую в головушку любимца  блажь трудно оттуда выбить.
- Ну, может сам образумится,- вздохнул старый и завалился на печь.

  Не образумился Кацап и пошел он других кровных братьев баламутить. Собрал он  их  Пуще  дремучей и говорит:
- Пора батюшке на покой. Не захочет - живьем  закопаем, а самим вольными да богатыми на папашино наследство гульнем.
- А шо,- говорит  Хохол.- Я давно самостийным казаком быть мечтаю. У меня же все свое  есть: и пашни черноземные, и металл рекой льется, и недра полны всякой всячиной. Один мужик  говорил, что одного золота можно вагонами грузить, если по крошке эти недра перетрясти.
-А ты чего Бульбаш  закручинился, в рот воды набрал?- спрашивает Кацап. –Да, у тебя одной картошки есть не переесть. Леса дремучие, столбовая дорога имеется, будем по ней к соседям за бугор ездить.
- Совестно, как –то, отвечает Бульбаш, батюшка все же. А с остальными братьями, что делать ?
- Вечно ты со своей, совестью,- прицикнул на него Кацап,- совесть твоя, как известно, не булькает. Батюшке  то давно помирать пора, а остальные пусть сами о себе думают. Мамалыжник , например, не пропадет, вином нас поить будет и сам голодным не останешься. Браты- Айзеры,  те давно в лес смотрят. Им что главное ? Правильно- «купи-продай», а с таким ремеслом еще никто не пропадал. Ну а на остальное  басурманское племя вообще наплевать, так что пошли они…

 Уговорили Кацап с Хохлом застенчивого баратушку. Кокнули любимые детки батюшку, и живьем закопали. Других братьев по их вотчинам разогнали. Вот теперь и погулять можно!
Потекло, побежало вольное времечко,  и только напившись, наевшись вволю, проев батюшкино наследство, поняли братья, что хоть и слыл Кацап простаком, да не прост оказался. Он то, с нефтяными реками да газовыми облаками жирует, дикий Запад себе устроил,  да и сам с этого Запада изредка домой заезжает, чтобы на людишек своих повеселить и им кусочек с барского стола кинуть. Народишко его, кто побойчей, в большие города потянулся, палаты себе за высоченными заборами строить начал,  тачки забугорные себе завел, чтобы в них девок катать. Ну, а у несноровистых ничего не изменилось. Как  сидели  на печи, так и сидят, как пили водку, так и пьют. И причина есть - батюшку убиенного поминают. Хорошее, мол, при нем время было. Все голодные, но счастливые, потому, что завидовать некому.  А тут какие-то «новые кацапы» объявились, и Айзеры страну заполонили, глядя на них совсем на г..но изойдешь. 

Айзеры то и впрямь нормально при главном купце Кацапе пристроились, наконец-то их способности к торговле пригодились. Только гордый Горец надулся. Что ему мелкая торговля, когда он в свое время самим батюшкой Союзом правил, в его казне как с сору рылся и самым богатым сыном слыл? Противно ему стало слушать, что теперь не он, а «новые кацапы» в стране главные и не только к своим богатствам не подпускают, но еще и землицу его райскую, которой его господь бог наградил, через разных отступников  отнять хотят. Он даже с горя вино пить перестал. Какое тут застолье, если один только тост остался: «Выпьем за сладкие воспоминания»?

Поехал обиженный  Горец к Хохлу, оппозицию собирать. А тот уж давно как уж на сковородке вертится. Его уже давно жаба душит, и зло берет от того , что старший братец его как лоха развел и основной батюшкин клад себе заграбастал.  Хохол то думал, что у него все есть, но что-то быстро это богатство иссякать стало. Все движимое и недвижимое с молотка пошло, все что плавилось давно уж в огненных печах переработано, да за бугор сплавлено, а он все у старшего брата в бедных родственниках ходит. Золото то химерой оказалось. Такого золота в любой стране вагон, да вот добыть его невозможно. А народец  шумит, касками стучит. Что делать, ни кто не знает, хотя  от  претендентов на царство  отбою нет. Известное дело, где два хохла там два гетмана.  Вот и вцепились эти претенденты в чубы друг другу,  да и бабским косам досталось. Катаются клубком по чернозему и не до него им, грешным. Главное себя доказать:

- Не вмиешь править, геть звидсиля! Я царюваты хочу!

За грудки  друг друга  в Раде треплют. Совсем про народ забыли, а он смотрел, смотрел, да побрел по белу сету лучшей доли искать. То Кацапу подрядится избы строить, то немчуре и макароннникам мусор перебирать, да зады их дедам мыть, ну и главным  национальным достоянием девками –красавицами приторговывать не гнушается. А что делать? Жить то надо.
Хорошо Горец приехал, вместе с ним виноватого во всех хохлацких бедах нашли и давай Кацапа лаять:
- Ах, ты ж, гадюка,- орут,- мы эту нефть и газ вместе искали, мы ее вместе добывали, а  ты теперь  нам, своим близким родственникам, ее в три дорога продаешь и из нас несчастных жилы тянешь!

- А как же,- отвечает Кацап, родня родней, а газок, то врозь. Да и родня то вы не надежная. То  шашни со всякими Натами крутите, вроде своих девок  мало, то кумовство  за моей спиной не разводите.
 -  Да рази  мой кум враг тебе?- удивляется Хохол. Разве наши усатые братья не   были главными «кумовьями» в батькиных лагерях?
- Эка вспомнил!- отвечает Кацап,- те усы и кепки носили,  тосты говорили, лезгинку танцевали, а эти под западных косят, а нас погаными баржомами да вином  травят. Но главное   земли наши , то есть ихние, то есть наши, ну те, где наши дачи издавна стояли себе заграбастали.
- Тебе, что Кацап своей шестой части мировой суши мало?- поразились братья.
-  Да не шестая уж, меньше, меньше, да и не вам ее считать. Ишь, моду взяли, чего хотят, то и творят. Один  на заморские апельсины подсел, другой  западные розы нюхает. Так ведь, того и гляди, вообще  без портков останетесь. Газ вот перекрою и что тогда?

Кинулись Хохол с Горцем к братьям Чуркам поддержки искать. Смотрят,  а те себе тишком нишком былое ханство восстановили и  султанами сели. Им с Кацапом ссориться ни как не хочется. По всей Кацапии их людишки трудятся да заработанную валюту домой посылают. Границы к тому же не закрыты, можно через них беспрепятственно дурман кацапам возить и большие деньги наживать.
- Это ваши дела, не лицу восточному человеку суетиться, да в чужие дела лезть,- отвечают Чурки (или Чурбаны, кто их разберет),- Мы вашу пословицу хорошо знаем :«Милые бранятся, только тешатся»!

Хотели отступники Бульбаша к себе в оппозицию завлечь, да не на того напали.  У них уж Батька правит. А он нахрапистый,  как  Кацап, хитрый, как Хохол и изворотливый, как все Чурки, прости господи, вместе взятые. Он при Батюшке  учителем был, потом  колхозом рулил и так ему это дело понравилось, что превратил он всю Бульбашию в большой  колхоз и стал там председателем ( извините, президентом). В своем колхозе батюшкины порядки завел и его лозунг провозгласил: «Кто не работает, тот не есть»,  и систему оплаты соответствующую: «хочешь -  жни, а хочешь - куй, все равно получишь…». Правильно, рубль, но зато справедливо. Нет ни бедных, ни богатых. Совок одним словом. Зато порядок.

 
Смотрит на это все батюшка Союз с небес и вздыхает:
- Да, детки мои дорогие. Может быть, вы и правы были, что отправили меня по райским кущам гулять. Я всегда говорил, что молодым везде у нас дорога, но хотелось бы вас спросить:
- Кацап, ты чем свою ледяную страну кормить, да отапливать будешь, когда все  нефтяные, и газовые закрома растрясешь?
- Хохлы, вы долго еще за чубы друг друга таскать будете, да народ потешать?
- Бульбаш, смотри не наступи на мои грабли, которые я на земле оставил. Сам живи и дай жить народу.
- Чурки, вы, что опять назад в средневековье собрались?   
- Айзеры, долго ли вы будете кацапскую сиську сосать?
- Чухонцы, помогли вам ваши надменные соседи из дерьма вылезти, или только свой навоз заставляют разгребать?
- И главный вопрос ко всем детям сразу. Зачем вы ругаетесь, и друг за дружку не держитесь? Или ума хватило только гуртом батьку забить? Вы, что решили, что супостаты уже  на земле повывелись?
Ворчит батюшка, да кто его слушает. Детки-то непутевые, все в отца.
 
*Для обидчивых.
Кацапами с давних времен хохлы зовут русских, что в переводе обозначает «как козел», так как с бородой.  Остальные народные прозвища совсем не обидны. Хохол (оселедец)  запорожцы на головах носили . Бульба -  картошка по белоруски - главное блюдо национальной кухни, как  и мамалыга у молдаван.  Азеры - сокращенное слово от азербайджанцы. Чурки для славян – это те, кто «твоя моя не понимай». Чухна  - так в древней Руси Прибалтику называли. Ну, что сделаешь, любит народ прозвища. Так что уж извините.