Репетиция режиссера Петра Фоменко

Новый режиссер и руководитель - Петр Наумович Фоменко пришел в ДК МГУ на Ленинских горах со  своими планами, но  воплотить их в жизнь мешал непрофессионализм  только что набранных в студию. Опытных актеров, занимавшихся в театральном коллективе-предшественнике было всего семеро*. Так что пришлось отказаться от "Радио-октябрь" по  Маяковскому  и "Носорогов" по Ионеско, и хотя Фоменко привел с собой из ГИТИСа преподавателей по сцен-речи, хореографа, это не спасало так сразу. Так с чего же начать? 

И тогда появился замечательный режиссерский ход - использовать именно таких вот  непрофессионалов, корявых, зато  незаштампованных, оставить их самими собой. Материал нашелся  самый подходящий -"Михаил Светлов или Человек, похожий на самого себя" Зиновия Паперного. Пьесой это назвать трудно... Сценарий представлял собой огромную папку со множеством устных рассказов и анекдотов о Светлове, отрывков из его воспоминаний, пьес, стихов. Расположено всё было в хронологическом порядке: от историй написания первых стихотворений и  до последних слов Светлова в больнице.  К премьере в спектакле самого поэта в разных эпизодах играли разные актеры, но на порталах висели большие фотопортреты юного и зрелого Светлова, отчего образ замечательно доброго  и веселого человека всегда был единым, хотя и высвечивался с разных сторон.
   
А было это в уже таком далеком 1966 году.

Премьера  "Михаила Светлова" стала явлением в театральной жизни Москвы тех лет.

В спектакле несколько драматических сценок и 22 музыкальных номера. Музыка, кроме известных песен на слова М. Светлова,  была написана специально  тогда ещё студентами, физфаковцем Сергеем Никитиным и мехматовцем Виктором Фридманом. Они же в компании  с другими физфаковцами сопровождали представление и репетиции, пели, аккомпанируя себе и нам на гитарах. На фортепьяно играл опытный драматический актер и профессиональный музыкант, при этом преподаватель кафедры математики, Андрей Степанов. Кроме того, были и музыкальные первокурсники:  математик Боря  хорошо играл на гармони, а юрист  Оля  - на скрипке.

Я  ходила на все репетиции практически каждый день. Потому что сразу поняла - так можно оказаться занятой во всех сценах. Ведь чем чаще попадаешься на глаза режиссерам, тем больше возможностей показать свои способности и доказать свою преданность и ненасытную жажду работать. И потом, это же страшно интересно - видеть, как из не очень-то  внятных литературных и информационных текстов рождается живая, яркая сценическая жизнь!

И правда, первое распределение ролей,  больше чем наполовину изменилось к премьере.

И на репетициях, и позже, в спектаклях, все занятые всегда стояли за кулисами, или сидели в зале и смотрели, переживали... Петр Наумович очень любил показывать, что и как делать.  Да ещё обязательно  репетировались где-нибудь рядом песни и танцы по спектаклю... Я даже учебу забросила и чуть не вылетела из университета. Да. Кто старое помянет... А помню  я преимущественно нашу работу, постоянную работу в театре...

Шла репетиция  встречи Риммы Казаковой и Михаила Светлова. Короткий диалог   и песня. Работали на сцене первокурсница Лена Мухина и  Андрей Степанов. Петр Наумович и второй режиссер Нина Парилова сидели в зале на первом ряду за столом. Справа на авансцене  - вся группа наших музыкантов.

Начиналась  сценка со слов  Риммы Казаковой. После того, как в полной темноте Андрей зажигал зелёную  лампу на своем  столе, Лена произносила:

" Римма Казакова. Я была начинающей, только приехала в Москву из Хабаровска. Меня подвели к Светлову. Он сказал:

- Ну, прочти стихи. Только покороче.

Я прочла стихотворение из трех строф. Он подумал, пожевал губами:
-  А теперь переверни.
- Как?

- Экая непонятливая! Дурочка моя, ну, поставь начало в конец, а конец, наоборот, в начало.

- Я перевернула и снова прочла...

- Всё равно плохо.- Грустно сказал он. - Да ты не огорчайся. Ешь конфеты. Ты конфеты любишь?

Я их ненавидела, но ела. Очень не хотелось уходить от него".

Потом  Лена выходила из-за стола, Андрей гасил лампу. В луче прожектора девушка  пела песню  Риммы Казаковой  "Весенний флаг на мачте поднят...".  Ох, как красиво!  Слова чудесные, мелодия  нежная с переливами. Пела Лена здорово - в детстве в ансамбле Локтева занималась и номер с песней уже сделала с Сергеем Никитиным. А как она смотрелась! Гибкая, стройная, светленькая, в прямой короткой юбке и черной кофточке. Короче, начало и конец сценки - полный порядок, а вот в середине... Было очень интересно, как Мастер будет выходить из ситуации. Объясняю.

Не было у нас плохих стихов Риммы Казаковой, которые мог бы забраковать  Светлов, даже теоретически быть не могло. Ведь  их  нет  в воспоминаниях поэтессы, и печатала она, естественно,  только хорошие вещи. Ну и что прикажете делать с  этими фразами: "Я прочла" и "Я перевернула" -  как их сыграть, если переворачивать нечего? Репетиция прервалась.

Петр Наумович задумался. Мы тоже все лихорадочно думали, смотрели на него, ждали режиссерского озарения. Чуда! Заминка была минутная, не больше.
 
Фоменко твердо положил правую ладонь на свой стол.
 
- Так. Лена! После слов "Я прочла",  - встаешь и читаешь...

И с пафосом начинающей поэтессы эмоционально нараспев прочёл следующее:

"Не любя, ля-лЯ-ля.
             лЯ-ля, лЯ-ля.
Ля-ля-лЯ, ля-лЯ-ля,
                ля-ля-лЯ!

Ля-ля-лЯ, ля-лЯ-ля,
              лЯ-ля, лЯ-ля.
Ля-ля-лЯ-ля, лЯ-ля-ля
                Уйди!"

Этих "ля-ля"  набралось  на две строфы. А потом, после эффектной паузы прозвучала концовка:"Уйди!"

- Плохо.  А теперь переверни.-тут же подыграл  Андрей Степанов.

- Я перевернула.- подхватила Мухина, и выжидательно посмотрела на режиссера.

И Фоменко опять поразил нас, с выражением прочитав:

"Уйди!
Ля-ля-ля...
............
... Не любя!"

А Лена тут же повторила эти "плохие женские стихи".

- Хорошо! Теперь всю сцену сначала.- не повышая голос говорит Фоменко.
- Все на места! Темнота! - громко командует Парилова. - Музыка на месте? 

- Да.- В полной темноте отвечает ей Никитин.

Я наощупь поспешно спускаюсь в зал. Оттуда всё ярче - ведь и звук и мимика актеров направлены туда. И там на первых рядах уже все наши, даже те, чей номер следующий.

- Начали! - командует Фоменко.

Раз! - и зажигается лампа на письменном столе на авансцене слева. За столом разговаривают Светлов  и Казакова. Девушка нараспев  читает "Не любя! ... Уйди!" А потом, "Уйди! ... Не любя!" Диалог заканчивается, и после слов: "...очень не хотелось уходить от него...", Поэтесса  встаёт и переходит к музыкантам, которые начинают играть вступление к песне. Настольная лампа гаснет. Луч прожектора  выхватывает поющую девочку-подростка.
 
Весенний флаг на мачте поднят,
Как огонёк на маяке.
И парус тонет, парус тонет
За горизонтом вдалеке.

После первого куплета, на музыкальном проигрыше, рисующем ласковую морскую волну, девочка выходит на площадку перед парапетом оркестровой ямы.  Здесь звучит второй куплет.


А на воде играют краски,
И по-дельфиньи пляшет свет.
Он как из сказки, как из сказки,
Таких на свете больше нет.

На проигрыше девочка снимает черные туфельки и, держа их в раскинутых руках для равновесия,  босиком как по узкому мостику-дощечке, пробегает на середину парапета, где поворачивается лицом к залу и поет третий куплет, при этом  "сражаясь  с порывами ветра". Замечательно сделанная пантомима, только ведь она  при этом ещё и поёт,  и всё это - балансируя между зрительным залом и оркестровой ямой! К слову сказать, ширина  парапета сантиметров тридцать, глубина ямы - больше двух метров, а высота сцены над первым рядом чуть меньше полутора метров. Вот так!

А море вдруг приходит в ярость -
Такой характер у морей.
Куда ты, парус? Куда ты, парус?
Вернись скорей. Вернись скорей!

  Потом девочка  перебегает мостик и уже "на берегу", на другом конце сцены,   заканчивает песню.

 
Но парус вспыхнул, ускользая,
И не ответил ничего.
И я не знаю, я не знаю,
Он был иль не было его.


Музыка смолкает. Девочка  ладошкой "отряхивает песок" со ступней,  надевает по-очереди, балансируя на одной ноге, туфельки. Свет полностью гаснет.

Сценка получилась. Потом зрители всегда очень смеялись, когда Светлов говорил "Всё равно плохо" и долго-долго хлопали, когда сценка заканчивалась и всё погружалось в темноту... Это был мой самый любимый кусочек  в спектакле. Конечно, кроме тех, где я играла сама...

* Семеро актеров предыдущего коллектива: Андрей Степанов, Евгений Радкевич, Валерий Соболев, Евгений и Настя Гудковы, ВАля Скворцов, Элла Пеккель.

* * *

Мы собираемся каждый год на 25 января уже более 50 лет...


Почему мы собираемся?
                "...Как хорошо мы плохо жили..."
                Б.Рыжий

Мы были молоды тогда,
А кое-кто и вовсе - юны.
А сил и времени - гора,
И настроения коммуны.

И были помыслы чисты,
Мы многое сказать успели,
И были истины просты.
А как работали, как пели!

И каждый полной жизнью жил,
И день был занят до предела,
А если вспоминать тот пыл -
То все пять лет одна неделя.

Всерьез влюблялись в те года
В Идею, Автора, партнера.
Святая вера в Режиссера
Вела по жизни нас тогда.

Мы знали, мы нужны другим,
Мы верили - необходимы!
В спектакль как в бой,
Нас вёл порыв единый,

И каждый отдавал себя
Не меря сил.

* * *

На фото из спектакля - Елена Мухина