Сказка

Эта правда, или сказка, нарисована только для непослушных мальчиков. Ведь, все мальчики бывают непослушными…
Ты должен представить себе самый тёмный фиолетовый цвет, а потом зелёный – ядовитый, тоже самый тёмный. Эта сказка в этих двух цветах.
Мы не можем сказать точно, когда мы предали самого дорого человека – маму. Это происходит незаметно и постепенно, но мамы это чувствуют.… И наступает такой день, когда – если ты честный – сам уходишь из дома… эта сказка для честных плохих мальчиков (ведь мама никогда сама тебя не выгонит из дома).
Ты сделаешься невидимым для «простых» людей, тебя будут видеть только те люди, кто живёт в твоём проклятом мире. Сначала ты бродишь по своей улице и ищешь «слово», ибо удостоившись слова, у тебя есть шанс на жизнь. Многие тебе скажут «Иуда, иди сюда, сделай то-то и то-то (попрыгай на одной ножке, полижи колесо моей машины, а то в гору не едет»). Колесо можно и полизать, но, если у тебы сохранились остатки воли – не больше. Прохожий тебе скажет «Иуда, там убили парня» он думает, что ты можешь отомстить… но ты ведь никого никогда не убивал; ты не сможешь отомстить за «того парня». Потом ты начнёшь разговаривать с деревьями и одно дерево – «дерево Иуд» - тебе ответит: кто ты сейчас, какой ценой ты можешь купить кров и еду. Время замедлиться так, что утренний дворник, подметающий ступеньку на которой ты застыл, скажет тебе «плюнь на землю» и ты плюнешь в надежде, что твоя слюна застынет на полпути к земле, - такой ты стал бесчувственный и холодный, - но она долетит, и ты увидишь свой плевок. Какая-то женщина, к которой ты не зашёл, кинет в тебя и это превратиться в три мимозинки твоего сердца – последнюю надо подождать минут тридцать -, ты сожмёшь перчаткой эти три мимозинки на своей груди и будешь думать уже только о них и о своей маме, - ведь каждый стук трёх мимозинок ты будешь отдавать ей. Потом ты будешь бежать и думать: «только бы у мамы всё было хорошо», но, ты превратишься в карлика и будешь бежать медленно, хотя тебе будет казаться, что бежал «вечность», но, время остановится.… Потом, тебя найдут милиционеры и спросят: «что пил?» ты скажешь, что не пил, не кололся, не привлекался.  … Сначала они захотят отвезти тебя в вытрезвитель, но поговорив с тобой, не захотят: ты сам своей жизнью наказываешь себя больше. Они скажут «иди домой», а ты будешь думать, что у тебя нет больше мамы, и нет больше дома, но по привычке – пойдёшь. И, вдруг, взойдя, увидишь маму и дом и скажешь: