VI. Курган. Музучилище. Главы 23 - 27

                Раздел   шестой  РАБОТА.
               
                Глава   23

                Курганское  музыкальное  училище


          Курганское музыкальное училище функционировало в новом типовом здании на окраине города. Рядом с ним находилось общежитие для учащихся и преподавателей.
          Директором училища был Нестеров Николай Михайлович, человек приветливый и добродушный, кларнетист по специальности. Заведующим хоровым отделением был Кусков И.В., заочно окончивший Новосибирскую консерваторию. Муртазина М.Л., Егорова Л.С. и Нестерова Т.П. были выпускниками Свердловской консерватории. С хором младших курсов работала Егорова Л.С., имевшая хорошее сопрано, с хором  третьего и четвертого курсов работал Кусков И.В.
          Мне в класс определили первокурсников, двух учащихся  второго курса  и учащихся третьего курса: Соболь Людмилу, Панкратьеву Леру и Алексееву Галю. Каждая из них имела свои недостатки, в связи с которыми преподаватели избавлялись от них: слабая дирижерская техника, неуспеваемость по сольфеджио и гармонии, трудный характер. «Если у них успеваемость лучше не станет, будем исключать их из училища»,- так они были мне отрекомендованы. В нагрузке у меня ещё была слабая группа второго курса по сольфеджио и гармонии и хормейстерство на хоровом классе старших курсов.
          С каким жаром и желанием я взялась  за работу. Мне так хотелось отдать ученикам всё то, что я сама знала и умела. Их неуспеваемость я считала недоразумением. С первым курсом было  легче: ничего не знают, ничего не умеют.
          В профессиональном обиходе существовало две «школы» дирижирования – «точечная» и «нефиксированная». Думаю, имеет право на жизнь дирижерская техника, включающая оба приема. В этом смысле замечательным учебником является книга «Техника дирижирования» профессора Ленинградской консерватории Мусина И.А. Она считалась «замысловатой» и «непостижимой» для хоровых дирижеров и потому почти не применялась в педагогике на хоровых отделениях  музыкальных училищ. Позднее вышла книга Казачкова С.А. «Дирижерский аппарат и его постановка», которая явилась учебным пособием для преподавателей училищ, настолько систематично, популярным языком автор изложил азбуку постижения дирижерской техники безотносительно, кто и на каком уровне находится на пути её освоения.
           Итак, Соболь Люда к тому времени уже четыре года пела в местном народном хоре, где иногда выполняла хормейстерскую работу. Хор часто выступал с концертами, был лауреатом хоровых конкурсов и был известен в Приуралье и западной Сибири. Люда хорошо приспосабливалась петь и в академической манере в студенческом хоре училища, имея неплохой певческий голос. Её идеалом была руководитель хора, в котором она пела. Отчасти, поэтому трудно было избавиться от приобретенных  ею  недостатков в дирижерской технике.
           У Люды нужно было в корне менять физическое ощущение в дирижерском аппарате на освоение легато, звуковедения от доли к доле в кончиках пальцев. Люда нервничала, когда у неё  что-то не получалось. На уроке нужно было постоянно поддерживать эмоциональный тонус, вселять веру в возможность  преодоления трудностей и убеждать в необходимости этого процесса, ещё и ещё раз с помощью специальных упражнений добиваться поставленной цели.
           На смену разочарованию, неуверенности постепенно приходили вера, надежда, а затем и удовлетворение от достигнутого. На первом зачете по специальности в руках у Люды были отмечены легато, ощущение хоровой фактуры. У неё появились пятерки.  Она отлично окончила музыкальное училище по специальному циклу и поступила в Свердловскую консерваторию на дирижерско-хоровой факультет на народное отделение.
           Лера Панкратьева - из благополучной семьи.  В свои  шестнадцать лет  она была почти самостоятельным человеком, симпатичной девушкой, у которой была личная жизнь.   Она была увлечена студентом заочного отделения, мужчиной в возрасте тридцати лет. Так что относиться к ней нужно было через призму достоинства взрослой девушки. Все окружающие смотрели на её увлечение как на что-то юношеское и временное, не придавая серьезного значения.
           Она была музыкальна, эмоциональна, руки более гибкие, чем у Люды. В жестах были «лишние» движения от локтя, которые прерывали музыкальную мысль, вносили однообразие, технически ограничивали выполнение длительных crescendo и  diminuendo. Предстояло убрать автономию жеста от локтя, наполнить кисть звуком. Применение супинационных и пронационных кистевых движений во время тактирования (дирижирования) помогло достичь эффекта «тянущегося» звука в кончиках пальцев. Теоретические дисциплины ей давались неплохо.  По специальности она стала получать четверки и пятерки.
           На четвертом курсе случилось то, чего никто не предполагал.  Её дружба  с  взрослым мужчиной продолжалась. Он сделал ей предложение. Лера была похожа на распустившийся цветок, и улыбка счастья не сходила с её лица. Но её родители были категорически против этого брака вообще, потому что он был слишком ранним, и против этого «молодого» человека, в частности.  Не найдя поддержки у родителей, Лера  ушла из дома туда, куда позвала её любовь.  Её искали, не могли найти, а когда нашли, умоляли вернуться. Лера была непреклонна, и родители отступили. Тогда было время, когда выйти замуж девочке за человека вдвое старше себя было событием чрезвычайным. Чтобы преодолеть традицию,  нужно было обладать большим мужеством.
           Лера хорошо окончила музыкальное училище, в том числе, и по  специальности.
           Алексеева Галя более замкнутый, молчаливый человек. На уроках я всегда чувствовала на себе её открытый испытующий взгляд. Сама тоненькая, ручки легкие, фаланги собраны в кулачок. Таким образом собранная кисть могла быть приемом для достижения гибкости в запястьи, но хорового звучания, некоторой вязкости в жесте быть не могло. Я предложила Гале открыть кисть, поработали с ней над ощущением веса всей руки в кисти в бесконечном восьмеркообразном движении, и кисть «запела».


                Глава    24


Ещё я хотела научить учащихся писать аннотации к произведениям по составленному мной плану:

1.Данные о композиторе и авторе литературного текста:   
         а)история создания сочинения,
         б)краткое  содержание.
2.Музыкально-теоретический анализ:
         а)  форма произведения;
         б)  стиль;
         в)  тональный план, отклонения, модуляции, связь с литературным текстом;
         г)  гармонический язык как средство выразительности, его сложность;
         д)  мелодический язык как средство выразительности: скачки,  поступенное   
             движение, движение по полутонам.
3.Вокально-хоровой анализ:
          а) состав хора  (женский, мужской, детский, смешанный);
          б) интонационные трудности в связи с гармонией и мелодией по партиям и пути их
             преодоления;
          в) тесситура,  диапазоны голосов, вокальные трудности в связи с переходными   
             зонами;
          г) ансамбль: интонационный, ритмический,
             полифонический,  дикционный, динамический;
          д) строй:  горизонтальный,  вертикальный;
          е) штрихи.
4.Исполнительский план:
          а)  общий нюанс произведения;
          б)  динамический план произведения;
          в)  фразировка;
          г)  кульминация;
          д)  драматургия развития произведения от начала до конца.
5.Для исполнения каким хором предназначено произведение: самодеятельным,   
  профессиональным, подвинутым самодеятельным, учебным,  академическим, народным 
  и т.д.               
          Учащиеся класса охотно отозвались и на эту форму работы. Особенно в этом преуспела Алексеева Галя. У неё аннотации получались в виде связного повествования от начала до конца. Окончила Галя училище с пятеркой по специальности.
          Я постоянно держала в фокусе своего внимания успеваемость учащихся по сольфеджио и гармонии. Уроки по специальности были не только по расписанию, но и дополнительные.
          Много времени и терпения отдавала я группе второго курса по сольфеджио и гармонии. Учащиеся элементарно не умели писать диктанты, плохо было и со слуховым анализом, с теорией и задачами по гармонии, игрой цифровок на фортепиано, с чтением с листа по сольфеджио.  Два года упорных занятий по этим предмета, - и появились в группе учащиеся, которые в перспективе могли готовиться к поступлению в консерваторию.

          В декабре я ездила в консерваторию сдать последний зачет по дирижированию.   
          Госэкзамен с хором, по согласованию, я стала готовить с хором училища. В середине мая 1972 года заведующий кафедрой Мусин С.К. приехал на защиту моего госэкзамена в г. Курган.  В конце мая в консерватории я сдала государственный экзамен по методике работы с хором и в начале июня я получила диплом об окончании консерватории.

          В сентябре 1972 года на хоровом классе И.В. Кусков решил взять в работу  Stabat mater Перголези. Сольные номера и дуэты исполняли мы с Егоровой Л.С., остальные – хор. Особенно трудными для освоения хором были полифонические номера. Необходимо было добиться полифонического ансамбля: ясного звучания солирующего материала, появлявшегося в хоровых партиях на фоне противосложения или гармонических педалей в других голосах, которые должны были звучать на нюанс тише,  с сохранением вокального качества звучания, чего приходилось добиваться отдельно.
          Кусков И.В.  часто просил меня поработать над такими фрагментами. Я с удовольствием работала с хором и старалась применить весь свой профессиональный потенциал.
          Однажды в восемь часов утра, распахнув дверь, в класс с широкой улыбкой вошел директор Нестеров Н.М.:
-  Здравствуйте,  Вера Калиновна!
-  Здравствуйте, - говорю я.
-  Ну, как Вам работается? - спросил он, оглядывая класс. На окне цветочки в двух горшочках, приобретенные мной вместе с кашпо, на стене газета с правилами для учащихся Р. Шумана, расписание занятий.
          Здание училища было новым и ещё не совсем обжитым.
Каждый преподаватель имел свой класс. С пожеланиями успеха директор вышел. Вскоре в училище был объявлен конкурс на лучшее оформление класса.
          Работала я в училище много. Рабочий день продолжался с восьми утра до двадцати одного часа. Моими приятельницами по работе были Муртазина Марина  Леонидовна, которая недавно за многолетний плодотворный труд получила звание «Заслуженный работник культуры РФ», и Климова Татьяна Дмитриевна. В Марине меня привлекали честность, порядочность во взаимоотношениях, доброжелательность, увлеченность в работе. Кроме училища Марина успешно работала с хором педагогического института.


                Глава    25


           С Климовой Т.Д. мы жили в общежитии на одном этаже. Будучи по специальности  музыковедом-теоретиком, она была увлечена театром. С учащимися теоретического отделения она осуществила в училище постановку комедии А.Н. Островского «Женитьба Бальзаминова». Сколько веселья было уже в период репетиций, подготовки костюмов и декораций. Все учащиеся, участвовавшие в этом мероприятии, были захвачены атмосферой спектакля, необычностью своего нового амплуа. Татьяна была человеком неординарным и искренним. В её компании всегда было интересно. Немудрено, что учащиеся её просто обожали.
           И.В. Кусков организовал на хоровом отделении «Клуб любителей классической музыки», в который могли войти все желающие. У Игоря Вениаминовича была богатая фонотека, и тематика заседаний клуба составлялась в зависимости от имевшихся у него грамзаписей. Всех привлекали влюбленность Кускова И.В. в музыку, непринужденность и творческий дух  заседаний клуба. Каждый участник мог выступить со своей интересной темой.  Особенно запомнилась мне тема «Инструментальное творчество  французских композиторов». Позднее, если предоставлялась возможность, я старалась приобрести что-нибудь из инструментальной  музыки  Русселя, Форе,  Дебюсси, Равеля.
           Выдающимся событием в училище был приезд из Москвы виолончелиста Ю. Шароева с камерным оркестром для постановки премьеры Stabat mater Перголези совместно с хором училища. Концерт состоялся в апреле 1973 года в переполненном большом концертном зале. Произведение прозвучало довольно слаженно и воодушевленно. В стенах училища этот концерт был настоящим событием  большого масштаба. Было много поздравлений. У меня, как хормейстера, удовлетворения  было мало, так как звук хора был далек от желаемого…
           В Курганский дом культуры каждый год приезжала из Ленинграда бывшая солистка Кировского театра оперы и балета Луговая К.А. Она «ставила» голоса самодеятельным певцам. И действительно, месяца через три занятий обучаемые, обладавшие певческим голосом, обретали «опертый» на дыхание звук и природную тембровую окраску. Упражнения и методика были на уровне уроков по вокалу на вокальном отделении музыкального училища, консерватории, с ярким показом преподавателя. Причем, хорошего преподавателя, понимающего толк в вокальной педагогике. Я была на этих занятиях и пробовала распеваться под  руководством  Клавдии  Акимовны. Она отметила имевшуюся у меня вокальную базу и посоветовала, над чем и как работать дальше.

           Заканчивался второй год моей работы в училище. У меня была большая нагрузка и приличная зарплата. В отпуск я уехала к Евгению в очередное место его службы. Туда же в отпуск приехали и Мария  с Димой. Я испытывала чувство благодарности к моим сестре и братьям, поэтому почти на все деньги я покупала подарки и дарила их им и их детям, моим племянникам.

           Отец наш был в силе и вскоре женился на женщине, лет на пятнадцать моложе себя. Алексей учился в Магнитогорске. Иногда я посылала ему небольшие посылки и денежные переводы. На каникулы он уехал со студенческим отрядом в Краснодарский край.
Начался 1973-74 учебный год. Моего брата Николая из Магнитогорска перевели на работу заместителем начальника строительного треста в г. Челябинск, который был от г. Кургана в четырех часах езды на поезде.
           Часть следующего отпуска я решила провести в каком-нибудь туристическом путешествии. В туристическом агентстве на ярмарке-распродаже я приобрела двадцатидневную путевку на  автобусное  путешествие  по  Северному  Кавказу.
 
           В ноябре при обычном медицинском обследовании у Марии обнаруживаются опухолевые очаги.  Дополнительное обследование не сняло подозрения на серьезное заболевание. Повторное обследование в  феврале 1974 года подтвердило предварительный диагноз. На начало апреля была назначена операция. Я взяла отпуск без сохранения заработной платы на месяц, продала путевку, серьги, которые как-то купила с рук,  и  уехала  в  Ленинград.
          Операция должна была пройти в один или два этапа. Если после первой операции гистологическое исследование диагноз не подтвердит, она должна была закончиться на её облегченном варианте. Если диагноз подтверждается, что выясняется в течение 15 – 20 минут, выполняется второй этап – делается радикальная операция, предполагающая удаление прилежащих к пораженной области участков ткани. Вскоре вышла медсестра, известившая об окончании операции, и потянулись минуты тягостного ожидания. Вышел доктор и объявил о продолжении операции. Я села на диван в полуобморочном состоянии… Мне дали склянку с каким-то лекарством…
…         После операции мне разрешили войти в палату. Когда Мария пришла в себя, она слабо улыбнулась, увидев на столике красивые королевские тюльпаны. Она все время любовалась ими, как только являлись для этого силы. После больницы ей нельзя было поднимать и двух килограммов. Целый месяц я пробыла у неё, выполняя всё по дому, занимаясь с девятилетним Димой.   
          В начале мая  я возвратилась в г. Курган и приступила к работе. Заканчивался третий год моей работы в училище. В отпуск я поехала к Марии, не теряя ни одного дня.  Ей нужна была моя помощь. Она была одна в городе. Подруги далеко: в Тихвине, в Боровичах. Марии нужна была длительная помощь, но как это осуществить, я ещё не знала.


                Глава   26

           Прибыв в Ленинград, я, как-то слушая радио, обратила внимание на рекламное объявление, в котором объявлялся конкурс на замещение вакантных должностей, в том числе, в партию альтов в Ленинградской Академической капелле. В первый момент я решила: «Пойду прослушаюсь». Потом наступили сомнения: «Я же не профессиональная вокалистка». Но объявление привлекало ещё и тем, что иногородним предоставлялось общежитие. Комната у Марии была небольшая,  и втроём нам было бы тесно. Я решила: «Меня, по крайней мере, никто в лоб не ударит, если даже меня в капеллу не возьмут. Заодно испытаю свои вокальные возможности».
           Открыв входную дверь в Капеллу, я лицом к лицу столкнулась с выходившим оттуда художественным руководителем капеллы  Михайловым Авениром Васильевичем. Я догадалась об этом  по его внешнему виду: в очках, сосредоточенный, проницательный взгляд, предупредительность в манерах.
-  Здравствуйте. Я, наверное, к Вам, - говорю я.
-  Я тоже так думаю. Здравствуйте, -
ответил он и пригласил  меня в кабинет для прослушивания.
           Не задавая никаких вопросов, он сыграл настройку для распевания. После модулирующего аккорда по его знаку я исполнила первое звено распевки. Последовали новые звенья, и я продолжала петь. Он попутно стал задавать вопросы:
-  У кого Вы учились? Где Вы учились? Работаете?
 Модуляции следовали одна за другой, и я повторяла распевку. Он остановился и воскликнул:
-  Так скажите, наконец, где Вы учились? Я же слышу  в голосе  постановку!
          Я подробно объяснила, что я окончила и чем занимаюсь. Мы попели ещё немного. После этого, сразу же был решён вопрос с общежитием. Мне была определена девятиметровая комната в общежитии Капеллы. Это означало, что в Капеллу меня взяли.
          Учитывая все мои обстоятельства, связанные с Марией, я обрадовалась. К тому же, попеть в коллективе такого масштаба, думаю, было бы профессиональным счастьем для любого хоровика. Для себя  пребывание в капелле я считала курсами повышения квалификации в течение одного-двух лет, пока  буду  нужна   сестре.
          В конце августа я прибыла в г. Курган. Объяснив ситуацию директору, я попросила уволить меня по переводу  в Ленинградскую государственную академическую капеллу. Формально я уже отработала  три года по распределению. С сожалением моё заявление было подписано.

           На снимке: хор старших курсов дирижёрско-хорового отделения Курганского 
            музыкального училища. Руководитель Кусков И.В., хормейстер В. Руденко.    
                Перголези, Stabat mater? апрель1974г.

         Верхний ряд справа налево Руденко В.К.,Муртазина М.Л. - преподаватели,
                далее учащиеся

                Продолжение  следует