Х. Любанская ДМШ. Главы 39 - 43

       Продолжение
                Раздел десятый


                Глава   39


                ЛЮБАНСКАЯ  ДЕТСКАЯ  МУЗЫКАЛЬНАЯ  ШКОЛА


          И вот я снова в кабинете заместителя начальника Ленинградского областного управления культуры  Можейко Л.Д.. Там меня уже ждал мужчина лет сорока пяти.
-  Селянинов Николай Никитич,  заведующий  отделом  культуры  Тосненского района, - представила его Можейко Л.Д.
          По его отношению ко мне я поняла, что предварительный разговор обо мне уже состоялся, и моей кандидатурой в качестве директора Любанской музыкальной школы он вполне удовлетворён.
          С Селяниновым Н.Н. мы поехали в г. Тосно, чтобы выполнить формальности по приему на работу, затем – в Любань.
          Селянинов Николай Никитич к этому времени на должности заведующего отделом культуры Тосненского района работал уже семь лет. С первого взгляда он производил впечатление человека деятельного, приветливого, уважительного.  Чувствовался опыт работы с людьми: он был внимательным, предупредительным.
          В дальнейшем на практике постоянного и непосредственного общения   не однажды была возможность  убедиться в замечательных человеческих качествах Николая Никитича.
Как руководитель Николай Никитич был доступен. Не было случая, чтобы до заведующего отделом культуры нельзя было дозвониться. Контактность, непоказное участие к руководителям учреждений культуры, просто к людям, позволили ему иметь сплоченный коллектив работников культуры в районе.
          Каждое мероприятие, проводившееся в районе, проходило в атмосфере творческой и равной заинтересованности участников: будь то районный актив,  совет директоров, совещание по теме. Смелость и мужество позволяли ему быть принципиальным в оценке деятельности вверенной ему номенклатуры. Если работа заслуживала поощрения, оно высказывалось по адресу  без заискивания, по-деловому. 
          Он оставлял без ответа приносимые ему в кабинет любые кляузы, решал вопросы, как того требовали  профессиональные интересы, интересы дела и справедливости.  В бытность заведующего отделом культуры Селянинова Н.Н. работники культуры района функционировали в обстановке доброжелательности и коллегиальности.
          Необходимо отметить, что день, в который состоялось моё назначение,  был понедельник, тринадцатое сентября 1982 года.  На этот день в Любанской музыкальной школе была назначена встреча всех сторон: Исполняющей Обязанности директора Любанской музыкальной школы (в дальнейшем И.О.), заведующего отделом культуры Тосненского района, педагогического коллектива и в моем лице - нового назначенца на пост директора.
          В школе были педагоги, Кононова К.Ф.- технический работник, но И.О. не было. В  классе для групповых занятий собрался педагогический коллектив, человек восемь-девять. Николай Никитич представил  меня  всем собравшимся.
          Мое преимущество было в том, что я для всех была фигурой совершенно неизвестной, поэтому никаких ожиданий, предубеждений или предположений об административных и иных намерениях нового директора они сложить не могли.
И.О., которая должна была передать мне все дела, не явилась ни через час, ни через два. Связались с ней по телефону. Она обещала подъехать завтра. У нее ключи от сейфа, где вся документация и печать. Являемся на следующий день. Обстоятельства те же. Снова  звонят ей на квартиру в Ленинград, и она объявляет, что у  неё больничный  лист  на  неопределённое время.
          В кабинете ни списков, ни сводной ведомости, ни журналов. Учебный год уже начался. Нужно выяснять контингент  учащихся, его численность пофамильно, составлять нагрузки преподавателей, тарификацию, организовывать родительскую плату за обучение. И.О. проболела полтора месяца.
          Исполняющей обязанности директора она была назначена в начале июня и к сентябрю надеялась стать директором. И.О. имела образование по специальности  «культурно-просветительная работа» Ленинградского института культуры имени Н.К Крупской. Не имея даже среднего специального образования, она вела класс специального фортепиано в  филиале  п. Сельцо.
           Мне пришлось собирать контингент, пользуясь данными педагогов, обрывочными сведениями на случайных листочках,  позапрошлогодними журналами. Был большой отсев, и никто из педагогов толком не знал, сколько  учащихся и кто остался у него в классе. Особенно сложно было с классом баяна, поскольку педагогом  был бывший директор школы, уволившийся по окончании учебного года. Набралось около 65 учащихся из  86 по контингенту школы. Остальные учащиеся выяснялись по ходу работы, восполнялись объявленным дополнительным приемом.
           Все преподаватели приезжали, в основном, из Ленинграда и два человека из г. Тосно, который находится в получасе езды от Любани на пути в Ленинград. До Ленинграда электричка шла полтора часа.

           В школе сложился неблагоприятный морально-психологический климат, отмечавшийся на августовском  областном педсовете. В кабинете я находила множество листков с убористым машинописным текстом, в которых были пространные теоретизирования относительно «причинно-следственных связей проблем морально-психологического климата в коллективе и путях их преодоления».  Приблизительно, так звучал их смысл. В школе было много опозданий, и мой предшественник решал эту проблему своеобразно. Все педагоги  добирались в школу  одной   электричкой. Он проходил по электричке и «по головам» считал находящихся в вагонах преподавателей. Если кого-то не было, тот вносился в «чёрный» список опоздавших.
            В ноябре я получила ключи от сейфа. В сейфе были трудовые книжки, книга движения трудовых книжек, личные дела преподавателей. Вся общая документация – заявления родителей  разных лет, индивидуальные планы учащихся, расписания - все было в хаотическом беспорядке в шкафах, на полках, в ящиках, в диване…
Все нужно было начинать сначала. 
            Педагогический коллектив работал по расписанию электричек. Существовал целый круг обязанностей, который педагоги не выполняли. С большой натяжкой выполнялась педагогическая нагрузка по расписанию. Школа в Тосненском районе  была самой удалённой, и вопрос кадров предоставлением жилья для педагогов в г. Любани не решался.
            Я была первым в этом смысле «десантом», первым  и педагогом, и директором музыкальной школы, поселившимся в г. Любани. Мне дали ориентир, где можно поискать квартиру, и с помощью Ксении Федотовны была найдена моя временная обитель в  частном доме на Московском шоссе.
            Тетя Шура, в возрасте лет восьмидесяти, точного её возраста никто не знал,  обрабатывала грядки, могла хлопотать по дому. За пятнадцать рублей в месяц она выделила мне комнатку, где помещались кровать и стол. Пианино временно было установлено  в квартире у Марии в Ленинграде. Главным достоинством квартиры было то, что она была недалеко от школы.
Прописана я была по другому адресу, так как  прописки по Московскому шоссе, трассе Е – 95, не было.

                Глава   40


            Главным и самым большим помощником в школе была Ксения Федотовна. В отсутствие директора она была заместителем по всем вопросам.
Административно-хозяйственный штат ограничивался тремя ставками:  ставка директора, 0,5 ставки секретаря-машинистки, ставка уборщицы и 0,5 ставки кочегара-машиниста, предназначавшаяся для обслуживания отопительной системы и электрокотла. Ксения Федотовна со ставкой уборщицы совмещала и 0,5 ставки кочегара.
           Она жила рядом со школой и «пасла» здание и днем, и ночью. Главное в том, что она это делала по собственному почину и никогда не требовала дополнительной  оплаты или материального возмещения, которые я  с радостью ей предоставила  бы, если бы тогда была такая возможность.
           Ничто не могло укрыться от её глаз. С ответственностью, умноженной на чувство долга, она переживала за всё, что происходило в школе, с молчаливым осуждением относясь к тому, что не совпадало с её нравственным кодексом. Такие люди сейчас -  большая редкость. Ксения Федотовна работала в школе уже десять лет, со дня основания, и была свидетелем всех происходивших в ней событий.
           Первым директором был Рожнов В.И., проживавший в г. Ленинграде. Он собрал команду из нескольких преподавателей и в течение пяти лет руководил школой. Школа была открыта в сентябре 1971 года в бывшем здании общеобразовательной школы имени Радищева  по  адресу:  Московское  шоссе,  д.  31.
           После переведения общеобразовательной школы в новое здание, старое было передано на баланс Любанскому деревообрабатывающему комбинату (ЛДОК). Левое крыло в этом здании было отдано музыкальной школе на правах безвозмездной эксплуатации, без оформления документов. В остальной части здания располагались квартиры рабочих завода. В подъезде школы находились и квартиры жильцов на первом и втором этажах.
           Рожнов В.И. с коллективом преподавателей перестроили второй этаж музыкальной школы: из двух классов сделали шесть, в том числе, кабинет директора и класс для групповых занятий.  С помощью рабочих завода была смонтирована автономная отопительная система (водяное отопление с помощью электричества).
           После Рожнова В.И. директора в школу было найти трудно: они менялись через год-два. С 1976 года в ДШИ в качестве директора себя пробовали: Буриков Н.Н. , Летута Т.М.,   Степанченко Л.М., Миронов Г.А., Иванова Т.Д. 
          В  школе отсутствовали водопровод, канализация, переход с первого этажа на второй осуществлялся в неотапливаемом подъезде, бытовые удобства находились за правым крылом здания, в общем для жильцов, детей и педагогов строении, насквозь продувавшемся всеми ветрами. Так что, работать в школе считалось делом непрестижным и  неперспективным.
 
          На первом этаже были фойе-раздевалка и концертный зал. К сентябрю 1982 года первый этаж был непригоден для эксплуатации: помещения плохо отапливались, в них был сильный запах сырости, на стенах отваливалась штукатурка.
Срочно нужно было решать следующие задачи.
1. Восстановить работу филиала в п. Сельцо.
2. Реанимировать к работе первый этаж школы.
3. Проводить постоянную работу с педагогическим коллективом, выяснять профессиональную и иную возможность каждого преподавателя работать продуктивно в данных обстоятельствах.
4. Поднимать музыкально-пропагандистскую деятельность школы среди подрастающего поколения и населения Любанского региона.
          Филиал в п. Сельцо, созданный в 1981 году с контингентом двадцать единиц, к началу 1982-83 учебного года ютился в маленькой комнатушке для технического персонала, куда он был выселен из класса бывшей администрацией  общеобразовательной  школы.
Отношение к преподавателям музыкальной школы было неприязненным. Педагоги, отчасти, сами давали к этому повод. После уроков в классе на столе иногда оставались следы «возлияний», девушки позволяли себе явиться на работу с сильным «декольте». На фоне общеобразовательной школы это выглядело слишком экстравагантно и вызывающе.
          Все бы ничего: «вся жизнь есть борьба», если бы не их совершенно  безразличное отношение ко всему, что происходило в школе. Там занимался класс скрипки. Педагогов (педагог и концертмейстер) приходилось уговаривать, предупреждать, применять меры административного воздействия.
          Забегая вперед, скажу, что все-таки в конце следующего учебного года от класса скрипки в школе пришлось отказаться.  Учащихся было мизерное количество, а желающих учиться на инструменте  - и того меньше. Будь у преподавателя чуть больше серьезности и заинтересованности, можно было бы рассчитывать на лучший исход.
          А пока филиал был выселен и из этой комнатушки «в связи с острой потребностью общеобразовательной школы в этом помещении». Нас приютил Сельцовский  СПТУ – 254, предоставив комнату для занятий в своем здании. Директор этого учреждения Воронько Олег Георгиевич понял наши временные трудности и пошел навстречу культуре, пробивающейся сквозь тернии.


                Глава   41

          В Сельцо готовился к сдаче в эксплуатацию культурно-спортивный комплекс, где предполагалось выделить помещения для филиала. Квартиру я, предположительно, могла получить в п. Сельцо, который  в тот период был экспериментальным поселком на базе совхоза «Агротехника».
          Директором совхоза был  прогрессивный, энергичный, с сильной административной жилкой руководитель – Уколов Николай Васильевич. Совхоз в ту пору славился надоями, урожаями овощных культур, строительством жилья для работников совхоза,  возведением крупного экспериментального культурно-спортивного комплекса (КСК) с общеобразовательной школой и бассейном; чистотой и порядком в жилых  кварталах  поселка.
          Я должна была что-то делать для населения. Была  восстановлена работа филиала, и в дальнейшем планировалось его развитие на благо детей совхоза.
          Руководство будущего КСК  формировал штат работников для организации самодеятельности. Планы были большими. Мне предложили вести хор. Даже при максимальной занятости я не могла отказаться от этой работы из творческих побуждений. В силу минимальной оплаты она не могла стать причиной моего материального достатка, хотя времени и сил отнимала  немало.
          В ноябре 1983 года КСК был сдан в эксплуатацию, и филиал получил первые три класса для занятий. Начал работу и хор под моим руководством. В хоре пели животноводы, педагоги, работники администрации совхоза. Хор занимался регулярно и успешно. Вначале он звучал в два голоса, затем, месяца через три, держал и трехголосие.
 Мы стали  непременными участниками всех концертов в КСК, выступали в ДК г. Любани, совхоза «Любань», в г. Тосно; хор был лауреатом районных конкурсов, много раз звучал по Ленинградскому областному радио. Два раза в неделю с 19  до 22 часов я репетировала в п. Сельцо. Работала не только с хором, но и с солистами. У некоторых из них были неплохие голоса. Возвращалась домой около одиннадцати вечера.
 
          Сельцо находилось в полутора километрах от школы и в трех – от железнодорожного вокзала. Идти из Сельцо нужно было по безлюдному шоссе, минуя небольшой лесочек. Днем на дороге красиво и безопасно, но, начиная с сентября, когда день становился заметно короче, и если вечером не горели фонари,   путь  этот преодолевать было жутковато. Особенно, когда пробегал тот или иной слушок  о  хулиганских нападениях на прохожих. Идти приходилось пешком, поскольку общественный транспорт заканчивал свою работу несколько раньше. Иногда для меня заказывали  совхозный транспорт, но это было не часто.
          В середине декабря поздно вечером,  около 22 часов Ксения Федотовна сообщила мне о том, что в школе нет электроэнергии, отопление не работает. Были сильные морозы. Бегу в школу, звоню в электросеть, объясняю, что ДМШ без электроэнергии существовать не может. Меня засыпают вопросами:
- Какое отопление? У вас есть разрешение? Света не будет несколько дней, на линии большая авария. Мы приедем завтра, приготовьте документ.
          Утром звоню  в отдел культуры, о  ЧП  довожу до сведения заведующего, ищу документ, который должен был быть составлен в 1971 году Рожновым В.И., автором отопительной системы. Разрешение найдено, но в нём всего одна подпись. Приезжают из электросети, смотрят в документ.
- Это фикция, а не разрешение, - говорят они мне. - Если Вы не предоставите нам официальное разрешение на установку электрокотла в Вашей школе, мы будем вынуждены отключить школу от энергоснабжения, - с этими словами представители  Любанской энергосети уехали.
           Время не ждёт, а мороз не становится легче. Угроза разморожения отопительной системы становилась реальной. Звоню опять в отдел культуры, объясняю ситуацию.
-   Это разрешение им больше не показывайте, я его заберу, -
сказал Николай Никитич. Разрешение в школу больше не вернулось, а электроэнергия была дана только через сутки. Разрешение  энергосеть у нас больше не спрашивала, но когда были отключения, нас имели ввиду. Видимо, вопрос решился на более высоком уровне.

           В день аварии, когда вечером  бежала в школу, я, провалившись в канаву, сапогами глубоко под снегом достала незамерзший ручей. В школе было холодно, в квартире было не теплее. Тепло в доме быстро выветривалось, хотя тётя Шура и топила. Особенно, когда она болела,   согреваясь, она лежала на кровати под тремя одеялами. Полежит-полежит дня три, и выздоравливала. Рядом жила её сестра тётя Люба, которая  просила  о ней не беспокоиться.
           Домой я приходила поздно, уходила рано, поэтому физически не могла участвовать в домашних заботах.  Питалась я, в основном, в столовой «Витязь» или,  как придется.
Итак, я несколько дней нигде не могла согреться. В день, когда проблема с отоплением разрешилась, вечером, сильно простуженная, я поехала к Марии в Ленинград. Я не могла допустить и мысли о заболевании, пропуске дней на работе. Слишком много было проблем, и многие из них требовали немедленного решения. Согревшись и предприняв все возможные меры для предотвращения последствий переохлаждения, на следующий день рано утром я отправилась на работу.
           В школе  холодно. Температура не превышала 13 градусов. Бегу на завод, ищу электрика, чтобы выяснить, что с электрокотлом. Вечером электрик Горский Ю.Т., разобравшись, сказал, что перегорели несколько тенов, и предстоит менять крышку котла, поскольку старая сделана под нестандартные тены, которые нигде не производятся.
           Для проведения ремонта  и приобретения тенов нужны деньги, которых в школе не было. В адрес администрации ДМШ стали поступать служебные записки от педагогов с жалобами на низкую температуру в классах  и невозможность заниматься на инструментах.
           В район направляю письмо с просьбой о выделении средств на ремонт электрокотла в срочном порядке.  Втечение недели котел работал на оставшихся тенах, поддерживая лишь плюсовой фон в здании.
 После ремонта мастер предупредил, что в дальнейшем тены нужно поменять на более мощные, так как поставленные шесть штук по два квт  нормального тепла в здании не обеспечат, других не нашли.
Так на практике я, страдая от холода, постигала премудрости хозяйственной работы во всех её подробностях.

                Глава   42
 

           По мере работы с коллективом выяснялись возможности и профессиональный  уровень каждого педагога. Некоторым нужно было оставлять работу в школе. Я старалась не идти на открытый конфликт, но на педагогических советах, предварительно проанализировав документацию преподавателей, особенно, индивидуальные планы учащихся, не называя фамилии педагога, приводила цитаты из их характеристик на учащихся, формулировок учебных задач со своим  легким комментарием.
           Это действовало, но я так же понимала, что этим приемом нужно пользоваться очень аккуратно: с коллегами нельзя умничать, унижать их любое достоинство: человеческое, профессиональное.  Очень важно, чтобы замечания были справедливыми, но не мелочными и занудными.   
           Нужно было решить такую задачу с бывшей И.О..  Архибезграмотно у неё были заполнены индивидуальные планы учащихся, к тому же, на неё имелись жалобы родителей об её рукоприкладстве на уроках. Объектом были руки учащихся, косички у девочек.
           В Любанской ДМШ всегда был дефицит с кадрами, особенно с пианистами и баянистами. В октябре 1982 года в школу приходит устраиваться баянист с экстравагантными манерами и  со стажем. Выбора у меня не было. Баянисты и до сих пор остаются в большом дефиците по району и всей области.
          Я имела хорошее образование, большой и разнообразный опыт работы, но было абсолютное неведение в трудовом законодательстве. Эта беда была не у меня одной, она была бедой всего института управления в сфере образовательных учреждений культуры. Знание приходило по мере накопления опыта, в процессе работы, возникновения тех или иных ситуаций. Не было  заботы руководящих органов об обеспечении номенклатуры элементарными справочниками.
          Раз в пять лет были курсы повышения квалификации. Курсы были замечательными,  но жизнь идёт каждый день и она гораздо богаче и разнообразнее порционных знаний, получаемых на КПК. Многие сведения добывались в результате доверительной беседы с кем-либо, случайно. Даже циркуляр, выпущенный собственным ведомством, порой трудно было достать. Каждый справлялся на своем месте, как мог.
          Организационная работа по повышению квалификации директоров и педагогов осуществлялась при непосредственном участии областного Учебно-методического центра культуры и искусства, директором которого в течение продолжительного времени была Панфилова Мария Петровна. Мария Петровна, как человек  энергичный, творческий, старалась работу с вверенными ей кадрами максимально разнообразить, проводить её не формально, насыщая нас и информацией, и дополнительными практическими знаниями, и  передовым  опытом.
          Какими интересными были у нас выездные совещания директоров в Прибалтику, в г. Тихвин, в Сясьстрой.
          Будучи  человеком разносторонним, Мария  Петровна сама совершенствовалась: к имевшемуся у неё  высшему  образованию она без отрыва от производства окончила  ещё  и  Высшее художественное училище, получив квалификацию искусствоведа.
          Интереснейшими были курсы повышения квалификации директоров ДМШ и ДШИ во Всесоюзном институте повышения квалификации работников культуры Министерства культуры СССР в г. Москве с 19 по 30 июня 1990 года. Разносторонними были темы лекций: перед нами выступили высококвалифицированные специалисты, профессора Московских ВУЗов по вопросам
музыкальной и социальной педагогики, экономических знаний, по вопросам руководства коллективом и педагогической этики.
          В это время в Московской консерватории, в концертном зале имени Чайковского П.И., проводился международный конкурс сольных исполнителей. Каждый из нас мог посетить эти концерты по желанию. Я слушала конкурс  вокалистов. Сколько было волнений и экспрессии, успехов и неудач.  Хорошо выступили вокалисты из СССР, Украины, Японии.
          Мне запомнился зал и цветные портреты композиторов на стенах в лепном овальном исполнении, которые, казалось, тоже слушают и оценивают всё, что звучит со сцены. Думалось, что достаточно этих портретов на стенах, чтобы чувствовать себя как в переполненном искушенной в искусстве публикой зале. Я хотела  создать нечто в таком же духе у себя в школе. После этих курсов что-то наподобие этого мне удалось воплотить в жизнь только десять лет спустя…
          С течением времени, оказываясь в других зданиях, помещениях, классах, залах, взгляд со среднего уровня инстинктивно перемещался на окна, потолки, стены, двери, оценивая качество косметики на них, состояние, цвет, удобства интерьера, гармонию тонов.
          Втечение уже десяти лет я постепенно становилась администратором-хозяйственником, не просто, интуитивно, воспринимающим все обстоятельства, но с сознательным или подсознательным анализом всего и вся. Вряд ли, объективно, это нужно было для молодой одинокой женщины, но волею судьбы такой опыт был, и он всё  более развивался и обогащался.

           К новому году бывшая И.О. решила уволиться. Перед зимними  каникулами  она написала заявление об увольнении и пошла на больничный, не оставив сведений ни о погашении задолженности,  ни данных о родительской плате за декабрь.  Задолженность у школы по родительской плате на первое января приравнивалась к нарушению финансовой дисциплины и каралась вплоть до начёта на зарплату.
           После каникул пришлось разыскивать всех родителей  её класса и организовывать оплату за обучение. Бывшая И.О. по-прежнему была на больничном.
           Заменить педагога на период его болезни почти не представлялось возможным. В таких обстоятельствах мне часто приходилось делать это самой и почти всегда безвозмездно. В связи с удалённостью проживания педагогов иногда проходили двое-трое суток, прежде чем педагоги извещали о своей болезни. На замену, как правило, приходилось идти на следующие урок или день, когда отсутствие преподавателя на работе становилось очевидным. Пропуски уроков педагогом были чреваты недовольством родителей, если не было замены.
           Итак, мне нужно было не пропустить  день, когда я имела право уволить бывшую И.О., согласно её заявлению, независимо от наличия у неё больничного листа. В этот день я позвонила И.О. домой и известила её об увольнении. Она  сопротивлялась и приказывала ничего не предпринимать до её выхода на работу. Но разговор был окончен.
           По мере «вживания» в коллектив, новый баянист К. начинал озвучивать свои требования одно за другим: то библиотека работает не по тем дням, то ему нужна отдельная мастерская для ремонта баянов. В последнем требовании содержался намёк на возможность его свободного вхождения в кладовую с музыкальными инструментами.  Он получил это разрешение. В один из дней, в моё отсутствие, между Ксенией Федотовной и баянистом К. состоялся примерно такой разговор.
-  Вы отвечаете за всё, что  здесь находится, -
сказала Ксения Федотовна, открывая дверь в кладовую.
-  Нет, ничего подобного, - ответил К.
-  Как это? Вы же здесь работаете!? Больше никто сюда не заходит, - возмутилась Ксения Федотовна.
-  Я ничего не подписывал и я  ни за что не отвечаю, - был ответ.
           Ксения Федотовна  доложила мне об этом и пригласила в кладовую. В кладовой на столах  были разложены разобранные на части аккордеон и баян: веерообразно пришпилены к столу меха, отдельно лежали левая и правая клавиатуры с открытыми крышками в сопровождении красных надписей: «Не трогать!», «Не прикасаться!». «Пусти козла в огород», - пришла первая недобрая мысль. Около двери был приготовлен баян в футляре…  После этого случая кладовая для него была закрыта и инструменты ему выдавались по необходимости,  в день работы педагога К. Возмущению К. не было предела.
         Отныне у меня поселилась тревога за каждый его шаг  в школе. Он работал с учащимися и в филиале п. Сельцо.


                Глава   43               


         Однажды весной оттуда поступило тревожное известие: двери и окно в классе баяна открыты, а на подоконнике оставлены шляпа и сапоги. Очевидно, услышав шаги, предполагаемый похититель ретировался, боясь быть разоблаченным. Педагог К. ходил в шляпе и иногда, в распутицу, он был в сапогах. Такого человека уволить было непросто: он знал законы и был мастером интриги. Когда-то очень давно недолго он был директором ДМШ далеко от Тосненского района.
          Работал он с учащимися своеобразно: давал им задание на уроке, а сам уходил из класса. Так он «развивал»  способность  к самостоятельной работе у учащихся, не вкладывая в них своего труда.
          Вскоре в адрес школы пришло письмо из Петроградского отдела внутренних дел. В письме была повестка директору с предписанием явиться на допрос по поводу преподавателя К.   Оказывается, К. разыскивался как злостный  неплательщик алиментов, и в школе работать он не имел права, поскольку когда-то несколько месяцев отбывал в местах, не столь отдаленных,  по этой же причине. Мне было рекомендовано уволить его по окончании учебного года. Вопрос с педагогом  К. был закрыт.
          Позднее мне стало известно, что бывшая И.О. и преподаватель К. контактировали между собой. Устройство на работу в школу преподавателя К. было частью их общего плана. Благодаря бдительности Ксении Федотовны и охраны в ДК п. Сельцо номер в Любанской ДМШ не прошел.

          На лето 1983 года был запланирован капитальный ремонт первого этажа. Планировалось поставить панели из ДСП на уровень их стандарта 1м 70см. Приблизительно, до этой высоты происходил подъем влаги по стенам, в результате чего стены покрывались плесенью, отсыревала и отваливалась штукатурка.
          Панели были приобретены на ЛЛДОКе в порядке шефской помощи. Работы втечение лета были выполнены рабочими завода по «Трудовому соглашению». Были опасения относительно устойчивости панелей к влажной атмосфере помещений. Но, к счастью, панели стоят и по сей день, сохраняя свой почти первоначальный вид. Выше панелей, до карниза, стены были выкрашены краской под цвет панелей. И фойе, и зал стали более уютными.
          Одновременно с внутренним обустройством школы нужно было продолжать активную работу с педагогическим коллективом. Весьма сложным делом было организовать преподавателей на музыкальное просветительство в общеобразовательных школах и для населения не только выступлениями учащихся, но и личным участием педагогов в концертной деятельности.
          Такая работа в условиях  удаленности школы от центров культуры была крайне необходимой. Она решала в большой степени вопрос подбора контингента, держала в тонусе профессиональные навыки, повышала педагогическое мастерство преподавателей. Она мобилизовывала творческий потенциал коллектива,  возбуждала интерес учащихся к своей специальности путем вынесения своих умений на публичную сцену; осуществляла миссию школы, как эстетического  центра среди населения и подрастающего поколения  г. Любани  и  Любанского  региона. 
          Давно уже у меня созревала мысль начать сольные вокальные выступления. Я вынашивала тематику, составляла репертуар, старалась заниматься каждый день хотя бы по 10-15 минут.

          В 1983 году  руководство в п.  Сельцо обещает предоставить мне квартиру. Её должны были дать в строящемся девятиэтажном доме при въезде в посёлок. Как я радовалась, преодолевая превратности каждого дня, тому, как возводятся один за другим этажи, как я, наконец, обрету настоящую квартиру с ванной, горячей водой, мусоропроводом…

          Я положила себя на  алтарь  во имя  эстетического развития региона  и в благодарность за благие обещания для себя. Я была полна энергии, планов. Несмотря на иногда овладевавшую мной усталость, старалась быть приветливой, оптимистичной.
          Весной 1984 года я получила квартиру на девятом этаже дома, что был,  как бы, «визитной» карточкой п. Сельцо.
          В доме все удобства. Лифт был пока в проекте, и все  жильцы добирались к своим квартирам по лестнице. В течение дня я была в передвижениях по работе: или на занятиях в г. Любани, или в п. Сельцо. К себе наверх  поднималась только вечером, иногда оставалась ночевать в г. Любани.

          Город Любань представлял собой большой посёлок городского типа, с населением 6,5 – 7 тысяч.

               
 Выставка картин художников В.Пантелеева и Л.Цибизовой в зале Союза художников на Охте   
         (г. Санкт-Петербург) и концерт учащихся и преподавателей Любанской ДШИ.
                Организаторы и исполнители:
     Первый ряд слева направо: ЦИБИЗОВА Л.П.   - художник (монотипия);
                ПАВЛОВА В.К.    - директор ДШИ, ВОКАЛ;
                СЕЛЯНИНОВА Л.А. - организатор, Тосненский отдел культ.;
     Второй ряд слева направо: БАРАНОВ А.А.- преподаватель дух. и ударных инстр. ДШИ;
                ПАНТЕЛЕЕВ В.П.  - художник,(масло, акварель);
                СЕЛЯНИНОВ Н.Н.  - заведующий Тосненским отделом культуры;
                ЛАЕНКО С.В.- зам.директора по уч.работе ДШИ, преп. теории;
                ПАВЛОВ А.Н.- главный инженер ЛДОКА;
                ГИНКЕЛЬ Е.А.- преподаватель фортепиано ДШИ;
                - работник ДОМА;
                ЧЕРНЫШОВ Б.Н. - преподаватель ДШИ.
               
 
                Продолжение следует