Рокировка

    Павел Петрович нервничал. Подобная морока случилась с ним десять лет назад. когда жена рожала.  Должен был быть сын. Он не сомневался… Но волновался. .. Сегодня было даже хуже.. У него были стальные нервы. Как и положено всякому глубоко уважающему себя юристу.  Но это дамочка просто вывела его из себя.. И объяснить чем она таким его проняла, он не мог. Ее поведение не поддавалось никакой логике. Ни мужской. Ни женской. Просто хотелось рвать и метать…Что он и делал. Рвал все, что рвалось. А метал остатки того, что разорвать не удавалось.
   Дамочка была не из бедных. Со звучной фамилией Кубович.. Смутно говорившей о чем-то. Впрочем, к нему попадали знакомые знакомых  через родственников родственников. Он был больше ,чем просто хорошим юристом. И за это брал непросто  хорошие деньги. Так что «чужие» и рядом не бродили…
   Эта была молода, красива и, что, большая редкость не скупа и не болтлива.  Она не клала ногу на ногу с целью соблазнения мачо-юриста. А внешность у Павла Петровича была замечательная. Не строила глазки, не надувала губы и не путала голубой цвет с розовым. И в чрезвычайно крепкий кофе положила четыре ложки сахара, доведя до обморока секретаршу Любочку. Дело свое изложила кратко и четко, в такой же манере отвечала на все вопросы Павла. А дело было до смешного простым и до безумия глупым- дама переписывала все имущество на мужа, с которым разводилась немедленно. Имущество было не хилым!!! А вот мужем ее оказался бывший однокашник Павла Петровича. Некто Пичугин Александр. Невысокий, некрасивый, неспортивный и неспособный, как думал до сих пор Павел, поразить воображение такой женщины. Пичугин вскользь упоминал фамилию жены  совсем недавно, поэтому она и засела в голове у юриста, который обладал ко всем прочим исключительным способностям великолепной памятью.
   Сам Павел Петрович, победокурив в молодости, вскружил головы не одному десятку дев, категорически отвергавшим сахар, вечно сверкающим коленями, и устраивашим истерики по любому поводу, женился поздно. Выбрав из толпы поклонниц самую некрасивую, невзрачную, неспособную вскружить голову  мужчине в принципе.
Трезво рассчитав, что такая не сможет  испортить ему жизнь вечными придирками. Не будет шляться по магазинам. А приложит все силы для плетения гнезда особого узора и прочности.
   И вот среди ЖЕНЩИН нашлась особь, мыслящая в одном направлении с ним. Во всяком случае,  только мужчина был способен совершать подобные поступки.
«Может быть, их семье кто-нибудь угрожает?- подумалось Павлу Петровичу Якубову, и он поспешил озвучить свою догадку. Дамочка засмеялась очень красивым совершенно невульгарным низким бархатным смехом. Голова у юриста слегка закружилась.
   - Это не детектив, господин Якубов!- сказала она, тем самым предупредив все остальные подобные вопросы Павла Петровича.
   - Но должна же быть причина!- просто возопил Якубов, хватаясь за голову в попытке остановить усиливающийся водоворот.
  - А для составления обычной дарственной нужна необычная причина?- дама удивленно подняла красивую бровь.
   - Ну конечно!- горячо закивал  Якубов, с омерзением замечая бабские любопытные интонации в собственном голосе.
  - Тогда я ошиблась!- склонила  голову женщина, словно извиняясь за неудобства, – мне отрекомендовали Вас как проффи.
 И встала, собираясь закончить аудиенцию.
   - Но с чем Вы-то останетесь?- возмутился Якубов, просто поражаясь своему нынешнему поведению.
   - А с каких пор Вас, уважаемый Павел Петрович, волнуют подобные мелочи?- насмешливо \ или ему показалось?\  спросила клиентка, глядя на него сверху вниз волшебными голубыми глазами. – Прощайте.
   -Да подождите вы… - вскочил Павел Петрович  и просто загородил собою дверь.- оставляйте документы. И приходите завтра. Когда вам удобно?
   - Мне удобно в девять утра, – ответила женщина и дотронулась до плеча покрасневшего и вспотевшего до неприличия хозяина кабинета, предлагая тому убраться с ее пути.

    После нее в комнате остался невероятно приятный и безумно знакомый аромат духов, явно не женских.
   - Черт!- выругался Павел.- Она пользуется Del Mar , как и я.
   Уходя, Якубов попросил Любочку прибрать в кабинете. И уже в дверях увидел расширевшиеся  от ужаса глаза секретарши. Видно, он здорово там намусорил.
    Павел Петрович не стал брать машину. Пошел пешком, снова изменив своим привычкам. « Ах, Пичугин, птичка непевчая. Каков, мерзавец.  Жене, мол, не здоровится. Вечно на встречи притаскивался один. И пахло от него примерзко- тройным что ли душится, это при такой-то супруге.  Абсолютное пустое место рядом с ней… Постой-ка. Я же тоже приходил один. И моей жене тоже обычно не здоровилось. Только я сам не брал жену. А у него? А эта дамочка сам не шла с ним. Чтобы не ставить в неудобное положение… Однако!»
   Вера Якубович, в девичестве Воробьева, не узнала мужа, обычно невозмутимого и практически всегда трезвого. Вернулся он значительно раньше обычного. Был взволнован и от него заметно разило... .
«Чего это она раскраснелась?- между прочим подумал  Якубов, зашедший в супермаркет за бутылкой коньяка и успев хряпнуть изрядную порцию, не сумев  себе объяснить причину и этого неожиданного поступка. – Можно подумать, у нее любовник в шкафу.» Якубов раздраженно стряхнул ботинки на паркет. Верочка поспешно приняла обувь, выставив вперед, словно обороняясь, домашние тапки мужа.  И, пряча глаза / или ему снова показалось?!\ скрылась на кухне.
  - У меня все уже горячее?- послышалось оттуда через пять минут.
  -  Я есть не буду,- откликнулся Якубов и почувствовал какой-то странный запах.- А где Петр?
  - У мамы!_- Вера на минуточку выглянула с кухни.- Ты же сам говорил, что он тебе мешает.
   - В самом деле?- искренне удивился Павел, не переставая принюхиваться.
Вера как-то суетливо забежала вперед и прикрыла дверь своей спальни: «Не убрано»
И снова потупилась, испуганно трепеща короткими ресничками. У Якубова странно зачесался нос. А нос у него чувствовал неприятности за версту. Павел Петрович решительно распахнул дверь комнаты и оглянулся. Особого беспорядка не наблюдалось. Постельное белье было лишь изрядно помято, и запах, беспокоивший Якубова практически с порога, значительно усилился.
  - Вот черт! Никак дерьмовый тройной?- осипшим почему-то голосом произнес Якубов и двинулся к шкафу. В нем, как голая черепаха, лишенная панциря, смущенно топтался Пичугин Александр, источая, словно испуганный скунс, сильнейший аромат тройного одеколона….

   Ночевал Якубов в кресле собственного кабинета. Приведенного в порядок заботливыми ручками Любочки. Ночевал – громко сказано. Метался. Словно зверь. « Она ему изменила. Она. Серая мышь, общипанный воробей. И с кем. С серой мышью, общипанной пичугой. Поганой метлой обоих! И ни копейки! И Петра не отдам. К маме она его отправила. Шлюха!» Уровень коньяка в бутылке катастрофически быстро понижался.
      Кубович  Полина пришла ровно к девяти. Без стука. Секретарша, как и положено. задерживалась. Мадам Кубович на это и рассчитывала. Зачем им свидетели. Павел Петрович давно уже сопоставил два события вчерашнего дня и нашел в них связь. Но только какую? Никак не мог взять в толк.
   - Значит, вы все знали до…?- хмуро спросил Якубов ослепительную Полину
   - Знала! - улыбнулась Полина, зацепившись взглядом за недопитую бутылку.
   - Зачем вам все это?- устало вздохнул Павел.
   - Вы думаете, что я это все устроила.. ?!-  Полина засмеялась и подошла очень близко, смущая Якубова своим дыханием.- Вы переоцениваете мои возможности.
Она наклонилась, открыла верхнюю полку стола, и вытащила два бокала, тут же отпрянув на приличное расстояние от Якубова, который уже тормошил тугой узел галстука.
  - Налейте даме. – некапризно сказала она.  Якубов плеснул остатки коньяка в бокалы.
  - Все до безумия просто и смешно, как собственно все простое и смешное. Мы с Вами, уважаемый господин Якубов, срубили  не те деревья. А в нашем случае - окольцевали не тех птиц. А птички в неволе не размножаются, - улыбнулась  Полина лукаво и прикоснулась к бокалу губами, совершенно лишенными искусственного налета.
- Но почему Вы оставляете все этому мерзавцу?- спросил Якубов, зачарованно следя за движениями  полных губ мадам Кубович.
  - Компенсация за моральный ущерб. И потом, должны же они все где-то  жить!
  - Кто это ВСЕ?- задал тупой вопрос совершенно выбитый из колеи юрист.
Полина допила коньяк и снова приблизилась к  Якубову. Поправила его галстук и отворот воротничка.
  - Ваша жена  и мой муж,  и…
  - А где будете жить вы?-  не дослушав про "и",снова спросил Павел, чувствуя, как мозги его плавятся под взглядом этой чертовки.
Полина очень откровенно посмотрела ему в глаза. И голову юриста просто сорвало и закружило в диком южном танце...
Задержавшаяся на часок  Любочка,   просунувшая нос в кабинет шефа, была неприятно поражена увиденным.  И отчего-то ей показалось, что она слышит далекие звуки вальса Мендельсона. И даже потрясла своей ветреной головкой, избавляясь от наваждения…
  - А как фамилия твоей секретарши?- спросила Полина, удобно устроившись на коленях юриста экстра-класса, ничего не упустившая из виду,в том числе и маневры Любочки.
   -  Печенкина, кажется,- блаженно улыбаясь, ответил Павел.- А что?
   -  Да так. Ничего! – улыбнулась Полина и чмокнула будущего мужа в нос.
« А что она имела в виду, когда говорила, что птицы в неволе не размножаются.. – продумал  Якубов  и набрал номер ЗАГСа.