ХХ. Вдохновение. Наденька. Главы 88 - 92

                Продолжение            
                Раздел  двадцатый

                Глава   88

                ВДОХНОВЕНИЕ

          Я никогда не пряталась от сложностей, не бежала от них. Мне интересно было решать проблемы, раз уж они были, хотя  и требовали иногда напряжения всех сил.
          Но первое, что, думаю, надо отметить. Директор ДШИ не должен заниматься строительством, иначе сил и времени не остаётся для реализации собственных сугубо профессиональных потенциала и возможностей. Однако,  в тех  обстоятельствах  стройку начинать нужно было.
          Сейчас с удовольствием бы продолжила концертную деятельность, хотя бы и на общественных началах, в качестве вокалистки, руководителя хора, скажем, даже в общеобразовательной школе. Там ещё и полезнее для детей, которых  в школе   много, а уроков музыки  так и нет... Увы, в данный момент (уже 6 лет) я лишена голоса, возможности играть на фортепьяно. Может быть, всё ещё «образуется», но пока эта тема для меня закрыта.
          Давно, лет 10-15 назад, у меня возникла мысль когда-нибудь подвести некоторый итог моей «музыкально-приключенческой» деятельности. После увольнения, кажется, такой момент настал. Толчком явились постпереживания событий, предшествовавших уходу из школы. Это – тема предательства. Этого человека я считала своим единомышленником. Долго. После  «расставания» с коллективом обстоятельства обрастали мелочами, материализовались, становились явными, хотя и в прошедшем времени.
           Моё дружеское расположение начало «таять», отходить на второй-третий план, когда дело коснулось оценки деятельности этого педагога, который, будучи «в бодром здравии и доброй памяти», стал злоупотреблять доверием и ответственностью, возложенными на него перед коллективом, хотя, при удобном случае, провозглашал правильные общие и профессиональные  истины. С кого же прежде всего спрашивать? Не с больного же. Ему сначала надо помочь…
           Свершилось!  Я начала писать книгу. Я и вдруг на пенсии. И не помышляла об этом. Как это утром не идти на работу? Примерно, полгода я отвечала себе на этот вопрос. Со временем, мне понравилось по утрам никуда не торопиться. С октября 2003 по март 2004 года упорно сидела за компьютером, пока он не сломался.  Компьютер БэУшный, маломощный.

                Наденька

           В середине апреля 2004 года к нам приехала из Тосно внучка Александра Николаевича Наденька,  в возрасте  около шести лет.
Как-то  мне пришла в голову мысль  отдать её в музыкальную школу хотя  бы на месяц, полтора, чтобы подготовиться к сентябрю. Поводом послужило моё открытие.
           Однажды я попыталась воспроизвести во второй октаве известный припев из «Черноглазой казачки» А. Новикова. Голос, как бы, «ожил», даже обозначился тембр.  Так иногда, правда, редко случается. Каково было моё изумление,  когда стоявшая рядом Надя точно повторила этот мотивчик в той же октаве, неизвестно откуда взявшимся у неё  голосом с тембровой окраской! Решение было мгновенным: ребёнка надо учить музыке: ритм отличный, иногда детонация, «непопадание»  на ноту, но это поддается развитию при систематических занятиях. Артистизм, непосредственность самовыражения – налицо,  дикция дана от природы. Инициативна, эмоциональна.
           Прежде,  чем  идти  в  школу,     мы решили некоторое время позаниматься дома. Осваиваем названия нот, их местоположение на нотном стане. Двигаемся медленно, чтобы успевать осмысливать.
Что же я замечаю? Садимся за инструмент.  Тишина…
-     И – и, начали, Наденька, - а в ответ - тишина.
-     Наденька, ну же, давай. – Тихо. Голова слегка опущена.- Поднимай ручку, вспоминай.
Собравшись с духом, поднимает руку. На полпути останавливает и возвращает руку в «исходное» положение.
-  Наденька! В чем дело? Что случилось?  Помнишь, как надо ставить пальчики? На кончики. А форма кисти?  Правильно, как будто в ней лежит яблоко. Первые два урока прошли
относительно благополучно. На третьем  вместо занятий за фортепиано она попросила писать ноты:
- А можно мы будем писать, ммм, как он называется?
- Скрипичный ключ?
- Да! Да! Можно?
- Хорошо. Задала ей задание: писать скрипичный ключ по элементам.
Ей очень понравилось это задание, и вскоре она попросила написать ключ целиком. Надо сказать, это у неё получилось очень быстро. Я её похвалила. Она и рада стараться:
- Напиши мне его и здесь,  и здесь, -
попросила она, показывая на начало новых строчек. Писала она с удовольствием и успешно.
        Следующий урок прошел не так мирно. Мне стоило больших усилий, чтобы она начала играть. Долгое молчание и бездействие. Мне показалось, ей трудно дается сделать первое усилие над собой. Но вслух  я это объяснила ни чем иным, как её ленью. Я слегка напустилась на неё. Читала она пока ещё по складам.
-   Надя,  ведь ты скоро пойдешь в школу. Учитель будет работать с тобой, о чём-то спрашивать, а ты что, будешь так же молчать? Учитель подумает, что ты ничего не знаешь, поэтому и молчишь. И будут у тебя одни двойки. В музыкальной школе урок проходит очень быстро, а если ты половину урока будешь молчать, учитель не успеет тебя чему-то научить, потому что останется очень мало времени, поэтому ты будешь постоянно что-то не успевать, будешь отставать, а отстающих выгоняют из школы.  Наоборот, нужно стараться за урок сделать как можно больше, чтобы больше узнать. Тогда у тебя многое будет получаться.    
         Это подействовало на неё: она стала активнее, но ненадолго. Назавтра всё повторилось. Особенно чувствовался её внутренний протест, когда я стала рукой касаться её пальчиков, кисти в моменты её неправильного прикосновения к клавиатуре, нарушения формообразования кисти, появления напряжения в плече.
 -   Надя, когда ты пойдешь в школу, ты узнаешь, что это обычное ведение урока. Педагог будет тебя поправлять  во время игры, а ты должна чутко слушать и слышать то, о чём говорит педагог, исправлять свои ошибки и запоминать, чтобы работать над ними дома.
           Этот ребёнок настолько тонок и хрупок, как  «хворостинка». Наметилась некоторая особенность в её поведении: она очень любит играть в прятки. Будучи тоненькой, она, свернувшись вдвое – втрое, способна была спрятаться под стулом, табуретом, быть незаметной за любым выступом. Так что,  перед занятием мне предстояло прежде найти её в квартире.
           Здесь я шла у неё на  поводу, чтобы ей было интересно, чтобы возбудить в ней игровой азарт. Но это я допускала лишь некоторое время, до тех пор, пока этот «азарт» не стал переходить в баловство на уроке. Надюшка, вместо серьёзной работы на уроке, стала допускать нарочитую игру взглядом, изменять посадку за инструментом до неузнаваемости и смотрит,  какое впечатление производят на меня все её «нововведения». Пришло время дать отпор, иначе легкомысленное отношение к работе за инструментом пустит нежелательные корни. Я стала её ругать.
- Надя, нельзя так вести себя на уроках. Такого поведения не допустит на уроке ни один учитель. Ты что себе позволяешь? За  такое поведение тебя выгонят из  общеобразовательной  школы и не примут в музыкальную. А если и примут, то быстренько выгонят.
        Она ждала первого урока в музыкальной школе.  Прозанимавшись там три урока, она  срочно запросилась  домой, к маме. Она ещё никак не созрела  к каким бы то ни было серьёзным занятиям.  Детский сад, да и только. Чтобы она скорее «взрослела», я  ставила её  в обстоятельства, будто она в школе, и от неё требуется серьёзное и ответственное отношение ко всему, что она делает, но Надя явно не хотела становиться «взрослой». Уроки в форме игры, веселые розыгрыши ей больше импонировали. Тем не менее, я старалась насытить её самой элементарной музыкальной информацией и думала,  что она в одно её ухо влетает, в другое – вылетает.
           В конце мая мы расстались, крайне недовольные друг другом: она – предъявляемыми к ней требованиями, я – бесконечной её ленью и «безответственностью».

           В августе я обратилась за помощью к спонсорам – молодым людям из  г Санкт-Петербурга  Корж Вадиму  Алексеевичу и Блохину  Вадиму Владимировичу, и в  начале октября «обновленный» компьютер заработал, за что я была  им благодарна.  Однако, его «хватило» до начала декабря.  Далее  последовал ещё не  один  ремонт, которые  так  же обеспечил  Блохин  В.В., – мастер-любитель компьютерного  дела, руководитель  ООО  «Любань  Лес».

                Глава   89


           В конце августа, перед началом учебного года, мама   Таня (дочь Александра Николаевича) с Надюшей приехали к нам. Последовал вопрос:
- Так отдавать Надю в музыкальную школу?
- Обязательно отдавать, - убежденно ответила я, - даже, если будет троечный вариант, - отдавать. Обучение в музыкальной школе необычайно развивает детей, чем бы они  в жизни потом не занимались. Кстати, оно, обучение, развивает и математические способности. 
           Было решено, Надя идет в музыкальную школу. Её приняли в подготовительный класс.
В ноябре, в осенние каникулы, Надя снова приезжает к дедушке. При первом знакомстве  с её успехами в школе я с удивлением отметила, что многое из того, что мы успели освоить в мае, удержалось у неё в памяти: длительности, диез, бемоль, бекар, названия октав, ориентация на клавиатуре. То есть, даже то, что в подготовительной группе за сентябрь и октябрь было и не востребовано. Она с желанием шла к инструменту, занималась с удовольствием. Мы играли с ней ансамбли, разобрали ещё несколько пьес сверх задания. Надя открывает страницу с рисунком.
- Тётя Вера, нам задали задание: к этой картинке сочинить стихи и музыку.
На картинке девочка поливает цветы и два мальчика с удочками и ведром с рыбой или для рыбы.
- А можно, чтобы кто-то дома тебе в этом  помогал?-
спрашиваю я.
- Да, можно, -  с запальчивостью ответила Надя.
 Первую строчку сочинила она. Вечером Надя легла спать, а я, обеспокоенная заданием, стала сочинять стишок и мелодию к нему. Утром Наде понравилось и то и другое:

1.   Утром солнышко встаёт, землю пригревает,
     А в своём саду цветы Маша поливает.

Припев:     Ля-ля- ля –ля, ля-ля-ля-ля,
                Маша поливает.

Позже был присочинён ещё один куплет:

2.   Стас с Никитою в пруду рыб поймали поутру,
     Мама сварит им уху, и я в гости к ним приду.

Припев:    Ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля,
                И я в гости к ним приду.

          Я записала сочинённое ей в тетрадь  и потребовала  выучить на пианино мелодию и играть её, глядя в ноты.  Затем Наде нужно было эту  мелодию петь со словами и играть наизусть. На уроке она  исполнила песню, заслужив аплодисменты группы. Однако, предстоял ещё один рисунок: маленький тигрёнок гуляет по лесу и сочиняет песню. С рисунком нужно было проделать ту же процедуру: сочинить стишок и мелодию. Надя принимала активное участие в сочинении слов:

1. Маленький тигрёнок по лесу гулял,
        Про себя, мурлыча, песню сочинял:
               
        Припев:  Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
                По лесу гулял,
                Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
                Песню сочинял.
Месяца через два я добавила ещё два куплета.

2. Листья прошептали ему все слова,
        А мотив напели птичьи голоса:
         Припев:  Шу-шу-шу, шу-шу-шу,
                Листья – все слова,
                Чи-ри-рик, чи-ри-рик,-
                Птичьи голоса.

3. Маленький тигрёнок по лесу гулял,
        Про себя, мурлыча,  песню сочинял.
                Припев:  Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
                По лесу бродил,
                Тра-ля-ля, тра-ля-ля,
                Песню сочинил!
           После исполнения в классе в её адрес  так же прозвучали аплодисменты. Так ребёнок стал получать пятёрки за игру и пение.
После её отъезда  мои упражнения в сочинительстве не закончились. Начался декабрь. Очередной ремонт компьютера откладывался. Мне пришла идея написать ещё стихи для детей и мелодии к ним. Так появилась «Колыбельная», с первых звуков особенно понравившаяся Наде:
1. Приготовились ко сну птицы все и звери:
        Всем тепло в большом лесу в лапах доброй ели.
 
          Припев:          Баю – бай…

2. Под кусточком спит в лесу серенький зайчишка,
        Задремала на ходу под листочком мышка.
           Припев.
    
3. Закрывает глазки слон, спит на травке мишка,
        Повернулся на бок он, - видит  сны  топтыжка.

           Припев.

4. «Тише, тише,  ветерок, - шепчут ветру кроны, -
        Птички сели на шесток, на дозоре совы!»

                Припев.
 

5. Моя радость, засыпай, новый день настанет,
        Свои глазки закрывай, с солнышком ты встанешь.

           Припев.   

         «Утреннюю песенку» я просто «списала» с Нади. Мне нужно было только сложить в рифму всё то, что есть в ней:

         1.    Рано утром я встаю, делаю зарядку,
               С Мойдодыром я дружу,  волосы - в порядке.

         
         2.    В косу ленту я вплету,  приберу в квартире,
               В школу я потом пойду, встречусь там с Мариной.

         4.    Все задачи я решу, пьесы поиграю,
               Книжки все в портфель сложу, после – погуляю.

         5.    Все английские слова знаю без запинки,
               Испеку пирог я вам с клюквенной начинкой.


               
                Глава   90

   

          Иногда в работе было по несколько песен. Пришедшая идея трансформировалась в мысль  написать вообще песни для детей разного возраста, которые по сложности охватывали бы весь период обучения в школе. Так возникло общее название сборника «Школьная пора» и одноимённой песни для выпускников.  Постепенно, в течение декабря 2004, - января 2005 годов были написаны двенадцать детских песен для голоса (хора) в сопровождении фортепиано. 
          «Муки» сочинения слов и музыки были, пожалуй, равноценными. Иногда не приходило ни строчки, ни слова, а ночью, часа в 3, в 4 утра, вдруг всё откуда-то являлось: шли слово за словом, строка за строкой. Идея и мысль развивались. Мне захотелось на основе мелодии и аккомпанемента написать несложные хоровые (ансамблевые) варианты, чтобы расширить исполнительский диапазон песен (солист, хор, ансамбль).

          В мае  2005  года  с помощью спонсоров сборник  был  отпечатан  в  количестве  100  экземпляров  и отправлен в общеобразовательные, музыкальные и школы искусств  района, а также  в  библиотеки,  в  областной  методический  кабинет  и  в  ДК.

          К Восьмому марта мы с Надей решили дать концерт. По её инициативе мы репетировали песни из будущего сборника. Ей нравились почти все песни, за исключением песен для более взрослых детей, в которых она не всё понимала.
          Назначен день и час концерта, определена программа: Надя поёт, играет одна, в ансамбле, осуществляет хореографию, читает стихи. Она задавала характер, настроение танца:
- Птицы улетают на юг. Хорошо? Вот-вот, эта музыка подходит. Давай, играй.
Я старалась  изо всех сил, чтобы точно выполнить пожелания «маэстро».
- Нет, нет, здесь нужна плавная музыка, видишь, какие у меня движения?
Мне нравилась её инициатива. Иногда я пыталась вставить своё слово.  Если ей нравилось моё предложение, она соглашалась  и повторяла эту мысль или слова, чтобы запомнить.
- Тётя Вера, а можно я возьму те шёлковые платки, чтобы сделать костюм для выступления?
- Да, Наденька, пожалуйста.
Она наряжалась и делала это очень серьёзно. Она в этом наряде была и красивой, и  «летящей», и потешной.
         Комната условно была поделена на сцену  с пианино, и партер, в котором публику составляли мама и дедушка. На стулья положены карточки для голосования. Надя планировала оценивать каждое выступление. Всё готово, все на своих местах. Первым был ансамблевый номер. Мы с Надей тихонечко переговариваемся:
- Что это здесь лежит? –  еле  слышно спрашивает Надя.
- Уборщица плохо работает, -
 отвечаю я и убираю лишний предмет с пианино.
         В «партере» прокатился смешок. Потом мы пели песни: «Колыбельную», которая  ей сразу полюбилась, «Маленький тигрёнок», с имитациями в припеве. Я радовалась за неё, что она выдерживала свою партию, и мне приятно было почувствовать в ней маленького единомышленника.
          Пьеса в четыре руки  «Андрей-воробей» артистически была исполнена полностью под Надиным «патронажем». Ей нравился «ползучий», по её выражению, аккомпанемент  восьмыми в  моей партии к её половинным нотам   попеременно в левой и правой руке. Она и взглядом, и кивком головы, и рукой давала мне вступление. А когда я начинала играть, продолжала дирижировать свободной рукой.
          Ничего профессионального тут не было, предварительной «дирижёрской» подготовки – тоже. Было инстинктивное её желание участвовать в происходящем до самозабвения. Мама и дедушка получили истинное удовольствие и эмоциональную разрядку, заметив за последний год общий интеллектуальный рост своей любимицы.
          Итак,  Надя  окончила подготовительный  класс  музыкальной  школы.  Получив  задание  на  лето  - выучить  две  пьесы – она  была   отправлена  в  последнее  перед  школой  «свободное  плавание»
          Летом  Наденька  не  то   чтобы  систематически была  у  нас, но приезжала  раза  три  на  неделю – десять  дней.  Наши  занятия на  фортепиано  продолжались.      
          Старались в период  пребывания  её  заниматься  каждый  день, чтобы  была  некая  система  занятий – будущий  прототип  творческой  и  деловой  ответственности  учащейся  музыкальной школы.  Урок длился  20 – 40   минут,  в  зависимости  от  задач  урока,  сложности осваиваемого  материала  и  настроения  Нади.
          Я  ещё  раз  на  практике  убедилась  в  том,  как   важны  систематичность,  настоятельность,   чёткость в  требованиях  и  настойчивость  педагога  в  достижении  задуманного  с  учеником.  Успех  в решающей  степени  зависит  от  объективных  данных  подопечного  (подопечной).  Я  видела  явные  способности  Нади  к  освоению  амплуа,  её  потенциал.  Нужно  было  выбрать  меры  и  тактику,  чтобы  заставить  «работать»  эти  её  качества,  а  проще  говоря,  заставить Надю  работать.
          Это  её  «свойство» - молчать  и  бездействовать  за  инструментом – приходилось  преодолевать,  призывая  на  помощь  все  свои  творческую фантазию  и  профессионализм. 
          Часто я «не  обращала  внимания»  на  её  разнообразные  «фантазии»  за  инструментом:  играть  не  в  той  октаве,  делать  что-нибудь  наоборот,  например,  вместо  «круглых», крепких  пальчиков  -  прямые,  безвольно  соскальзывающие  с  клавиатуры…В  этот  момент  доводилось  быть  в  состоянии  внутреннего  аффекта.      
          Это  были  для  меня  минуты  тяжелых  испытаний.  Я  приходила  в  отчаяние  оттого,  что  не  справляюсь  со  своей  задачей,  не  могу  повлиять  на  Надю. 
          Иногда  урок  заканчивался  тем,  что  я  закрывала  ноты  и  просто  выгоняла  её  с  урока,  чем  приводила  её  в  замешательство.  Она  начинала  искать  «выход».  После урока  дедушка,  как правило,  обращаясь  к  Наде,  спрашивал:
-  Ну,  как  дела,  лапушка? – Иногда Надя,  поджав  губы,  молчала.  Поняв  ситуацию  по  выражению  наших  лиц,  дедушка  начинал  выполнять  миссию  третейского  судьи.   
          Почти  всегда,  спустя  некоторое  время,  Надя  шла  извиняться  за  своё  поведение  либо  сама,  либо  после  внушения  дедушки.  Ей  нравилась  воображаемая  беспроблемная  игра  на  пианино,  но  она  не    хотела  преодолевать  все  трудности  на  пути  к ней.
          С  трудом  давалось   концентрировать  внимание  на  чтении  нот  в  постоянном  темпе  с  «заглядыванием»  вперёд  даже  в  разобранной  пьесе.  Тем  более,  если  предлагалось  «читать»  обеими  руками.  Например,  текст  Украинской  народной  песни,  где  мелодия  переходит  из  руки  в  руку  в  непрерывном  движении.
          С  удивлением  я  поняла,  как  переживает  Надя  за  то,  что  у  неё  что-то  не  получается.  Выражая  полное  отчаяние,  она  иногда  могла  заплакать  от  сознания  своей  беспомощности.  После настойчивого  призыва  попробовать ещё раз  сыграть  «непреодолимый»  эпизод,  она,  в  конце-концов,  решалась  поиграть  ещё. 
          Какими  же  восторгом и  радостью наполнялась  Надя,  когда  ей  удавалось  сыграть  незнакомые  ноты  или  трудный  такт!  Кажется,  в  этот  момент  она  хотела  обнять  и  поцеловать  весь  мир  и  меня  тоже.  Иногда  я  пыталась  уклониться  от  этих  её  излияний  и  направить  их  в деловое  русло.


                Глава   91               


          Не  выскажу  новость,  педагоги  меня  поймут,  если  скажу,  что  достижение  навыка,  например,  читка  с  листа – главное  качество  начинающего  и  профи – это  результат  опыта,  практики,  тренинга.  Чтобы  достичь  его,  полезен  и  действенен  совет:  как  можно  больше  читать  и  разбирать  новых  пьес.  Совет  простой,  но  очень  непросто  входящий  в  ежедневный  репетиционный  обиход  начинающего.
          И  это  всё  не  о  том,  как  воспитать  профессионального  пианиста.  Эту   задачу  я  перед  собой  не  ставлю.  По  этой  части  есть  много  литературы  специальной,  педагогической,  есть  система  профессионального  воспитания  и  образования,  начиная  с  ДМШ  и  раньше.  Это - свой  собственный  опыт  в  неординарной  ситуации  со  способным  ребёнком,  мимо  которого  я не могла  пройти.
          От  меня не  укрылось  то,  что  за  кажущимся Надиным  «легкомысленным»  поведением  за  инструментом  кроется  работающая,  как  бы  между  прочим,  мысль.  Она,  тем  не  менее,  легко  усваивала предлагаемые  задачи  технологического  характера,  иногда  понимая  их  «с  полуслова».  Это  и поддерживает  мой  постоянный  профессиональный  интерес  к  ней.
          Свою  задачу  я видела  в  том,  чтобы  всё,  что  есть  в  Наде  от  природы,  «заставить»  работать,  от  чего  бы  она  впоследствии  испытывала  эстетическое  удовлетворение,  и  что  было  бы  предметом  её  самовыражения,  укрепляя  и  развивая  в  ней  личностные  параметры,  обогащая  её  творческую  и  интеллектуальную  самодостаточность.
          Ей  никогда  не   бывает  скучно.  Она  одна  может  играть  с  куклой,  общаясь  с  ней.  Второе  её  увлечение – это  любовь  к  рисованию.  Как  и  все  дети,  с  ранних  3ёх – 4ёх  лет  она  раскрашивает  рисунки  в  «Раскрасках»,  которые  часто  покупают  ей  дедушка и  мама.  Интерес  к  изобразительности  в  ней  укреплялся  и  рос  вместе  с  ней самой.  Сейчас  она  посещает  кружок  ИЗО  по  собственной  инициативе.  Любит  хореографию, пластику.
          Я  замечаю  во  время  её  «кривляний»  под  музыку  квадратность,  симметрию  её  пластических  «построений».  Это  -  тоже  дано  ей  от  природы.  Учиться  хореографии  оказалось  для  семьи  очень  дорогостоящим  занятием,  поэтому  развивается  Надя  почти  спонтанно,  под  влиянием  редких  групповых  уроков  по  ритмике  в  общеобразовательной  школе.
          Там  так  же,  как  и  в  Любанском  регионе,  не  стало  уроков  музыки.  Значит,  все  остальные  дети,  кроме  учащихся  ДМШ  и  ДШИ,  утратили  не  по  своей  вине  возможность  быть  «привитыми»  в  музыкально-эстетическом  направлении – одном  из  базисных  начал  формирования  творческой  личности.  Сейчас  такая  личность  востребована  везде,  в  будущем – тем  более.
          Вырастет  из  среды  этих  детей  какой-нибудь чиновник,  который  ничего  не  понимает   в  искусстве,  и  будет  его  устраивать  «плоский»  уровень  культуры  «от  печки»:  два  притопа,  три прихлопа, - только  потому,  что  другого  он  не  знает,  не  прикоснулся,  не  обучен.  И  на  что  могут  рассчитывать  следующие  поколения  детей?
          Он,  этот  чиновник, в целях «экономии» средств, первым  выскажет «предложение»  закрыть  музыкальные  школы  и  школы  искусств.  Ведь  не  раз поднималась  на  них  рука  влиятелей  от  власти  под  видом  «воссоединения»  с общеобразовательными  школами  или  «угрозы»  переведения  их  на  принцип  самоокупаемости.  Такое  мог  придумать  только бухгалтер,  озабоченный  только  прибылью. 
          Вернуть  уроки музыки  в школу  можно,  возвратив  им  статус  других важных дисциплин:  русского  языка,  математики...  Если  пришёл  учитель  музыки в школу,  эту  линию  надо  проводить  до  конца,  а  не  заменять  через месяц  уроки  музыки  другими,  «более  важными».
          Общие  эстетические  мероприятия  должны  быть  делом  администрации  школы  и  всего  педагогического  коллектива.  В  этой связи  весьма продуктивными являются творческие  контакты  с  музыкальной  школой,  школой искусств.   
          Думаю, здесь  не  должно быть  места  таким  заявлениям:  «Это  не  моё  дело»,  «Мне за  это не  платят».  А  как  же  наш  педагогический  долг  перед  детьми?  Это  ведь  тоже   политика.  Каков  общий  настрой  в  школе? В  духе лучших  Российских  педагогических  традиций?
          Это  сложный  и  так  необходимый  разговор  о  судьбе  поколений в  наше  время.  Куда  идём?  К  развалу  государства,  государственности,  морали  и  идей  мы уже  пришли.  А  дальше? 
          Ведь  нельзя  медлить  ни  дня.  Сегодняшние  выпускники  школ – вчерашние  школьники – они  будут  формировать  облик  нашей  страны  и  влиять  на  развитие  следующих  поколений.  Это  происходит  каждый  год.
          Сколько  таких  лет  мы  уже  упустили?  А  навязывание  чужой  морали,  идеологии,  влияния    на  молодые  неокрепшие  умы  и  психологию  «из-за бугра»  не  только  не  дремлет,  но  крепчает  с  каждым  днём, становится  всё  тоньше,  скрываясь  под  благими  намерениями,  и  всё  дороже  оплачивается.  «Свято  место  пусто  не  бывает» - известная  истина.  Она тем  более  верна,  так  как   на  это  «пустое  место»  незамедлительно  волевым  потоком  направляются  ненаши  мысли,  чувства  и  образ  жизни...
          «Демократию – в  массы» - так  можно  перефразировать  все  лозунги  середины  восьмидесятых,  объединив  их  в  один.  Помните?  В утренней  передаче  для детей  по  радио  репортажи  о  критике  и  выборах детьми  в школах  классных  руководителей,  учителей,  директоров...  Буквально,   умопомрачительные  вещи с  точки  зрения  здравого  смысла.  Что  мы  получили?  Крайне  усугубившееся  негативное  отношение  учащихся  к  учителям  в   школе,  старшему  поколению.
          Да,  изрядно  нами  подпорчен  авторитет  учителя, наставника. 
Да  и  зарплаты  повышаются  в  сфере  Образования  moderato  assai (весьма  умеренно).
 А  постоянное  критиканство  в  адрес  минувших  поколений?  Сами  топчем  свою  священную  историю.
          Почему  мы  чтим  и   Ивана  Грозного  и  Петра     Первого?  Да,  наши  Правители,  да,  в  чём-то  или  во  многом  прогрессивные.  Но  ведь  человек  не  безгрешен:  и  жестокость,  и  пьяные  попойки,  то  есть  негатив,  на  царском  уровне  оказывают  дурное  воздействие  на  народ  в  геометрической  прогрессии,  потому  что  проводятся  на  самом  высоком  уровне  власти.  Вот  мы  и  подошли  к  нравственному  аспекту  проблемы. 
          Оказывается,  всё  в  наших  руках.  Что  хотим,  что  нам  выгодно  политически,  что  даёт нам пиар  сейчас  (самый  разнообразный,  в зависимости от «вкуса»  и конъюнктурных потребностей),  то  и  так  говорим  о  предмете  дискуссии. Кто  подсчитал  жертвы  нынешних  Преобразований,  начиная  с  середины восьмидесятых? Духовные, нравственные,  материальные,  человеческие?…  Считать  их надо и  во  всех  прежних  союзных  республиках.
          После  таких  потрясений,  если  они во  благо  всего народа,  должен  быть  подъём идейный, моральный,  нравственный, подъём во всех  областях  человеческой  деятельности.  Где он?
          Истина  и  нравственность  стали  неуместны.  Удивительно,  даже  возмутительно  то,  что в  рассуждениях  о  минувшем  часто  наблюдается  преднамеренно,  а  может,  по  неграмотности,  узкий,  ограниченный,  односторонний  подход  в  оценке  событий,  людей… 
          Пока  народ  внимал   убаюкивающим  демократическим  призывам,  будущие  ваучерные  и иные  магнаты и олигархи прибирали  к  рукам  и скупали за  бесценок  все  богатства России,  всё,  что  «плохо  лежит». 
          Народ  оглянуться не успел,  как  оказался   средь  чиста  поля  в  онучах,  с плугом,   оглоблей  и  ваучером  в  руке…
          Что  я,  как  человек  и гражданин  общества,  получила  от  государства  в результате произошедших  Преобразований?  Нищенское  существование на  пенсию,  умноженное  на  моё  нынешнее  состояние. 
          На  советскую  пенсию  я  могла  бы  несколько раз  в  год  увидеться со  своими  братьями,  уж  не  говоря  о  пограничных  «кордонах»,  к  которым  теперь  нужно  готовиться отдельно:  «выхаживать»  и  выкупать  заграничный  паспорт.  На  ту  пенсию  я  могла  бы   на  самолёте  летать  один  раз  в  два  месяца.  А  сейчас  на  железнодорожный  билет  «туда»  и  «обратно»  надо  долго-долго  копить.  И  в  такой  ситуации  неизвестно,  будет  ли   «следующий»  раз.  О  самолёте  теперь  и  мечтать  нечего. 


                Глава   92


           Иногда  я  задумываюсь,  откуда  у  Нади  музыкальное  начало?  Выяснилось,  что  отец  Александра  Николаевича  Николай Николаевич  хорошо  играл  на  гармошке,  а  дед  имел   хороший  голос  и  пел  в  церкви  так,  что  свечи дрожали. 
           Я  сопоставила  это с тем, как  иногда  у  Александра    Николаевича  «прорывался»  сильный  голос  во  время  редкого   застолья,  и  как  интеллигентно  он  тактировал,  как  бы  управляя  всем  звучанием….  Суровое  военное  детство  почти  заглушило  в  нём  музыкальные  способности,  данные  ему  от  отца  и  деда... 
…        ...  В  статусе  беженцев  семья  Александра  Николаевича – мама  Елена  Александровна,  бабушка,  сестрёнка  Зина,  Саша  и  его  старший  брат  Геннадий – бродили  от  деревни  к  деревне,  что  вдоль   Московского  шоссе,  ища  пристанища. 
…       ...Немецкая  подвода  согласилась  взять  детей  и  подвезти  их  до  ближайшей  деревни,  куда  мать  и  бабушка  отправились  пешком.  Детей  высадили  в другой  деревне.  Мама  и  бабушка  не  могли  найти  детей  ни  в  одной  из  ближайших  деревень...    
           Растерялась  бы  семья  в  этой  зимней  военной  коловерти    далёкого  41ого,   если  бы  в  одной  из  деревень  не  висящие на  верёвке  у  баньки,  что была  близ  дороги,  детские  вещички  Зины.  Их  на  ночь  постирал  и  вывесил  Гена.  Александру  Николаевичу  было  тогда  пять  лет,  Зине  два,  Гене – семь.
           За  время  войны  Саша  своими  глазами  видел,  как  умирала  раненая  девушка  16-17  лет,  как  погибал  от  рваных  ран  двоюродный  брат,  как  вели  на  расстрел деревенского  старосту.  Сам  он  случайно  остался  жив.
           Дети  играли  на  улице.  Прогремел  выстрел,  и  маленький  Саша  упал,  как  подкошенный.  Взрывная  волна  сбила  его  с  ног.  Елена  Александровна  радостно  подхватила  его  на  руки,  когда  Саша  поднялся  на  ноги,  как ни  в  чём  не  бывало.  Пуля  «срезала»  пуговку  на  верхушке  его  фуражки-восьмиклинки,  туго  натянутой  на  голову.  Снесло  с  головы  только  фуражку  и  пуговицу  на  ней…
Вот  почему взгляд  Александра  Николаевича  иногда  так  полон  внутренней  горечи,  сожаления  о  несостоявшихся  желаниях,  утраченных  возможностях  из-за  постигшего  в  самые  ранние  годы  лихолетья.  Он  в  полном  смысле – дитя  войны,  так  как  она  прошла  на  его  глазах,  в  скитаниях  между  «своими»  и  «чужими»,  между  выстрелами  с  обеих  сторон…

            Дедушка  переживал,  когда  наши  с  Надей  «музыкальные»  отношения  обострялись.  Я  решила  «держать  линию»  и  не  отступать  от  неё,  иногда  только  с  позиций  протеста  против  её  постоянного  желания  «хочу  гулять».
Да,  это  должно иметь  место,  надо  и  погулять,  но  это  желание  не  должно  захватывать  ребёнка  целиком.
            Мы  садились  за  инструмент  в  назначенный  час,  иногда  расписание  менялось,  но  урок  втечение  дня  должен  был  состояться  обязательно.  Надя  постепенно  втягивалась  в   этот  режим.  Наши  занятия  становились  обычным  и  необходимым  распорядком.  Но  с  Надей  нужно  было  держать  «ухо  востро»,  т.к.  по своей  инициативе  она  пока  к  инструменту  не  шла.  Об  этом  ей  напоминали  и  дедушка,  и  я.
-  Надя,  а  вы  сегодня  занимались? – или:
-  Надя,  после  обеда  у  тебя  урок, - она  настраивалась  и  отодвигала  с  этого  часа  гуляние  с  подружками.  Она  научилась  им  отказывать,  если  была  занята.
Уроки  проходили  очень  разнообразно.  На  одном  и  том  же  уроке  могли  быть  и  успехи,  и  восторги,  и  юмор,  и  отчаяние,  и  упрямство,  и  скандальное  неприятие  друг  друга. Словом,  обычные  человеческие  страсти.
            Видя  её  способность  развиваться  в  чтении  с  листа,  я  решила  подобрать  ей  программу  для  освоения  втечение  того  времени,  как  она  была  у  нас. 
            Получилось  двенадцать  пьес,  разных  по  характеру, неслабых  для  неё  в  исполнительском  отношении,  удобные  для  чтения  с  листа.  Были  пьесы  и  с  ритмическими  и фактурными  трудностями.  Иногда,  отчаявшись,  она  говорила:
-  Нет,  это   у  меня  никогда  не  получится !  - и  убегала  от 
инструмента.
            С  большим  трудом  мне  удалось  убедить  её  в  том,  что  труд – это  многократное  повторение  трудного  места  правильными  пальчиками  в  умеренном  темпе  со  счетом.  Она  хорошо  уже  усвоила  пословицу  «Без  труда  не  выловишь  рыбку  из  пруда».  На очереди  была  «Повторение – мать  учения».  Эта  пословица  помогала  применить  первую  на  деле.
            К  началу  учебного  года  мы  эти  12  пьес  выучили,  плюс  те  две,  что  заданы  ей  на  лето.  Такое  задание  я  дала  ей  затем,  чтобы  двинуть  её  в  отношении  чтения  с  листа.  До некоторой  степени  нам  это удалось.  В  сентябре  после  первого  урока  по  фортепиано   Надя  позвонила  мне  и  радостно  сообщила:
-  Тётя  Вера!  Тётя  Вера!  Спасибо  Вам  за  то,  что  Вы  так  «мучили»  меня!  Я  получила  пять  с  плюсом,  и  Людмила  Анатольевна  похвалила  меня  за  то,  что  я  так  хорошо  подготовилась!
            В  начале  учебного  года  Людмила  Анатольевна  задала  Наде  пьесу  «Весёлые  синкопы».  На  каждом  уроке  втечение  двух  месяцев  в  дневнике следовала  одна  и  та  же  запись:  «Доучить  «Весёлые  синкопы»  и  далее – конкретное  задание.  Этот  репертуар  стал  надоедать  Наде  и  всем  «слушателям»  дома.
            Однако  благодаря  настоятельности  педагога  Надя  играет  пьесу  в  нужном характере,  ритмически  точно,  выполняет  все  штрихи.  К  Наде  это  был  правильный  подход,  поскольку  с  самого  начала прививал  навык  точного  разбора  и исполнения  текста  и  исключал  небрежное  отношение  к  нему  в  последующем.
            На  осенние  каникулы  Надя приехала  к  нам  денька  на  три. Чувствовалась  вялость  в  отношении  к  игре  и музыкальным  занятиям.  Слышались  нотки  откровенной  агрессии  к  учебе  в  музыкальной  школе:
-  Я  не  хочу  больше  заниматься!  Я  не  буду  ходить  в  музыкальную школу! 
Теперь  всё  зависело  от  того,  какую  позицию  займёт  мама.  Тут  Надя  получила  жесткий  отпор:
-  Нет,  ты  будешь  учиться!  Почему  ты  не хочешь  заниматься?
-  Не  хочу.
-  Никаких  «не  хочу»!  Тебе  ведь  нравилось  заниматься!  Даже  и  не  думай  и  забудь  об этом.  В  музыкальной  школе ты  будешь  заниматься!  И  готовиться  к  занятиям будешь  каждый  день.  Я  проверю!
А  всё  дело,  я думаю,  в  том, что  Надю  долго  не хвалили,  не было  успехов,  стимулирующих  желание  заниматься.
-  Надя,  тебе  нужно  поучиться  заниматься  самостоятельно, - говорю  ей  я. – Ты  же  слышишь,  чувствуешь,  какое  место  у  тебя  не получается?  Вот  и  учи  это  место,  не  проскакивай  его.  Иначе ты  выучишь  его  неправильно,  а  переучивать  гораздо  труднее,  потому что  пальчики  привыкают  к  неправильной  игре.  Вот  возьми  этот  такт  и  играй  эти  нотки.  Вот  так!  Вот  так!  Чтобы  выучить,  нужно  повторить  много раз,  а иногда  много-много  раз.  И  ты  увидишь,  как  в  результате  твоего  труда,  то  есть  повторений,  «выловится  рыбка  из  пруда» -  выучится  твоя  пьеса.
            В  декабре  в  один  из  выходных  дней  нас снова навестили  Надя  и  мама  Таня.  Мы  попросили  Надю  сыграть  нам  что-нибудь.  Надя  охотно  пошла  к  инструменту.  Она  легко, в  настроении  сыграла  два  непростеньких  марша  и  «Колыбельную»  Филиппа.  Обращала  внимание  на  себя  мышечная и эмоциональная  свобода, с которой  Надя  играла  пьесы.  Было  на  её  уровне  музыкальное  осмысление  исполняемого.  Она  слушала   в слегка  замедленном  ею  темпе медленную  мелодию  «Колыбельной»  и,  кажется,  в  воображении наслаждалась  покоем  и  ласковым  теплом  этой пьесы, (но  очень  медленно…)Таким  было  выражение её лица. 
            Я  боялась  услышать  от  Нади  бессмысленное «цоканье»  по  клавишам.  И,  слава  богу,  она  избавила  меня  от этого  «удовольствия».   
Браво,  Людмила  Анатольевна!
Наде  было  приятно  то  всеобщее  одобрение,  которым  сопровождалось  её  выступление.  Она  светилась  радостью.
Вот  такие...  метаморфозы…
            Как  обычно,  она  пела,  иногда  аккомпанируя  себе,  иногда  без  инструмента.  Я  заметила,  что   Надя  стала  хуже  петь.  Проявилось  это  в  плохой  подаче  текста,  неудовлетворительной  артикуляции  гласных  и,  как  следствие, в   зажиме  в области  шеи.  Любое  усиление  звука приведёт  к  физическому  неудобству  и  болевым  ощущениям.
            Как  правило,  дети,  не  «отягощенные»  элементарными  «премудростями»  вокала,  поют  слабым  плоским    или напряжённым,  слишком  громким   звуком. 
            Уважаемый  Учитель!  Не  сочтите  за  поучение,  но  за искренний  совет.  Если  Вы  хотите,  чтобы  хор  обладал  хорошим  звуком,  давайте для  начала  вспомним  элементарное:  «Хорошо  сказанное – наполовину  спето» -  прекрасное,  неувядающее наставление  вокалистам  Шаляпина  Ф.И.  Все  согласные  произносятся  «близко»,  «на  губах»,  а  не  в  глотке  или  во  рту. 
            Дети  очень  хорошо  копируют,  поэтому  их  можно  быстрее,  чем  взрослых,  научить  неплохо  петь.  По  этой  причине  Ваш   показ  должен  быть  лишён  артикуляционных  недостатков  и  болезненности.   Все  гласные  должны  быть  приближены  к  округлой  фонеме  «О»,  в  большей или  меньшей степени,  в зависимости  от артикуляционной природы  «облагораживаемой»  гласной.  Если  хорошо  сказана  согласная,  то  звук  на  правильно  сформированной  гласной  (близкой к  «О»)  выходит  во  вне вслед за  согласной.  Появляется  певческий  звук.   Можно  продолжить экскурс  в  вокал  и  дальше… 
            По вопросам  детской  вокальной  педагогики,  вокально-хоровой  работы  с  детьми  есть  много  литературы.  Для  себя  основополагающей  книгой  в отношении  обсуждаемой проблемы  считаю  «Работа  над дикцией  в  хоре»  Виноградова  К.П. -  выдающегося  хормейстера  (хорового  дирижера).   

            Интеллектуальные  «бои»  с  Надей  ещё  предстоят, так  как  она  многого  не  знает,  а  усвоить  необходимый  минимум  нужно  как  можно  раньше,  пока  она  ещё не  взрослая.  Тем  естественнее  и  проще  будут  казаться  все  освоенные  «азы» в  дальнейшем.  Это  как  чтение:  чем  раньше  научишься  быстро  читать,  тем  легче  будут  даваться  все предметы  и  учеба  в  школе  в целом.
 
            Надя   успешно  окончила  первый класс  музыкальной  школы  по  специальности  фортепиано  и  с  интересом  учится  в  общеобразовательной,  где  математика  стала  её  любимым  уроком.  А  совсем  недавно она с большой неохотой  соглашалась  производить  любые  арифметические  действия…
Как  причудливы  метаморфозы  детского  развивающегося  интеллекта!

           На фото родители, учащиеся, преподаватели ДШИ на выставке художников
  ППантелеева В.П. - преподавателя художественного отделения и художника Цибизовой Л.П.
                в реконструированных помещениях ДШИ. (Март 2001г.)
      

                Продолжение  следует