Сергей Сергеевич Смирнов2. Рецензия на Пуговицы

   

   Поскольку учредители конкурса объявили о том, что предлагают написать не критический разбор данного текста, а всего лишь отзыв – рецензию, предлагаю вниманию читателей свои весьма краткие и общие впечатления от текста, и некоторые замечания о стиле, языке и фактических ошибках, которые, впрочем, не слишком бросаются в глаза.
   Судя по тексту, главная героиня страдает олигофренией в стадии имбецильности, то есть средней степенью отставания в умственном развитии. Отсюда – целый ряд противоречий. Такие больные никак не в состоянии обучаться в обычной школе, какие бы переговоры не вела бабушка с директором. Они способны считать до пяти, выполнять простейшие задания, быть достаточно опрятными, есть вилкой, не путать мороженое с котлетой, ну и так далее. Они эмоционально лабильны, часто агрессивны, особенно к тем, в ком чувствуют слабость, практически не способны к волевым решениям, etc. Поэтому Лялька никак не может работать профессиональной сиделкой, да еще достичь таких высот в этом непростом ремесле. Я пишу об этом достаточно подробно только потому, что автор не дал себе труда просмотреть книжку "Популярная психиатрия", или, хотя бы залезть в "Медицинскую энциклопедию", а просто придумал абстрактную дурочку, которая может и то, и се, но, при этом, в свободную минуту занимается только тем, что раскладывает пуговицы. Заметьте, что такой персонаж является в тексте символом доброты, пусть и неосознанной, немеркантильной, природной, от сохи, если можно так выразиться. Это напоминает мне весьма распространенное на обоих сайтах явление – когда стихотворная рифма является не инструментом для выражения мысли, а сама мысль подгоняется под удачно найденную рифму. Так и здесь, - автор придумал абстрактную дурочку и приписывает ей выгодные ему, автору, способности и возможности. С целью сделать темой рассказа такую же абстрактную, как героиня, доброту. Да простят мне столь общее и вольное сравнение.
   Заканчивая медицинскую тему, могу уверить читателей, что бабушка, перенесшая геморрагический инсульт, а, видимо, именно его перенесла первая по тексту старушка, вне клиники, да и в российской клинике не поднимется уже никогда. Ей будут глубоко безразличны и пахитоски, и Арцыбашев вместе с Федором Сологубом. В данном случае, видимо, старушку подняли на ноги те самые подушки, которыми ее обкладывала Лялька, а, вернее того, пресловутая всепобеждающая доброта. Хотелось бы, однако, чтобы автор хоть немного был знаком с предметом, который взялся описывать.   
   Да, кстати, удивленный эскулап был, все-таки, мужчиной или женщиной?
   Где автор нашел алкоголика, который дал спокойно вылить водку в раковину? Да он бы дал героине в репу так, что она плавно перешла бы в следующую степень дебильности. Извините мой несколько разнузданный тон, но описанное автором так же нереально, как Путин, моющий полы в сельской школе.   
   Текст многословен, навязчив, однообразен, утомителен при чтении, начисто лишен метафор, гипербол, вполне уместных в повествованиях такого рода. В нем совершенно не используются изобразительные возможности языка. Боже мой, как сочно можно было описать алкоголичку, или ту самую ожившую старушку, коль скоро она, вопреки законам медицины вернулась почти из небытия, какую сочную еврейскую старуху можно было бы придумать! А тут Арцыбашев, пахитоски, рвущий душу Вертинский, да еще, зачем-то, Шаляпин, когда уже были Петров, Михайлов, Гмыря, а, может, и Нестеренко.  Простите за резкость, но убожество описательных возможностей, фантазии, стереотипность литературного мышления налицо.
   Замечу также, что отсутствие сюжета, нанизывание друг на друга больных старух и стариков, пересыпанных уворованными пуговицами, должно компенсироваться богатством стилистических находок, символов, если хотите, прозаических аллитераций. Это дало бы тексту хоть что-нибудь.
   Нет выстроенности диалогов, они кратки, никак не характеризуют и без того убогих персонажей. В общем, нищета языка бьет по мозгам. А многословность добивает. 
   Большое количество выражений, подходящих, скорее, для объяснительной записки или протокола. "Поставил под угрозу пребывание", "время принимать лекарство", "компрометировать семью" etc.  И уж совсем недопустимо, ни в каком контексте, использование в художественном тексте аббревиатуры "Ветеран ВОВ". Хочется сказать автору – НТБД. Не надо Так Больше Делать.
   Количество штампов запредельно. "Гроздь дефицитных бананов", "упекли в дом престарелых", "припасенные конфеты". Штампы кругом. Даже там, где избежать их – легче легкого.
   Текст слюняв, слащав, он напоминает оперу в худшем смысле этого слова. Потому что наполнен условностями, неконкретикой, общими местами. Игрушечные чувства, игрушечные страсти. "Не давите мне на жалость"…

   Текст легко укладывается в общую канву творчества авторов Прозы ру. Доброта, доброта, доброта. Все мы, взятые по отдельности, очень хорошие люди. Почему же такая сволочная жизнь? Почему каждый норовит сделать гадость каждому? Наверное потому, что оплотом милосердия у нас являются имбецилы.
   Тема выигрышная. На эту тему как не напиши – все будет хорошо. Все выжмет слезу. Все вызовет сострадание. Только описания автора так же далеки от истинных трагедий настоящей жизни, как далеко от настоящего счастья перекладывание пуговиц героиней рассказа. В тексте "переночевал", как писал где-то Валентин Катаев, сам Григорий Тер-Азарян со своими сказками. Хотя, текст на порядок качественнее сказок.
   В процессе чтения у меня возникало удивительное чувство – мне хотелось написать собственно изложение текста. Думаю, это все оттого, что тема, действительно, крайне выигрышная.
   Полагаю, что отрицательных рецензий будет мало, или совсем не будет. Потому, что текст абсолютно непрофессионален. Он сильно напоминает школьное сочинение на тему "А что есть доброта"? Поэтому, будет иметь успех на сайте.
   Да, и о каком реализме здесь говорят? Разве что о капиталистическом с элементами сюра.

   Таковы мои самые общие впечатления. Я не критик, и не считаю эти впечатления истиной в последней инстанции. Боже упаси. В любом случае, инициатива "Литературной критики" очень интересна.
Спасибо вам!