Возвращение отца

ВОЗВРАЩЕНИЕ ОТЦА
Из цикла «Чистые грезы»

Преклонив колени вместе со старцем, он умолк... Внимал он словам его, исходящим из глубины сердца. Заступническая молитва убеленного сединой, прошедшего через горнило гонений старца-священника – поразила его изнутри. Скорбное песнопение молящегося напоминало ему о молитвах праведников, ходатайствующих за свой народ. «Великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему... за братьев моих...» (Римл. 9:2) - смиренно повторял старец известные для него евангельские строки. Однако звучали они как-то по-особенному. «Из глубины взываю к Тебе, Господи...» (Пс. 129:1) - священник молился о слабых и обездоленных; о тех, кого предали и кто предал, кому изменили и кто измненил... «За сирот и вдов молю Тебя, Господи, за оставленных и отверженных...  Вопль души моей скорбной да придет пред лицо твое, Господи... К тебе возвожу очи мои... Помилуй нас, Господи, помилуй нас (Пс. 122:1-3). Праведных и падших, всех, кто есть, помилуй каждого! Взываю о всех малых Твоих, о заблудших овцах стада твоего, Господи... Из глубины взываю о детях наших». По-отцовски молился старец...

Слушая его молитву он начинал понимать, что Божий человек взывает о судьбах мира, чает покаяния заблудшим и утешения угнетенным. Он скорбит о несовершенстве ближних, о духовной расслабленности церкви, о немощи и бессилии христиан перед суетой мира этого, об утраченном первородстве, о потерянной благодати, о безответственных отцах и духовных сиротах... И кается вместе с падшими, как-будто это он согрешил, как-будто это его вина. В тот момент ему показалось, что молитва старца очень похожа на духовные псалмы Григора из Нарека, знаменитого армянского поэта, который, в своих «Скорбных песнопениях», изливал душу свою пред Господом. В поэзии Нарекаци укоры самому себе незаметно перетекают в сетование о грешном человечестве вообще, с которым поэт ощущал себя тесно связанным круговой порукой вины и совести. Монах-поэт просил у Бога прощения не для себя одного, но вместе с собою – для всех людей: «Причислив себя к заслуживающим наказания, со всеми вместе молю о милосердии: вместе с униженными – и с несмелыми... вместе с падшими – и с презренными, вместе с повергнутыми...». Сословием духовных адвокатов называл Николай Лесков священников...

Внимая каждому слову старца, он вспоминал о великих пророках Израиля, скорбевших о своем народе, плакавших о бедствии и посрамлении Иудеи. Не один раз отходила слава Господня от народа избранного... Иеремии было дано видеть, как «потускло золото, изменилось золото наилучшее! Камни святилища раскиданы по всем перекресткам. Сыны Сиона драгоценные, равноценные чистейшему золоту, как они сравнены с глиняною посудою... не узнают их на улицах» (Плач Иерем. 4:1-8). А пристально присмотревшись к падшим «Сынам Сиона», к сыновьям и дочерям своим заблудшим – ужасаются... Чем будут жить потомки наши?

«Нравственная деградация и духовная убогость молодого поколения – не только боль души современных пророков. Это – и вина отцов, наша вина», - подумал он. «Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина» (Иез.18:2). И от этой мысли ему, отцу большого семейства, вдруг стало страшно. Ведь тирания срочности уже давно завладела и его сердцем. Он был поглощен то бизнесом, то миссией – в ущерб своей семье и детям. Спасая «весь мир», он не замечал, что теряет своих детей и свою жену... Зато «священный» телефон всегда был у его груди... даже в церкви. «Грехи родителей ложатся темной печатью на души детей - преемственность поколений, духовная наследственность срабатывает. Корни питают ветви...», - где-то он уже слышал эти истины. «А если корень некачественный, из него не вырастет ничего хорошего... воспитание детей в страхе Божьем – гораздо важнее паломничества, присутствия на мессах или строительства церквей», - об этом писал еще Мартин Лютер. У отцов нет такого права – разлюбить своих детей...

«Земля горит, земля горит!» - предупреждают духовные люди, созерцая  миллионы убитых в абортариях детей. А беспокоимся ли мы, отцы, о том, что в наши дни миллионы детей и подростков растлеваются ментально и нравственно? Волнуются ли старшие, что через безконтрольное общение с сомнительной информацией их дети теряют невинность и природную стыдливость в раннем детстве? Переживают ли отцы о том, что через компьютерные игры и социальные сети, через обезбоженную систему либерального просвещения, через агрессивную и развязную музыку дети лишаются целомудрия; становятся, фактически, рабами страстей и похотей? При полном попустительстве и равнодушии отцов это происходит!

Скрытая безотцовшина процветает, порождая банкротство браков и семей. Не становятся ли подростки трудными из-за нашей «трудности» и недоступности? Информационный вакуум сознания подростков – заполняется извращенными представлениями о жизни, цифровыми наркотиками и духовными вирусами. Пора звонить в колокола и трубить трубою даже «на Святой Горе» - в церкви Христовой, увлеченной не Главным... второстепенным, внешним и амбициозным увлеченной. А ведь пренебрегать воспитанием детей – все равно, что лишить год весны. И тогда на общество опуститься ужасающая тьма. А может быть – она уже опустилась...

Молитесь, кайтесь, к небу длани!
За сон умов, за хлад сердец,
За гордость темного незнанья...
За темные отцов деянья,
За темный грех своих времен,
Пред Богом благости и сил
Молитесь плача и рыдая,
Чтоб Он простил, чтоб Он простил! (Алексей Хомяков, 1844)

«Матери против компьютерной наркомании» - это обращение-призыв ко всем матерям подняться на «всеобщее материнское молитвенное стояние за наших детей». «К вам обращаются матери компьютерозависимых детей… Сегодня – время соблазнов, сильных искушений... Школьная планка образования снижена до неприличия... Предоставленные сами себе, дети организуются в бесконтрольные группы... в разного рода неформальные «тусовки» с сомнительным времяпровождением... тысячи детей, при полном попустительстве взрослых, гибнут нравственно и духовно. Зайдите ночью в любой компьютерный клуб, загляните в детские лица. Уверяем, у вас содрогнется душа и вы потеряете сон!». У вас содрогнется душа... Размышляя об этом он вспомнил фильм «Покаяние». В сюжете фильма есть эпизод, когда один из героев, молодой парень, погибает. Причиной трагической смерти стал выстрел из подаренного ему охотничьего ружья. На этом ружье была выгравирована надпись: «На память любимому внуку от дедушки». «Ружье, заряженное дедами и отцами, сегодня стреляет в сыновей, дочерей, внуков!», - подумал он.

«Дети – жертвы пороков взрослых». Так называется скульптурная композиция Михаила Шемякина, отражающая главные пороки общества относительно детей. Среди них – невежество и равнодушие! «Для перечисления преступлений сегодняшнего общества перед детьми понадобились бы тома. Я, как художник, этим произведением призываю оглянуться вокруг, услышать и узреть те горести и ужасы, которые испытывают дети сегодня. И пока не поздно здравомыслящим и честным людям надо задуматься. Не будьте равнодушными...» (М.Шемякин). Если сердца отцов не обратятся к детям - нашу цивилизацию постигнет проклятие. Призвание отца – носить своих детей на руках, ибо и «Бог твой носил тебя, как человек носит сына своего» (Втор.1:31). И тогда наши дети скажут нам: «Куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог будет моим Богом; И где ты умрешь, там и я умру... смерть одна разлучит меня с тобою» (Руфь 1:16-17).

«Человек с раненным сердцем». Так называли русского писателя Короленко. «Все мы, довольные и счастливые, роковым образом, виноваты перед всеми несчастными», - это запись из личного дневника писателя. Невежество и равнодушие – смертельная комбинация качеств современных отцов, эпидемия общества... «Мои уши были, как сверхчувствительный микрофон, у меня голова раскалывалась, я пряталась под подушку от боли и шума... Многие взрослые не понимали, что у меня в голове творится...», - она вспоминает о своем детстве с нескрываемой грустью и тоской. "У нее с нервами что-то не в порядке", - отец просто решил для себя проблему дочери. «Но мама... моя  мама, прижавши меня к груди, сказала: «Доченька, мы пройдем этот путь вдвоем, мы выучимся, мы победим эту болезнь...». И они выросли, и победили... С диагнозом аутизма, она стала доктором наук, благодаря маме, свободной от равнодушия и невежества.

История жизни Павла Флоренского, сосланного Советской властью на Соловки – свидетельство истинного отцовства. Знаменитый русский ученый и священник, находясь годами в заключении, обреченный на земную разлуку с родными, продолжал жить семьей. Что же мог подарить своим детям отец Павел, находясь на Соловках? Свою любовь и преданность, тепло живого слова... Гениальному Флоренскому было открыто, что для Слова Божьего нет уз, что любовь – сильнее смерти! Из-за колючей проволоки он писал строки, в которых и заключается вся суть отцовства: «Всех вас чувствую в себе, как часть себя и не могу смотреть на вас со стороны… По каждому сердце болит по своему... Я витаю мыслями около вас всех, своих детей, и болезненно чувствую свою отрезанность от вашей жизни...».

Он стоял на коленях, рядом со старцем, в церковном храме... И умилилось сердце его и затрепетало. Без натиска и нажима – изнутри растаяло. Сильный мужчина, отец большого семейства, восскорбел и о себе, и о детях своих. О роде своем вопиял он к Богу, об исцелении корней молился. Он заплакал, может быть, впервые в жизни, ощутив всю тяжесть вины своего отцовства. Бремя грехов упущения уже давно раскололо его изнутри, обременило совесть мучительной болью. «Прости мне, Боже, прегрешенья, и дух мой томный обнови...», - он сетовал на свои грехи, о своем равнодушии и невежестве скорбел. И его слезное покаяние устремлялось вверх, душа очищалась и освещалась, наполняясь неодолимым желанием служить и любить, на руках носить детей своих... Сердце отца возвращалось к детям! И тогда он услышал, что рядом с ним кто-то всхлипывает... Это вместе с ним плакал священник... От радости плакал старец, за прозревшего отца благодарил...

Иван Лещук, livan@usa.com