Свобода

Свобода


Под флагом свободы всегда пребывала разношерстная публика, начиная от возвышенных чистых сердец и кончая законченными лжецами и негодяями. Свобода манила, свобода пьянила, свобода возвышала душу и бросала ее в грязь. Одни философы понимали свободу как осознанную необходимость, то есть по-гегелевски, а другие впадали в другую крайность, воспевая ее, доходили до утверждения невозможности ее «рационального» определения, так как якобы «свобода есть дух, а не бытие», «свобода вкоренена в царство Духа, а не в царство Кесаря». Это слова Н. Бердяева. Действительно ли так глубок и всеобъемлющ, и даже загадочно мистичен смысл слова «свобода»? Вовсе нет. Смысл этого слова раскрывается из миропо- нимания человека, однозначно определяющего положение «Я» личности в том социальном «Я», частью которого она (личность) является. У каждого человека свое миропони- мание, определяемое его интеллектуальным и чувственным (духовным) кругозором. Каждый человек имеет свой набор социальных «Я»: семья; трудовые, досуговые, партийные, религиозные и другие сообщества; государство; человечество; наконец, Бог. Значимость этих социальных «Я» для каждого человека своя, поскольку нет людей с абсолютно одинаковым мировоззрением. Более того, для подавляющего большинства человечества мировоззрение как целостное либо вообще отсутствует, представляя собой мешанину чужих мыслей и чувств, не позволяющую человеку адекватно понимать окружающую его действительность и даже собственные интересы, либо ущербно в силу узкопартийной или религиозной направленности. Только философы пытаются охватить мыслью многообразие социальных «Я» и найти баланс интересов между «я» личности и «Я» социальным. Отсюда и свое понимание смысла «свободы» разными философами, относящимися к разным философским школам: идеалистической, материалистической, дуалистической, находящейся в стадии ста-
 новления, серьезно о себе еще не заявившей. В своей работе «Эволюция духа и материи» я дал определение человека как сущности, заключающей в себе неразрывное единство духа и материи, сущности, в которой в процессе земного бытия идет постоянная внутренняя борьба за приоритет материальных и духовных ценностей, формирующая мир его чувств, его душу. Таким образом, в процессе жизни человек находится в постоянной борьбе с самим собой, поскольку он принадлежит сразу двум мирам: материальному, ибо телесен и окружен соблазнами обладания материальными (телесными) благами, и духовному, ибо имеет душу, желающую в альтруистическом порыве вечного сотворчества с Богом. К слову говоря, духовные двоечники, как ни парадоксально, преобладают в интеллектуальной элите человечества. Таким образом, мое дуалистическое мировоззрение, кстати, принципиально отличное от определения дуализма в философском словаре, интерпретирует слово «свобода»
 только в неразрывной связи со своим антиподом, то есть со словом «необходимость», находящихся в постоянной борьбе за примат. Философия Н. Бердяева, начисто отрицающая эволюцию, философия персонолизма и певца царства Духа – это его миропонимание, а философия дуалистически-эволюционного процесса Мира – это мое миропонимание. Казалось бы, это философии взаимоисключающие друг друга. Однако это не совсем так, а, точнее говоря, совсем не так, но это уже разговор, не умещающийся в рамки данной работы. Важно другое, а именно то, что обе эти философии построены на одной вере, вере в Бога и человечество, то есть на одном духовном фундаменте, цементирующей основой которого является всеобъемлющая Любовь и изорванное болью сердце. Именно это делает для меня этого мыслителя бесконечно близким по Духу, позволяет во всей глубине увидеть ту грань Истины, которую увидел и прочувствовал философ, но которая, наверняка, не росматривается ясно для всех читающих его. Надо быть Богом, чтобы увидеть всеобъемлющую Истину целиком.
 В земной жизни важно не познание этой неподсильной для человека Истины, а важен поиск ее, как процесс, возвышающий душу, которой только и дано в бессмертном творческом порыве постигать эту всеобъемлющую Истину в царстве Бога и с его помощью. Слепой эгоизм в любой своей форме, предполагающий верховенство «я» личности над «Я» социальным, стоит поперек шествия эволюции, и потому будущего не имеет. Его упрямство не принесет ничего хорошего ни самой личности, ни миру, в котором она живет. Все предшествующие, настоящие и будущие войны рождены этим слепым эгоизмом, ставящим интересы личности, класса, нации, расы над всем человечеством. Слепой эгоизм не желает знать, что если и будут избранные в атаклизмах войн и стихий, то уж, конечно, не по критерию могущества и даже разума, но по критерию духовному, ибо то промысел Божий. Стремление к вершинам духовности и миссионерский труд в этом направлении должен стать смыслом земного бытия, устремленного к вечному творчеству. Личность бессмертна, но ей надо стать, и на пути этом может быть «свободной только воля к добру». (Кант). Рассмотрим некоторые аспекты слова «свобода», в которых покажем, что не ему «дорогому» надо отдавать приоритет.

            1. Социально-бытовой аспект.

 В социально-бытовых отношениях человек юридически ограничен рамками Закона, а фактически на эти ограничения накладывается еще и моральная узда. Так что от свободы мало что остается, но и этой малости хватает на то, что бытие человечества напоминает сумасшедший дом, в котором очень неуютно живется порядочным людям. Таким образом, позитива в пьянящем слове «свобода» не наблюдается. Человек, поднявшись до верхней ступени эволюционной лестницы материи, получив в результате совершенное тело, став царем природы, получил, наконец-то, возможность бурной эволюции духа своего, который, эволюцио-
 нируя сам, исключительно работал в интересах эволюции тела, совершенствуя, строя его в жестокой борьбе за существование. Однако в силу инерции душа продолжает оставаться служанкой своему телу, хотя былой нужды в этом у современной личности уже нет. Эгоизм человеческого «я» не хочет пока принимать верховенства над собою «Я» социального, что превратило бы пока искусственные, посути, социальные структуры в живой творческий организм. Противостояние «я» личности и «Я» социального приносит много зла в человеческое бытие, поскольку человек, живя среди себе подобных, не может быть свободным, ибо он глубоко и многопланово социален. Стремление к абсолютной свободе неизбежно обрекает человека на одиночество, то есть на жизнь вне реального мира, а значит, фактически является опиумом, уносящим человека в иллюзорный мир. Создав множество социальных механизмов, человек упрямо не хочет осознать, что он сам остается незащищенным, неполноценным в нереализованности своих способностей пока не вместит в своем сердце цели и задачи этих институтов как свои собственные, не подчинит им себя целиком, сломив гордыню собственного «я». Выбросив из своего сознания пустое и никчемное слово «свобода» и осознав свою ответственность за свою семью, государство, весь мир, человек станет качественно другим. Всю свою историю человечество живет в животном, потребительском режиме, держа в цепях эгоизма потенциально бессмертную душу свою, не познавшую еще радости любви и этического творчества, в котором только и возможно раскрытие истинно человеческих ценностей, делающих человека поистине Богатым.

               2. Политический аспект.

 Все буржуазные демократии кичатся тем, что в их конституциях провозглашается примат свобод и прав человека. А что делать, коли в буржуазной идеологии, в основе которой лежит кастрированный прагматизм, сохранивший в себе лишь голую материальную выгоду, других козырей, кроме мифической «свободы», нет. Вот капитал и прикрывает им свои «прелести», как фиговым листочком. Лишая капитал лживого мифа о «свободе» как величайшей духовной ценности, мы превращаем буржуазную идеологию в элементарную рекламу мещанского образа жизни, поскольку материальная выгода, как сущность современного прагматизма, является категорией материальной, вещной и, никоим боком не имея признаков Духа (идеи), идеологией называться не может. Само по себе провозглашение незыблемости права на
 частную собственность предполагает эксплуатацию человека человеком, поскольку в одних руках сосредотачиваются средства производства, а в других – надежда продать их (собственные руки) как товар, чтобы биологически выжить. Материальная свобода ничтожного меньшинства человечества не только порабощает их собственный дух приматом материальных ценностей, но и развращает всех остальных пропагандой буржуазного образа жизни, вселяя через миф о «равных возможностях» надежду «из грязи вылезти в князи».
 Однако «князь из грязи» даже более отвратителен в моральном плане, чем «князь по наследству» и более жалок в примитивности выбора будущего своего, ибо посвящая
 жизнь свою в угоду прихотям тела, человек из двух начал, данных ему, выбирает то, которое лишь является средством духовного просветления нечто более высокого порядка, души своей. Тем самым своими руками он ограничивает свое бытие материально-массовым миром, становясь из потенциального вечного творца вечным пластилином.  В одном из политтелешоу, кажется, с Владимиром Соловьевым, какой-то «умник», охаивающий социализм и
 воспевающий «прелести» буржуазности, сослался на Н. Бердяева в том плане, что он, мол, «вырос из марксистских штанишек». Это использование имени философа в буржуазной пропаганде ярко показывает циничность современного прагматизма, не гнушающегося откровенной ложью, рассчитанной на то, что немногие знакомы с философским наследием Н. Бердяева, а его закордонная жизнь якобы автоматически ставит философа в ряд антисоветчиков. Возможно, сказавший эту фразу и сам не читал Бердяева, тогда он пустозвон, а если читал, то мерзавец, вводящий общество в заблуждение и порочащий имя философа, который, конечно, вырос из марксистских штанишек, но в буржуйских штанишках не ходил никогда. Он всей душой презирал капитализм, раскрывал в своих работах губительную для личности буржуазность как образ жизни. Чтобы не быть голословным, как «умник», сославшийся на Бердяева, приведу цитаты из работы философа «Судьба человека в современном мире»: «Капитализм есть прежде всего антиперсонализм, власть
 анонимности над человеческим существованием, он обращается с человеком, как с товаром»;
 «…буржуазно-капиталистический мир был отрицанием всякого братства, общности, соединенности людей. Человек человеку волк. Жизнь в капиталистическом мире – волчья жизнь»; «Социализм в своих наиболее классических марксистских формах враждебен не только национализму, но и национальному, он связан с интернационализмом. Маркс провозгласил принцип, что у рабочих нет отечества. Пролетарии всех стран, соединяйтесь. Те классы, которые жестоко эксплуатируются и унижаются своими же соотечественниками, не могут чувствовать с ними национальной солидарности и братства… Маркс обвинялся в том, что он разлагал и истреблял реальность отечества, отрицал всякое патриотическое и национальное чувство. Но справедливо было бы сказать, что Маркс лишь отражал действительность. Патриотическое и национальное чувство истреблялось в рабочих классах капитализмом и вопиющими социальными несправедливостями. Интернационализм рабочих классов так же понятен и объясним, так же эмоционально оправдан, как и их атеизм. Патриотизмом и национализмом слишком часто прикрывались интересы господствующих классов». И, наконец, в этом вопросе можно поставить точку цитатой из работы Н. Бердяева «Дух и реальность»:
 «Буржуазность стоит под символом денег, которые властвуют над жизнью, и под символом положения в обществе. Социализм хочет победить и отвергнуть власть денег, поставить жизнь не под символ денег, а под символ труда. В этом его правда. Буржуазность защищает добродетели, принципы, идеи отечества, семьи, собственности, церкви, государства, морали и пр. Она может защищать идею свободы, равенства, братства. Но это и есть самое страшное
 проявление мирового зла – ложь, подмена. Дьявол – лжец. Отрицание духа может принять формы защиты духа, безбожие может принять формы благочестия, надругательство над свободой и равенством принять формы защиты свободы и равенства». Н. Бердяев, таким образом, не только раскрывает глубинную сущность капитализма и социализма, но и наглядно показывает, что свобода слова и независимость СМИ в буржуазных демократиях – это лживый миф, а сами СМИ есть инструмент оболванивания народа, носящий тотальный характер.
Свобода слова – это свобода капитала варить информационную похлебку из лжи, пропаганды насилия, безнравственности, развлечений, мещанской и криминальной бытовухи и прочей дряни, и это необходимость для народа питаться этим «духовным» дерьмом в силу того, что интеллектуально-духовная составляющая в меню СМИ невероятно скудна, поскольку капитал не на словах, а на деле не оперирует духовно-нравственными понятиями, и народ для него
является не более как товар в виде рабочей силы, чем, собственно, и объясняется то, что он дает народу хлеб и зрелища, но закрывает двери к высшему образованию, высокой
культуре и высокому искусству через платность обучения. Так по какому же праву пропагандисты капитализма, о «прелестях» которого и говорить-то тошно, на всех углах и
политтелешоу трещат о покаянии партии, впервые в мире строившей справедливый мир, поставив жизнь «под символ труда», а не денег и положения в обществе. Не вина ее,
а беда, что вожди партии после Ленина мельчали душой и мыслью. Сейчас она, преданная своими вождями, находится в глубоком философском нокауте от себя самой. Вся история человечества – это история бесконечных войн, бунтов, революций. Простому народу они вовсе не нужны, ему не нужны и армии. Простой народ – труженик, кормилец, неалчущий крови и неправедной наживы. Еще в XVIII веке Поль Анри Гольбах писал: «Ни один народ на
земле не заинтересован в том, чтобы другие народы жили в рабстве». И это правда. Однако захребетники, изурпировавшие власть и прибравшие к рукам материальные ценности народов, отнявшие  у них право на творческий, а не подневольный труд, присвоив себе средства производства, еще и присвоили себе право человека на жизнь, втягивая народы в кровавые разборки, войны, террор и антитеррор, в основе своей имеющие элементарный передел собственности руками простых людей, одурманенных лживой буржуазной пропагандой, часто прячущейся за религиозные лозунги, лозунги, противные Богу, поскольку он творец, а
не разрушитель. Именно это и имел в виду Н. Бердяев, говоря, что «Дьявол – лжец», имея в виду капитал. Формы одурачивания народа захребетниками принимают все более изощренные, скрытые формы: капитал становится анонимным (акционерным), денежные мешки буржуев скрыты под шелухой пустых по сути акций «акционеров» из народа, получающих копеечные дивиденды, но считающих себя собственниками. Власть тоже имеет видимость народной, но демократическая вывеска ее таковой вовсе не делает. Однако история противостояния, история революций и гражданских войн наглядно показала, что путь борьбы за «лучшую жизнь», в основе своей имеющий экономические цели, направленные на потребу тела (всеобщее благосостояние), всегда ведут все к тому же переделу собственности, к взращиванию новой бюрократии из народных масс, которой также глубоко наплевать на интересы своего народа, как и старой бюрократии и прежнему капиталу. Вся закавыка в том, что человек дуалистичен: он забыл, что кроме своего ненасытного живота имеет еще, как ни
странно, душу. И во все времена истории человечества находились люди особой духовной касты: художники, поэты, музыканты, ученые, мыслители…, короче, люди-творцы, оставившие
нам творения своей души. Это были и есть самые Богатые люди в мире. Богатства их качественно другие, чем богатства этого тленного мира, – у них дар Божий: Слово, живущее на кончике кисти, смычка и пера. Люди, насладите свои души духом их гуманизма и любви. Жизнь человечества неустроена и тяжела от приземленности целей. Надо менять цели, и изменится жизнь. Иллюзорно счастье среди несчастных, а потому не верю я в буржуйское счастье. Все эти олигархи и прочие захребетники от власти и капитала не менее, а, может быть, более несчастны в своей духовной убогости, семьи их без духовного стержня хрупки, а судьбы детей, как правило, незавидны и даже часто трагичны. «Черствая душа богача, – писал П.А. Гольбах, – не способна к сочувствию другим людям»; «Вопль несчастья не достигает слуха того, кто находится среди изобилия и в сумятице наслаждений. Браки,единственным связующим звеном которых является расчет, соединяют своенравных и безрассудных супругов. Смогут ли порочные родители воспитать добродетельных детей?Роскошь, основанная на необузданной страсти к богатству, передается от человека к человеку и, в конце концов, совращает все сословия государства. Каждый стремится к быстрому и легкому обогащению. … У охваченной страстью к богатству нации все является продажным: долг, добродетель, мужество. Уважение, доброе имя, слава и честность становятся пустыми словами. Создается положение, при котором каждый говорит себе: «Какое мне дело до того, что станется с государством, лишь бы только я был богат. … Надо жить для себя». Как же современен голос барона Гольбаха из XVIII века и где нам взять сейчас таких баронов, которые не вещали бы нам с экранов телевизоров: «Бери от жизни все!», а предостерегали бы его словами: «Яд роскоши более разрушителен, чем все другие бедствия»; «Можно считать нацию погибшей, если зрелище человеческих пороков не оскорбляет
более ее взоров». Придет час смерти, а с ней жуткий животный страх, которого в принципе не могут знать люди высокие Духом, ибо душа, наплакавшаяся, изболевшаяся от вида человеческих страданий, хочет и будет оплакивать их несчастья, борясь за Мировую гармонию вечно, презрев роковую для нищих Духом смертную черту. Так, обладает ли человек, шагнувший в политику, свободой? Нужна ли она ему, если в сердце его живет Добродетель, а не эгоизм, который в политике есть величайшее Зло?

                3. Нравственный аспект.

 Человек, безусловно, должен иметь право на свободу передвижения, свободу мысли, слова, право на труд со свободой выбора вида своей деятельности, то есть иметь право на все, что угодно, кроме того, что вступает в противоречие с «Я» более высшего порядка, чем «я» личности. Только гармония между этими «Я» может привести к Мировой гармонии. Человечество в своих же собственных интересах должно идти по пути устранения противоречий между этими «Я», а это предполагает взаимную ответственность и наложение определенных ограничений прежде всего на права и свободы личности со стороны самой личности, то есть личность сама должна наложить на себя моральную узду. Только тогда, когда все люди осознают смысл свободы во всех ее аспектах и прежде всего в нравственном аспекте, социальные институты более высшего порядка, чем сама личность, будут жить в полной гармонии с личностями, образующими их, представляя такой же слаженный духовный механизм, как в материальном плане биологический организм, в котором органы без
причины не бунтуют против целого. Говоря о нравственном аспекте свободы, следует особо
подчеркнуть ту огромную ответственность, которая лежит на ученых, делающих значимые для человечества открытия, и особенно открытия в области высоких энергий. Так, к примеру, Оппенгеймер и другие физики-ядерщики, внесшие свою лепту в порождение такого монстра, как атомная бомба, в принципе, такие же международные преступники, как и государственные деятели, выпустившие этого джина из бутылки. Лучше унести величайшие открытия с собой в
могилу, чем предоставить их в руки неготового еще мораль но к этому человечества, правят которым еще философски недальновидные и даже такие преступные, как Трумэн,
люди. Как в юриспруденции есть положение о том, что незнание закона не освобождает от ответственности, так и политическая близорукость ученых и политических деятелей не оправдывает их в преступлениях перед человечеством, которое никогда не должно забыть Хиросиму и Нагасаки. Поль Анри Гольбах как бы предвосхищал трагические события ХХ века, говоря: «Открыть истину тем, кому знание ее может принести вред, значит совершить зло, ибо истина при этом перестает быть благом». Все, что делается в мире в области вооружений, делается руками народов и направляется против них же. Захребетники из высших эшелонов власти, как политический инструмент захребетников из крупного капитала, манипулируя общественным мнением благодаря пустому по существу и затасканному временем лозунгу защиты Отечества, создают умами ученых и конструкторов и руками трудящихся все
новые и новые типы вооружений и используют их против них же, разжигая все новые и новые очаги напряженности в мире, умножая на людской крови свои капиталы. При этом цинично на всех углах трещат о своем миротворчестве – не верьте, люди, в эту наглую ложь: капитализм не может существовать без образа врага и всегда его находит. Люди, не будем же слепыми котятами, игрушками в руках своих бессовестных и ненасытных правителей. Нам
войны и армии ни к чему, они нужны им. Хлеб с маслом, заработанный на военных заказах, пахнет братской кровью. Если ход эволюции материи не зависел от воли души, а исключительно определялся окружающим миром, то ход эволюции человеческого Духа исключительно определяется волей души человеческой и волей его социальных институтов. Россия – это в настоящее время особая в мире страна, уже познавшая «прелести» капитала, уже разобщенная им, но все-таки не способная к полной духовной деградации
благодаря мощному плодородно-духовному слою своей многовековой культуры. Динамика духовной эволюции человечества – это российский крест, который она должна пронести достойно. Россия не знала гладких дорог в своей истории,пережила она и горбачевско-ельцинскую распутицу. Период тотального насилия над русским духом и его волей, период
ельцинского геноцида над своим народом, период избиения социализма переходит в период похмелья и отрезвления, приходит осознание, хотя еще и немногими, того, что эпоха социалистического строительства в СССР – это величайший опыт социального бытия великого народа, а не только и не столько опыт над народом бездарных правителей. Такого опыта человечество не знало, и его надо изучать, использовать и гордиться им, а не бросать под грязные ноги буржуазного прагматизма. Русский народ мудрее, чем о нем думают буржуазные
пропагандисты. Он умеет жить сам по себе, рядом с властью и даже вовсе без нее, он может принять на некоторое время навязанные ею формы бытия, наматывать, так сказать, на
ус ее мудрствования, усмехаясь при этом в тот же самый ус, умеет чтить закон и объезжать его на кривой кобыле, может долго терпеть, но в конечном итоге слово будет за ним. Тишь и гладь на Руси – это еще вовсе не стабильность, а только желание стабильности. Дай Бог, чтобы дошли эти слова до тех, кому, прежде всего, и предназначены.
Власть – это мозг нации, а власть с идеологией, получившей поддержку в народе, это уже душа народа. Наступает время рождения идеологий и их борьбы, но борьбы не ради победы, а ради единства человечества, в котором территориальный суверенитет уйдет в историю и наступит время культурного суверенитета наций, не разъединяющего народы, а обогащающего их единство многообразием культур. Бездуховность приземляет человека, рвет связь его души
с Богом, обрекая ее на деградацию, а необузданный эгоизм подрывает нравственные устои общества, разлагая его. Раскрывая глубинную сущность института частной собственности, с необходимостью делящего общество на классы и порождающего тем самым антагонизм между ними, я хочу заострить внимание читателя на том, что бороться надо не с захребетниками, а с захребетничеством как явлением и бороться не штыком и «булыжником – орудием
пролетариата», а Словом, рождающим идеологии, формирующие такое общественное сознание, в котором не будет места захребетничеству как явлению. Все мы плывем в одной лодке, называемой Земля, и выкинуть из нее неугодных нам не дано. С пути революций мы должны свернуть на путь ускоренной эволюции Духа. И начинать надо с себя. Таким образом, я утверждаю примат Духа над животностью своей, ведущий к Богу и к бессмертию, к жажде творчества, превращающего труд из необходимости для биологического выживания в средство достижения творческих целей и тем самым делающим его не тягостным, а желанным, поистине
свободным трудом. И путь к свободному труду лежит через отрицание частной собственности, отрицание захребетничества, отрицание свободы в ее нравственном аспекте.
Огромна роль личностей в истории, стоящих в высших эшелонах власти, у руля великих держав, но очень немногими из них может гордиться история человечества, чаще ей приходится сгорать от стыда за них. Однако личности эти лишь способны ускорить или замедлить динамику эволюции Духа и не более того. Внутренняя неистребимая потребность к обладанию высоким интеллектом, пропускаемом через нравственный фильтр души, обучает личность божественному языку альтруизма, в котором слово «свобода» теряет самозначимость,
а воспринимается только как кантовская «воля к добру». Таким образом, из ряда частных конкретных аспектов слов «свобода» и «необходимость» как дуалистически противоположных категорий целостного понятия, имеющего смысл лишь в их единстве, мы приходим к общему выводу о том, что монистический подход к раскрытию их ценностно-бытийного содержания является тупиковым, поскольку бытие есть постоянная борьба между ними в сознании личности за примат. Свобода есть низшая, начальная форма духа личности, трансформирующаяся в высшую его форму –необходимость Смысл бытия личностей, заключается в осознании необходимости беззаветной любви и преданности тому социальному «Я», живой частью которого являются эти личности, поскольку оно в свою очередь служит гарантом безопасности и творческого бытия самой личности. Таким образом, анализ бытийного смысла слов «свобода» и «необходимость» убеждают нас в том, что они не имеют самостоятельного содержания, как, впрочем, и все слова этического плана, имеющие в обязательном порядке соответствующее слово-отрицание (добро – зло, любовь – ненависть, страдание – удовольствие и т.д.), поскольку они в паре в борьбе за примат формируют личность.
Семья, в которой личное «я» каждого с любовной жертвенностью подчинено «Я» семьи, то есть когда между членами семьи царит любовь и согласие и ни одно «я», составляющее ее, ни при каких обстоятельствах не может помыслить, даже в малом, возлюбить себя сильнее, чем своих родных, конечно же, крепка и счастлива, а каждое ее «я» защищено ею и не менее счастливо. Город, деревня, государство, в котором живут патриоты, то есть люди, не мыслящие своего счастливого бытия вне связи с родной землей и со своим народом, конечно
же, будет процветать, поскольку во благо своей стране ее граждане отдают все свои силы, жертвуя ей в лихие годины и свои жизни, и даже то, что важнее собственной жизни
– жизни обитателей родового гнезда. Человечество, в котором народы живут не исключительно интересами своей страны, а представляют собой творческие содружества во имя процветания всего человечества, будет, бесспорно, счастливо. Я уже слышу голоса о том, что это утопия. Нет, это реальная картина нашего будущего, вытекающая из эволюционного бытия, это грядущая счастливая наша неизбежность, на пути к которой нам предстоит прежде всего бескомпромиссная борьба с самими собою, со своим эгоизмом.
Человеческий эгоизм уже терпит неизбежное поражение на всех фронтах: даже в мировом масштабе взаимопомощь становится нормой, когда природные и техногенные катаклизмы, социальные потрясения и т.д. приносят масштабные бедствия в тот или иной уголок земли. И это не благодаря, а вопреки эгоистичности буржуазного бытия, доминирующего в мире. Человечеству еще предстоит осознать, что на пути к духовной мировой гармонии стоит, как китайская стена, «частная собственность», буржуазность, как потребительский образ жизни. Однако осознание человечеством самого себя придет лишь через осознание каждым ответс-
твенности перед ним, но придет время, когда этическая составляющая человечества будет главенствовать над всеми его остальными составляющими: экономическими, политическими, научными и т.д. Современное человечество переживает самый мрачный период своего существования, совершенно неадекватно воспринимая мировые процессы, двигаясь семимильными
шагами в пропасть небытия: аппетиты крупного капитала не поддаются осмыслению, его приемы оболванивания трудового народа стали крайне изощренными, да и сам он
одевает шапку-невидимку, приобретая безликость в акционерных формах. Земля охвачена пожарищами бесконечных локальных войн, развязываемых международным капиталом в борьбе за сферы влияния, нефтяные и газовые магнаты, в погоне за сверхприбылями с невероятной поспешностью дырявят землю, а правительства стран, являясь как политическая надстройка, его служанкой, держат свои народы на голодном пайке, поскольку и без того скудные
бюджеты обгладываются тем же ненасытным капиталом, правдами и неправдами уходящим от налогов. Роскошь и нищета идут рядом. Однако самое страшное заключается в том, что человечество живет, как ежик в тумане, в том плане, что идеология прагматизма, благодаря
мощнейшей пропагандистской машине СМИ, работающей на полных оборотах, пока небезуспешно зомбирует народ гнилыми ценностями буржуазного мира. Обыватель пока еще ходит на выборы, веря в буржуазную демократию, выбирая каждый раз во власть очередных захребетников. Не
только тело трудового человечества, но и дух его порабощен неправедным бытием.
И в это время я предрекаю несчастному человечеству светлое будущее, причем не такое уж и далекое в эпоху информационного бума. Знаю, что одни назовут меня утопистом, другие просто психом, но найдутся и те, кто задумается. Для них и будущих потомков пишу я эти строки с глубокой верой в торжество своей философской доктрины,пишу с надеждой, что мои читатели по мере своих сил будут приближать счастливое время. Не помню дословно, но суть высказывания П.А. Гольбаха заключается в том, что стабильность государства в немалой
степени зависит от того, что правители не лезут в умы своих подданных, не ограничивают свободу мысли и слова. Не репрессии, а только открытая всенародная, никогда не заканчивающаяся, как сама жизнь, дискуссия о бытие своем способна сделать государства и в целом мир стабильным, а личностям, его составляющим, осознать себя членами огромной и дружной семьи, звать которую человечество. А в дружной семье не тянут одеяло на себя, а с любовью укрывают им другого. В такой семье, свобода не может восприниматься иначе как кантовская «воля к добру». Таким образом, в процессе эволюции нашего Духа рано или поздно, но свобода станет для нас сначала «осознанной необходимостью», еще тяготящей наше «я», а потом и насущной и наиважнейшей потребностью к добродетели как к
смыслу бытия.