Тимуровец или оратория генерала

     "Ах вы сени, мои сени,
      Сени новые мои!
      Сени новые, кленовые, решётчатыи!!!..."
      
      Старинная, народная песня
      
      
      У меня первая встреча с генералом, (с приставкой - майор) была так: третий день на кухне, поварю, после трёхдневных же экспресс-курсов.

      (Закосил повар-профессионал нашего призыва в язву желудка и надо было срочно ему замену. Нечаянно подвернулся под руку старшему повару-профессионалу призыва Ноябрь-6 я, рабочим по кухне. Легкомысленно показал, что могу довести до готовности борщевую зажарку-заправку и даже сумею её, сам, без посторонней помощи, вылить из сковороды в "сороковку", с первым. Повар заходит, а я - совершаю диверсию - готовую, собравшуюся уже пригорать зажарку - по назначению отправляю! Причём мимо, гад такой, ни капли не пролил!!! Пойманный с поличным, как никогда прежде и в будущем был я близок к провалу: чуть не изобличили в саботажной попытке злостно зарыть редкостно нужный заставе талант, а равно - предрасположение к готовке пищи, на полсотенный коллектив! Притащенный улыбающимся до ушей старшим поваром в канцелярию за шиворот от хабэ, собирался уже признаться, что глубоко законспирированный, работаю на разведки Гондураса и Свазиленда, с умыслом на узнать секретный рецепт приготовления "бигуса", (биологического ОВ, происхождения где-то в недрах МО, с мощнейшим несъедобно-неудобоваримым потенциалом), лишь бы не на кухню заканопатили. Но матёрый начальник заставы видел исключительно сердцем, его провести даже Штирлицу не удалось бы. Так что прижатый в пятый угол, с предложениеми лучше по-хорошему не запираться и во всём признаться, проявил минуту слабости и - промямлил, что яишню умею делать!
      - Аха!!!" - радостно вскричали дуэтом капитан и ефрейтор, уличающе ткнув в направлении меня указательным пальцем рабочей руки каждый. - Кого обмануть-запутать хотел, дурилка картонная!!!?
      Ну вот, три дня обучения и - большому танкеру по личному же Барьерному рифу! Вот и делай после этого добро людям, не спросясь. "Тимуровец", блин.)

      Сготовил "сороковку" борща, макароны по-флотски. Кисельчику "Бронзовая слеза" наварил, чисто, без комков и воздушных, намертво вплавленных как в янтарь пузырей. Высокое искусство, даже не сомневайтесь, как у стеклодува - малейшая ошибка и... Нет не в брак вываливать, а выслушивать крайне интересные вещи, неожиданные и незатёртые, про якобы доподлинные твои умственные способности, сказочную ловкость рук и близкое родство с некоторыми непарнорогатыми. Приволок свежайшего хлебца. Откушали с "годком"-рабочим по кухне по "дембельской" порции, (не наедались ещё). Сидим, сыто наслаждаемся немудрёным бытиём простого солдатского щастья. Скоро первые, кому в наряд во вторую смену, обедать прийдут. Жизнь прекрасна, для "драконов"-то, полторы недели как с учебного.

      Внезапно показался вдали, стремительно нарастая бронепоездом без тормозов, дробный перестук-цокот офицерских каблуков, лермонтовским демоном метнулась тень мимо окна и - через нанозаминку - от молодецкого пинка распахивается настежь дверь: забегает начальник заставы!!! Без фуражки, взъерошенный такой, словно только что по трубке получил точнёхонько в ухо знатный пистон, лица на нём - нет:
      - Передали с "Омана" проверяющий генерал едет!!! Быстра в парадно-выходной прикид побежал переодеваться в пекарню!!!
      Рабочему:
      - Сапоги надраить и бляху, до полного изумления!!! Мухой метнулся!

      Тока я переоделся, неумело, из-за отсутствия присутствия опыта, напялил поварской колпак и взял в руки половник, безотчётно от тела в мозг приняв живописную, моноскульптурную позу "Повар-пограничник задумчиво вспоминает рецепт приготовления элитной перловки на эксклюзивном, (подгусиный), комбижире", заходят. Мы с рабочим, как настоящие - вытянулись в струнку и доложились: повар дежурной смены рядовой такой-то, рабочий по кухне рядовой сякой-то. Генералу явно ужасно понравилось. Спросил, какого призыва. Мы бодро гаркнули, что Ноябрь-7! Чело генеральское слегка омрачилось: понял откуда у нас такая молодцеватая, ласкающая генеральский зрак, свежегарнизонная выправка. И начал он меня жёстко тестировать: а это где, а того почему нет, а доски разделочные-то - покажи. А те доски (восемь из положеных десяти), под разделочным столом свалены кучей, аж позеленели некоторые от неупотребления поди с седой древности ещё..., с дембеля Май-4. Пользовали лишь две: для резки хлеба - для резки хлеба и для разделки сырого мяса - для разделки кого хочешь, есть или приходится. Стою, заведя под колпак очи, мучительно пытаюсь сообразить, чего сделать то, каким громоотводом отвести ощутимо сгущающиеся под потолком кухни молнии?!

      А генерал:
      - Ну чего ты, солдат? Так хорошо начал, я уже ефрейтора собрался тебе и рабочему давать. Ну-ка, а доска для разделки сырой рыбы имеется? Покажь!
      Делать нечего, скрепя себе всё что получилось укрепить, ныряю головой в колпаке под стол, и, по закону бутерброда, именно эта доска - самого преотвратного вида! Рыбу на ней если и препарировали, то очень давно, да так и положили усыхать до окаменелых остатков чешуи. Определённо с дальномерным прицелом-умыслом на попасться на глаза генералу, тайно мечтавшему стать археологом с ихтиологом, но вынужденно пошедшему по династии.
      Генерал возвышается средним ростом у меня, согнутого позой "страус в глухой обороне", над душой, жарко дышит в куда-то там, но не в затылок и зудит:
      - Ну так есть или нет, а, а?
      Дальше, до сих пор не знаю, почему я сделал то, чего сделал.
      Как в трансе выпрямляюсь, говорю:
      - Е-есть такая!
      Сую ему чуть ли не под нос сие уже даже не пахнущее от окаменелости страхолюдство, и ещё пальцем с зачем-то показываю надпись "Для разделки сырой рыбы"!
      (А то вдруг он не рассмотрел, в очках был генерал, старенький.)

      Тот оторопел, отрядские кажется дышать перестали, а начзаставы начал явственно, с грациозностью раскалённого бронированного утюга, поставленного на центнер мороженного сливочного масла, проваливаться сквозь землю. (А пишут, что китайские ушуисты по сорок лет ежедневно тренируются, чтобы суметь уйти в землю на пару сантиметров. У нашего капитана без труда получилось углубиться в монолитные плитки кафельного пола где-то почти до полуколена.) Генерал вдыхал-выдыхал секунд с 19, потом повернулся к товарищам старшим и просто офицерам доблестного Гадрутского отряда - ликом, а ко мне... избушкой, да как даст децибелов под сотню:
      - Вы посмотрите на чём он у вас солдат кормит!!! Он же их поперетравит всех!!!!!
      И давай совершать отлично известные всем военным со стажем вербально-поступательные действия насильственного порядка, с ними всеми по очереди и в творческом беспорядке.

      У меня хватило ума не уточнять, что кормлю не с досок, разделываю на них, то есть не на них и вообще ещё рыбы на готовку не видал и не знаю как её разделывают. Вместо этого ловко притворился материальной галлюцинацией, сливающейся по цвету "нулёвого", (нигде муха-самэц... не совершала половой акт), поварского показушного прикида и лица - с окружающим настенно, бледным кафелем.

      Генерал завершил оперно-сольную экзекуцию и, даже не глянув больше на повара-"отравителя", (чему я не огорчился нигде ни разу), выбежал с кухни. Только что "Карету мне, карету!!!" не кричал: рявкул что-то про лишённый девственности "УАЗ", который падшей женщиной должен его поскорей унести от лишённой же девства заставы! Ну, явно гигант, не смотри, что невысок ростом и комплекции отнюдь не авантажной. Про таких говорят: мал... э-э-э... питающийся плазмой кровяных телец паразит, но... хм, тем не менее - крайне сильно пахнет. Короче говоря, "летящей походкой он вышел из мая, чтоб скрыться из глаз под ма-а-ашиной "Камаз"!"

      А я рухнул на удачно подвернувшийся "поварской" стул и не на шутку пригорюнился. Приготовился ждать, что со мной будут делать группен-репку, начиная как минимум начпотылом Отряда: за дедку, за бабку и далее, со всеми остановками. Удивительно - обошлось. Предполагаю, что никто не захотел уточнять для генерала, что я вообще на кухне быть не должен - неположено. Ну и замяли видать. Потом, глубокой ночью, когда хлеб спёкся, все восемь из десяти досточек, (которые, если вы подзабыли уже, не пользовали очень-очень давно), ошпарил кипяточком и отдраивал в семи водах варёных, а потом в стольки же ключевых, по классическому рецепту конька-горбунка, до утра. Старший повар, мой "дед", придя принимать смену, меня похвалил. Начальник заставы зашёл, обалдел, старательно глаза протёр, посмотрел на них снова, осветлённых да румяных, развешанных по стенке и - тоже похвалил.

      И это был первый-последний раз, на моей памяти, когда заставу нашу генералы вообще и проверяющие в частности врасплох прихватывали. Отныне как ни приедут, а у нас - всё чики-чики, комар... ну пусть будет по-габаритней - переднего хобота - не подточит. И первый-последний раз, когда хотели меня ефрейтором сделать. Потом, разок, хотели заделать "капралом", но не в коня корм, не вышло. Правда начальника заставы явственно шатнуло в полукресле кожзаменительном, когда я через сутки, бесповоротно вроде бы выпихнутый в ШСС (школа сержантского состава, там простых советских терминаторов делали, за полгода), заявился из Отряда на заставу! Как снег на голову летом и без предварительного наркоза-предупреждения дежурным по заставе, зайдя в канцелярию. Очевидно, как привидение, в известную по украинским хуторам пору: перед самыми первыми, предрассветными ишаками.

Пояснил мне на моё недоумение, чего он так неадекватно отреагировал, перекосившись с ужасом, как не родному прям:
      - Показалось на миг, что ты уже с сержантскими лычками возвернулся!!!
      Пожал плечами, вздохнул и сказал ему, что видимо - не судьба. Подождал, будут ли какие пожелания. Начальник заставы упорно хранил молчание, уткнувшись в крайне важный для разгадки чайновод. Возможно, всё-ещё не верил до конца в мою материальность и, сгорая от естествопытства, ставил эксперимент: есть я там на самом деле или мерещусь в трёхмерном разрешении и звуковом диапазоне?

      Ну и пошёл я спать, потому что они там - наполеоны все, а солдат спит - служба идёт. Такие вот мы, "срочники", непримиримые "службисты", ага, по второму году особенно...