Девушка с глазами кошки Вместо предисловия

Тело — это храм души. Когда падет последняя стена — дух обретет свободу. Но пока стоит хотя бы один камень — строй и возвышай свой храм. И пусть он будет выше и крепче других.

Солнце висело в небе, словно большой горящий шар, так низко, что видно было как его огненные волны медленно растворялись в чистом голубом небе. Они уходили вдаль, встречаясь с линией горизонта, которая со временем приобретала четкость, рассекая пространство на две величественные части — серую мертвую землю и живое, но одинокое небо.
Жара не щадила тех странников, что торопливо пересекали пустыню. Небольшой фургон открытого типа спотыкался на каждом камне, но продолжал устремляться вдаль. Но даже ветер не мог охладить кожу от палящих лучей. Пыль, намертво прилипшая к телу, жгла словно раскаленный песок, превращаясь в твердую застывшую корку. Она ложилась слой за слоем, проникая с каждым порывом ветра, что теребил, свисавшие с крыши фургона, обрывки легкой материи. Тонкая, почти прозрачная,изрезанная временем, она больше не могла защищать находившихся в машине ни от палящего солнца, ни от грубой пыли.
- Надо сделать остановку. - Послышался мужской голос из фургона. Впервые за долгое время английская речь не была с примесью специфичного акцента.
- Еще шесть часов и мы будем на месте, - отозвался второй мужчина, сидевший в передней части машины. Его произношение английского оставляло желать лучшего.
- Она не не выдержит, слишком слаба, - тихо проговорил первый.
Я поняла, что речь идет обо мне. Лежа на неровных деревянных досках в основной части фургона, я едва различала образы вокруг. Время от времени темная фигура склонялась надо мной и сквозь падающую на нее тень, прорисовывалось лицо. Это был молодой мужчина европейского типа внешности с темными, местами выгоревшими от солнца, каштановыми волосами и большими зелеными глазами. Я попыталась запечатлеть в памяти образ этого человека, но веки, наливаясь  тяжестью, растворяли его, погружая меня в темноту, позволяя лишь звукам проникать в голову.
- Через час будет ущелье, оставим тело там. Птицы подберут. - Донеслись отголоски фраз с водительского сидения. Этот грубый мужской голос казался знакомым. Он сопровождал меня на протяжение последних нескольких дней.
Я закатила глаза от прилива режущей боли во всем теле, которая не спешила отпускать, а со временем становилась сильнее. Тело настолько ослабело, что каждый вздох давался с большим трудом. И каждый раз, когда я уходила за грани собственного сознания, возносясь над окружающей нас пустыней, что-то с упорством возвращало меня обратно. На этот раз кто-то сильно тряхнул меня за плечи.
- Не спи. - Шепнули мне в самое ухо, - так больше шансов выжить.
Я приоткрыла глаза и увидела его зеленые.
- Моргни, если понимаешь, что я говорю, - продолжал он.
Я медленно и с трудом моргнула.
- Отлично.
- Пить, - подобно легкому дыханию сорвалось с моих губ. В то же самое время где-то совсем близко послышался легкий щелчок и горячий влажный метал заскользил вдоль моего рта. Теплая вода рывками оросила сухие потрескавшиеся губы, скудным потоком проносясь по горлу, оставляя после себя внутри ватный след. После нескольких глотков я наконец смогла размокнуть глаза, наблюдая, как сидящий рядом спутник закручивает крышку небольшой фляги и убирает ее в черную квадратную сумку.
- Продолжай ехать, не останавливайся, - крикнул он водителю.
- До ближайшей деревни четыре часа, тело уже давно гниет. Там нам не помогут. Это кусок мяса, от которого лучше было бы избавиться здесь, - процедил водитель.
- Подумай лучше о последствиях, если мы ее не довезем, - обрезал тот, что сидел рядом со мной.
- Это будет значить, что они ошиблись.
- Они никогда не ошибаются, - внезапно прозвучал третий голос рядом с водителем.
- Мы привезем труп... - Не отступал тот, чей грубый голос проходил словно ножом по моим ушам.
Но его слова остались без ответа. Странники погрузились в молчание.
Фургон, скрипя и пошатываясь в разные стороны, продолжал двигаться. Я старалась не закрывать глаза, как сказал тот человек, что сидел рядом. Из всех людей, что были в машине, мне хотелось доверять только ему. Солнце вновь впилось огнем в мои глаза так, что сил держать их распахнутыми уже не оставалось.
Мужчина с каштановыми волосами склонил голову надо мной, закрывая собой безжалостное небо. Я видела его глаза и этот зрительный контакт, возможность смотреть не сквозь пространство, а сосредоточить взгляд на чем-то более четком, помогало отстраниться от боли, от испепеляющей жары и от не знания того, что ждет меня впереди. Эти глаза, этот равнодушный, хорошо скрывающий волнение взгляд, в тот момент навсегда остались в моей памяти.
Когда солнце стало спускаться к горизонту, фургон остановился.
- Граница! - Выкрикнул водитель.
Все сидевшие в машине засуетились. Мой спутник достал бутылку воды и попытался всунуть мне ее в руку.
- Возьми это, - приказал он, - и держи крепче.
Но как он не старался, бутылка не могла задержаться в руке и долю секунды,
- Сожми руку.
Я попыталась нащупать пластиковый предмет, но поняла, что не чувствую даже своей руки.
- Ладно, тогда просто часто дыши.
- Трое! - Злобно прошипел водитель, - будут досматривать! Взгляни.
Тот, что сидел рядом со мной, отодвинул ткань, обтягивающую корпус фургона и выглянул в образовавшееся отверстие.
- Будут, - заключил он.
- Что будем делать, Эсди? Она больше похожа на труп, чем на живого человека.
Мое внимание привлекло произнесенное имя. Первое имя, которое я услышала за все время, пребывая в пути. Странное, необычное.
Молодой человек с зелеными глазами, которого, как оказалось, зовут Эсди, повернулся в мою сторону и задержался на мне взглядом.
- Послушай, - начал он, - я понимаю, что тебе сейчас очень больно. Но поверь мне, это не самое трудное, что тебе придется пережить в будущем, находясь здесь. Боль — это всего лишь боль, когда-нибудь ты научишься контролировать ее. Сейчас как раз тот случай, чтобы предпринять первую попытку.
- Эсди, они уже близко, - предупредил водитель.
Эсди пододвинулся ближе и обхватил одной рукой ноги, а второй приподнял мои плечи. Но я по-прежнему не чувствовал ни единой своей конечности.
- Давай, - начал он, приподнимая меня, - сейчас решается твоя судьба. И все зависит только от тебя. Захочешь ли ты, чтобы все это враз прекратилось или будешь бороться за свою жизнь дальше.
Я медленно открывала и закрывала глаза. Тупая и режущая боль сливались в одну непрекращающуюся волну муки. Мне хотелось только одного — чтобы все это закончилось и неважно, каким способом.
- Ты бы не оказалась здесь, не будь бойцом. А бойцы так просто не сдаются.
Он посадил меня так, что моя спина упиралась в стенку фургона. Из-за слабости я постоянно роняла голову.
- Надо было оставить ее в ущелье, - высказал свое мнение водитель. Его голос уже не был таким уверенным как прежде, - она уже не здесь. Это кусок мяса, который принесет нам неприятности.
Как только он произнес эти слова, я испытала непонятное чувство. Оно было сильнее боли, сильнее желания умереть. Это были гнев, обида, ненависть, слившиеся разом в обжигающее пламя, которое рвалось из груди.
Я напрягла все мышцы тела и с трудом приподняла голову.
- В тебе не ошиблись, - радостно зазвучал голос Эсди.
- Они никогда не ошибаются, - вставил слово тот, кто меньше всего говорил - третий мужчина на пассажирском сидении.
После того, как Эсди завернул меня с ног до головы в тонкую черную материю, послышались шаги.
- Что у вас? - Спросил кто-то с акцентом.
- Везем кандидата. - Ответил водитель.
- Вы должны были привезти его вчера.
- Возникли трудности.
- Хм.. трудности, - повторил голос.
- В транспортировке.
Шаги отчетливо стали слышны недалеко от фургона. Когда все затихли, занавес, скрывающий нас за своей пеленой, приподнялся.
Я открыла глаза и увидела напротив фургона темную мужскую фигуру. Из-за того, что он светил фонариком прямо в глаза, его лицо нельзя было разглядеть.
Эсди, казалось, не нервничал. Он сидел рядом со мной, словно застывшая статуя и не шевелился. Лишь приглядевшись, я заметила, как его рука с силой сжимает темный продолговатый предмет.
- Эсди, - произнес мужчина и сцепил руки в замок перед подбородком.
- Ти-эй, - ответил Эсди и на время выпустил из рук предмет, чтобы сложить руки также, как это сделал обратившийся к нему человек.
- Не ожидал тебя здесь увидеть. - Удивился мужчина.
- Я был проводником. - ответил Эсди и вновь что-то сжал в руке. Когда я получше присмотрелась к мужчине, я заметила точно такой же предмет у него за поясом. Если в тот момент зрение могло меня обмануть, то голова по-прежнему работала. Это был меч.
- Какие такие трудности должны были возникнуть, чтобы понадобился сам Эсди?
- Она из числа вербованных.
- Она?
Мужчина вновь посветил фонариком мне в лицо. Я стойко выдержала на себе пристальный взгляд.
- Эсди, ей не больше десяти лет, - насмешливо произнес мужчина, - какое бы сопротивление она не оказалa – справились бы и без тебя.
- Довольно! - Сквозь зубы проговорил Эсди, - Мы опоздали на сутки, время не терпит.
Мужчина еще какое-то время колебался, внимательно разглядывая меня под прицелом фонарика.
- Как тебя зовут, кандидат? - Спросил наконец он.
Я приподняла голову и постаралась произнести свое имя твердым голосом.
- Солана.
- Солана, - повторил он, - добро пожаловать, Солана.
На этих словах фургон тронулся. Все четверо пассажиров, включая меня, разом выдохнули.
- Добро пожаловать в ад, - засмеялся водитель и прибавил скорости.
Я медленно стала скатываться по стенке фургона, пока не приземлилась на бок. На этот раз дорога была ровной и машину почти не трясло. Когда водитель нажал на тормоза, все окружающие звуки растворились в тишине, как будто мы заехали в самое сердце пустыни, где не гуляют даже ветра.
- Солана, - произнес Эсди и взял меня на руки. Он ловко спрыгнул с фургона, мягко приземлившись на землю, - мы еще увидимся, но в следующий раз тебя будут звать по-другому.
Я что-то простонала в ответ.
Солнце уже давно спустилось за горизонт. Вокруг царила тьма. И лишь несколько призрачных огоньков горели где-то вдалеке. Они прыгали из стороны в сторону, словно рой светлячков. Я в последний раз посмотрела на высокое звездное небо и погрузилась в темноту под шепот его губ.
- Не разочаруй меня, Солана. Докажи, что я не зря боролся за твою жизнь...