Старый солдат

СТАРЫЙ СОЛДАТ ИВАН ТРОФИМОВИЧ
сказка - быль

В некотором тридевятом ЗАТО *, в тридесятом Железногорске, жил-был старый солдат в отставке. Звали старого солдата Иваном, а по батюшке величали Трофимовичем. И как раз накануне великого дня победы над супостатом земли русской – змеем коричневым многоголовым, исполнилось Ивану Трофимовичу ровно девяносто лет.
Было же у солдата три сына, три невестки, семь внуков и одна внучка. А жены – старухи у солдата не было. Умерла старая – земля ей пухом и царство небесное.
Жил-был дед поочерёдно у своих сыновей в разных сторонах града Железногорска.
Жили дети поначалу дружно, хорошо, хотя и не богато. Друг к другу в гости, часто приезжали и деда своего любимого, у кого бы он ни был, привечали.
Поженились сыновья, в жёны красавиц взяли добрых, работящих. И красавицы эти, вскоре им сыновей народили, деду внуков. А у младшего сына ещё и дочка на свет появилась, младшенькая, что дедушке любимой внучкой Алёнушкой стала. Через какое-то время у деда Вани старший и средний сын сами до звания дедов дожили – внуками обзавелись. Стало быть у деда маленькие правнуки с правнучками появились. Но по-прежнему младшая внучка Алёнушка деду Ивану самой любимой была.
Скоро сказка сказывается, а жизнь, поди ещё скорее идёт.
Нагрянул на державу русскую, откуда ни возьмись, невидимый глазу коварный враг! Назвался этот враг, гордым, красивым именем Демократия, наобещал свобод разных, а на деле – породил змеёнышей мерзких да ужасных. Даже имена у них, у змеёнышей этих, сплошь не русские, деду не понятные: Плюрализм, Реформизм, Приватизация, Олигархия…
Напустили; Змей главный и змеёныши его, на весь русский народ едкого дыма, да тумана. Разорили земли русские, веками в единое большое государство собираемые. Порезали державу великую, да могучую, по живому на удельные княжества. Внушили народу ценности чужеземные, чуждые – точно болезнь страшную – чуму, да проказу навели. Пусть и не все добрые люди этой напасти поддались, но тот, кто и раньше характером слаб был, стал ещё слабее. А тут ещё клич был брошен царём не царём, президентом не президентом, а демагогом помешанным, что кличкой бандитской – «Гарант Безальтернативный» народу назвался, и в ту пору на трон Российский кровавым клопом сел – «обогащаётесь, кто как может!»
Не зря в народе во все века говорилось, и говорится – «алкоголь, деньги и власть, людей губят». Так и с этим проходимцем во власть случилось.
По характеру своему гнилому, ударился гарант сей в пьянку – и всю Россию за собой в нужду, хаос и в порчу потянул. И от порчи этой, стали многие недавно достойные люди, – недостойными. Некогда вежливые и добрые люди, стали наглыми, подлыми, злыми, а если и не злыми, то растерянными, опустившимися.
Растерялся тогда и старый солдат, да и как не растеряться. Сил прежних молодых нет уж противостоять злу, а молодёжь зло злющее за благо считает, да нажитый на спекуляции барыш подсчитывая, над дедом смеётся. Испортилась современная молодёжь – не узнать; ни Россия им нужна, ни честь и порядок, а то, что навязал им Змей поганый со своими змеёнышами.
Устоявшим же под натиском невидимого коварного врага честным людям, нелегко было, в то смутное время, правду да истину доказать, чтобы сильную всеобщую оборону врагам организовать. Трудно стал жить трудовой народ, да и не жить вовсе, а кое-как выживать. Зато вольготно зажилось проходимцам разным, жуликам и ворам – точно руки им развязали – грабь не хочу!
И сняты были с теремов городских прежние умные, нужные народу слова: МИР, ТРУД, МАЙ, СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО. ДРУЖБА НАРОДОВ.
И появились в людских душах, а не на теремах, другие слова: БИЗНЕС, КОРРУПЦИЯ, ДЕФОЛТ, БЕЗРАБОТИЦА, ПРОСТИТУЦИЯ, НАРКОМАНИЯ, КАПИТАЛИЗМ…
И выброшены были в мусор все вымпелы и алые знамёна коллективов коммунистического труда, разрушенной змеюками великой российской державы, носившей гордое имя Союз Советских Социалистических Республик.
И высмеян прежний достойный лозунг достойных людей – «ТРУД В СССР – ДЕЛО ЧЕСТИ, СЛАВЫ, ДОБЛЕСТИ И ГЕРОЙСТВА!»
Лишившись работы на государственном предприятии, занялись дедовы сыновья, а следом и внуки, собственным, частным делом, что раньше спекуляцией, а теперь бизнесом называется.
Старший сын, стал торговать водкой – и на этом обогатился.
Средний сын, стал торговать бензином – и стал богатым.
Младший сын, сумел съездить несколько раз челноком за границу, привёз от туда заграничных, диковинных лекарств, (отечественные-то, по ту пору, уже почти не выпускались) продал эти лекарства втридорога – и тоже стал богачом.
И всё бы ничего, но испортились у сыновей от такой богатой жизни характеры. Перессорились сыновья меж собой и деда, отца своего, допекать стали, обижать до слёз.
Один говорит: – Зря ты дед воевал, кровь проливал за советскую родину, энтузиазм проявлял на стройках коммунизма, жилы даром рвал – утопия всё это!
Второй говорит: – Не мешался бы ты дед под ногами – без тебя тошно!  И в телевизор глазами уставился. А по телевизору этому, розоволицые самодовольные политики и экономисты  про чудовищные преступления коммунизма говорят, к покаянию русский народ призывают!
Третий говорит: – Из-за вашего старого поколения весь бардак в стране, не станет вас и всё наладится! Новое поколение будет по-новому, без оглядки на вас стариков, жить!
Невестки же деда Ивана, те и вовсе как с цепи сорвались – слова им не скажи!
-Сиди дед и в тряпочку молчи, а то кормить не станем!

А тут ещё внуки современные подросли, которые постарше, сами отцами стали, да только дурной пример малым деткам своим подают. Смеются над старым, толкают в спину, стучат кулаками в бока – советуют дедушке медали боевые, что за войну Отечественную старому солдату вручались, снять с поношенного пиджачка и продать подороже.
Говорят – на «чёрном рынке» их с руками оторвут!

Одна внученька младшая, дедова любимица, дедушку жалеет, не даёт в обиду. Но не всегда старому солдату, доводится с внучкой повидаться. До того допекли его самые близкие ему люди, что хоть из дому иди побираться!
При всей их богатой жизни – не стало жизни старому солдату, орденоносцу, и заслуженному ветерану Великой Отечественной.
И всё чаще, грешным делом, стал Иван Трофимович задумываться о своей смерти:
-Хватит, думает – пожил довольно, до девяноста дотянул, пора и честь знать.
Подобрал где-то на улице, в мусоре валявшуюся верёвочку, скрутил петельку, примерил – в самый раз. Да подумав о внучке своей Алёнушке, не захотел её пугать своим видом смертным.
-Ладно уж, потерплю, думает, годок другой, а там гладишь без греха сам умру. Господь душу солдатскую израненную к себе приберёт.
А тут как раз зима закончилась, тепло наступило, скворцы и другие перелётные птицы, возвращаться на родину стали. С теплом и главный солдатский праздник подошёл 9 МАЯ День Победы! Не просто праздничный день, а знаменующий великую победу богатырей русских над полчищами грязно-коричневыми иноземными.
И он старый солдат Иван Трофимович один из тех былых богатырей. Хотя и годы преклонные, и сил прежних богатырских давно уж нет, но приятно старому солдату, что и эта, нынешняя власть, запутавшаяся в непонятных для народа реформах, подвиг солдатский не забывает.

Вот и на этот раз пришла старому солдату от Городского Головы, и от Городской Думы красочная открытка приглашение на парад ветеранов Великой Отечественной.
Надел на себя Иван Трофимович старенький свой пиджачок с пока не украденными внуками и не распроданными фронтовыми медалями, пригладил седины на голове, натянул на седые виски потёртую кепку, и перекрестился зачем-то:
-Прости, сохрани и помилуй мя грешного…- еле слышимо прошептал он, и тихонько перебирая ногами, побрёл к месту указанного сбора, туда, где собралось ещё десятка три-четыре, таких как он, стариков и старух.

Тут уж, расторопные и бодренькие устроители праздничных торжеств, вежливо усадили их всех в автобусы, и привезли сначала на главную городскую площадь имени Ленина, где стояли ещё автобусы с ветеранами. С площади вождя Октябрьской революции, уже торжественным караваном, повезли ветеранов на площадь Победы, прямо к бетонному обелиску в виде устремлённого в небо журавля.
Вчера ещё хмурый холодный день на этот раз выдался сказочно ярким, погожим, точно бы все волшебные силы природы помогали людям отметить такой важный для страны праздник.
Ехали, разукрашенные трёхцветными флажками и воздушными шарами, автобусы по яркому от майского солнца проспекту имени академика Курчатова, что атомную бомбу для СССР разработал, мимо памятника другому, не менее знаменитому академику Сергею Королёву, что Юрия Гагарина в космос запустил…
Смотрел Иван Трофимович в окошко на стоящую вдоль улицы массу хорошо одетых, улыбающихся и приветствующих ветеранов людей и тоже улыбался в ответ усталой и немножко грустной старческой улыбкой.
Нет, не все в этой праздничной толпе отдыхающих горожан были стяжатели, продавшиеся золотому тельцу наживы. В большинстве своём люди оставались прежними – не испортил их светлые души Змей поганый, не околдовали, не оболванили телевизионными шоу змеёныши.
Потом, как всегда, были речи со словами благодарности всем ветеранам ВОВ. И вместе с гвоздикой какой-то подарок, который Иван Трофимович толком и не рассмотрел, так как забрала подарочек прямо из его рук, улыбаясь во весь рот, одна из невесток – мать Алёнушки, будто бы урчащая ласково:
-Ещё потеряешь дедуля, а мы подарочек сбережём… - правильно дедулечка, ты доволен?..
Алёнушка же деду говорит: -Ты, дедушка, побудь здесь, мы твой подарок домой занесём, и потом за тобой вернёмся, на чёрном «Бумере» приедем и к себе увезём.
А мать Алёнушкина, её уже и за руку дёргает, торопит: - Не беспокойся за деда, его на автобусе, как генерала сюда привезли, на автобусе же и к дому доставят. Да и не у нас он сегодня ночует.
Дед и остался один среди гуляющих, ходил-ходил и не заметил, как автобусы уехали, увозя ветеранов к традиционной полевой кухне, где их покормят неизменной гречневой кашей. На том сказка праздничного дня для ветерана закончилась, и началась совсем не сказочная, а горькая быль.

Забыли расторопные бодренькие устроители праздника про одинокого ветерана, не приметили и оставили на площади Победы одного.
Вот уже и площадь опустела. Окончился торжественный праздник.
Отсверкав медью начищенных инструментов, отгремел духовой оркестр.
Отмаршировала парадным строем рота солдат.
Уехал увешенный ёлочными гирляндами армейский бронетранспортёр.
Прошёл и растаял где-то в городских кварталах, взвод школьников из клуба «Патриот», одетый в солдатские плащи и каски защитного цвета.
Стоит на площади подле памятника Победы, один единственный, старый солдат Иван Трофимович – Ветеран Великой Отечественной и неслышно плачет:
-Куда идти, к кому из трёх сыновей податься?

Даже у самой природы иссякли волшебные силы – солнышко в небе удерживать, тучи разгонять. Потемнело небо, подул холодный ветер, закрапал моросящий дождик… и побрёл старый солдат в сторону остановки.
Стоит на остановке в полной растерянности и не знает, как поступить.
Проходят мимо автобусы разных маршрутов, идут мимо, прячась под зонтами, прохожие… а он всё стоит в своём старом пиджачке, с медалями на груди.
Тут и увидел его один добрый прохожий – спросил: - В чём дело? – нужна ли какая помощь?
Рассказал старый солдат этому доброму, но не знакомому ему человеку о своём затруднении.
Нахмурил лоб добрый незнакомый человек, почесал свой затылок.
-Ты уж дед определись к кому ехать, и я тебя довезу. Где твой старший сын живёт?
-На улице Решетнёва, мил человек – отвечает ему дед.
-Поехали на Решетнёва.

Посадил незнакомый добрый человек Ивана Трофимовича в попутном автобусе на свободное место, доехал с ним до знакомой ветерану площади Ленина.
-Ну, счастливого пути, солдат! – тебе ещё две остановки ехать, там выйдешь, - надеюсь, не заблудишься? –  Сказал так, добрый тот человек, да и вышел на остановке. А Иван Трофимович дальше уже один, самостоятельно поехал.
Доехал ли - нет, ветеран войны до старшего сына, а если доехал – приняли ли его там? - сие неизвестно. Но сдаётся, что не застал ветеран в том доме никого. Постоял одиноко у сыновьих дверей и побрёл в растерянности восвояси. Брёдёт томимый горькими мыслями, опять же на остановку.
И ни одного валуна – камня придорожного не оказалось на пути ветерана в граде Железногорске, на коем было бы начертано; что делать, и как быть старому солдату Ивану Трофимовичу.
Разве что сходить за советом к Медным богатырям, которые в виде заставы – скульптурами при въезде в город застыли. Так ведь не скажут они ни чего.
Под покровом ночи, обезглавили богатырей медных местные варвары, что хуже былинного Соловья разбойника. Щиты и мечи из рук медных богатырей повыдирали, медные флажки на медных же копьях посбивали. Измяли всё это в бесформенный металл, и в один из пунктов приёма цветного лома унесли, ради поживы. Некому ныне землю русскую защитить.
Взял бы старый солдат Иван Трофимович в руки меч, да слабы его руки – не поднять им меча. А других богатырей на страдающей от внутреннего хаоса и распрей русской земле будто бы и нет. Спят ещё, наверное, святорусские богатыри Ильи Муромцы. Не подошло ещё время им проснуться.

И всё же мир не без добрых людей! Потому как, посадил ветерана в автобус, на площади ещё одного академика Решетнёва, другой добрый человек и довёз в обратном направлении – всё до той же центральной городской площади Ленина. Вышел из автобуса Иван Трофимович, оглядывается в растерянности и изумлении – будто бы на заколдованное место попал:
-Что такое, опять я здесь!?..
Снял с головы потёртую кепку и перекрестился:
-Помоги, выручи, Матерь Божья!..

И тотчас, точно услышав самодельную молитву старого солдата, выглянуло из-за тучи солнце, улыбнулось ему: «Не бойся ветеран, я с тобой!..»
Солнышко светит, и дождик слепой идёт, точно небо над землёй над кем-то плачет, и смеётся одновременно. Прошёлся порыв ветра по луже, обрызгал мелкими капельками Ивана Трофимовича…
И пошёл старый солдат в сторону Дома культуры, медленно шёл, устал. А в Доме Культуры как раз торжественный концерт в честь Ветеранов ВОВ проводился. И афиша большая, напоминающая о том, на виду стоит. Но не видел старый солдат этой афиши, да и не до концерта старику было – уж больно ноги его от усталости ныли, не слушались старика… – да старые фронтовые раны, побаливая, напоминать о себе стали.

И тут, старому солдату, будто, сама Матерь Божья помогла – заступница всех обездоленных.
То ли в сказку, толи в быль, вышел из боковых дверей ДК один не очень молодой, но и не старый человек – актёр местного народного театра.
Увидел актёр убелённого сединами ветерана, в растерянном виде, одиноко стоящего на площади, под дождиком – подошёл к нему:
-Здравствуйте, отец – поздоровался с ветераном актёр – поздравляю вас с днём великой Победы!
-Спасибо, мил человек… - ответил старик.

Разузнал актёр от старика, что рядом с площадью Ленина, на улице Крупской живёт его средний сын. Взялся проводить ветерана до его дома, а ветеран не идёт.
-В чём дело? – интересуется у него актёр.
-Я, мил человек, на Балтийский поеду к младшему сыну, средний мой сынок кажись в Эмираты уехал по бензиновым делам… а без него меня в дом не пускают.
-Да-а-а… - озадачено и уже растерянно только и вымолвил актёр, рассматривая медали на пиджачке фронтовика. Солдатские всё медали: «За храбрость», «За отвагу», «За взятие Берлина»…
-Да-а-а… - ещё раз проговорил актёр. И только это он вымолвил – тут же, точно по мановенью волшебной палочки, или по колдовскому какому-то умыслу, затормозила подле новая, со спец номерами, сверкающая лаком чёрный джип.
И вышел из этой большой чёрной машины, такой же большой человек. И не просто человек, а важный краснощёкий генерал в сопровождении чуть менее важного полковника. Вышел генерал из машины и сразу к ветерану:
Здравствуй, ветеран!..
-Здравствуйте!.. – конфузливо улыбаясь такому к себе вниманию большого военного начальства, проговорил Иван Трофимович и снял с головы свою старую, как и он, кепку.
"Поздравляем тебя, старый воин, с твоим самым главным праздником – днём Победы!"- пророкотал генерал своим басистым голосом – точно майским гром прозвучал в праздничном небе.
А полковник, уже переднюю дверку у джипа приоткрыл для своего зычного командира.

Вот кому богатырями бы земли русской быть – и вид и чин позволяет!
В подтверждение этому, генерал продолжил свой рокот уже как боевая пушка:
-Cух ещё порох в пороховницах!.. – рокотал генерал, нависая горой над сухоньким стариком – ветераном великой отечественной. - Готов ещё, вояка, к ратным подвигам, а?!
Полковник же, этим временем, подобострастно раскрыл перед генералом дверцу джипа ещё шире.
-Прошу, товарищ генерал садиться!
По всему было видно, что Генерал сделал своё почётное дело и теперь может уйти, напрочь забыв о старом солдате. Солдате принадлежавшем уже той ушедшей легендарной эпохе, в которой жили, работали, воевали, погибали и побеждали настоящем спасители отечества!
В этих же,  ряженых в ратники толстяках, кроме набыченного важного вида, – спасители отечества, ни каким боком не просматривались.

Но ветеран об этом не знал, и потому конечно растерянно и радостно улыбался, такому высокому военному начальству.
Актёр же из ДК явственно это видит и слушает.
-Спасибо, товарищ генерал майор! – говорит бывший рядовой пехотинец генералу. - Я рядовой солдат Иван Трофимович, мне вот уже девяносто лет, старый я уже воякой быть.
-Ничего, солдат – мы ещё повоюем – здоровья тебе ветеран! – точно бы насмехаясь, рокочуще и покровительственно басил генерал, с налитой кровью крутой шеей и широким генеральским лицом.
-Да, явно не на одной солдатской гречневой каше отъедался этот нового, типа генерал. Видимо не одну рюмку дорогого коньяка выпил с городским начальством! - , глядя на генерала, подумалось почему-то актёру.
Точно и не генерал то был, а переодетый в генеральскую форму ново-русский базарный боров, от которого попахивало спиртным.
 В каких  войсках служил генерал, и кем командовал, актёру было неизвестно. Но ему, почему-то, сразу пришло на ум – перед ним, скорее всего, генерал-интендант. Военный специалист по продовольственной снабженческой части. Вряд ли, этот генерал, порох нюхал. И навряд ли, за свою армейскую карьеру, в так называемой «горячей точке служил, в настоящих а не учебных  боях бывал.  Не верилось в это актёру и всё тут.
Жаль по значимому военному виду сразу не определишь, что за гусь лапчатый перед тобой.
Актёр был скромным, вежливым человеком. НО и его души коснулись «революционные ветра перемен». В результате этих «перемен»,- низвергалось и ни во что ни ставилось многое из недавней, казалось бы незыблемой жизни. Прежние устои трещали по швам. А новых устоев ещё не придумали, и не утвердили.
Что актёру-демократу какой-то генерал. Когда по новым правилам игры – все равны!
Но врожденная годами вежливость переборола «ветер перемен». Потому-то самодеятельный актёр, как «мил человек»,  что из дома культуры да из простого народа вышел, вздумал вежливо обратиться к генералу с гражданской невинной просьбой.
А именно - чтобы товарищ генерал довёз ветерана великой отечественной до его младшего сына, живущего за озером на Ленинградском проспекте. И этот актёришко, так прямо генералу и говорит:
-Товарищ генерал, разрешите на словечко…
-В чём дело, мужик, чего надо? – высокомерно пробасил генерал.
-Да вот, ветерану помощь нужна – до дому его надо довезти… - путаясь в словах, видно слегка волнуясь, просил актёр.
-Всё понятно, мужик, всё нормально!.. – как бы ни слыша, но ещё гуще багровея, пробасил генерал, и, обернувшись к ветерану, – похлопал старика двумя пухлыми генеральскими руками по худым старческим плечам:
«Прощай солдат, ни пуха тебе!..»

Хлопнула дверца, и чёрная машина повезла генерала с его полковником в нужном генералу направлении.
-Стой, сволочь! – старика ветерана возьми! – только и успел крикнуть актёр в след уезжающей машине, и кулаки у актёра при этом были туго сжаты.
Ветеран же ни как на этот крик актёра вслед уезжающим не прореагировал. Иван Трофимович, за свою долгую трудную жизнь, устал на что-либо реагировать – всякое в жизни бывало.
Несколько успокоившись, актёр вернулся к деду.
-Ну, так что, отец – куда тебя доставить на автобусе, - на Ленинградский говоришь?
-Нет, нет, спасибо мил человек, спасибо, я пойду на Крупскую, к внукам, невестке… сегодня всё же праздник, должны быть дома…- надеюсь не выгонят.
И пошёл ветеран своей грустной дорогой, а актёр своей.
__

Рассказал актёр эту историю, одному, другому знакомому, а они ему лишь скептически заметили – агитка всё это, что ты выдаёшь, как сказку на современный лад. Кому интересен твой рассказ; про разрушенный Советский Союз, и про спящих якобы где-то богатырях, и про ветерана этого неприкаянного, что по городу мотался, и про нормальных сыновей его.
Да и генерала понять можно. С какой это прыти он должен был рядового старика куда-то везти. Пусть и ветерана ВОВ. По чину не положено. Да и торопился генерал наверно. Своих забот полон рот. И с чего ты вдруг решил, что он интендант-снабженец, а не боевой генерал. У него что, это на лбу написано?! А брюхо ни о чём ещё не говорит. Смотри-ка, брюха ему видите ли не понравилось. Любой другой генерал точно так же поступил бы!
Жизнь ныне другая, более оборотистая что ли пошла! Не до жалостей глупых и сказок наивных!

Хочешь жить – умей вертеться,
А не хочешь – подыхай!
Агиткой ныне не наесться
Лучше с делом выживай.

Так примерно раздражённо среагировали на рассказ актёра о старом солдате Иване Трофимовиче, некоторые его знакомые. И не очень богатые казалось бы люди, и совсем не злые в жизни, а скорее наоборот, а вот, поди ж ты!
Рассказал актёр эту историю одной известной писательнице – лауреату многих литературных премий. Может писательница рассказ о старом фронтовике напишет. И протягивает её на суд наполовину исписанную тетрадку.

Высокообразованная литературная дама, пробежав глазами по обложке тетради, прочитала нараспев: «Забытый фронтовик» и приподняла свою классически вычерченную бровь – Что это?..
-Рассказ о старом солдате…
-Да?!.. хмыкнула писательница и открыв тетрадь, со скептической улыбкой взглянула на застывшего перед ней в ожидании актёра. – Вы написали?..
-Да, так… - замялся актёр – наброски небольшие.  Может вам это будет интересно…
-Я, правда, тороплюсь, ну да ладно - посмотрю. Писательница подошла к пустой скамейке и присела. Актёр, остался стоять рядом с нею. Ему было страшно и сладко думать что он, может быть, как Она, -тоже писатель!..
Писательница наскоро прочитала текст непонятно чего и, медленно закрыв тетрадь, протянула её автору: Возьмите это…
Потом встала и сказала актёру буквально следующее:
-Уважаемый, оглянитесь – какой век вокруг нас! Что вы всё со старым багажом таскаетесь. Что вы мне тут подсунули?! Кому это в наше время нужно?! Потом чуть остыв, милостиво объяснила свою неожиданную реакцию:

-Поймите, голубчик, - тема, поднятая Вами очень больная, актуальная. Всё верно. Но зачем нужны агитационные штампы, они же, буквально режут глаза! Это невозможно читать! И потом у вас множество стилистических ошибок: тавтология, плеоназм, хиатус, неблагозвучие, инверсия и т.д. Но главное - смешение стилей (народно-разговорного, публицистического, просторечного), которое тоже мешает раскрытию темы. С литературностью - элементарно плохо. Одна политика, да и та - кривая...
-Вот вы и поработайте над текстом и выправьте его так, как вам видится лучше. Уберите из него, как вы сказали? – «плеоназмный хиатос», да?!
-Нет, редактировать этот мусор я не возьмусь! – сказала, как отрезала писательница и отодвинула тетрадь с рукописью ребром ладони.
-Не редактировать – смутился актёр, растерянно перебирая листочки тетради. Я вам это дарю. Напишите рассказ, пошлёте на конкурс…
-Нет-нет! – писательница вторично отодвинула тетрадь в сторону. – Я на такие скандальные темы не пишу.
И гордо неся свой едва ли не золочёный писательский бюст – удалилась.

Да, действительно – что-то несуразное творится с нашим миром! И не об этом ли смутном времени пел в семидесятые годы Владимир Высоцкий.
«Что-то всё не так, ребята,
Что-то всё не так, как надо,
Что-то всё не так…».
-Что ж, подумал актёр – пусть для кого-то этот рассказ о старом фронтовике покажется сказкой, для кого-то былью, а для кого-то обычной агиткой. Да, скорее всего это агитка, агитка направленная за или против чего либо.
Но в этой агитке, или в чём-то другом, как рассказ не назови, есть горечь правды, той не приукрашенной правды, что отражает нашу повседневную реальную жизненную быль.
Окончилась сказка, а быль, быль вот она метётся пылью по дороге и, попадая в глаза, разъедает их. Отчего, кажется, люди плачут. Или это только кажется?

весна 2005года.


* ЗАТО - закрытое административно-территориальное образование