На берегу неба

   "Эх, опять предстоит знойный день, придется потеть в этом долбанном офисе," - подумал Михаил Оболенский. - "Надо было идти учиться на другую профессию, кто меня дернул идти программистом, кто?" Тут в троллейбусе освободилось место. Стерев со лба пот, в транспорте было очень душно, Михаил посмотрел на остальных пассажиров и ,приняв решение, сел на свободное место. "Ну хоть что - то" - продолжал он размышлять. - "И все - таки четверг на дворе, еще пару дней и можно будет рвануть к Костику на дачу, там хоть немного отдохнуть от тошнотворной жары офиса,так надоевшей за это время. Тем  более сам приглашал, ну вот и отлично. Давай, Мафаня, крепись, еще немного и отдохнешь, развеешься, вытянешь ноги, подремишь на природе...."
    Погода была невыносимо жаркой и душной в тот день, припекало очень сильно и, не заметив, Михаил вдруг ощутил головокружение и последняя мысль в его затухающем сознании была такова, что не надо было садиться на солнечной стороне.

    Оболенский очнулся внезапно, от необычной свежести, освежающей прохлады. Сначала он не понял где находится, но вдруг заметил, облака плывут слишком низко. Стоял он на подобии каменной лестницы, нет даже причала. Он осмотрелся вокруг и с путающимися мыслями понял он находится на облаке. В его внутренности была вода, очень уж чистая, прозрачная, Михаил нагнулся опустил руку в воду. Она была прохладной, но не холодной, то что нужно страдающему от жажды человеку. Набрал пригоршню воды, поднес к губам и тут заметил на другой стороне облака девушку. Она стояла на таком же подобии причала. Тут же забыв про воду, которая уже утекла сквозь его пальцы пытался ее рассмотреть. Она была вся в белом, с белым прозрачным зонтом, но несмотря на чистое голубое небо, закатное солнце уже окрашивало ее одеяния в нежно розовый цвет. Девушка смотрела в даль, у Михаила было отличное зрение, не смотря на то, что работает целыми днями за компьютером, и поэтому он заметил, как шевелятся ее губы. Тут Оболенский пытался ее позвать:
    - Девушка! Девушка! Эй! Подскажите, где я? Девушка!
   Поняв, что это бесполезно, видимо она либо не хочет обращать внимание на него, либо действительно не слышит. Михаил пытался, выглянуть за туман облака, но ему это не удавалось. Вдруг вся эта картина поплыла, утратила свою четкость, и стала постепенно меркнуть. Очнулся Михаил на полу  троллейбуса, голова ужасно болела, во всем теле чувствовалась слабость. Он приподнялся на локте, огляделся, возле него стоял пожилой человек с бутылкой воды. Протянул ее Михаилу, тот не долго думая принял, у старичка бутыль и приложился, вода казалось на удивление прохладной, при такой - то погоде, и чувство напало, что где - то он ее уже пробывал, но не мог вспомнить где. Посмотрел на старика, белоснежно белые волосы спадали на плечи, морщинистое лицо пыталось изобразить что - то вроде улыбки. Не смотря на жару и духоту был он одет в полную тройку черного цвета.
    - Как ты, парень? - спросил незнакомец.
    - Уже лучше спасибо, - ответил Оболенский, оторвавшись от бутылки. - Как вас зовут?
    - Хех, мое имя тебе ничего не скажет, Михаил, да и сомневаюсь я, что мы еще встретимся, по крайней мере не скоро, я надеюсь. Ладно, уже моя остановка, пора сходить. Удачи, главное не зови ее вслух, позови сердцем.
    Сказал незнакомец  и буквально выскочил из троллейбуса. Ничего не поняв, Михаил, поднялся, встал, осмотрелся и с трудом понял, что уже проехал свою остановку, борясь с головокружением, вышел на следующей.
 
    - Так! Оболенский! Почему вы опоздали? - Спросил Вадим Евгеньевич, начальник Михаила.
    - Простите Вадим Евгеньевич, я упал в обморок в общественном транспорте, скорее всего схватил солнечный удар.
    - Ясно, ничего бывает, Людмила уже положила тебе план на этот месяц, иди на свое рабочее место, и будь осторожней. - Злобная мина шефа сменилась на снисходительную, он даже пытался улыбнуться.
    - Хорошо. - Сказал Михаил и ушел, закрыв за собой дверь.

   После рабочего дня Оболенский вызвал такси, потому что чувствовал себя отвратно, и боялся опять потерять сознание. Рассчитавшись с водителем, он вышел из машины, и стал подниматься домой. "Отличный денек выдался сегодня," - подумал Михаил, открывая дверь. - "Эх, дом. Нет это не дом, это просто каменный мешок, где я обитаю. А что дом? Дом - это то место, где тебя ждут, жаждат, что бы ты вернулся. А тут меня ждут только счета, диван-кровать, да холодильник с плитой и телевизором." С такими мыслями он зашел домой, помылся и лег спать.

   И вот опять приятный ветерок обдумает его лицо. Опять он стоит на берегу. Опять ищет ее взглядом. Но на этот раз она смотрит прямо на него. И тут Михаил понимает, что он где - то видел эти глаза, эти переливающиеся разными оттенками на свету волосы. Когда - то, где - то. Не может вспомнить. Притупляет взгляд, смотрит под ноги, рассматривая свои носки. Когда решился вновь посмотреть на нее, чуть не падает от удивления. Она стояла рядом и пристально смотрела на него. И тут он впервые услышал ее нежный голос:
 - Проснись, милый. Проснись, хватит спать...
 - Да дорогая, встаю....
    Он все вспоминает. Все что забыл. Да и было ли это забыто, кто знает.

   В тот день многие ломали головы над тем, от чего умер Михаил Оболенский. Некоторые думают от остановки сердца, другие - что он сам решил покончил с жизнью и выпил растительного яда. Умер в кровати, и что странно его нашли лежащего неподвижно и не дышащего только спустя 4 дня. Еще 2 дня эксперты не разрешали его увозить в морг, но выглядел он так, как будто только прилег. Но уже бездыханное тело человека лежало на раздвижной диван - кровати в пустующей комнате.

   Михаил открыл глаза и понял, что он дома. Тут его ждут, любят. Он улыбнулся и, распахнув свои белоснежные крылья, полетел на берег неба. Там его ждало нежнейшее существо, которое можно было представить. Однако прилетев, он увидел, что там никого нет. Не успев ничего сообразить перед ним возник из ниоткуда , почти такой же ангел как и он сам.
   - Архангел Михаэль. Вас ждет Творец - Сказал он и испарился.
    Тут Михаил постоял еще немного, и полюбовавшись закатом, взмыл в чистое небо. Летя на встречу со своим создателем, он уже обдумывал, что ответить на вопрос: "Ну и каково было, Михаэль, тебе в человеческой личине?"