Расист одноактная пьеса

Григорий — работящий мужчина
Мария — его жена
Славка — сын
Настя — невеста Славки
Василий — сосед

Мария: - Славик, ты поел?
Славка: - Да, да, убегаю.
Григорий: - Это что же делается, что делается? Куда мы катимся? Мария, вот скажи мне, нет, постой, Славка, погоди, ответь отцу.
Славка: - Ну?
Григорий: - Не ну, а что происходит в мире? Нет, ты сядь, сядь!
Славка: - Ну? (садится)
Мария: - Может, котлетку разогреть, а, сынок?
Григорий: - Мария, не мельтеши. Вот, ты, Славка, куда бежишь? Куда вы бежите все? Ведь по улице уже не пройти — сшибут, всё бегут куда-то, бегут...
Славка: - Пап, я спешу.
Григорий: - Вот и говорю я — спешат все, так расскажи мне непутёвому, может мне тоже пора вприпрыжку-то, может поспею, куда вы там все... а как не поспею...
Славка: - Па-ап, пожалуйста, не сейчас...
Григорий: - А вдруг помру и не узнаю. Нет, ты погоди. Это важный вопрос. Мария, тащи!
Мария: - Вот ещё!
Григорий: - Тащи, говорю... Здесь без поллитры не разберёшь... Здесь подход нужен, логика и математика... Да, сынок?
Славка: - Логика, пап, с утра хорошо работает, а сейчас лучше челентанов своих послушай.
Григорий: - А что, Марусь, дельное предложение, врубай челентанов и тащи! Иди, Славка, иди, только не беги, прошу тебя, не беги...

Славка убегает. Мария включает музыку — старую итальянскую подборку, достаёт из буфета графинчик.

Григорий: - Славно, что Славку Славкой назвали, правда?
Мария: - Хорошее имя. И идёт ему, он такой подвижный, может и выбегает своё, выиграет свой приз.
Григорий: - Какой приз?
Мария: - Я абстрактно...
Григорий: - Ты, Мария, давай без этих твоих выкрутасов. Давай выпьем, молодость вспомним нашу.
Мария: - Вроде не старики ещё. Что ты заладил: то помирать, то вспомним. Ты не заболел?
Григорий: - Райка опять письмо прислала. Пишет, всё, совсем плоха, прощается.
Мария: - Опять?
Григорий: - Так ей уж семьдесят.
Мария: - И что? Она последние двадцать лет уже помирает и ты за ней? Семейка... Сначала мать всё хоронила. Забыл, как каждые полгода летал по ложным телеграммам — всё мол, отходит, мать наша. Не сестра, а гадюка какая-то, всех заживо схоронила десятки раз, а теперь и сама убирается.
Григорий: - Налей уж... (но сам тянется к графину, наливает две стопки)
Мария: - А закусить что ж?
Григорий: - Музыку слушай, музыку, будет тебе отличной закуской, как поёт, а?
Мария: - Да-а...
Григорий: - Итальяшки, они мелодику знают. Я когда не прислушиваюсь особо, так вроде и по-русски поют.
Мария: - И правда, я не замечала раньше.
Григорий: - То-то... Душевные люди, по песням видать...

Тихонечко входит Василий, оглядывается, заискивающе улыбается. Григорий мечтает, Мария наливает ещё.

Василий: - Вечер добрый! Не помешал?
Григорий: - А-аа, Василий, садись, музыку послушай. Душевная музыка, ты послушай...
Василий: - Это да, только не понятно ничего.
Мария: - Это на итальянском, ты не помнишь разве? Лет двадцать назад всё время крутили и по телевизору.
Василий: - Да я тогда на заработках, на севере рулил, без телевизоров...
Григорий: - Сейчас другая жизнь.
Василий: - (нервничая, что ему никак не предлагают выпить) Другая, другая...
Мария: - Ты оттуда жену-то привёз?
Василий: - Оттуда, оттуда...
Мария: - Статная женщина. И сейчас всё красавица. (подаёт ему стопку)
Григорий: - За искусство давайте выпьем. Оно не только украшает, оно спасает нас, вот как этот сейчас спасает...
Василий: - За искусство, это ты высоко взял, уважаю...
Мария: - Может, закусить?
Григорий: - Мы культурно выпиваем, не надо, знаю я, закуска, подгузка и понеслась, стаканы доставать, в ларёк бежать — нет, мы за искусство красиво будем. Ты, вон, печенье, эти... крекеры дай.
Василий: - Крекеры?
Мария: - Василий, ты вроде не рассказывал никогда о севере. Тяжело было?
Василий: - Нормально!
Григорий: - Нормальному русскому мужику везде нормально, не хлюпики какие...
Василий: - Так я, того, белорус.
Григорий: - Не важно это Василий, белорус или итальянец, важно, какая душа у тебя, Василий.
Василий: - Я вот немцев не люблю.
Григорий: - Это у нас генетическое, Василий, не переживай. Но немцев я уважаю, работящий народ. Не то, что эти...
Мария: - Началось!
Григорий: - И не началось ещё. Чёрных жуть прям, не выношу. (Василий по-хозяйски разлил, быстро выпил, долил себе ещё)
Василий: - А пошто?
Григорий: - Не знаю прямо. Не нравятся они мне, эти негроиды, не доверяю я им. Но самые отъявленные — это китайцы.
Василий: - А эти пошто? (опять быстро выпивает, никто не обращает на это внимание, он подливает себе ещё)
Григорий: - Они органы продают. Почки, сердце, глаза...
Василий: - Так и пусть продают, если не жалко.
Григорий: - Так не свои же... И подделки, везде ведь всё китайское, аж воняет китайщиной. И детей продают... на органы, звери же, не люди.
Василий: - Так их много... (опять быстро выпивает, подливает). Давайте выпьем за людей, что-ли?!
Мария: - Только за хороших.
Василий: - Конечно, за хороших.
Григорий: - За людей... За личность надо пить, за личность, а люди что, они масса, гумус... (все выпивают). Эх, о хороших вспомнил, а где они хорошие? Вот, Африка, они же звери, пираты поголовно.
Мария: - Это в Сомали пираты, насмотрелся телевизора, а не понял.
Григорий: - Всё я понял! Ещё эти, как их... о, мексиканцы — тоже отребье. Но, китайцы похлеще всех.
Василий: - Я тоже негров не люблю.
Григорий: - Так куда их любить-то, крути, верти — одно и то ж со всех сторон — чернота.
Мария: - (вдруг подхватив волну) — А террористы?!
Григорий: - Эти заблудились. Хотя, арабы, да, мстят за то, что  во тьме веков застряли, завидуют.
Мария: - Губят детей, женщин, как такое можно... вот кто нелюди, прости господи...
Василий: - Это да... (проглатывает содержимое стопки). Славка-то когда жениться?
Григорий: - Не понял?
Василий: - Ну, слышал..., поговаривают, вообщем...
Григорий: - Мария!
Мария: - Да не знаю я ничего. (отводя глаза)
Григорий: - Девка-то хороша?
Василий: - Так, это смотря с какой стороны посмотреть. Так давайте за молодых, что-ли...
Мария: - Так не объявлял он ещё решение, не знакомил...
Василий: - Ну, тогда за знакомство будущее...

Входит Славка. У него за спиной переминается девушка.

Мария: - Сынок! А мы как раз тебя вспоминаем...
Григорий: - Давай сын, рассказывай, а то от соседа тут слушаю, а сын молчком всё.
Славка: - Добрый вечер, Василий Иваныч. Пап, я не один...
Григорий: - Значит, легка на помине, это хорошо, споро. Так, проходи. Проходите уж. Мать, стопки подай. О, а наливка-то кончилась...
Василий: - Так пойду я, семейные дела, а я пойду. (встаёт из-за стола, замирает в углу комнаты)
Григорий: - Ну, красавица, выходи уже, не обидим.
Славка: - Это Настя, невеста моя, пап. (Настя выходит вперёд. Григорий замирает с открытым ртом — невеста абсолютно чёрная, с жесткими негритянскими завитушками торчком и беззащитным взглядом)
Мария: - Здравствуй, Настя, проходи, проходи, да, не бойся, свои же, родные как-никак скоро будем, вы заявление уже подали?
Славка: - Неделю назад ещё. Пап, ты как думаешь, свадьбу у нас лучше?
Григорий:- ...
Славка: - Мам?
Григорий: - У нас, конечно, я в Африку не поеду, жарко там...
Славка: - Пап, ну что ты... Настя здешняя, у неё папа только оттуда, а мамка наша. Она и не видела его никогда.
Григорий: - Сирота, значит. Ну, садись, доча. Ты значит, по-русски понимаешь? Ну, садись.

Славка и Настя садятся за стол. Василий выходит, ухмыляясь. Мария хлопочет у стола.

Григорий: - Ну, значит, ты невестка наша...
Настя: - Здравствуйте. Очень рада, что познакомились... Славик настаивает, а мне ещё доучиться нужно.
Григорий: - Учёная, значит...
Настя: - Нет, ещё два года осталось.
Григорий: - Молодец, а наш обалдуй после армии так и не поступил, вот... может, образумишь молодца. Негоже жене учёной быть, а муж тогда кто — неуч и получается.
Мария: - Ты угощайся, Настя, не стесняйся, вот, печенье...
Настя: - Спасибо большое.
Григорий: - А ты на что учишься?
Настя: - Я в ветеринарном учусь.
Григорий: - Нужная профессия. Доктор, значит.  Всяких зверушек лечить. Это хорошо.   Моду сейчас взяли — крыс разводят, гадость всякую... Ты, Настя, к китайцам как относишься?
Настя: - Не знаю...
Григорий: -  А я тебе расскажу...