Разбой и защита

РАЗБОЙ И ЗАЩИТА

      Сидел я на лавке в зелёном дворе. Наслаждался солнечным погожим днём и – наблюдал за кошкой, что выйдя из открытых дверей подъезда, кралась к обрезанному и потому не слишком привлекательному тополю. Какая кошка не любит полазать по деревьям. Но усатую и хвостатую хищницу привлёк не сам тополь, а писк птенцов из гнезда укрытого где-то в гуще зелёной листвы, там у самой обрезанной макушки. Гнездо это было скворчиное. И скворец со скворчихой, отчаянно крича, летали вокруг кошки. Они хлопали рядом с ней крыльями – пытаясь тем спугнуть и прогнать хищницу. Однако кошка, мало обращая на них внимания, продолжала карабкаться вверх по стволу тополя.
      Если бы скворчата находились в скворечнике, каких раньше было много – то кошке, через круглое окошечко в скворечнике, было бы сложно достать лапой птенцов. Но, к сожалению, скворечники, в последние годы, даже на школьных уроках труда, почему-то перестали делать, а старые дощатые домики обветшали, прогнили и в них скворцы уже не вынашивали своё потомство. Скворчикам пришлось, «по старинке», как делали когда-то все скворцы, сложить гнездо из веток и сухой травы, на не очень высоком тополе. К этому гнезду, с жалобно пищащими птенцами, и кралась разбойница. Недалеко ей уже осталось до птенцов.
      Я уж было, встревожившись, приподнялся со своего места – чтобы прогнать кошку. Но в душе роились сомнения. Как бы хуже не вышло?! Кошка вместо того чтобы спрыгнуть на землю, полезет выше – и тогда уж точно мне птенцам ничем не помочь. Даже если, к удивлению жильцов соседнего дома, сам на дерево полезу. Впрочем, куда мне с моими больными коленями!..
      С такими вот пораженческими мыслями я и поднялся с лавки. Как вдруг, с отдалённой сосны, к тополю подлетела большая чёрная ворона, и с угрожающим карканьем стала летать вокруг дерева. И так переполошенные родители-скворцы, решили было, что появилась новая угроза для жизни их детишек, и ещё громче крича, стали набрасываться на чёрную птицу. Ворона, чтобы не связываться со скворцами, с обиженным видом, отлетела в сторону и села на расположенные по соседству детские качели. Она сидела на перекладине качели и ворчала. – Наверное, она ругала своим каркающим ворчанием скворцов за непонимание. Но увидев, что кошка вот-вот доберётся до скворчат – сорвалась с места. И уже не обращая внимания на скворцов, разрывающихся с отчаянным криком, между нею и усатой разбойницей, налетела на кошку с такой решительностью, и с таким угрожающим хлопаньем крыльев, что пучеглазой пришлось немного отступить и залечь в распадок между двух толстых ветвей разделившегося ствола.
      Выждав, когда ворона, успокоившись, отлетит от дерева, - хищница опять полезла к гнезду. И тогда с соседней сосны, в помощь первой вороне, слетела ещё одна ворона или ворон – и уже две чёрных больших птицы с карканьем набросились на кошку. Они били кошку крыльями по спине и даже пытались клюнуть её своими крепкими большими клювами.
Кошка шипела и отбивалась от наседающих лапами. Скворцы же, поняв наконец, что вороны прилетели не за тем, чтобы пожрать их птенчиков, а наоборот – спасти их. Притихли и, не вмешиваясь, наблюдали с ветки рядом с гнездом за происходящим сражением. Наконец когтистая хищница не выдержала и стала спускаться вниз.
      Спрыгнув с дерева, кошка неспешно пошла к подъезду, но налетев с воздуха, вороны заставили её в панике бежать. Одной из ворон напоследок, даже удалось клюнуть кошку в спину у хвоста. Кошка опрометью заскочила под легковую машину, припаркованную у стены дома, и зашипела оттуда: – Не подходи - ш-ш-ш… - укуш-шу - ш-ш-ш!..
Больше она не предпринимала попыток добраться до скворчиного гнезда.
      А я сидел на лавке и думал: - Почему вороны, по своей природе мусорщицы, помогли скворцам, и прогнали кошку от их гнезда с птенчиками? Неспроста же, в самом начале, «боевых действий» скворцы приняли ворон за своих новых врагов.
      Однажды я наблюдал, как две сороки отгоняли от своего гнезда с сорочатами вот такую же каркающую чёрную птицу. Но, по сравнению с этими двумя воронами, та ворона была агрессивно настроена, и настырно пыталась добраться до сорочьего гнезда. Сороки дали ей отпор, и преследовали ворону до тех пор, пока та не улетела совсем. Значит, не только традиционное питание предпочитают отдельные вороны, есть среди них исключение – любители, так сказать живой пищи. И встревоженные скворцы это знали.
      Так почему же эти вороны проявили такой апофеоз добродетели и любви к ближнему? Неужели из-за некой пернатой солидарности, некоего птичьего закона взаимопомощи или из жалости к птенчикам? Или ими руководил Господь Бог и его заповедь "Возлюби ближнего своего, как себя самого"?
      Природа, сама природа даёт нам людям пример правильной жизни. Но всегда ли мы замечаем эти примеры, и часто ли пользуемся ими?!
      Я могу понять бездомную кошку, если она голодна и ей надо кормить требующих молока котят. Но где голодной матери взять молока, если она сама голодует, а равнодушным жителям ближайших домов совершенно не до жалости к кошке и её потомству.
Вот кошка и вышла на охоту. Это природа. В природе так заведено.
Ничуть не сомневаюсь – если бы у тех двух «благородных» ворон, были свои птенцы, громогласно требующие еды, то навряд ли эти вороны стали церемониться со скворчатами. Сработал бы жестокий закон выживаемости рода.
      Да, я что-то в этом понимаю, или думаю – что понимаю. Но я не понимаю людей, называющих охоту «любительской». Убийство «меньших братьев» и любовь – вещи совершенно несовместимые.
      Если вы наблюдательны, то наверняка заметили, как после дождя, из затопленных водой норок, на сухую поверхность асфальта, выползает множество дождевых червей. Но все ли они возвращаются на газоны – в свой привычный земляной мир? Увы, нет! И в большей степени в этом виноваты мы люди. Мы не придаём значения, когда гуляем по улицам города, или по просёлочным дорогам на великое множество живых организмов живущих рядом на одной с нами планете. Мы наступаем на них и давим, давим. Точно так же мы наступаем и на муравьёв, проложивших свои муравьиные пути-дорожки через тротуары, по которым ходят люди.
      На сей раз я правильно сделал, что не вмешался в природу, и не прогнал голодную кошку сам. Не успел. Это за меня сделали две вороны. Но был случай, связанный тоже с бездомной кошкой, какой я до сих пор не могу забыть. Случай, когда я мог бы вмешаться и предотвратить беду, но не вмешался. И я никогда не прощу себя за то своё не вмешательство. Хотя и прошло с того случая более тридцати лет – память, жгучая мою совесть, остаётся.
Помню, как сейчас: шёл я мимо старой двухэтажной школы;
толи на работу, толи по каким другим делам – это не имеет в данной истории значения и ничуть не оправдывает моего постыдного поступка. Проходя мимо школы, я заметил ватагу возбуждённых чем-то мальчишек. Подойдя ближе, я увидел, что мальчики загнали в тупиковый угол здания школы худую облезлую кошку и забивают её камнями. Отчаянно крича, кошка пытается прорваться сквозь оцепление своих смертных врагов, юркнуть в сторону – но ей это не удаётся. Я окликнул мальчиков: - Эй, что вы делаете, прекратите кидать в кошку камни, что она вам плохого сделала?!
На какое-то мгновение, мальчишки перестали кидаться в кошку камнями. И кошка с надеждой посмотрела в глаза «спасителю»…
На мой вопрос, мальчишки-мучители, перебивая друг друга закричали: - Эта гадина, задушила голубя, её убить надо!..
И я не нашёлся, - как им на это ответить. Я стушевался, и не знал, что правильное сказать им, на их «объясняющий всё аргумент». Меня ждали какие-то неотложные дела. Я торопился. И я ушёл. Но до самой смерти мне не уйти уж от тех кошачьих глаз – молящих меня о спасении!.. До самого последнего Божьего Суда нести мне этот несмываемый грех в душе.
Теперь я внимательно гляжу под ноги, и стараюсь перешагнуть всякую малую козявку. Пытаюсь понимать речь своего домашнего любимца кота Сандро. На улице нет-нет да подкармливаю бездомных животных и птиц.Точно чувствую перед всеми ими вину. Мне летом на зелёную траву и то стыдно наступать, хотя часто приходится. Не по воздуху же летать. Летал бы, но к сожалению Бог крыльев не дал. Зимой же, под новый год ставлю дома только искусственную ёлку. Ненавижу охоту и перестал ходить даже на рыбалку. Глупо конечно, нелепо - всех не пережалеешь, всем не поможешь. Да и самому есть надо; и мяско и зелень разную люблю ,- за обе щеки уплетаю. Разве в этом суть жизни? Я до сих пор не знаю – как мне лично жить в гармонии и согласии с природой. Чего уж говорить о человечестве в целом. Не за наши ли грехи перед природой – даны нам болезни и все беды наши?!