Нефас

Автор: Резниченко Dexo Ольга Александровна


Н Е Ф А С

Бал


Я слишком давно существую, что бы удивляться тому, что вижу, слышу.

Вы спросите, кто я? Хм…уж  лучше бы промолчал, но ведь невежливо не представиться? … но и без предубеждения, в случае раскрытия этой тайны, не обойтись.

Что же, попробую выкрутиться: зовите меня Нефас, или Малус. Как кому угодно, приятно или просто нравится звучание. Мне неважно. Я все равно не отзываюсь на какие-либо имена. И вообще мало… на что реагирую в этом мире.

Меня давно уже не забавляют те пытки, что  устраиваю для людей, те игры, что затевают мои верные слуги. Меня давно уже не забавляет Зло, хотя и к добру я не ступил и не ступлю никогда шаг ближе.

Скорее всего я направляюсь, двигаюсь,… мчу, оставаясь на месте, к равнодушию... к апатии…  к Пустоте.

Я есть. И меня нет.

Я – миф. Я – легенда. Я – правда. Я – явь.

Уфф, демоны мои! Жгите! Сегодня снова устраиваю бал.

Но в моих словах нет радости, нет коварства и возбуждения.

Все так же апатично легким движением руки зажег все свечи в замке. Все так же равнодушно  встречаю гостей.

Я больше ничему не удивлюсь. Пусть даже сам Архангел спуститься ко мне в преисподнюю… Ни-че-го, стоящего моего внимания, нет,… больше нет. Ни-че-го, что бы могло меня разбудить. Ничего… и никого.

***
… вальяжно раскинулся в кресле. Подбородок умостил на ладонь. Взглядом уткнулся вдаль,  ничего вокруг не замечая.

А в зале собрались самые прекрасные в мире девушки, женщины… вампирши… демоницы… падшие ангелы…
Кто-то бросал в его сторону вкрадчивые короткие взгляды, кто-то восхищенно, без малейшей капли опасений, прикипал взором к Владыке и немо вымаливал хоть короткого, косого взгляда в ответ.

Но музыка играла, и с каждой нотой, с каждым ударом клавиш рояля, вздрагивания струн гитары, рычания барабана, в его душе нарастало раздражение, усталость и желание убить их всех... Уничтожить. Оставить пустоту. Она и так давно его поглотила,… испепелила внутри,… тогда почему и снаружи не исправить все? Зачем притворяться? Зачем вообще всё это?

***
Девушка стояла в углу, и настолько сильно прижималась к стене, что казалось, будто  именно на этой красотке и держится весь замок, весь окружающий каменный мир… Или нет… нет! Будто эта мексиканочка, с длинными волнистыми волосами до пояса,… роковая женщина в сладко-красном платье,… с разрезом до бедра,… на красненьких высоких каблучках, была трофеем, живой скульптурой, обрамлением замка. Прекрасным обрамлением сей темной вселенной.

…

Демон-сукубус добил последнюю гамму своей любимой композиции, и тут же сорвался с кресла. Надоело. Все равно Его уже не удивишь.

Вдруг Дьявол ожил. Дрогнул. Встал, поднялся с трона.
… застыл, выжидая что-то …

В мгновение ока гости отреагировали на такую перемену. Гробовая тишина повисла в зале.
Души в страхе заледенели. Не к добру, не к радости такое настроение Владыки…


…

… словно гром посреди ясного неба…
раздались робкие рыдания рояля…

(невольно от удивления вздернул бровями)
 Буквально за долю секунды отыскал наглеца взглядом.

(а гости боялись шевелиться; боялись последовать примеру, удовлетворить свою любознательность,… нарастающее, удушающее, сжигающее дотла… любопытство)

И вот одинокое звучание ноты перелилось в парный танец двух завораживающих звуков, а затем и вовсе нежная мелодия заполонила всё и всех вокруг, лишая всяких сторонних мыслей.

Молодая девушка, молодая мексиканочка… в красном платьице… на красных каблучках… Великолепный Ангел сидел в кресле виртуоза и творил что-то невероятное. Этот старый, глухой старикашка-рояль никогда не издавал что-то подобное,… столь божественное, манящее, пленящее.

Нефас застыл в нерешимости. Нет,
… он застыл в интересе, застыл, плененный чем-то неведомым. Чем-то… Кем-то…

Ее быстрые, тоненькие пальчики безжалостно выплясывали по клавишам рояля, вызывая еще больше восхищения у Дьявола. Леденя его… адскую душу.

***
Я боялся моргнуть. Боялся сделать вдох.

Каждый звук  впитывал в себя, словно люди - воздух, словно море – воду…

Я видел, как задумчиво сжались ее тоненькие губки, нахмурились бровки, поморщился маленький носик. Ее угольки уставились куда-то вдаль… и, казалось, не видели ничего перед собой… и
ли нет, видели, видели, но что-то иное, свое, что-то, что не доступно даже мне.

И вот последний повтор… Музыка стала стихать, приводя шедевр до логического конца.

Я боялся. Неужели? Да, я боялся, что сейчас звуки исчезнут… и все - упаду замертво. Наступит мой конец. Вернется пустота. Вновь. И теперь уже навсегда.

- Не переставай! – не выдержал я.

Но она не испугалась. Не содрогнулась.
Не послушалась…
Руки умело добили такт и все… застыли на клавишах, не отпуская их.

Струны внутри старика печально запищали в предсмертной агонии…

В тот миг я готов был упасть на колени перед своей Богиней.
«Не губи… раба своего…»

Но она,… без капли жалости, сострадания… оторвалась от рояля…
Встала с кресла... и медленной походкой поплыла к выходу, так и ни разу не обернувшись, не взглянув на меня.
Она исчезала…

Я не мог,… не мог ее отпустить…

Пока есть в моей мире эта Богиня – пока есть и я.
В моем сердце все еще пела последняя нота, дрожала жизнь… а потому мог еще двигаться.

Рванул  за ней.

Я потянулся …,
но поймал лишь дымку…
Она взорвалась, неожиданно, обрекающее,… приговаривая на смерть,… превратилась в яркую вспышку - и вмиг исчезла.

Растворилась.

Тихий писк моей умирающей души.

И тишина.

Пустота.


 
Одержимость

… сошел с ума. Вместе с пустотой в душу пришла и одержимость.

Он пытал, мучил, истязал всех своих музыкантов, но ни один так и не смог выдавить ни из «старичка», ни из другого, идеальной работы, рояля хоть на долю схожие звуки.

Казалось, что мелодия… вот-вот уже в его в голове,… вот-вот разольется вокруг, но это было что-то иное, грубое, чужое, лживое и гадкое. Оскорбление светлой памяти Ангела.

Сорвался. Навязчивая мысль убежать от Пустоты сорвала Дьявола с цепи.

Реки крови в аду,
… среди слуг, среди поклонников и врагов.

Он даже вернулся на землю,… он пытался отыскать ее, отыскать
… но натыкался лишь на лживые приманки и подделки. Тысячи трупов, тысячи невинных смертей.

Ему нужна была она. Лишь Она. ОНА.

Но нигде нет… а, возможно, и не может быть.

Помутнение.
Может. Она… и вовсе, - выдумка??

… ненавидел ее…
Нефас уже ненавидел ее за то, что так сильно любит. За то, что только в ее руках истинное Лекарство. Что только в ней – его жизнь.

***
Я убил столько существ, как с причиной, так и без, что сей поступок поразил даже меня самого.

…

Передо мной сидела, зажатая в углу, маленькая девочка…
Она плакала,… тихо молилась своему Господу…
Отчаянно дрожала от страха и нервно глотала в последние разы воздух.

…. знала, понимала, что  ее ждет...



Но я устал. Все равно ЭТО ничего не изменит. Не вернуть мне так своего Ангела. Не вернуть… пусть даже убью всех на земле и спалю дотла ад.

Коротко улыбнулся. Отвернулся. Пошел прочь.

Сегодня я сдался.


Сдался…



Но вдруг звонкий, чарующий смех  вслед, заставив меня, МЕНЯ, содрогнуться.

Живо обернулся –
… и застыл в ужасе.
Мой личный Демон. Он, она…. Была прямо передо мной.

Черноволосая Богиня легким грациозным прыжком подскочила ближе. Улыбнувшись еще сильнее… нежнее… радостней,  вдруг коснулась своими нежными пальчиками моей щеки.

И вот. Словно взрыв… а дальше яд… Отрава растекалась по всему моему телу. Музыка звучала в голове, словно мотылек целовал языки пламени, словно я наконец-то смог вдохнуть долгожданный воздух. Словно наконец-то спали оковы сна и начал оживать. Сошло оцепенение.

Я молчал. Я боялся даже дрогнуть под ее напором. Я боялся спугнуть ее.

Но еще мгновение – и Ангел оторвался от меня и мило хихикнул.

Внутри все сжалось. Парализовало.
Упал на колени прямо перед ней.
Нет, я не сожалел. Я молился. Ведь в ее руках моя жизнь. В ее руках – я…

Ангел вновь игриво захихикал, а затем вопросительно взглянул на небо. В ту же секунду оно затянулось тяжелыми серыми тучами - и сорвались капли дождя… летнего теплого, нежного, заботливого дождя.

Впервые я не ненавидел его. Я не рычал, не гневался на испорченный наряд,… мой образ… Я не мог гневаться ни на что.

Я был пленен. Одержим.

Ангел опять рассмеялся, а затем радостно, счастливо закружился на месте.
… развела в разные стороны свои ручонки, и жадно стала ловить раскрытыми ладошками к небу слезинки. Мои. Ее. Неба слезинки.

Все так же стоя на коленях, я потянулся к ней… Обнял, Обнял за талию и прижал к себе, уткнулся в животик  лицом и застыл.
Вот бы иак навеки,
… но нет.
Вновь захихикала и с легкостью вырвалась из моих (крепких) объятий.

- Не уходи, - обреченно прошептал.
… Я молил, заклинал своего Ангела не губить меня… снова.

… мило улыбнулась, покорно застыла на месте. Не двигалась. Пристально смотрела на меня и нежно улыбалась.

- Кто ты такая?

Дрогнули ее губки, но слова так и не проронила.

- Ангел? Ты - Ангел?

Вновь улыбнулась, лишь теперь робко качнула головой в знак согласия. Стыдливо, обижено поджала губку.

- Почему ты здесь? Почему… со мной?

Вмиг лицо стало серьезным. А в глазах заплясали страх, обида и печаль.

- Не молчи... прошу…

Секунды сомнений - и ее ручки дрогнули, сорвались вверх и заплясали в неестественном танце.

Вновь во мне раздалась знакомая музыка...

…

- Ты - это я? – спешно переспросил я, уточняя смысл ее жестов.

Лобик все еще морщился, бровки хмурились, а губки сердито были сжаты.

Несмело качнула головкой в знак согласия.

- Но как?

«Я – Ангел, по твоему… доброму подобию. Я – это ты. Все твои нежные, честные, добрые черты. Меня создали небеса для тебя».

Я видел боль в ее глазах.

- Ты боишься меня?

«Нет»

- Ненавидишь?

«Нет»

- Тогда что?

«Я с тобой только тогда,… когда ты сломлен, когда твое естество побеждает добро. Пока твой демон умирает, пока умираешь ТЫ, а в душе остаются осколки добра, я рядом с тобой»

Бам.
Бам.
Бам.

Словно колокол, ноты отбили свой отчет в моей голове.

Пытка.

Небо придумало для меня пытку.

Придумало, как в Дьяволе убить демона, оставив лишь сломленного влюбленного ягненка.

Я смотрел в ее глаза и… понимал, понимал, что готов на это пойти.
Невероятно, но…

Я жадно прижал к себе свою… любимую.
Все так же стоя на коленях, впивался губами ей животик,… вбирал в себя ее аромат, ее нежность, ее тепло, и тихо сходил с ума...

… не знаю, не знаю, как долго все это продлиться. Как долго еще они будут со мной так играть.

Я злился. И это понятно. Они нашли мое уязвимое место,… нашли путь к моему сердцу -… И выстрелили… Не-е-ет. НЕТ! Они загнали туда меч и расковыряли из маленького укола огромную дыру. И  каждую долю секунды прокручивают лезвие, не давая забыть, привыкнуть, заживиться.

… невольно сжался.
Облажался.

Во мне вновь ожил  демон – и в тот же миг, словно видение… ПУФФ. Исчезла. Растворилась в моих объятьях.



…

Но теперь это не было убийственным.
Я знал, что теперь делать….
Я научусь управлять собой.
Я сломаю себя. Ради себя. Ради нее. Ради нас.
Да. Я – одержимый. Одержимый собой-Ею-Нами. Теперь я одержимый любовью.
Дьявол одержимый…Ангелом…
И я согласен на это.

Пленник
Я пытался. Я по истине пытался исправиться. Пытался сделать все, что требовало от меня Небо. Я хотел играть по его правилам, я хотел ее…

Первая мысль, первое решение было принято в пользу стать человеком. … обычным, смертным человеком. Купил себе дом…

- Красивый замок.
- О, так вам нравиться?
- Да… Сколько?
- Сколько… Шесть… Ой, Семь миллионов…
… невольно ухмыльнулся. Скромный торг, скромное «ой»…
- Даю двенадцать. Хватит?
…

Я пытался даже завести животных. Первым делом хотелось научиться ладить с ними.

И что? Все три моих собаки сбежали, одна за другой,
про котов вообще молчу. Да уж.
Теперь мне и вовсе кажется, заведи  хомяка, и тот бы повеситься в своей клетке.

На что я годен?

Все выводило меня из себя. И едва  пытался найти покой, как вдруг снова срывался.

Я отстранился от всего. Пытался жить мыслями, мечтами. Да уж. Что я только не вспоминал или не придумывал, все было какое-то грубое, коварное, пошлое.

Мой Ангел. Только мысли о ней были чистыми. Но от боли разлуки я приходил в еще большее бешенство, от чего еще сильнее отдалялся от нее.

Следующая попытка была решением  сблизиться с людьми. Я купил квартиру в центре города. Завел знакомства, нашел «друзей». Удивительно, но  видел в них лишь корысть, ложь и предательство… А где же дружба, взаимовыручка, понимание, сострадание? Где все то, против чего мы боролись столько времени? Неужели, я победил?

- Уйди, паршивец! Не трогай меня! – огрела меня по голове старушка своей сумкой.
- Я лишь хотел перевести Вас через дорогу…
- Да знаю я таких …


 Да уж, тяжело быть добрым.
Вот она, работа моих слуг, вот плоды  моих стараний.
Впервые я все это ненавидел.
И снова шаг назад.

Я устал. Устал играть сам с собой. Устал пробовать и ошибаться. Устал отдаляться.

***
Я узнал ее. Эта та самая маленькая девочка, которую я оставил в живых. Та единственная, которую пожалел. Та, которая мне вернула моего Ангела.

… несмело подошел ближе.

Нервно сжалась, но не кричала, не визжала, не бежала, не плакала. Девочка пристально всматривалась мне в глаза и ждала… вердикта?

- Привет, - ласково прошептал я, так и застыв на расстоянии двух метров от нее. Боялся напугать еще больше.
… молчала.
- Прости… За то…

Вдруг дверь магазина распахнулась и наружу вышла женщина.
- Молли, а я тебя ищу! Не пугай меня так больше!

Но девочка даже не взглянула на нее. Все так же всматривалась мне в глаза и молчала.
- Молли? – позвала испуганно дама, а затем, желая узнать, что же взволновало, привлекло внимание «дочки», - уставилась на меня,… растеряно прошептала, - Здрасте…
- Здравствуйте.
- Вы знаете Молли?
- Так, виделись однажды… - скривился  в печальной улыбке я.
Нет, я больше не выдерживал напора ее голубых глаз. Еще раз коротко улыбнулся дамам и скрылся из виду, нырнув в толпу взволнованного будничного города. Подальше от совести, которая, как оказалось, во мне хоть и дремала, но все же жила.

***
Следующим моим шагом стала,… только не смейтесь, благотворительность. Ха, да, мне стыдно, не улыбайтесь, не язвите, не издевайтесь. Просто я не знаю, как иначе перевоспитать себя. Эй, Небо, тебе не кажется, что все это как-то жестковато? Я-то, вообще-то, не какой-то там демон…

Я пожертвовал приличные суммы на детские дома, больницы, даже на похоронные бюро. Знаю, этого тоже будет мало для них, ведь не все деньги дойдут туда, куда назначалось,… Но все же.
Начать войну против коррупции, воровства и тому подобное? Тогда уж проще спалить всю землю к чертям собачьим, вам так не кажется?


***

- Вы так нам помогли. Прошу, прошу, поехали к нам, мистер, прошу.


Разве откажешь?

Да уж, кого-кого, а меня приглашать в сиротский дом…

- Бррр, стоп, вы живете в монастыре?
- Да, - мило улыбнулась женщина, - это старый монастырь Девы Марии.

Как впечатляюще…
- Простите, но я не могу…
- Почему? – не унималась та.
- Ну, не могу…
- Из-за веры? Религии?
- Что-то в этом роде, - невольно скривился в печальной улыбке.

Женщина на минуту растерялась. Руки обреченно обвисли, глаза взволнованно уставились на монастырь. Молчала.
- А.. А в сад? Вы хоть можете в сад пройти?
- Сад?
- Да, вот по этой аллее метров двадцать – и будет наш сад. Там дети обычно гуляют в это время…
- Сад – можно, - мило улыбнулся я, желая подбодрить… монашку.

***
… застыл в нерешимости.
Под толстой ветвистой яблоней сидела Молли… и играла  потрепанной, без одного глаза и с пожеванными ножками, куколкой.

- Это Молли? – все никак не мог поверить я своим глазам.
- О, а Вы ее знаете?
- Так, немного…  Так она сирота?
- Да, ее родители погибли в аварии…

Да уж, видимо, и здесь не без наших обошлось.

- И теперь она совсем одна?
- Да.
Молли, Молли, - неожиданно раскричалась монашка, зовя мою судью на казнь.

(… боялся пошевелиться)

Девочка вмиг уставилась на нас своими бездонными глазами. Замерла, невольно, нервно сжала куклу в своих маленьких, хрупких ручонках. Молчала.
- Молли, ну же, иди сюда! – не унималась женщина.

«Да пусть», - хотел, было, сказать я, но так и не хватило сил раскрыть свой рот.

- Она очень напуганная, скромная девочка,
... и к тому же немая… Потому очень сложно…
- Немая? – словно током меня пронзили эти слова.
- … сходится с людьми.
Да, с рождения.



***
Девочка. Молли. Она оставалась моим последним шансом. Моей последней надеждой.

Не стоило… особых усилий убедить всех в том, что  буду прекрасным отцом, опекуном для малютки.
Черт, все поверили,
… кроме меня самого.

Первое время  фанатично выискивал нянь для девчушки, но сотни, тысячи недостатков этих глупых куриц бесили меня еще больше, чем тот факт, что меня все бросают, даже крысы сбежали из замка.

Лишь Молли и Ангел, по какой-то неведомой мне причине, все еще хотели быть со мной. Быть рядом и… молчать.

Что же, возможно, если Ангел – это добрый вариант меня, то стоит покопаться в себе, силой и волей стать няней для Молли?
Может, хоть так я научусь быть человеком? Быть добрым.

***
- Вашей жене очень повезло с таким мужем. Так заботиться о своей дочери, - тарахтела назойливая дамочка в парке на лавочке.
- Спасибо, - вежливо, жеманно ответил я (на самом деле едва сдерживаясь от того, чтобы не взорваться).
- Я часто вас вижу здесь с этой прелестной малышкой,– не унималась та.
- Да, Молли любит отдыхать в этом парке.
- А мама ее? Почему она не гуляет с вами? Это же так прелестно… Всей семьей…

Глупый подкат.

- Если бы могла, то была бы. А так, она слишком далеко сейчас...
- Далеко?
- Да,
на небесах…

- … п-простите.

Я больше не мог терпеть этот абсурд. Сорвался с места.
- Молли, пошли, купим тебе мороженое.

Спешно взял, подхватил себе на руки малышку и побрел по тоненькой тропинке вдоль аллеи.

…

- Постой здесь, мое солнышко,
 папа купит тебе морозю сейчас.

Я отвернулся лишь на мгновение.
Честно… ЛИШЬ НА  КОРОТКИЙ МИГ!

Обернулся.
Никого.
Сердце сжалось.

… стал задыхаться.
Я бежал…
Но нигде. Нигде не было моей Молли.

Они… они и ее отобрали??? И ее???

В груди запекло, глаза стали пылать диким пламенем.
Мутнело… дрожало…
Я впервые плакал.

- Молли, Молли, - не унимался я. Я кружился на месте с этим мороженым в руках, а сердце медленно рассыпалось на маленькие крошки. Вдруг в голове стала звучать знакомая мелодия.

Снова печальное соло ноты, а затем вальс чарующих звуков. Снова душа моя рыдала. А вместе с ней рыдал и я.

Но приближение моего Ангела меня впервые не занимало. Не влекло…

Молли.
Моя Молли.
Лишь одна она… сейчас для меня важна.

Я бежал по аллее, словно сумасшедший, осматривался по сторонам, орал, кричал, визжал. Я звал свою девочку, но в ответ получал лишь пощечины тишины...

Молли!

Молли! Молли!

… Я узнал.

Посреди песочницы, где перед всем этим играла моя девочка, сидел Ангел.
Она склонилась над кем-то… и нежно, ласково, по-матерински обнимала… мою Молли.

- Папа, папа, мама вернулась! Мама вернулась! Наша мама вернулась! – вдруг раздался колокольчик, божественный колокольчик где-то вдалеке.

Моя Молли стояла в Ее объятиях, и весело улыбалась мне. Затем вновь ее губки вздрогнули, и я опять услышал небесный звон.
- Папа… ОНА вернулась!


P.S. Да, я был пленным, да, я вынужден был играть... Вот только не Небеса были коварными. Это я. Я сам себя загнал в клетку и заставлял себя страдать. И лишь теперь, когда  ВСПОМНИЛ, кто  я на самом деле, какой я на самом деле, … стал свободен. Свободен и СЧАСТЛИВ.