Нечисть

С нечистью Дик встретился в портовом кабаке. Нечисть гонял по немытому деревянному столу рыбью голову и недружелюбно зыркал на посетителей желтыми глазами.
- Дик, - представился Дик, пристально осматривая скамейку перед тем, как сесть.
- Раймон, - нечисть пульнул в собеседника рыбьей головой. Дик едва увернулся.
Нечисть по имени Раймон постучал хвостом по ноге Дика, дождался, пока впечатлительный франт ногу уберет, и спросил:
- Ты кто?
- Поэт, - пролепетал Дик.
- Жена есть?
- Есть.
- Как звать? – желтые глаза нечисти загорелись.
- Алоиза.
- Блондинка?
- Нет, - проблеял Дик, уже не радуясь предстоящей сделке.
- Чернявая, значит, - удовлетворенно заключил Раймон. Хапнул с соседнего стола кружку пива, залпом выпил и разбил кружку о голову возмутившегося было хозяина пива. – И чего тебя не устраивает? Поэт. Стишки пишешь. Жена чернявая.
- Я… издаваться хочу, - потупился Дик.
- Печататься? Это дело.
- Все, что угодно, - начал Дик заготовленную фразу.
Раймон приподнял белесую бровь.
- Ты чего?
- Все, что угодно…, - Дик смешался.
- Вот чего, - нечисть ткнул его хвостом в бедро, - ты тут не финти. Я тут выбираю. А за стишки твои… жену мне отдашь.
Дик спал с лица.
- Все, что угодно, только не Алоизу!
- Ишь чего удумал. Ты к нечисти пришел или к кому? Если говорю Алоизу, значит Алоизу. Стишки твои завтра напечатают в этой, как ее, - Раймон щелкнул пальцами.
- «Академии»? – подался вперед Дик.
- «Золотом вестнике», - гордо объявил нечисть.
Лицо Дика пошло счастливыми красными пятнами.
- Пр-правда?
- Хвост на отсечение даю.
Раймон вытащил из воздуха букетик белых цветов, протянул Дику.
- Жене подари. От меня.
- А потом? – Дик опасливо взял букетик.
- Потомки тебя в школе изучать будут, - нечисть хлопнул его по плечу и соскочил со скамейки. – Ну, бывай.

Она лежала на постели в своем лучшем платье, синем, шелковом, любимом платье Дика. Лежала, прижав к груди книгу с его стихами и цветы, подаренные нечистью. Цветы из белых стали красными. Они стали красными, когда Алоиза вдохнула их аромат. Больше она не дышала.
Дик погладил жену по руке. Стихи он писал с одиннадцати лет, а женился всего полгода назад.

Раймон влез в окно, когда Дик ушел. Подошел к постели девушки, потрепал ее по щеке узловатым пальцем.
- Вставай, нечего прикидываться.
Алоиза распахнула синие смеющиеся глаза, села на постели.
- Наведьмачился?
- Дурак издатель, - скорбно пробормотал нечисть, сел рядом, отобрал у девушки томик стихов с серебристой надписью «Золотой вестник» и принялся листать.
- Слушай, Ром, а почему ты решил ему помочь? Даже замуж за него выйти меня заставил. Я с ним, между прочим, почти шесть месяцев прожила. И еще два за ручку по набережной ходила, глазки строила. Ради чего?
- Хорошо пишет парень, - со вздохом признался Раймон. – А у нас если какая нечистая сила хорошему поэту не поможет, так он никогда в люди не выбьется.
- Ты, что ли, тоже стишки с одиннадцати лет писал?
- С двенадцати, - поправил ее нечисть.
Алоиза вздохнула, потрепала Раймона по белесому хохолку на макушке.
- Пойдем, пива тебе поставлю. Не каждый день нечисть добрые дела делает.

17.11.2009