Кострома. Ипатий. Берендеевка

               


        Моя подруга Людмила, будучи аспиранткой, сдавала очередную сессию в Московском институте культуры.

        Поскольку последние годы она жила в г. Улан-Удэ, то находясь в такой близости от Костромы, она решила воспользоваться этим обстоятельством, чтобы побывать, в старинном русском городе... В эти годы я работала преподавателем в Костромском музыкальном училище.

        Мы решили встретиться. Под выходные, в пятницу вечером, Людмила выехала в Кострому.
        Поезд из Москвы пришел рано утром. Троллейбус от вокзала подвез Людмилу к остановке, находившейся напротив нашей гостиницы.
 
        В субботу у меня уроков в училище не было. Позавтракав, мы, предоставленные самим себе, прошли по всей набережной Волги.
 
        Зима была снежной. Стояли мягкие светлые дни. На фоне ясного неба особенно рельефно смотрелись купола церквей. Неподвижными стояли дебаркадеры, припаянные льдом к причалам, чернели на белом снегу частные постройки на противоположном берегу…

        Приятно было пройти по тихим Костромским улочкам с двухэтажными деревянными домами, украшенными изразцовыми верандами, террасами, так живо воспроизводящими прошлый купеческий дух города. Мы обошли торговые ряды в центре: Красные, Мучные, Молочные.
 
        Главной достопримечательностью города является Ипатьевский монастырь, построенный в двенадцатом веке. Он находится на берегу, в месте впадения реки Костромы в Волгу. Летом здесь курсирует речной трамвай, перевозящий всех желающих к монастырю и обратно. Мы добрались сюда автобусом.

        Свое знакомство с монастырем мы начали с Троицкого собора, знаменитого своими росписями, медными вратами, многоярусным золоченым иконостасом, звонницей с девятнадцатью колоколами, построенной на средства Годуновых.

        Здесь же, на территории монастыря находится музей деревянного зодчества: церковь из села Спас-Вежи, баньки на сваях, построенные без единого гвоздя.

 Главным инструментом при создании этих построек был топор, которым делали все: вытесывали резьбу и рубили стены. В ход шли долото, нож, скобель, коловорот.

        В помещениях Ипатьевского монастыря находился и современный музей, хранивший его историю, клады, утварь, множество экспонатов, найденных в археологических раскопках…

        Мы выходили из музея полные особого чувства сопричастности к жизни  поколений людей, живших на этой земле сотни лет назад, к их духовной жизни, быту,  характеру мышления, выраженных в созданных ими механизмах, приспособлениях и орудиях  труда, облегчавших их быт в прошлом…

        ...   Утром следующего дня мы отправились в Берендеевку, стилизованную под старину деревеньку, расположенную на окраине города в парке, вплотную примыкавшем к  лесному массиву. До парка нужно было ехать на троллейбусе.

        Было веселое морозное утро. Все дороги были в сугробах по обеим сторонам. Солнце светило на безоблачном небе, по зимнему склоняясь к горизонту и напоминая о коротком световом дне.

        По широкой аллее мы дошли до центральной части парка, где находились игровые аттракционы, торговые палатки. На большой круглой площадке находилась занесенная снегом клумба. Дальше неё шла прямая дорога в Берендеевку.
 
        Перед самой  деревенькой был бревенчатый мост через пруд, на противоположном берегу которого были расположены рубленый из бревен ресторан, избы с флюгерами в виде петуха, фантастические жилища лешего, бабы-яги, серого волка, мельница, церквушка с колоколенкой.

        Здесь же был музей природы, в котором собраны художественно обработанные коренья, ветки, сучья, удивительной формой напоминающие людей, зверей, сказочных героев, представителей флоры и фауны.
 
        В комнатах экспонаты были связаны единой сюжетной линией и представляли собой живые страницы сказок, реальные либо фантастические образы или сценки из жизни природы.

        Вся деревенька жила своей жизнью: вращались флюгеры, дымились трубы, работал ресторан – харчевня. День близился к закату. Изрядно проголодавшись, мы решили пообедать. Поднявшись по ступенькам, мы вошли внутрь харчевни. На нас пахнуло теплом и вкусными запахами русской кухни.

        Как и снаружи, внутри ресторан был бревенчатым; столы и стулья тяжёлые, сколоченные из крепких досок. Спинки стульев резные и высокие, так что сразу нельзя было узнать сидящих за ними посетителей. Несмотря на их отсутствие, в зале играл инструментальный ансамбль.

        В помещениях был приглушенный свет, исходивший от лампад, висящих по стенам. Мы заказали салат, солянку, жаркое в горшочках, блины и чай. Весь обед в то время был нам вполне по средствам.

        Не торопясь, мы продолжали обсуждать наши животрепещущие темы. Свет в окнах постепенно становился синим, фиолетовым…, и мы поспешили в обратный путь.
 
        Когда мы вышли из харчевни сумерки уже сгустились. Дойдя до клумбы, мы решили сократить путь, свернув на аллею, как нам казалось, ведущую к троллейбусной остановке. Шли мы долго, пересекли сугроб на обочине….
       
        Быстро темнело, фонари остались сзади. Мы шли по снежной целине, в темноте с трудом преодолевая бездорожье.

        В душу закрались сомнение и жуть от созерцания необитаемого пространства: черный лес, тишина, снег и никого… Посовещавшись, мы решили вернуться.

        Достигнув развилки, мы встретили мужчину, который показал нам поворот, за которым находилась остановка. Мы ускорили шаг. Вскоре замаячили редкие фонари окраины города.
 
        Поезд в Москву, как и из Москвы в Кострому, отправлялся в 22 часа. Мы сели в троллейбус, и я поехала провожать на поезд мою дорогую подругу, с которой  переписываемся  уже   более  45   лет...