Маршрутка

Давно не ездилось мне общественным транспортом. Быстро отвыкаешь от особого колорита маршрутки, которая спешит в отдаленный район. При условии наличия плеера в ушах и темных очков мне даже нравится неспешно глазеть на людей, подмечать мелкие детали и наблюдать пролетающий за окном пейзаж, ни о чем особенном не думая.

Итак, 18:00. Маршрутка.  Сзади от одного из пассажиров нестерпимо разит вчерашним спиртным и дешевым табаком. В ушах "Пикник". 1 свободное место - откидное сиденье рядом с выходом.
На очередной остановке входит (правильнее сказать, по-пластунски карабкается, залазит, заползает) девушка с годовалым ребенком в кенгурушке и огромным пакетом с, видимо, какой-то одеждой. Садится.
Поначалу ребенок (впоследствии оказавшийся девочкой Викой) внимательно рассматривает пассажиров, которые спешно расплываются в улыбке. Рядом с мамой малыша сидит девушка. Ребенок Вика, освоившись, быстро находит на девушке пуговки и начинает за них дергать.
Я в плеере, но боковым зрением слежу за развитием ситуации. Примеряю на себя, отмечаю, что мне было бы, как минимум, неприятно, если бы незнакомый ребенок пытался оторвать какую-то деталь моего туалета. Мамаша улыбается, приговаривая: "Не отрывается пуговичка у тёти". Тётя в пуговичках скованно молчит.
Напротив сидит мужчина изредка трезвеющего вида. Персонаж довольно интересный: прическа типа денди 70х из слипшихся светло-русых волос с рыжиной, круглые черные очки как у кота Базилио, 3х-дневная щетина, немного припухшее лицо, грязные руки с траурным ободком под ногтями и резкие движения.
Через некоторое время изредка трезвеющий мужчина начинает тискать девочку Вику. Мама малыша радостно смеется. Я невольно отмечаю, что руки дяде не мешало бы помыть. С мылом. Не один раз.
Тётя в пуговичках решает подкормить ребёнка. Шуршит пакетом и вручает Вике печенье в шоколаде. Я думаю о том, что детям до 3х лет шоколад нельзя. Девочка берет печенье из тётиных рук и пытается его кушать. Мама благодарит тётю в пуговичках.
Через некоторое время ребенок с ног до головы покрывается тем самым шоколадом, чмокает, попеременно давясь. Мама и тётя в пуговичках в две руки колотят ребенка по спине. Мама отбирает печенье, выкидывает в окно.
Вика тянется к тёте в пуговичках. Я ошарашенно смотрю на перепачканные шоколадом руки. Мама пытается удержать ребенка за запястья. Тётя в пуговичках предлагает вытереть ребенка салфеткой, которой у мамы не оказывается. Тётя дает салфетку. Мама приводит руки и лицо ребенка (с таким пылом ей не было бы замены на деревообрабатывающей фабрике-шкурила бы сосны) в состояние, условно приближенное к чистому. Выкидывает салфетку в окно.
Мне искренне жаль ребенка. Ощущение, что мамаша выкинет его в окно следующим.
Вика тянется к изредка трезвеющему мужчине. Мама не пускает. Ребенок плачет. Девушка достает из сумки соску. Обычную, резиновую, ни во что не завернутую. Я удивленно наблюдаю за тем, что будет дальше. А дальше мамаша сует соску в рот девочке. Вика растет добрым и щедрым ребенком. Успокаивается, вытаскивает соску, предлагает дяде напротив. Он берет её в руки, искренне говорит "спасибо", отдает обратно. Ребенок засовывает соску обратно в рот, смотрит на тётю в пуговичках, вытаскивает соску, предлагает ей. Она берет её в руки, отдает обратно. Соска отправляется в рот. Затем падает. Мама её облизывает, отдает ребенку.
Когда девушка с ребенком выходит, машет рукой на прощание и мило улыбается, демонстрирую отсутствие переднего зуба и почерневшие остальные.
Маршрутка задумчиво едет дальше...