Калейдоскоп детства

Раскрывал простор свои объятья,
Принимал таких, какие есть,
И давал сатина нам на платья,
И рубашек в васильках не счесть.

Родилась я в маленьком посёлке Пензенской области. Я давно там не была, но всё чаще возникают яркие картины моего детства. Добрая волшебница-память, как в цветном калейдоскопе, проводит меня по родной земле, заставляя вновь проживать волнующие моменты.
Начинается мой путь от ж/дорожной станции и идёт километров десять меж полей до берёзовой рощицы, а там уже рядом два пригорка с домами и бараками, колодцами и колонками с водой. Простор, свобода и ещё что-то неуловимо-приятное, дорогое сердцу захлёстывают волной. Радостные приветствия земляков наполняют теплотой. Грустно смотрят чернотою окон опустевшие избёнки. Знаменитый барский сад сирени выделяется прямоугольной формой. Возле каждого дома деревья, которые особенно красивы в послеуборочную пору; в прозрачном воздухе небо бездонней, туманы ещё не клубятся, а царица-осень, неслышно ступая, подводит итоги лета и при этом виртуозными мазками добавляет в зелень других красок. Расцвеченность листьев притягивает своим великолепием и непременно наберёшь букетик.
Любит эти места и величавая зимушка. Снега стелет добротные, морозцем обжигает крепеньким. Иной день так украсит серебром деревья – глаз не отведёшь. А в мастерстве узоры выводить по стеклу равных ей нет. Белое безмолвие оживляют  птицы. Сядут на пригреве и ну щебетать, прищёлкивать. Охотники идут в поле разгадывать путаницу звериных следов. А если идти дальше по наезженной дороге, то через 7 километров, около сосняка, увидишь поселение из двух частей: в быту – Хутор и Мурава, а официально – село Зам-Выселки. Там живут мои тёти, Наталья и Мария, и дядя Семён (по материнской линии). У всех семьи, все приветливые, любят угощать грибами собственного приготовления.
А у нас лес небольшой, редкий, в основном дубы, с россыпями незабудок на опушке да полянками ромашек вперемешку с пушистой молочной кашкой. Много крапивы и удивительно ароматных ягод. Весной здесь появляются подснежники. У нас эти первоцветы были с ярко-жёлтыми, широкими лепестками, на мохнатых, словно еловые веточки, мягких стебельках. Словно сотни маленьких отражений солнца спускались с высоты греть землю. За этот лесок вечер и скатывал солнечный шар. Румянистый закат заглядывал напоследок в окна домов, скользил по стенам с портретами и, рассыпавшись на блики, тихонько уходил. А напротив, в необозримых полях, на фоне сизоватой дымки и зелени, занималась роскошная летняя заря.
В царстве свежести и тишины высветлялось полнеба, в нежно-жёлтую краску мягко вливалась и набирала цвет розовая, которая плавно переходила в голубизну неба. Глядя на эту необыкновеннейшую красоту, наполняешься умиротворением и целебной энергией мирозданья…
Каждый шаг приближает к дорогому месту. И вот уже из палисадничка лукаво поглядывает смородина, покачивает кроной клён, наготове кислый плод яблоньки. А раскидистая черёмуха, которую я посадила в первом классе, не скупясь сыплет терпкую ягоду. Дом светится окнами, крылечко  подпевает каждому шагу, лапти и лукошки, сплетённые отцом, выглядывают из открытого чулана; деревянный пол нескромно поскрипывает, во всю заслонку улыбается русская печь. И радостно-суетливые, с ласковым светом глаз, немолодые родители. Неизбывная жалость по самым дорогим мне людям живёт в моём сердце и пролагает эти строки. Урождённые Урюкин Иван Николаевич (1905г.р.) и Перемышлина Прасковья Лукьяновна (1912г.р.). Сколько потрясений и всевозможных лишений им пришлось пережить: революцию, войну, голод!
Чёткие картины раннего детства, обгоняя друг друга, спешат навстречу…
Вот отец режет вручную торф на болоте, ему трудно. Но и нам, с сестрой и матерью, не легче – сырые, тяжёлые кирпичики надо складывать в клетки для просушки. Заготовку дров тоже лёгким делом не назовёшь. Или спозаранку идём на покос, путь неблизкий. Запах скошенного разнотравья, усиленного жарой, пробуждает аппетит. Обедаем там же, нехитрой снедью: яйцами, картошкой с зелёным луком. Запиваем либо водой из родничка, если есть поблизости, либо принесённым квасом с мятой.Были у меня двое старших братьев-двойняшек Виктор и Владимир (1944г.р.). В Армии отслужили по 3,5 года, поднимали целину. И сестра Мария, тоже старше меня. Бабушек и дедушек я совсем не знаю.
Мать вставала очень рано доить совхозных коров. Чуть позже уходил отец пасти стадо. Я поднималась по гимну, чтобы идти в школу. К ужину собирались вместе. С весны по осень  дел всегда было очень много.
И только зимой была передышка – пользовались всем заготовленным. Долгими вечерами пряли шерсть, вязали носки и варежки, читали газеты и журналы, играли в домино и лото. Весело, шумно проходили праздники – с ряжеными, играми, катаниями на тройках. Раздувались меха гармошек, и раздольно звучали песни. А в начале лета отмечали Святую Троицу. Двери и окна украшали дубовыми ветками, пол устилали чабрецом, в середине стола красовались букеты лесных цветов. И обязательно на каждый праздник пеклись пироги и блинчики. И чувство радости, лёгкости парило над всеми тяготами быта. Семья наша была со скромным достатком, но всегда давала приют странствующим людям. Мои родители сумели сохранить любовь к жизни и душевную доброту. Светлая им память!